35-летний Александр Волков вышел на серию из четырех побед в UFC, такое с ним случалось только раз, что символично, в самом начале пути в американской лиге. В пятом бою Волков уступил Деррику Льюису и уже через месяц Льюис дрался за пояс с Кормье. 26 октября Волков должен будет подраться с Сирилом Ганом и тот, кто не уступит в этом бою, безальтернативно станет претендентом на пояс чемпиона UFC в тяжелом весе.
Нюанс в том, что Волков и Ган уже дрались в 2021 году. Бой проходил в стойке, получился очень сложным для зрителя и странным для самого Волкова. Он здорово провел первый раунд, но потом перестроился так, что Гану стало немного легче. Еще Александр почему-то отказался вспоминать, что Ган пришел в единоборства лет на 15-20 позже и совершенно точно не имел такого уровня борьбы, какой был у россиянина… В общем, Волков проиграл решением судей. Сейчас они будут драться снова. Волков третий в топ-15 тяжелого дивизиона UFC. Ган — № 2. Про каждого из них говорят, что они сильно прогрессируют. И никто точно не знает, чем закончится их второй бой в Абу-Даби.
О чем говорим в интервью:
- отпуск Волкова после боя с Павловичем;
- когда подписал контракт на бой с Ганом;
- почему проиграл в прошлый раз;
- научил ли чему-то бой Джонса против Гана;
- как искать спарринг-партнеров;
- про бой Гончаров — Богатырев;
- Волков внезапно заступается за Гана;
- «Джонс не подерется с Аспинэллом»;
- как Волков вложился в свои соцсети.
«Показалось, что могу подловить Гана на встречный удар»
— Вы выкладывали некоторые видео из отпуска после боя с Сергеем Павловичем. Долго отдыхали?
— У меня не было длинных отпусков. Я приехал, немного подлечил разбитые ноги, параллельно делая какие-то простые упражнения, держал себя в форме. Это были короткие поездки, дня по четыре, на пятницу, субботу, воскресенье, понедельник. А в течение недели я тренировался. В целом я ждал какого-либо боя, в том числе даже на турнире в Абу-Даби 3 августа, поэтому форму поддерживал и особо ничего не растерял. Ну, может быть, немного совсем, откат всегда есть, потому что невозможно держать себя в пиковой форме все время. Это травматично и для организма, и для нервной системы.
— 22 июня вы выиграли у Сергея Павловича. 12 июля вы говорили, что не подписывали контракт на бой с Ганом. Когда для вас стало ясно, что вы точно деретесь?
— Поединок с Ганом мы обсуждаем уже давно, переговоры шли, я от себя бой подтвердил, могу сказать, что несколько недель уже точно прошло с этого момента до момента объявления. Я понимал, что поединок с Ганом максимально вероятен, потом в очень короткий срок мне пришел контракт, я его еще даже не успел подписать, как поединок анонсировали. Когда была утечка информации и это стали обсуждать, примерно в то же время бой обсуждался с моей командой.
— Вам вообще требуется физически подписывать контракт на бой?
— Я подписываю. В принципе стараюсь эти формальности выполнять. Но вообще если поединок мы обсудили с менеджером, и менеджер обговорил его с UFC, то это больше формальность. Просто одновременно с контрактом очень много разных дополнительных действий есть: покупка билетов, заявка на секундантов, на форму. Поэтому, думаю, что для UFC необходимо, чтобы контракт был подписан, чтобы это все проходило более-менее официально.
— Можете, обращаясь не к хейтерам, а к фанатам, объяснить, почему ваш прошлый бой с Ганом получился как минимум не самым зрелищным.
— Бывают поединки стилистически неудобные, сложные. Такие, что зрителю смотреть неинтересно. Два борца, которые могут только бороться между собой, или два достаточно осторожных ударника, как это и выглядело в нашем поединке с Ганом. Когда один пытается нокаутировать, а другой работает вторым номером, бывает интересно. У меня была такая ситуация с Сергеем Павловичем, когда один пытался хорошо попасть, а второй продемонстрировать какие-то технические навыки. А вот когда оба работают вроде вторым номером на очки, это зачастую бывает скучновато. Мы оба были готовы к этому бою больше тактически, чем как-то эмоционально, чтобы переть вперед, друг друга бить и пытаться нокаутировать.
— В первом раунде показалось, что у вас все довольно неплохо получалось: вы отбивали ногу лоу-киками, давили, а потом будто бы что-то произошло. Можете объяснить, почему вы отдали инициативу?
