К 27 годам Абдулрашид Садулаев дважды побеждал на Олимпийских играх, пять раз становился лучшим на чемпионате мира, четыре — на чемпионате Европы. Тем не менее борец по‑прежнему намерен выступать на высоком уровне. С таким же настроем он хотел приехать на чемпионат Европы в Румынии, но ему отказали во въезде в страну из‑за проблем с визой.
В эфире программы «Все на Матч!» на «Матч ТВ» Садулаев назвал политическую составляющую причиной своего недопуска на турнир в Бухаресте, рассказал о советах, которые ему дал бывший чемпион UFC в легком весе Хабиб Нурмагомедов, а также признался, что ему хочется превзойти достижения Бувайсара Сайтиева и Александра Медведя.
— Как так получилось, что Испанию ты проехал, а в Румынии тебя задержали и развернули в итоге?
— Для меня самого это загадка. Мне дали шенгенскую визу, и я полетел через Барселону. Москва‑Белград, Белград‑Барселона, из Барселоны я летел в Румынию. Такое ощущение, что меня там ждали. Когда подошел к окошку, сразу забрали паспорт, начали с лупой проверять. Мне сперва ничего не объяснили, потом завели в отдельную комнату и говорят, что у меня подозрительная виза. Я говорю: «Как же так, если я уже прилетел на территорию Евросоюза?»
— Итальянская виза, что ты сделал, показалась им подозрительной?
— Да! Часа на три‑четыре они меня задержали, потом сперва говорили, что подумают, допустить или нет. В итоге сказали: «Руководство говорит, что не запускать!» В Москву в федерацию звонил. Разговаривал с местным президентом федерации тоже. Они разговаривали с начальником таможни. Они тоже не смогли этот вопрос решить. Есть вещи, которые от меня не зависят. И мне сказали, что если я полечу обратно в Барселону, оттуда — в Болгарию, а уже оттуда наземным путем заеду, то никаких проблем не будет. Но было одно «но» - я на следующий день должен был выступать. И я физически это не мог сделать.
— А так бы рванул?
— Да, конечно. Если бы еще один день был бы, можно было бы попробовать.
— Как считаешь, произошедшее имеет спортивную или политическую составляющую?
— Не могу сказать. Но спортивная, думаю, вряд ли. Потому что у всех моих знакомых, что имеют отношение к спорту, таких возможностей нет, чтобы такие вещи делать. Думаю, политическая составляющая.
Мы выступили [на чемпионате Европы] неплохо, еще и с таким составом. Из 10 первых номеров визу получили только трое. Думаю, если бы были все первые номера, то результат был бы совсем другим.
— То есть для остальных номеров результат хороший?
— Конечно! Мы очень хорошо отборолись, несмотря на то, что спортсменам в последнюю очередь сказали, что они поедут. Но все равно, когда человек готовится и настраивается, это другое. А когда тебе в последний день говорят: «готовься!», ты можешь немного теряться. Тем более если ты на международных соревнованиях ранее не выступал.
— На сколько процентов ты был готов к ЧЕ?
— На тренировках во время сборов я чувствовал себя очень уверенно. Форма была очень хорошая. Просто обидно, что я не смог это реализовать. Так я готов был на 90%.
— Можно ли сказать, что «Русский танк» вернулся?
— «Танк» и не уходил!
— Выступать без флага и гимна тяжело?
— Конечно, тяжело. У меня это уже с 2021 года, потому что на Олимпиаде в Токио мы тоже боролись без флага и гимна. Приятно, конечно, когда звучит гимн нашей страны, поднимается ее флаг. Но наша задача — тренироваться и показать на ковре результат. И есть вещи, которые к спортсмену отношения не имеют. Но этим хотят психологически давить на него. Допуском без гимна и флага и ограничениями на международных соревнованиях хотя бы так хотят сломать наших спортсменов, но у нас очень сильные духом ребята.
***
— Ты же говорил вроде, что Кайл Снайдер для тебя не самый принципиальный соперник?
— Чтобы целенаправленно к нему готовиться, такого нет. Но списывать его со счетов будет грубейшей ошибкой.
— А есть ли принципиальный соперник?
— Принципиального нет. Если вы думаете, что это Ахмед [Тажудинов], то нет. Если бы у меня была принципиальность, то я сейчас поехал бы на какой‑нибудь турнир, где он будет бороться.
