О тех, кто выигрывает Олимпиады, пишут много, подробно и с большой охотой. В 2021-м Артур Найфонов вернулся в Осетию из Токио с бронзой, сделал все, чтобы его не узнали, и несколько дней старался не выходить из дома. «Похудел, впали щеки» — так Найфонов описывает последствия третьего места в Токио. Вдобавок большинство интервью и просто историй о борце из Беслана сосредоточено вокруг одной темы (упомянем ее внизу в таких же скобках).
Сейчас Найфонов в ста днях от Парижа, и на турнире в Баку он забрал лицензию на Игры 2024 года. При этом все в сборной отлично понимают, что добыть допуск на Игры за пределами борцовского ковра может быть сложнее, чем за два трехминутных периода.
В этом интервью:
- как восстановиться за 5,5 часа
- про 26 лет и седину в волосах
- травма перед турниром
- как познакомился с супругой
- какое ухо лучше сломано
- что будет, если у борца из олимпийской сборной попросить закурить
- об огромных руках бойца UFC.
— 7 апреля в 13:56 вы боролись с Дауреном Куруглиевым. В 19:30 — с Владимиром Гамкрелидзе за олимпийскую лицензию. Как выглядит ваше восстановление между утренними и вечерними схватками?
— В плане приема пищи я ем бананы, фрукты, чай могу попить. Тяжелую еду нельзя, но сегодня я поел макароны, хорошо восстановился. Обычно стараюсь не спать, потому что потом тяжело обратно войти в ритм, в основном просто лежу. И когда лежу, я очень сильно отдыхаю, полностью расслабляю тело. Даже нет особой необходимости во сне.
— В телефоне можете посидеть?
— На самом деле я редко беру телефон. Нужно быть сфокусированным, пока задача не выполнена до конца. Пока ее не выполнишь, телефон доставать нельзя — такой я человек.
— Нормально спите накануне финалов?
— Бывает и так, и так. Допустим, на этом турнире я заснул в полночь, проснулся в шесть. Можно сказать, что очень хорошо спал.
— Шесть часов?
— Ну, если сравнивать с другими соревнованиями, то более чем достаточно. Бывало, что вообще не спал. На турнире Ивана Ярыгина в 2020 году всю ночь не мог уснуть, но все равно удалось победить. Видимо, за счет багажа, который я наработал до соревнований.
— В 2022-м вы говорили, что очень надеетесь попасть на Олимпиаду. Сейчас вы атлет, который уже квалифицировался на Игры, но ситуация все равно очень сложная. Что вы сейчас думаете об Олимпиаде?
— Ситуация крайне тяжелая не только для меня, но и для всей России. И для белорусских атлетов. Как только нас допустят, сразу мотивация увеличится. У нас еще будет предолимпийский отборочный чемпионат России. И все еще впереди. Думаю о том, что хочу поехать в Париж — это моя цель, моя мечта. Время идет, мы стареем, поэтому нужно поскорее добиться успеха.
— Вы были в Париже хоть раз?
— Никогда не был.
— Вы несколько раз говорили: «мы стареем», «возраст берет свое»… Вам же 26 лет.
— Это мы так с тренером шутим — наш своеобразный юмор. На самом деле, конечно, я еще не на закате, я еще вроде бы молодой. Седина в волосах ни о чем не говорит.
— Вам часто дают больше лет, чем есть на самом деле?
— Не бывало пока такого. Может, потому что я не лысею, улыбаюсь часто, морщин особо нет. Пока мне не дают больше, чем есть.
«Травы берем у бабушек»
— Ваш тренер до начала интервью сказал: «на одной ноге выиграл». Вы с травмой боролись?
— Да, с травмой. Но я никак не хочу принижать своих соперников, они очень достойно бились. Я просто был сфокусирован. Возможно, я был лучше готов с травмой, чем если бы ее не было. Я не хотел перед стартом делать МРТ. Травмировался на тренировке за пару дней до вылета, я не мог не то что тренироваться, а даже ходить нормально. Сильно воспалилась нога. Пока я в Баку не прилетел, воспаление не уходило.
— Абдулрашид Садулаев пробовал привязывать к колену сырое мясо, а вы используете какие-нибудь народные средства?
— Да, частенько использую. Компрессы из трав, травы берем у бабушек в селах. Вообще, использую, но реже, чем хотелось бы. Обычно это мази какие-то и все, что под рукой.
