Тренер Федора Емельяненко из Голландии еще никогда не давал таких больших интервью для российских СМИ. После победы Федора над Френком Миром это необходимо было исправить. Корреспонденты «Матч ТВ» Вадим Тихомиров и Михаил Кузнецов поговорили с Тейссе.
– Мы знаем вас как человека, который вдруг появился в углу Федора в 2011 году на бое с Джеффом Монсоном. Федор пережил три поражения и в тот вечер наконец-то выиграл. Про вас тогда говорили «тренер по кикбоксингу из Голландии», и этого вроде бы было достаточно. Расскажите чуть больше.
– Я начал заниматься кикбоксингом с 16 лет в Амстердаме (Петеру Тейссе 50 лет. – «Матч ТВ»). Однажды случайно зашел в зал Йохана Воса, который был рядом с моим домом, и мне понравилось с первой же тренировки. Какое-то время мы занимались вместе с Лусией Райкер (популярная в Нидерландах кикбоксер, не потерпевшая ни одного поражения в боксе и кикбоксинге, актриса в фильме «Малышка на миллион». – «Матч ТВ»). Примерно до 18 лет я занимался футболом, но не слишком преуспел и оставил этот вид спорта.
(Тейссе - второй слева в верхнем ряду)
– Какой была ваша карьера?
– Выступал примерно с 20 до 30 лет, провел 25 боев, выиграл 20. Моя категория в то время была – до 67 кг. Это были соревнования по кикбоксингу, тайскому боксу. Дрался в Гонконге, становился чемпионом Франции по савату в то время, когда в нем в основном побеждали только французы.
– На YouTube нет ваших боев.
– Они есть на видеокассете, которая лежит у меня в подвале. Два моих сына как-то просили посмотреть, но я против. Даже Федор говорил, что ему было бы интересно увидеть мои бои, но я не хочу этого и сам не пересматриваю. Может, когда стану старше, наступит такой момент, что перепишу их на CD и все-таки посмотрю.
– Вы дрались на улице?
– Нет, никогда не дерусь за пределами ринга, хотя в Голландии это возможно. Но я так не делаю.
– Ваши самые болезненные поражения в карьере?
– Был момент, когда я пропустил очень тяжелый удар по корпусу, – ты понимаешь, что хочешь продолжать драться, но тело тебя не слушается. Останавливаешься и ничего не можешь сделать. В другом бою моим соперником был таец, и я получил тяжелый перелом руки. Из-за этого не выступал два года и потом смог провести всего три боя, прежде чем окончательно завершить карьеру. Мой последний бой был в Японии, мне отсчитали два необязательных нокдауна и присудили поражение. В 30 я стал тренировать и вместе с этим пошел получать дополнительное образование.
– Ваш самый большой гонорар?
– Думаю, максимум в то время это было три тысячи долларов за бой. Поэтому у меня уже в тот момент была работа – я совмещал выступления с работой детским психологом и тренером.
– Сложно?
– На самом деле у детей бывает очень много психологических проблем и им не так просто довериться кому-то. Но я работал еще как учитель физкультуры или тренер, и им из-за этого было проще общаться со мной, доверять мне. К сожалению, не всем удается помочь, я знаю истории, когда 16-17-летние дети не справлялись и заканчивали жизнь под колесами поезда. Это страшно и неправильно.
– Правда, что ваша самая большая победа была не на ринге и не над соперником?
– Семь лет назад мне диагностировали рак желудка. В какой-то момент, я почувствовал, что устаю все сильнее и сильнее и обратился к врачу. Но я боец и никогда не сдаюсь, поэтому решил, что буду бороться. Мне помогали мои близкие, моя семья, я сам оплачивал свое лечение. 26 ноября 2013 года мне сделали операцию и как видите я все еще здесь.
– Насколько вас это подкосило психологически?
– Я оптимист. Каждый день – это новый день, который дает тебе шансы, и их надо использовать. Это было похоже на подготовку к бою, ты просто делаешь, что говорят тебе врачи, хотя я делал и те вещи, которые больные обычно не делают. Например проводил тренировки и тренировался сами почти до дня операции. И сейчас я здоров и счастлив.
– Был ключевой момент, который спас вашу жизнь?
– Все позитивные вещи очень важны. Поэтому я и не прекращал тренировки и получал поддержку от своей семьи. Психологически на самом деле было не менее сложно, когда мы с Федором проиграли. Я болел, наверное полгода.
– Объясните.
– Когда он проиграл Митриону, я чувствовал себя больным 6-7 месяцев. Не мог понять, что со мной происходит. Это было тяжело. Будто для многих я резко стал плохим тренером, но я ведь всегда был одним и тем же.
– До того, как вы стали тренировать Федора, мы могли вас увидеть как тренера в углу у кого-то еще?