— Если честно, нет. Я как будто передумал делать то, что я делал. Мне в какой-то момент показалось, что я могу подловить Гана на встречный удар, потому что его сложно было в том бою догнать, чтобы нокаутировать. Он неплохо передвигался, и гоняться за ним особого смысла я не видел. И поэтому я немного замедлился, стал работать вторым номером. И ждал, чтобы его встретить, но такого момента не случилось. Поэтому, наверное, вот так до самого конца я поединок провел. Забуксовал где-то у себя в голове.
— Через год Гана замучил борьбой Франсис Нганну, который, как говорят, борется плохо, а через два года Джон Джонс перевел его и заставил сдаться за две минуты. Вам было обидно, что вы не решили все борьбой, хотя могли бы?
— Да нет, мне не было обидно: Джон Джонс своими навыками обладает. Может быть, у меня бы так и не получилось. У них была определенная психологическая игра: Ганн явно был не в своей тарелке на том поединке. С Джоном Джонсом был огромный бой на арене за чемпионский пояс. Огромное количество зрителей. Огромное давление и так далее. И для него, наверное, такой поединок был впервые в жизни.
А наш с ним бой был в ковидные времена: пустой зал, никаких непредсказуемых вещей, мы по большому счету вышли, как спарринг отработали, и ушли. Сложно было завестись, не было какого-то сильного волнения, потому что когда ты дерешься в пустом зале, это другое ощущение, нежели когда ты дерешься на большой арене. Для меня тот бой прошел по ощущениям как «вроде было, а вроде и не было». И я не ощущаю, что я как-то вчистую его проиграл, что он меня разбил. Был достаточно равный поединок на очки.
Он попадал, я что-то попадал в ответ, и никакого урона особо не было ни с его стороны, ни с моей. Поэтому он так и прошел, как спарринг.
— Отмечают, что у него крутые перемещения.
— Он неплохо двигается, действительно, это можно отметить.
— Сложно сейчас найти человека, кто мог бы спарринговать и быть похожим на Гана?
— Кто бы смог спарринговать, найти можно, кто бы смог так же передвигаться, найти сложнее. Занимаемся этим сейчас, как раз находимся в поиске спарринг-партнеров.
— В России с вами спарринговал Адам Богатырев, очень подвижный тяж. Насколько они с Ганом похожи?
— Адам подвижный боец, он тоже любит вторым номером поработать. Но сложно оценить спарринги с ним, сравнивая их с боем, потому что в «Стреле» у нас была маленькая клетка, там особо не подвигаешься. Если даже он пытался уйти, было достаточно легко его поджать. И поэтому мне сложно сравнивать сейчас, так как по Гану было сложнее попасть, чем по Адаму. Наверное по данным они похожи, но у них арсенал чуть разный.
— 16 августа в АСА Адам подерется за пояс с Евгением Гончаровым. Будет ли вам интересен результат этого боя?
— Да, я слышал про этот бой. Интересно, как они раскручивают его, что есть какое-то личное противостояние. Вижу, что и цитаты Гончарова появляются, и Адама. Адам, в принципе, молодец, он себя раскручивает медийно, позиционирует себя, возможно, сильнейшим тяжеловесом России. С его стороны это правильные шаги, потому что появляется больше фанатов, больше интереса и так далее. В целом, независимо от результата, сам по себе поединок привлекает внимание, даже интересно посмотреть.
— Кто выиграет?
— Сложный вопрос. Наверное, если бы я Адама не знал лично, я бы сказал, что Гончаров. Но у Адама получается удивлять в таких поединках. Знаешь, он чем-то даже немножко напоминает меня в то время, когда очень многие меня недооценивали, где-то ставили на моих соперников, особенно в начале моей карьеры, когда дрался в гран-при в Bellator. Потому что мои оппоненты были более атлетичные, сильные, более опытные. А у меня получалось побеждать. И он в этом плане меня напоминает, поэтому он вполне может победить. Даже думаю так: для того, чтобы в тяжелом весе в ММА в России был более интересный герой, наверное, лучше, чтобы победил Адам. Он более яркий трэштокер, можно даже так сказать. Но Гончаров очень сильный, он опытный, натасканный, так что я своим прогнозом не хочу никого задеть, уверен, что будет крутой бой. Желаю закончить им его без травм.
— Вы позволяете себе думать, что победа над Ганом сделает вас претендентом на титул в тяжелом весе?
— Знаешь, чем дальше, тем страшнее. Так вот смотришь, как побеждает Аспинэлл, как дерется Ган… Да, Ган проиграл Джонсу, но почему-то его очень многие, особенно в России, после этого поединка стали недооценивать, хотя он закрыл свое поражение поединком со Спиваком достаточно уверенно.