— В одном из интервью вы сказали, что на спор можете съесть сколько угодно хинкали. Когда вы будете отъедаться?
— По приезде домой. Сейчас еще в самолет садиться… чтобы тяжело не было, чтобы не было перевеса. На самом деле, конечно же, я не съем сколько угодно. Здесь самое главное — спор, всегда интересно поспорить. Если спор, то съем через не могу.
— С вашей родиной больше ассоциируются осетинские пироги.
— Я просто люблю все мясное. Осетинские пироги тоже. Даже сегодня тренер сборной Белоруссии говорил об осетинских пирогах. Это всем нравится, это очень вкусно. Сколько я живу, чуть ли не каждый день кушаю эти пироги — и все равно не наедаюсь.
— Какую самую большую цифру вы видели под собой на весах?
— Мой самый большой вес был 93 кг. Тогда я был заплывший. Как я уже говорил, я особо вес не гоняю. Но на этом турнире пришлось немного попотеть, потому что я из-за колена не тренировался перед выездом.
— Я уже спросил у нескольких борцов, будут ли они забирать табличку, которую дают отобравшимся в Париж. Важна ли она для вас, или только медаль?
— Она важна, но я не знаю, как ее оформить в багаж. Это очень ценно для меня, потому что это история. Будет висеть на стенке, я буду вспоминать эти приятные эмоции, будучи уже взрослым.
«Тогда я вообще другой человек был»
— Во многих интервью вас спрашивают, насколько тяжело вы переживали Токио. Сейчас остается 107 дней до следующей Олимпиады, быстро прошло время?
— Если честно, это время пролетело для меня. Потому что с 2021-го по 2024-й — всего три года, а получилось, что целый цикл прошел. Молниеносно время пролетело. И международных стартов для нас не было, только в прошлом году.
— Чувствуете, что готовы выигрывать золото?
— На данный момент я близок к идеальной форме. В чем-то нужно еще подтянуться, поднабрать — и я буду готов. На данный момент мне нужно немного отрегулировать себя.
— Александр Поветкин говорил, что так и не смог пересмотреть свой бой против Владимира Кличко. А вы смогли пересмотреть свою проигранную схватку?
— Я смотрю свои проигранные схватки. Бывает тяжело, но я смотрю и изучаю. Свои ошибки всегда нужно искать, смотреть, признавать их и исправлять.
— Если с Олимпиадой все будет нормально, как будет выглядеть ваша подготовка конкретно к ней?
— К моей радости, у нас со спарринг-партнерами проблем никогда не бывает. Очень насыщенная сборная, много хороших ребят. С ними не соскучишься. Но опять же скажу: отбор еще впереди. Если бы я был уверен, что я еду, — это другой вопрос. А так, подготовку устанавливает наша федерация.
— Боретесь ли вы с Абдулрашидом Садулаевым?
— Бывает, на тренировках работаем, да.
— Наше с вами первое интервью я записывал в 2018 году, когда вы выиграли молодежный чемпионат Европы. Чувствуете ли вы, что сейчас и тогда — это два разных спортсмена, по уровню, навыкам?
— Конечно, тогда я вообще другой человек был. Тогда я был без особых навыков, но с огромным желанием побеждать. И за счет этого у меня получалось. А сейчас я больше с навыками, с опытом, более расчетливый, не иду ва-банк, как это было раньше.
«Полтора месяца в соцсети не захожу»
— Во втором нашем интервью вы говорили, что смотрите героические фильмы, такие как «Троя» или «Гладиатор». Смотрели ли что-то в последние три-четыре дня?
— «Трою» часто пересматриваю. Не поверите, перед выездом даже смотрел. «Гладиатора» тоже — это для меня мотивирующий фильм.
— Сейчас популярны короткие вертикальные видео, и там тоже делают какие-то мотивационные ролики. Бывает, что там что-то цепляет?
— В последнее время меня может зацепить то, что связано с Богом. Без веры мы ничто — это самое основное. Еще меня цепляют видео с детьми. Недавно я сам стал отцом — и пересматриваю смешные видео про детей. Но на самом деле последние полтора месяца я в соцсети вообще не захожу, потому что я абстрагировался. Лучше книгу почитаю.
— Супруга может вам видео с дочкой прислать?
— Конечно, присылает очень часто. Мне больше ничего и не надо: посмотреть на дочку и зарядиться. Зачем мне соцсети?
