В последнем четвертьфинале Всемирной боксерской суперсерии боксеру из России Мурату Гассиеву будет противостоять тренер из России Федор Лапин.
21 июня 2013 года. Москва. Дворец спорта в Крылатском. На ринге Рахим Чахкиев и Кшиштоф Влодарчик. За рингом танцуют лезгинку, бьют в барабаны, а когда все замолкает, кто-то возрастной и уважаемый в тишине кричит Ра-а-аим (с кавказским акцентом, проглатывая букву «Х» в имени Рахим). И все начинается с новой силой.
В такт барабану шесть раундов подряд Рахим Чахкиев раскладывал удары по телу соперника и никак не мог понять, почему соперник не падает. Потом Рахим упал сам. Потом еще раз. В восьмом раунде бой был остановлен, к этому моменту Чахкиеву открывали счет уже три раза. Кшиштоф Влодарчик кроваво улыбнулся и несколько раз повторил «Я чемпион».
22 октября этого года он снова будет драться с молодым и сильно бьющим россиянином Муратом Гассиевым. Снова будет терпеть очень сильные удары и снова может ударить сам и расстроить очень многих. В углу у Кшиштофа снова будет человек, который знает, как сделать так, чтобы польский боксер выиграл. Человека зовут Федор, он из Архангельска, он тренирует Влодарчика почти десять лет и говорит, что знает о нем почти все.
– Когда был бой с Чахкиевым, мы с Кшиштофом после второго-третьего раунда улыбались в углу. Если бы вы были близко, вы бы видели. Там самое главное было не зарубаться, чтобы Кшиштофа не понесло. У него было рассечение, шла кровь, он принимал тяжелые удары, но улыбался. В углу было спокойствие.
Думаю, что тогда, если бы против Чахкиева был другой боксер, то Рахим был бы чемпионом. Кшиштоф оказался для него самым неудобным противником, хитрым, хорошо обученным. Он не горячился, был уверен в себе с первой секунды. Рахим в этом бою был очень хорош! Ни до ни после он не был таким.
– Что веселого можно сказать боксеру, которому уже в первом раунде разбивают бровь, а в третьем – посылают в нокдаун?
– У нас был контроль того, что происходит в этом бою. И в углу была установка – надо немного подождать, повытягивать, навстречу побить.
– Ровно через 14 месяцев вы с Кшиштофом приехали в Россию опять и подарили Григорию Дрозду лучший бой в его карьере, но не смогли его победить, лишились пояса, а Кшиштоф Влодарчик потом скажет, что на ринге вместо него был другой человек.
– Про Влодарчика я мог бы книгу написать. На бой с Дроздом он вообще не должен был выходить. У него в голове творилось невероятное. Сейчас уже можно сказать, он и сам об этом упоминал: у него родился ребенок от другой женщины, между женщинами, с которыми он был, начался конфликт. Он не мог быть в стороне от этого. И вот в таком состоянии – как было выходить в ринг?
Я уже после первого раунда видел его реакцию, когда он пришел в угол. В ринге еще ничего не случилось, а я уже все понял.
– Сейчас бой с Гассиевым, который может оказаться Чахкиевым 2.0. Вы готовы к такому же бою, какой был в 2013-м?
– Такие бои тяжело повторять тем более Мурат не бросается, как Рахим, нет многоударных комбинаций в разных плоскостях, разными руками. В том бою каждый удар был нокаутирующим.
У Гассиева другая манера: он высокий и поэтому нависает, но сразу не выкладывается на полную. Публика его не гонит вперед, в углу у него спокойно. В бою с Лебедевым Гассиев показал, на что он способен, но ему только 24 года, у него сохраняется кавказский темперамент, так что сложно предсказать.
Что касается состояния и возраста Влодарчика, то в польских медиа это главный вопрос. Я за него уже не отвечаю. Сколько раз его списывали со счетов, а потом он опровергал это. Физически с ним все нормально. Появился опыт, в спаррингах все хорошо.
– Коэффициент на него такой же, как на Конора МакГрегора с Флойдом Мейвезером за два месяца до боя. Самый высокий среди всех четвертьфиналистов Суперсерии; то есть он вообще не котируется.
– Коэффициент на Влодарчика меня не удивляет, после двух последних боев я бы дал еще выше. Мурат – молодой, чемпион, нокаутер, отсюда и такие коэффициенты.
