Призер Олимпийских игр в велоспорте на треке Гульназ Хатунцева рассказала «Матч ТВ», как живут трековики в новых реалиях и почему она не хочет получать нейтральный статус или менять спортивное гражданство.
— Гульназ, как прошло начало сезона?
— Стартовали в сезоне с серии Гран-при. Считаю, что нормальное было начало, пусть немножко тяжковато, но раскатились вроде. Потом провели сбор в Архызе, хорошо поработали и сейчас серьезно настраиваемся на основной старт- чемпионат России.
Лично мне кажется, что особо по количеству стартов трекового календаря у меня отличий нет — мы все равно не ездили на все этапы Кубка мира. На шоссе гонок стало меньше, потому что я ушла из команды.
— Кстати, почему?
— Мне сложно было так надолго разлучаться с семьей, с ребенком, постоянно нужно было находиться за границей, да еще возник момент с тем, что переводить оплату какое-то время не могли из-за всей этой ситуации. Плюс когда мы готовились к чемпионатам мира, этапам Кубка мира, действительно нужно было накручивать эти километры на шоссе для подготовки, а тут ты работаешь, но непонятно зачем. Возраст уже не тот, чтобы просто за азарт гоняться.
Но основной фактор — семья. Конечно, можно было бы видеться в Турции, я бы там тренировалась между гонками, а они приезжали, но к тому моменту билет стоил 100 тысяч рублей. Каждый раз так летать — это дорого-богато.
— Просто остаться жить с семьей в Турции и гоняться в Европе — не вариант?
— Кто бы что ни говорил, мне комфортнее и спокойнее быть у себя на Родине.
— То есть для нынешнего выступления на российских соревнованиях такие большие объемы шоссе вам уже не нужны?
— Для трековых стартов — да, а я с 2016-го считаю себя трековой гонщицей. То, что нарабатываю на сборе — этого будет достаточно, но не сравнится с тем, если бы я ездила на гонках в Европе и тем более в Мировом туре. В борьбе, в соперничестве, скорость все равно выше.
— Сильно почувствовали разницу по финансам с тех пор, как остались в изоляции от международных стартов?
— По выплатам нам продлили год из-за Олимпиады. Но даже боюсь представить, что будет в следующем году — скорее всего, урежут и министерские деньги, и стипендии. Пока неизвестно, но думаю, скорее всего, так и будет. Я семейный человек и мне нужно зарабатывать, хотелось бы, чтобы поддержка продолжилась.
— Уровень соревнований сильно снизился за полтора года без международных стартов?
— Особо этого не чувствую. Скорости неплохие, средняя в мэдисоне нормальная. Внутренняя конкуренция даже стала плотнее, потому что чемпионат России прямо сейчас — высшая ступень за сезон, и это определяет твое положение, в том числе финансовое за год.
Правда, стали больше пасти колеса сильнейших, поэтому нужно в два раза больше готовиться, чтобы оставаться лидером. Скорость та же, но атмосфера гонки другая.
— Как восприняли новость от UCI по поводу трансгендеров?
— Знаю, что в женском профессиональном велоспорте был такой переход, но таких особых сверхрезультатов она тогда не показала. Не то чтобы эта тема меня очень беспокоила или я много над ней размышляла, но в любом случае, речь идет о fair play. Так что, думаю, это правильное решение.
— На треке у вас контракт с Marathon-Tula. Почему у нас мало таких команд, и помогло бы гонщицам, если бы их было больше?
— Конечно, было бы лучше, если бы их было больше. Это сказалось бы на уровне конкуренции. Прямо сейчас такой команды, как у нас, именно по женскому составу, больше и нет. У «Локосфинкса» в основном девчонки доезжают до определенного возраста и потом уходят.
— Думали, что после Олимпиады к вам будет больше внимания?
— Нет. К сожалению, наш вид спорта не так развит в стране. Призеров Олимпийских игр и чемпионатов мира на треке у нас вообще никто не знает. Не все даже знают, что есть такой вид спорта. Конечно, хотелось бы, чтобы о велоспорте знали больше.
Что касается популярности для себя лично, после Олимпиады постоянно звонили месяц-два, куда-то звали, брали интервью. Это все — часть работы, и я готова ее делать. Если просят- всегда дам автограф, надо куда-то приехать, встретиться — приеду. Дозированно, понемногу, на позитивной волне — это хорошо, это приятно. Но слишком настойчивого внимания я не хочу. Хотела бы больше времени проводить с семьей.
— Вы отложили для себя ситуацию с нейтральным статусом?
— Да, пока не собираюсь этим заниматься.
— Менять гражданство не планируете?
— Нет, я остаюсь в России. Для меня лучше со спортом завязать и начать здесь работать, чем менять спортивное гражданство.
— Об Олимпиаде уже не думаете?
— В Париж в нашем виде спорта уже точно не поедем. А по поводу следующей — посмотрим.
— Как вас девчонки в команде воспринимают? Как бывалую гонщицу?
— Обычно воспринимают. Если спросят совет, конечно, дам. Недавно были на сборах, разговаривали с Дашей Ермоловой. Рассказывала ей, как у меня все складывалось. Как вернулась после родов, а Олимпиаду перенесли, как заболела коронавирусом, как отобралась в Токио и там с Машей Новолодской завоевали медаль. Она так внимательно и восхищенно меня слушала, хотя я думала, что эту историю все уже знают.
https://t.me/Marathontula/738— Ребенка в велоспорт отдадите?
— Не хотелось бы, если честно. Мне все-таки кажется, что по нагрузкам это более мужской вид спорта. Сейчас ходит на танцы и акробатику. Сама будет выбирать, в любом случае.
— Танцами, говорите? Вы тоже из танцев в велоспорт пришли.
— В таком деле ничего нельзя предсказать, конечно.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
