Ивану Красовскому при падении пробило деревом плечо. В интервью Вадиму Тихомирову для «Матч ТВ» - как все произошло.
Человека на фото зовут Иван Красовский. В субботу вечером он совершал полет на партрайке (мотопараплан – устройство с тремя колесами, винтом и парашютом), который закончился сразу несколькими невероятными фотографиями и одной цитатой. «Я есть Грут», – сказал Красовский, когда его снимали на камеру мобильного телефона. Грут – герой комиксов, способный поглощать древесину для восстановления суперспособностей. А Красовский при падении с высоты после поломки мотопараплана налетел плечом на сосну и остался в таком положении.
– Почему вы не стали давать интервью, к вам же почти сразу приходили журналисты? – первый вопрос Ивану, когда с момента падения прошло трое суток.
– Я, во-первых, никогда не хотел стать каким-то заядлым блогером. А во-вторых, без заявки летал, мог быть штраф. Ко мне вообще первым в палату пришел следователь – за такое могут и уголовное дело возбудить, и посадить, и даже сейчас непонятно, чем это все закончится. Я и YouTube-канал, и сайт закрыл и до сих пор не открыл. А потом подумал, что уже ничего не скроешь, потому что все равно врачи все эти фотографии слили, все рассказать пришлось.
Первые фото, которые попали в сеть, сделали врачи. Попросили для себя, я думал, что так и будет, попозировал даже. Они говорили, что это для их собственных профессиональных целей.
– Если бы вы упали на 30 см в другую сторону, вас бы пробило?
– Все относительно – мне кажется, как можно пробить железного человека? Я думаю, сосна сломалась бы. А может быть, наоборот, бревно пробило бы все на свете.
– Когда это случилось?
– 36 ровно… Это не вам, это меня спросили температуру, я еще в больнице нахожусь. Упал я в субботу вечером, в 19:00.
– Через сколько вас доставили в больницу?
– Где-то через полтора часа. Меня минут через 15 нашли местные жители из деревни, вызвали МЧС. Совпало так, что приехал человек, с кем я учился в одном классе: «Привет». – «Привет». Спокойно спилил дерево к приезду «скорой» и опилил верхнюю часть. Я встал и пошел в машину. Где-то метров сто прошел прямо так с бревном. Больно было, но я за свою жизнь привык к боли, поэтому терпимо. Крови не потерял почти.
– Сколько вы ехали в машине «скорой»?
– Около 30 км. Ехали, шутили с врачами, потом подумал, что надо хотя бы несколько селфи сделать. Пофотографировался.
– В каком вы сейчас состоянии?
– Нормально себя чувствую. На 80% в рабочем состоянии. Знаю, что рука будет работать, поднимается вверх уже, мышцы сокращаются. Вообще у меня перелом лопатки, но я его абсолютно не чувствую, шевелю плечом как угодно, и все в порядке.
Капают антибиотики, потом будет еще курс лечения от них же. Стоит катетер в руке, в спине – шланг, через который идет отток лимфы. Огромный шов, каждый день его дважды промывают, на нем стоят отточные резинки.
– Как извлекали кусок дерева?
– Извлекали просто – не было никакого наркоза, разрубили сверху мышцу и ткань и достали. Все еще посмеялись, что можно было и самому достать. Наркоз мне ввели, уже когда рану чистили, там же остались какие-то части дерева, поэтому меня усыпили и все прочищали, зашивали.
– Где сейчас находится бревно?
– В соседнем кабинете у хирурга. Я его хочу забрать домой.
– Объясните главное – как к вам теперь будут приходить люди за прогулками на параплане?
– Когда я кого-то катаю и когда летаю сам - это вообще разные вещи. С людьми я все тщательно перепроверяю по десять раз. Есть акробатика, есть спокойный полет. Сейчас я летел один, поставил новую импортную навороченную запаску – 1500 евро заплатил, в итоге она не сработала. Выкинул, теперь буду, как все акробаты, ставить две наших, обычных, которые в боевое действие приводятся рукой.
Что случилось – мне вам так сложно объяснить. У меня порвался ремень, который крепил параплан к трайку (посадочное место). Там была одна маленькая хитрость, но вообще – я виноват, мой косяк, не проверил все, что нужно было. Не заметил, что основной пучок строп не был закреплен нормально.
Смотреть на YouTube– И полетели вниз?
– Мне был знак, я посмотрел, какая высота, и увидел, что ровно 666 метров, число зверя. Точно помню, что посмотрел и было это число. Думаю, не буду шалить, просто поделаю виражи, а на самом деле надо было проверить оборудование. То есть я увидел знак, но не туда сделал шаг – надо было осмотреть оборудование, а не просто прекратить акробатику. В итоге сделал два маленьких качка, и на втором все порвалось. В следующий раз при таком знаке я просто сразу же приземлюсь.
Оторвалась только половина крыла, а вторая половина присутствовала, но параплан уже не летел и не действовал как парашют, а просто пикировал, набирая скорость. Я увидел, что лечу в деревья.
– Это хорошо или плохо?
– Всегда летаю либо над лесом, либо над водой, потому что над ровной землей после любого инцидента у тебя нет шансов спастись. Теперь и над лесом, наверное, летать не буду. Только над водой
– А вы до этого уже падали на деревья?
– Да, конечно. На YouTube есть все мои падения.
– Давно занимаетесь?
– С 2003 года (сейчас мне 37 лет). Шел, увидел, что на машине стоят парапланы: «Покажите, что это такое». – «Поехали, покажем». 300 евро заплатил, разбежался, полетел.
Потом купил парамотор, взлетел, в первый же полет разбился, мотором оторвало палец. И так с тех пор этим занимаюсь. Два раза в год бьюсь об землю. Надо же чем-то заниматься, чтобы не заржаветь. В 2016-м выступал на чемпионате Белоруссии по таиландскому боксу, занял третье место и тогда же выиграл Кубок золотого льва. В детстве занимался, а в старости решил вот, чтобы все-таки какая-то медалька была.
А парапланеризм - это такое увлечение, здесь среди крутых пилотов абсолютно здоровых людей нет. Я видел, как парень намного опытнее меня, разбежался, упал, ударился об асфальт, все зубы выбило. У кого-то колено двигается во все стороны.
– Сколько вам пришло личных сообщений после этого?
– На самом деле не очень много. Думаю, где-то 120-130.
Фото: Facebook*
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