– Я был в углу Гегарда Мусаси (43-6-2 в ММА. – «Матч ТВ») на его бое с Киотаро в Японии (31 декабря 2010 года). Секундировал ему же в ММА-поединке с Китом Жардином (9 апреля 2011. – «Матч ТВ»). В 2010-м Гегард проводил семинары в Санкт-Петербурге, мы были там около недели. Кто-то снимал занятия на видео, и Федор увидел записи. Мне позвонили, сказали: «Не хотел бы ты на неделю съездить в Старый Оскол и поработать с Федором?».
– Помните день, когда провели первую тренировку для Емельяненко?
– Это было 6 января 2011 года, мне сразу же понравился их зал в Старом Осколе – отличное место, много талантливых ребят. За неделю до этого я посмотрел записи боев Федора – это было потрясающе. Он отличается от всех других бойцов. Не знаю, как это объяснить. До и после боя он совершенно не такой человек – он очень приятный и доброжелательный. Но в клетке совершенно другой. Хотя это нормально. В тот момент Федор произвел на меня сильное впечатление: он очень умный и первое, что я понял, когда начал тренироваться с ним, он понимает все, что я ему объясняю.
– После января 2011-го у Федора было еще поражение от Хендерсона.
– Тогда я пробыл в Старом Осколе неделю, мы просто попробовали работать вместе. Полноценная подготовка была уже перед боем с Монсоном. Тогда Федор приезжал на три недели в Голландию, в мой зал. Поскольку Монсон очень хорош в партере, мы планировали победить его, используя стойку, и нарабатывали многие вещи именно для этого.
– Например лоукики, которыми Федор сломал Монсону ногу.
– Именно. Мы очень много работали над ними, над тем, чтобы Федор мог бить внешний и внутренний лоу, и это сработало.
– Как выглядело ваше общение с его основными тренерами: Владимиром Вороновым и Александром Мичковым?
– Когда я был в Москве, попытался работать вместе с ними, но Мичков не хотел. Он просто смотрел на меня и ничего не говорил. Я подумал: «Ок. Я хотел работать вместе, но если они не хотят, то для меня это не проблема. Буду действовать самостоятельно». В общем, мы немного общались, отчасти из-за языка, отчасти потому, что у нас был разный подход.
– На каком языке вы общаетесь с Федором?
– На английском. Хотя в спорте во время тренировок один язык. И это не сложно - объяснить Федору, какие движения я от него хочу получить, тем более когда мы повторяем их от тренировки к тренировке. Но если я захочу пошутить, могу использовать английский, и Федор меня понимает.
– Используете русские слова во время тренировок?
– Иногда. Я забыл, потому что еще не отошел от его последнего боя… Nalevo – это вроде бы пойти влево. Какое второе слово… Не помню, простите.
– Направо?
– Da-da-da!
– В 2015-м Федор решил вернуться в бои после паузы в 3,5 года. Как вы узнали об этом?
– До этого мы вместе готовились и к бою с Педро Риззо, и к Сатоси Исии. После того, как он закончил в 2012-м, мы оставались на связи как хорошие друзья. В какой-то момент он просто сказал мне, что хочет вернуться, но я даже не запомнил, был ли это телефонный разговор или он написал в WhatsApp.
– Он сильно изменился за три года?
– Нет. Перед последним боем с Миром у нас было семь недель очень-очень тяжелых тренировок и это было невероятно – видеть, какую хорошую форму он набрал.
– Федор перестал бороться и начал делать ставку на удары. Вы можете это объяснить?
– Мы делаем все во время тренировок, в том числе тренировки в партере и в стойке.
– Можете рассказать, как выглядит тренировочная неделя Федора?
– Мы начинаем очень рано, обычно утренняя тренировка примерно в 7:30 и все будние дни - это две тренировки. Понедельник: кикбоксинг – утро, вечером – борьба и бразильское джиу-джитсу. Вторник: работаем над кондициями с утра и вечером бокс. Среда: кикбоксинг и бег. Четверг: работа с весами и бокс. Утром в пятницу – кикбоксинг и вечером спарринги. Суббота – только бег. В воскресенье мы обычно идем в церковь.
– Вас не удивляет, что Федор не использовал борьбу, а разменивался ударами с таким человеком, как Фабио Мальдонадо.
– Не знаю. К этому бою он готовился с Мичковым и Вороновым, а не со мной. Я остался дома, посмотрел видео в интернете и тоже был шокирован. Не знаю, почему он не использовал ноги или не делал тейкдауны. На самом деле не знаю.
– Что вы сказали ему после этого боя?
– «Федор, ты дрался как любитель».
– Какой был ответ?
– Он посмотрел на меня и промолчал.
– Может показаться, что Федору не очень интересно разрабатывать план на бой. Он выходит и идет рубиться.