Так что я тренируюсь, работаю над собой. И все, что мне остается, это просто делать свое дело. Я очень стараюсь, очень в себя верю. Сейчас весь мой быт, вся моя жизнь подстроена под то, чтобы поединки выигрывать. Я стараюсь все лишнее исключать и делать только все самое нужное. Поэтому сначала посмотрю после боя, в каком я буду состоянии, а дальше, конечно, будет круто подраться с Аспинэллом еще раз. Тем более, я думаю, что в то время, когда я выйду на чемпионский бой, Аспинэлл устаканится как основной чемпион, потому что наверняка два суперчемпиона (Джон Джонс и Стипе Миочич. — «Матч ТВ») уйдут на пенсию. Либо у него будет поединок за основной пояс. Надеюсь, что получится его одолеть, несмотря на то, что он парень очень сильный.
— Вы верите, что Джон Джонс, который стал чемпионом в тяжелом весе, проведя один бой за четыре года, подерется с Аспинэллом в ноябре, как многие предполагают?
— Мне почему-то кажется, что Джонс со Аспинэллом не станет драться, я просто даже не вижу, зачем ему это надо. Как будто уже между ними такая пропасть в поколениях, что намного больше вероятность, что Нганну вернется в UFC и подерется со Аспинэллом.
Джон Джонс, хоть он в принципе еще и достаточно молодой, но как будто ему уже нет особой необходимости драться с молодыми, чтобы они на нем делали свое имя. Он сейчас подерется с Миочичем, а потом для него намного выгоднее будет уйти куда-нибудь типа бокса и зарабатывать намного больше денег.
— Сирил Ган в принципе начал заниматься единоборствами, когда вы уже дрались в UFC. Соответственно это человек, который провел в разы меньше борцовских тренировок, чем вы. Можно предположить, что вы могли бы забрать этот бой за счет борьбы?
— Могу сказать, что когда я выигрываю какие-то редкие свои поединки болевыми, какого-то расчета на это никогда у меня не бывает. И если у меня бои выигрываются болевыми или я в партере забиваю, это просто какая-то случайность, можно сказать. И с Ганом если даже и будет такая ситуация, то скорее она будет случайной, нежели специально спланированной. Даже с Сергеем Павловичем планировалось, что в конце концов я попытаюсь сделать бросок и я достаточно много работал, планировал бросить, но как-то до этого не дошло. С Ганом я просто сам себе психологически не ставлю такой цели, что буду побеждать борьбой. Скорее, я с ним стараюсь понимать рисунок боя и от него уже отталкиваться, а рисунок боя пока что выдавать не сильно хочется.
«Потратил долларов сто на удочки и костюм рыбака»
— У вас 16 боев в UFC. Это значит, что вы несколько раз переподписывали контракт с лигой. Пробовали ли вы хоть раз назвать свои финансовые условия или попросить чуть побольше, чем предлагали?
— [пауза] Я на самом деле пытаюсь вспомнить, потому что у меня в целом этим всем занимается менеджер. Он мне говорит, допустим, вот такой-то контракт есть, или я такие-то условия выбрал. И я понимаю, что он уже что-то обсуждает, стараясь сделать больше, чем они предлагают, заранее попросить ту сумму, которая нас бы устраивала. В последний раз, по-моему, когда мы переподписывали соглашение, торги небольшие были, и мы где-то немножко выиграли в сумме. Не могу сказать, что много, но какой-то процент.
В целом меня сейчас гонорар устраивает, да и я на этом не сильно концентрируюсь. Мне хватает для жизни того, что есть, я этим довольствуюсь. Пока мне важнее побеждать, чем концентрироваться на плюс-минус большей сумме, потому что чем больше получаешь, тем более сытым становишься что ли, меньше хочется побеждать. Когда ты знаешь, что получаешь совсем хорошие гонорары, можно немножко расслабиться после победы, а так — все время есть некий тонус, есть к чему стремиться и куда дальше двигаться. Я, конечно, себе знаю цену, знаю, сколько хочу получить за бой, но не стараюсь этот рынок сломать или жаловаться.
— Примерно понимая, сколько получает боец после 10 выступлений в UFC, могу предположить, что это две равные суммы за выход и за победу и каждая больше ста тысяч долларов?
— Да, конечно. Один раз мы обсуждали перед последним контрактом, чтобы сделать так, чтобы сумма была стабильная безотносительно выхода и победы, но тогда гонорар сильно уменьшается. Получается, что это среднее число, которое меньше среднего, если ты выступаешь и побеждаешь.
— После вашего боя с Павловичем даже ваши тренеры говорили, что вы работаете с психологом. А можете рассказать, как это выглядит?
— У меня спортивный психолог, который понимает, что у нас все построено вокруг того, что есть какая-то цель, победа, условно говоря. И у нас есть разговоры, в которых он помогает мне раскрыть какие-то мои собственные сомнения, посмотреть на какие-то вопросы, которые меня триггерят или заставляют сомневаться в себе. Он может, задавая наводящие вопросы, подвести меня к какому-то самоанализу в том числе. Плюс если работа не по телефону и не по зуму, то есть некоторые дополнительные упражнения, помогающие где-то улучшить концентрацию, реакцию, внимание.
