Тяжеловес Алексей Олейник победил Виктора Пешту редким удушением Иезекииля, а в интервью «Матч ТВ» рассказал, где смотрели бой его четверо детей, почему жена ошиблась с подсказкой и как чувствует себя «отрезанная» нога.
Когда в поединке по правилам ММА начинается борьба в партере, чтобы понимать происходящее, нужно знать несколько простейших позиций. Например, можно запомнить, что худшее положение для обороняющегося называется «маунт». Выглядит это так: человек лежит на спине, а соперник сидит сверху на груди или на животе. В таком положении у бойца снизу очень скромные возможности для защиты, а у того, кто наверху, есть все условия, чтобы бить сильно и долго. В своем четвертом бою в UFC Алексей Олейник оказался под чехом Виктором Пештой, и очень скоро Пешта сдался, а пользователи сайта facebook* отправились нажимать на ссылку «поделиться». Видео, где Олейник делает прием, собрало 586 тысяч просмотров и 1371 репост. Если смотреть его со звуком, можно услышать объяснение от комментаторов: «Этим приемом в UFC не побеждал никто», — расскажут они про удушение, которое у российского бойца проходило в 10 из 50 победных боев. Сам Олейник получил бонус в 50 тысяч долларов за лучший прием вечера, победу в своем 51-м поединке и удивленное лицо соперника.
ВИДЕО
— Вы победили Виктора Пешту приемом удушение Иезекииля и стали первым бойцом UFC, у кого этот прием прошел, и первым бойцом в истории ММА, который смог провести его, находясь в маунте снизу.
— У меня этот прием был одной из заготовок к этому бою. Если вы обратили внимание, я его попробовал еще в стойке сделать, и он там мог получиться.
Я не очень боялся оказаться в маунте, поскольку в этот момент уже прочувствовал соперника, понял, что с ним можно работать. Если что, я бы ушел из неудобной позиции и все. Здесь, по сути, я дал ему выйти в хорошее для него положение, но из-за этого он расслабился на некоторое время, позволил мне затянуть петлю и выйти на прием.
— Когда поняли, что вы его точно задушите?
— Там важно, чтобы мы оказались прижатыми друг к другу и мои руки были поверх его рук. Если это выполняется, прием можно делать независимо от того, где мы находимся: в стойке, на коленях, в партере. Есть одно важное движение: если кулак переходит линию подбородка, то этот прием получится. Когда мы упали в первый раз, кулак не прошел за подбородок, прием не получился. Во второй раз костяшки кулака перешли за подбородок и я понял, что ему будет трудно уйти.
Я этот прием пробовал в боях с Джеффом Монсоном и с Мирко Филиповичем, но они профессионалы, даже на видео видно, как они уходили. Пешта или не понял как уйти, или не поверил, что проиграет.
— Как часто это проходит на тренировках?
— Раньше проходило очень часто, сейчас — периодически. Я тренируюсь в American Top Team, там очень серьезные бойцы, но даже там получалось его делать, причем довольно серьезным ребятам, из топ-5 рейтинга UFC.
— Вас опять секундировала жена, секунды за три секунды до победы слышно, как она кричит «отталкивайся». Не оценила позицию?
— Мы обсудили этот момент. Они просто смотрели этот эпизод с такой точки, что не было видно, что я закрыл замок, и, казалось, что он меня добивает. Поэтому мне советовали выходить. Говорили, что они со своего угла видели только наши пятки и соответственно не могли понять, взял я захват или нет.
«Мне больнее от его гематом, чем ему». Что значит быть женой бойца ММА
— Вы уехали в США в начале ноября без даты боя и конкретного соперника, а в середине декабря согласились драться в январе. Почему решили рискнуть?
— Приехал, тренировался, изначально понимал, что я не в очень хорошей форме, но буквально за три недели, почувствовал уверенность в собственных силах и сказал UFC, что на ближайших турнирах, я могу выйти на замену, если потребуется. У них на двух турнирах было восемь пар тяжеловесов. Я сказал, что могу выйти на замену в любой из них. Идеально было бы в феврале подраться, но понимал, что и в январе смогу.
— В июле вы впервые проиграли в UFC и рассказывали в интервью, что перед этим боем перенесли три операции, во время одной из которых вам фактически отрезали ногу.
— Нога окрепла по сравнению с последним боем, но еще не до конца восстановилась. Сейчас я немного прихрамываю, у меня нет взрыва — не могу хорошо отталкиваться левой ногой, но бороться и работать в стойке могу спокойно. Принимаю удары на нее. Подвижность не та, какой хотелось бы, но к следующему бою, думаю, будет какая должна.