«Слышал счет судьи. Рассчитывал вернуться в бой». Дмитрий Кудряшов говорит о поражении
***
Федор Лапин (слева)
– У вас идеальная фамилия для боксерского тренера, но как получилось, что вы родились в Архангельске, а к чемпионским боям готовите спортсменов из Польши?
– У меня старший брат был очень хорошим боксером, поэтому я хоть и попробовал заниматься футболом, хоккеем, легкой атлетикой, но в итоге бокс перевесил. С 10 лет я тренировался. До секции надо было ехать километров двадцать: с одной окраины города до другой. Стоишь на остановке: 30 градусов (или плюс или минус), проезжает автобус забитый битком и даже не останавливается, ждешь следующего. И вот я помню, что я даже в таких условиях на тренировки не опаздывал вообще.
Потом поступил в институт во Львове, оттуда начали предлагать боксировать в Польше. Тогда понял, что после института уеду туда.
– Вы выступали в одно время и в соседней весовой категории с Костей Цзю. Очевидный вопрос – боксировали?
– Был турнир в Новороссийске, я там занял третье место. И вот тогда все говорили, что есть такой перспективный парень Костя Цзю. Как раз его и еще двух ребят допустили на тот турнир, хотя они были младше по возрасту. Решили дать шанс проявить себя, и он тогда проиграл в первом же бою. А вот на следующий год – выстрелил. Но мы были все-таки в разных весовых.
– Где вас застал распад СССР?
– Студентом во Львове (Лапин 1967 года рождения – «Матч ТВ»). Тогда было понятно, что начинается какой-то новый этап в жизни страны. Во Львове свалили памятник Ленину перед оперным театром, Был на турнире под Ригой, возвращались в город, видели парад независимости. Заметил, что каждый раз, когда приезжал в Архангельск – все менялось.
– Как 25-летнего боксера в такой момент могут не позвать в бандиты?
– Наверное, потому что было понятно, что мне все это не нужно. Мне интересно было получать образование, тренировать и боксировать. Тем более в конце 1991-го я уже уехал в Польшу.
– Пишут, что вы работали в шахте, когда переехали.
– Приехал выступать за клуб из маленького шахтерского городка, а в 90-х годах спортсмены числились на должностях предприятий. Кто-то в полиции, в армии, мы в шахте. Потом пришло время, когда нас поставили перед выбором: или вы идете работать в шахту, или мы вас увольняем. Из восьми лет стажа у меня было 2,5 года, когда я действительно работал в шахте.
– Как это выглядело?
– Встаешь в 4:30, до шести утра надо уже быть в шахте, в два выезжали наверх, в пять тренировка, ужин и сон. В воскресенье бой. С утра в понедельник опять на работу.
Когда я только пришел, у меня была лопата, надо было перегружать уголь. А потом закончил курсы и стал водителем локомотива. Возил уголь, разные грузы от участка к участку, от участка – к лифту. Километров по 10-15 можно было проезжать на глубине 500 метров.
– Это напоминает работу машиниста метро и кажется по-своему ужасным: ты просто сидишь и смотришь в темноту изо дня в день.
– Быть машинистом метро – это санаторий на фоне того, что было у нас. Тут надо было самому подцепить вагоны, груз падает на рельсы, ты возвращаешься, кого-то зовешь, поднимаешь его обратно. Как правило груз тяжелый. Много несчастных случаев: и током било, и руки прищемляли, и придавливало вагончиками. В шахте к этому привыкаешь: где-то потолок чуть ниже, где-то руку не там выставил и понимаешь, что она в нескольких сантиметрах от провода под током прошла. Просто, если соблюдать все правила безопасности, работу не сделаешь.
***
Мурат Гассиев и Кшиштоф Влодарчик
– Как получилось, что вы начали тренировать профессиональных боксеров?
– Я еще в Архангельске стал покупать польский журнал про бокс. Пытался переводить какие-то статьи, потом работа в шахте – так выучил язык. Тренировал детей, потом юношей, один раз привез ученика на сборы национальной команды. Главный тренер польской сборной посмотрел на мою работу и позвал работать вторым тренером. С 1999-го я работал со сборной Польши. Потом пригласили тренировать в один из клубов в Варшаве, где тренировались профессионалы. Перешел туда.