Бывают вопросы, которые сложно проанализировать самому в голове. И даже твой близкий друг скорее скажет, типа: «Да ладно, ты справишься». А тебе самому нужно чуть глубже к этому вопросу подойти. И психолог со стороны бывает видит больше… Знаешь, я сейчас с тобой разговариваю, у меня есть фразы, которые я повторяю, какие-то слова-паразиты или выражения, которые я говорю. А он их может записать, обратить на них внимание и спросить: «А почему ты так вот говоришь?» Я начинаю обдумывать и действительно нахожу моменты, по которым понимаю, в чем я сомневаюсь и откуда это берется. И от этого избавляюсь. Сама психотерапия это просто разговор, который помогает клубок мыслей распутать, чтобы голова была более ясная.
У меня даже был такой пример перед боем с Туйвасой кажется. Там на пресс-конференции не было переводчика с английского языка на русский. Вернее дали переводчика, который переводил не очень хорошо. Я нервничал из-за пресс-конференции, из-за того, что мне придется разговаривать на английском, а хорошего уровня английского на тот момент у меня не было и мне не хотелось выглядеть глупо. И меня этот момент отвлекал от боя. А проговорив это накануне вечером [с психологом], я вполне спокойно вышел на пресс-конференцию и отвечал на вопросы на английском. И как у нас с тобой сейчас общение, у меня такое же было с иностранными журналистами: с индийскими, с китайскими, с американскими, с австралийскими. И как-то все прошло легко, на одном дыхании. Хотя до этого я волновался. И тут каких-то таких практик специальных нет, просто психологи знают эти рычаги, которые можно задействовать.
— В день боя или за день до боя вам обязательно поговорить?
— По-разному. Бывает такое, что мы можем в начале недели поговорить один раз и потом сделать какой-то контрольный созвон, чтобы убедиться, что все хорошо и там мы особо даже не обсуждаем поединок, а просто очень легкий разговор получается. Но, например, у меня был бой в Абу-Даби с Тыбурой, кажется. Я приехал и через пару дней понял, что мне тяжело, что я нахожусь в плохом состоянии, очень нервничаю, хотя вроде бы подготовка была хорошая, соперник не очень сложный технически, все предсказуемо. Я был в номере, не хотелось никуда выходить… И я созвонился, просто буквально на один разговор, и мы сразу какие-то моменты начали устранять, мне говорят, почему у тебя в номере темно, открой окна, выйди прогуляйся. И буквально такие простые советы смогли меня немного растрясти.
Ну и вообще количество этих разговоров перед боем зависит от ситуации. Мы люди взрослые, жизнь тоже двигается, случаи бывают разные.
— Я слышал, что в ММА большая проблема это наличие даты боя. То есть ты 2,5 месяца живешь в ожидании конкретного экзамена в конкретный день.
— Нет, у меня нет такой проблемы.
— В прошлый раз мы говорили, что вам стало интересно что-то снимать для соцсетей, с того момента у вас одно видео собрало больше 10 миллионов. А откуда вы узнали исполнителя Гио Пику, который там звучит?
— Ну в смысле откуда знаю? Он уже суперпопулярный в России. В соцсетях где-то услышал, у него же сейчас несколько песен прямо вирусятся, какие-то интервью с ним постоянно попадаются, да и в целом мне интересно быть в контексте того, что происходит.
Я вряд ли назову из его песен что-то, кроме «Фонтанчика с дельфином» и «Где прошла ты», но точно я раньше был в выборе музыки более категоричен. Сейчас, наверное, то, от чего другие люди кайфуют, мне тоже доставляет некоторые положительные эмоции. Подурачиться можно от всего.
— Вы недавно выложили видео под трек Evanescence — Bring me to life, сняв себя в двух разных образах: рыбака и тусовщика. Вы говорили что даже потратили деньги на костюм рыбака.
— Долларов сто, наверное, я потратил, чтобы заказать это все: самые простые удочки, жилетку, кепку, еще были рыбацкие очки, но я их не стал надевать, потому что отражался свет и картинка получалась не очень.
А джинсовый костюм у меня был. Здесь у нас была какая-то вечеринка в стиле 90-х. И к ней я покупал жилетку джинсовую. И решил я на контрасте сделать джинсовый образ, а-ля молодежь 90-х, и образ рыбака.
Прямые трансляции турниров по смешанным единоборствам можно увидеть на телеканалах «Матч ТВ» и «Матч! Боец», а также на сайтах matchtv.ru и sportbox.ru.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