— Вы не самый публичный спортсмен — можете рассказать, как вы с женой познакомились?
— Это было самое обычное знакомство, у друзей. У нас в Осетии стол накрывают, собираются… с теми же пирогами. Сидели по-молодежному, но особо не тусовались. Поначалу мы были друзьями, общались. Потом уже завертелось-закрутилось.
— Вы сказали, что супруга выбрала для дочки имя Саломея.
— Она говорила, что, будучи еще ребенком, понимала, что выберет такое имя для будущей дочери. И слава Богу.
«Неужели со стороны непонятно, что я не курю?»
— У вас оба уха сломаны, но по-разному. Какое удачнее получилось?
— Больше левое. Потому что правое теперь торчит.
— Я слышал, что на Кавказе это некий оберег. Если уши сломаны, к тебе точно никто не подойдет с какими-то нездоровыми вещами.
— Есть такое. Но на самом деле в последнее время вообще все поменялось. Раньше это было честью — увидеть человека со сломанными ушами, порадоваться за него. Сейчас другие интересы у людей. Этим уже никого не удивишь.
— Бывало такое, что на улице подходили попросить сигарету?
— Бывало. Мне даже обидно было, неужели со стороны непонятно, что я не курю? Даже возле зала могли подойти, ну то есть вообще нелогично. Я даже внешне не похож на курящего. Иногда с юмором отвечал уже, делал вид, что начинал искать, потом говорил, мол, вы издеваетесь, откуда у меня сигареты?
— Вы говорили, что ваш отец долго работал дальнобойщиком и в детстве вас пугал, что если вы не будете учиться, то будете с ним работать. Вы хоть раз водили КАМАЗ или другой грузовик (мама Найфонова, Светлана, погибла во время террористического акта в Беслане. Ранее борец говорил, что просит журналистов не спрашивать его об этом. Короткий комментарий Найфонова о ситуации в бесланской школе есть в интервью, записанном в 2022 году. — Прим. «Матч ТВ»)?
— Если честно, для меня это очень тяжело. Отец ездил с прицепом и такие маневры делал… Я бы не справился. А он был и по сей день остается работягой. В этом можно брать с него пример. Он каждый день должен что-то делать, нет такого, что «хорошо на диване сидеть». Я очень часто хотел поехать с ним в рейс, но не получалось. Наверное, где-то это было опасно, и он не брал меня с собой.
— Рассказывал ли он какие-нибудь интересные истории?
— Да, конечно. Бывало, что он оленя в дороге сбивал, колесо лопалось, но, к радости, аварии не случалось. Бывали тяжелые моменты, поэтому, скорее всего, он перестраховывался и не брал меня.
«Большой, добрый парень»
— Боец UFC Никита Крылов рассказывал мне, что для его отца его бои — это как будто по-прежнему драки на районе. То есть его папа реагировал примерно так же, как на новости, что Никита побил чьих-то сыновей.
— У меня отец тоже не эмоциональный. Не покажет своих эмоций, но глубоко в душе очень радуется всегда за меня, я это вижу. Я уверен, что и сейчас он, сидя дома с друзьями, радуется. Меня это отдельно мотивирует. А с Никитой мы недавно как раз познакомились. Такой большой, добрый парень. Завлекал в бои, но пока мы сопротивляемся.
— Меня всегда удивлял размер его кулака…
— Ага, меня сразу это удивило. Когда я с ним поздоровался, заметил, что его ладонь была такая большая! Сразу обратил внимание, какой он коренастый парень. У него тогда травма плеча была, я ему писал в соцсетях, чтобы он перетерпел эту тяжесть. Вроде дух и настрой у него хорошие.
— Самые известные осетины для меня вне спорта — это Валерий Гергиев и группа «Мияги и Эндшпиль». Вы знакомы?
— С Мияги лично не знаком, но с ним хорошо общается Заурбек Сидаков, он нас познакомил с Эндшпилем (Сослан Бурнацев. — Прим. «Матч ТВ»). У меня все их песни в плейлисте есть — они очень мотивирующие. Поначалу тяжело понять, но когда текст читаешь… Очень сильно!
Прямые трансляции турниров по смешанным единоборствам можно увидеть на телеканалах «Матч ТВ» и «Матч! Боец», а также на сайтах matchtv.ru и sportbox.ru.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