— Вы сейчас готовились в American Top Team, на каких условиях?
— Обычно существует два варианта: ты либо оплачиваешь посещение зала, либо ничего не платишь, но отдаешь процент от гонорара. У меня один из этих вариантов. Не могу сказать какой, но мне все нравится - и зал, и атмосфера и спарринг-партнеры.
— В России вы обычно тренировали сами себя. В случае со сборами в США - есть ли тренер, кого вы готовы слушать, будучи 39-летним бойцом, у которого 60 профессиональных поединков?
— Это проблема, что мне приходится тренировать самого себя, поэтому я рад, что здесь есть отдельный тренер по боксу, отдельный по тайскому боксу, отдельный по борьбе. Каждый из них настолько хорошо подкован в своей специфике, что у них можно что-то брать. То есть здесь на тренировках по борьбе мне очень сложно что-то сделать с борцами и тренер меня в борьбе обыгрывает настолько, что я понимаю, что мне еще учиться и учиться.
— Есть человек в зале в США, кто с большой вероятностью у вас выиграет схватку по грепплингу?
— По крайней мере постучать меня уже несколько раз заставляли. Я и в России проигрывал в зале, мне не лень постучать, я могу и своим ученикам проиграть, просто, когда я с ними борюсь, это, допустим, будет один из двадцати случаев, а в США это происходит гораздо чаще.
— В АТТ тренируется Джуниор Дос Сантос, у которого очень серьезный бокс в тяжелом весе в UFС. Спарринговали?
— Нет, пока не получилось, но там достаточно ребят, с кем очень тяжело. Боролись с Эктором Ломбардом — у меня ничего не получалось ему сделать. Есть люди без громкого имени, с которыми очень трудно. Есть, например, борец, который несколько раз ловил меня на прием и еще очень много раз просто занимал такую позицию, что контролировал меня, и я не мог из нее уйти.
— Вы получили бонус — 50 тысяч долларов. До того момента, как стало понятно, что бонус дадут вам, вы надеялись, что никто не сделает более зрелищный прием (по итогам каждого турнира UFC выдает бонусы четырем бойцам)?
— Было заметно, что прием, которым я победил, многих удивил. Даже некоторые бойцы написали в твиттере, что такого никогда не видели. Поэтому - да, хотелось получить бонус и обоснованная надежда была. Дали 50 тысяч. Это мой второй бонус в четырех боях. Думаю, это очень хороший показатель.
— Вы провели четыре боя в UFC, сколько осталось по контракту?
— Я подписал новый контракт на шесть боев - и это был первый из них.
— Одна из самых популярных историй про вашу семью - когда вы уезжали на бой, а девятилетняя дочь оставалась с младшим братом на несколько дней одна дома. Как было сейчас?
— Тогда мы летали в США, а дочка с сыном жили в Ростове несколько дней. Теперь дети тоже жили одни, только дочке уже не девять, а шестнадцать. Правда, теперь и детей у нас четверо: семь лет, пять и год, и они также оставались под присмотром старшей дочери. Вообще в Штатах это не принято, поэтому у нас есть договоренность с человеком, который придет на помощь, если что-то пойдет не так, но пока этого не требовалось.
— Детям можно смотреть ваши бои?
— Я не запрещаю, но и не прошу специально смотреть. Сейчас жена созвонилась, дети сказали, что посмотрели, поздравили. Они в любом случае знают, чем я занимаюсь, смотрят, как я в зале борюсь или боксирую, так что это нормально.
— Сейчас поедете в Россию?
— В Москве есть некоторые дела, но вся моя семья живет за счет моей работы, а моя работа — это выступления в UFC. Сейчас понятно, что лучшее место для моей подготовки - США. Поэтому сейчас надо решить, либо наездами сюда приезжать на долгий срок, либо оставаться здесь. В принципе дети здесь ходят в школу, потихоньку учат язык, постоянно менять им школы и садики тоже тяжело, так что, наверное, действительно есть смысл остаться здесь хотя бы до лета.
— Нет возможности между боями работать тренером например в той же American Top team?
— Пока не рассматривали этот вариант. Подготовка к боям занимает около 80% времени, совмещать это с тренерской работой было бы тяжело. Если решу закончить с карьерой бойца, подумаю об этом.
Подпишитесь на новые тексты про ММА и бокс на «Матч ТВ»
Текст: Вадим Тихомиров
Фото: facebook* Алексея Олейника
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