– Давайте про самых ярких в вашей группе. Анжей Вавжик боксировал с Поветкиным, вы тогда как раз соперничали с Костей Цзю на ринге как тренеры. Чуть позже Вавжика поймали на допинге.
– Насчет допинга у меня есть строгое правило, я не тренирую тех, кто хотя бы раз был уличен в употреблении. С этим я борюсь очень строго. И даже когда Вавжик доказал, что запрещенный препарат попал к нему в составе «грязного» БАДа, я принял это, но мы перестали работать.
– Артур Шпилька – не так давно проиграл Деонтею Уайлдеру, но он еще и известен как человек, который сначала дрался в околофутбольных боях за «Вислу», а потом был очень гневно изгнан из этих рядов. Это все имело для вас какое-то значение?
– Для меня нет такой проблемы, кто футбольный хулиган. У него ведь были тяжелые времена: отец очень рано ушел из семьи, мать тоже особо детьми не интересовалась. Он отсидел в тюрьме полтора года за обыкновенную драку. Это было за два года до того, как он пришел в клуб. Но когда он пришел ко мне, бросил все это, у него были только дом и тренировки. Пришел с весом 130 кг. Стал много тренироваться, дошел до определенного уровня, решил, что поедет в Штаты. И уехал.
– Если бы вы готовили его к бою с Уайлдером – был бы другой результат?
– У меня свои есть мысли на этот счет. Но это не для прессы.
– Так получается, что вы в какой-то момент можете тренировать нескольких боксеров примерно одного уровня и одного веса. Они спаррингуют между собой?
– Тут всегда надо смотреть на личные отношения. Я слежу, чтобы в зале войны не было, на сборы ездим вместе, живем бок о бок. Кто-то хорошо общается, но например, Шпилька с Влодарчиком вообще не контактируют, у них была очень серьезная ссора. Того же Влодарчика стараюсь сне ставить с Гловацким (экс-чемпион WBO, – «Матч ТВ») потому что там начинают бомбы лететь. Шпилька был совсем молодой, спарринговал с Сосновским – так они через канаты вылетели и в воздухе сделали сальто. Я смотрел и думал: «Оба разобьются!» А они оба на ноги приземлились.
– До кого труднее всего докричаться во время боя?
– Я вроде бы к каждому находил подход, просто разный. Например, зная характер одного парня (не буду называть фамилию), предлагаю ему прочитать книжку. Героическую – про викинга, я понимаю, что на него подействует. Он читает вторую, третью части. И в углу, перед боем, я ему просто напоминаю о поведении главного персонажа. В результате боксер выходит в ринг с максимальным зарядом.
Иногда и пощечина в ход может пойти. С Влодарчиком, когда был реванш с Каннингэмом, это пригодилось. Он до шестого раунда даже не знал, где находится. Надавал ему по щекам, тогда только он осознал, что происходит в ринге и выиграл в одиннадцатом.
– Влодарчик часто выходит с временными татуировками, это же вид рекламы?
– Да, логотип от спонсора. Примерно за полчаса до боя рисунок наносится на тело и попадает в трансляцию. В одном из боев эту татуировку ему вообще жена делала.
«Деньги не вернут мне прежнего мужа». Семья Абдусаламовых получила 22 $ млн компенсации в суде США
– Можно этим заработать 100 тысяч долларов?
– Сильно меньше. И то, если это известный боксер.
– Тренируя профессионалов больше 10 лет, заработали ли вы, чтобы прожить год, вообще не работая.
– Думаю, что пока нет. В Польше у меня есть зарплата от клуба, но это не такие большие деньги.
– Не думали о том, чтобы уехать в США и заниматься «частной практикой», как Абель Сначес или Фредди Роуч.
– В США я не хотел бы уезжать, но о своем клубе задумываюсь все чаще.
«Рассчитывал, что Валуев выиграет у Кличко». Большое интервью с тренером Поветкина и Валуева
«В пабе он будет королем». Боксер-профессионал оценивает технику Рио Фердинанда
«Это видео для всех, кто думает, что Конор не умеет боксировать». Скандальный спарринг МакГрегора
Подпишитесь на новые тексты про ММА и бокс на «Матч ТВ»
Фото: globallookpress.com РИА Новости/Михаил Воскресенский; РИА Новости/Алексей Куденко;
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