– Это неправда. Мы продумывали тактику на бой с Миром, и тут сказалось, что у Федора был перерыв – один год. Это большой срок, и не очень просто для бойца, потому что когда ты дерешься 3-4 раза в год, ты дерешься по-другому. Но у него была тактика. Серьезно. Поверьте мне. Мы отрабатывали защиту от переводов в партер, работали над быстрыми комбинациями в стойке и хотели постоянно отодвигать Фрэнка к сетке, чтобы он не мог сам прижимать нас.
– Чего ждете от Соненна?
– Я ничего не знаю про него. Через неделю посмотрю его бои, тогда напишем новый геймплан, исходя из его кондиций.
– То есть вы точно знаете, что будете работать с Федором перед этим боем?
– Надеюсь, но такое ты никогда не знаешь точно. В этом смысле работать с русскими сложно: иногда у них просто нет плана. Иногда планы меняются за день. Это непривычно для меня, но это не проблема.
– Слова Соннена могут вывести Федора из себя?
– Федора нельзя вывести из себя. Я надеюсь, что он выиграет турнир и все заткнут рты.
– Где он останавливается, когда приезжает в Голландию?
– В последний раз жил у меня дома три недели наших сборов. Спал в нашем доме и ел вместе с моей семьей: его очень любит моя жена и мои дети. Все в моем доме рады, когда Федор приезжает. Мы делали так уже во второй раз: перед боем с Митрионом и сейчас, перед Миром. В других случаях это было бы не просто сделать, потому что у него большая команда, а мой дом не настолько большой, тем более русские бойцы много едят.
– Что он ест в Голландии?
– Много овощей, мясо и рыбу. Ему очень нравится наша селедка, наверное, его любимое блюдо.
– Когда вы идете куда-то с Федором в Голландии, люди его узнают?
– Да, конечно. В Голландии много ММА-фанатов, они его знают. Во время подготовки фанаты просят меня в фейсбуке или присылают сообщения: «Питер, можно сфотографироваться с Федором?». Иногда по пятницам после тренировки я разрешаю фанатам прийти, сделать фото.
– Федор платит вам или вы работаете на дружеских условиях?
– Он мой друг.
– То есть у вас нет контракта или каких-то договоренностей?
– Нет. Я сам этого не хочу и мне не нужен контракт. Если он счастлив, я тоже счастлив.
– Получали от него подарки?
– Иногда он привозит матрешки. Иногда еду, тем более мне нравится почти каждое русское блюдо.
– Работаете с Федором как психолог?
– Федор очень умный человек и он точно не нуждается в работе с психологом.
– Сколько часов вы проводите с ним перед боем?
– Практически все время, особенно в день боя. Только когда он идет поспать и отдохнуть, я иду в свою комнату и занимаюсь своими делами. Когда едем на арену, я все время с ним. Когда идем завтракать утром, я с ним. Мы не разговариваем. Просто едим и немного отдыхаем.
– На старых видео Федор перед или во время разминки делает несколько резких выдохов вместе с выкриками, чтобы завести себя. Это есть до сих пор?
– Перед Миром он так не делал. Перед другими боями – да, но не перед последним. Он хотел выиграть в тот вечер, это было видно по его подготовке, по его разминке. Он был более тихим, сосредоточенным.
– Что вы делали после боя с Миром?
– Мы пошли на пресс-конференцию, затем снова к доктору. Затем пошли в отель. Поели. Около отеля было много фанатов из России. Федор был счастлив.
– Отмечали?
– Я никогда в жизни не пил (Федор признается, что перестал употреблять какой-либо алкоголь еще во время выступлений в Японии. – «Матч ТВ»). Когда мы с Федором встретимся в следующий раз, устроим хороший ужин. Может в Москве, может в Амстердаме.
– Когда вы в последний раз с ним общались?
– Сегодня. Перед этим интервью. Я спрашивал, все ли в порядке, как он себя чувствует дома. Для меня это важно знать. В конце недели созвонимся снова, будем разговаривать об обычных жизненных вещах. О семье, детях. Об ММА мы никогда не общаемся по телефону, только если встречаемся лично.
– Вы приедете в Россию на чемпионат мира по футболу?
– Россия мне очень нравится, однажды я даже давал мастер-класс в Челябинске. Санкт-Петербург и Москва очень приятные города, но я не люблю футбол. Два моих сына занимаются им, один играет в голландской высшей лиге, в мой зал иногда приходят ребята из «Аякса», чтобы поддерживать форму, но я говорю своим детям: «Посмотрите, как тренируется Федор! Вы никогда не будете так тренироваться, как бойцы ММА».
Фото: РИА Новости/Алексей Дружинин; РИА Новости/Вадим Жернов; facebook.com/pg/BellatorMMA; globallookpress.com; страница Питера Тейссе