— Он сказал, что ты первый его поздравил.
— Мы же рядом были (смеется). Я знал, что он в ближайшее время выстрелит, но не думал, что так быстро. Знал, что на ЧМ он многим погоду испортит. Так и получилось.
— Знаешь, кому сейчас тяжелее всего? Шамилю Омарову! Он тренер твой и Ахмеда. Он сказал, что не знает, за кого ему болеть.
— Согласен!
— Когда в MMA собираешься?
— Никогда!
— Ты для себя уже это решил?
— Да!
— Даже после Олимпиады?
— (отрицательно крутит головой)
— Почему?
— Я уже не в том возрасте, чтобы поменять вид спорта. Бои — это не мое! Я почти всю свою жизнь посвятил борьбе. Пока вроде все нормально со здоровьем, больших проблем нет. С головой все в порядке.
Борьба — это не бои. За то, что тебя раскрутили, или за то, что ты много пиаришься, тебе деньги не дают. Пример приведу из нашей братской республики Северная Осетия. Они сами тоже говорят, что в последнее время у них спад. Потому что у них, как и у нас, вольная борьба была одним из ведущих видов спорта, национальным видом спорта. И сейчас из‑за отсутствия меценатов, отсутствия финансирования ребята потеряли мотивацию. Для нас это тоже плохо, потому что конкуренция тебя держит в тонусе. Основные соперники наши — братья‑осетины. Если у них упадет [борьба], через некоторое время у нас [в Дагестане] тоже упадет.
— У тебя есть друг чемпион ОИ Заурбек Сидаков. Ты же знаешь, что он собирается после вторых Игр…
— Я слышал, что он собирался. Но не перешел же.
— После второй Олимпиады…
— Это его право! Я же не могу ему запретить или какие‑то наставления давать. Совет могу дать, но запретить же не могу. Это его жизнь. Увижусь, пообщаюсь. Если он мне скажет, дам [совет].
***
— В начале февраля Хабиб Нурмагомедов в своих соцсетях опубликовал пост, в котором показал фото с тобой.
— Я останавливался в гостинице в Москве. Я стараюсь не пропускать тренировку. И в той гостинице, где я жил, я спустился в зал и занимался там один. И смотрю: как раз заходит Хабиб. Я как раз пару искал. И мы вместе потренировались.
— На руках поборолись?
— Нет! Мы чуть растягивались, пообщались. Он мне дал очень много хороших советов.
— В каком плане?
— В жизненном. Мотивировал на Олимпийские игры. Что надо все оставить, готовиться и полностью выложиться. И потом уже можно даже отдохнуть.
— А тебе нужна дополнительная мотивация?
— Не помешает. Мотивировать может даже маленький ребенок.
— Как ты восстанавливаешься психологически? Что тебе помогает?
— В первую очередь, моя вера! Особенно в последние полтора года очень много испытаний, которые Всевышний мне дает, одно за другим. Если бы мне пять лет назад сказали, что на мою долю выпадут такие испытания, я бы не поверил. Это все с такой легкостью Всевышний мне дает перенести. Не могу это описать словами. Есть вещи, о которых я сейчас не могу говорить. Не могу и неуместно! Придет время — может, расскажу. А сейчас не могу!
— От популярности устал?
— Нет, я уже привык.
— К этому можно привыкнуть?
— Конечно! Когда я выиграл первую Олимпиаду, было очень тяжело. Каждый день столько ребят подходило: то с советами, то фотографироваться. Некоторые меня видели в первый раз в жизни. Если я им откажу в этот момент, в каком бы настроении я ни был, или грубое слово скажу, я на всю жизнь в их памяти останусь именно таким человеком, каким они меня увидели. Наши браться, друзья, наставники тоже мне говорили, что надо проявить сабур (терпение, аварский язык). Хоть старшие, хоть младшие, но постараться уделить максимум внимания и постараться не отказывать никому по мере своих возможностей.
— Результат Сайтиева хочется превзойти или хотя бы повторить?
— Как говорится, плох тот солдат, который не хочет стать генералом. Конечно, хочется обойти и Сайтиева, и Александра Медведя, но в последнее время не все от меня зависит из‑за санкций, каких‑то политических моментов: то не допускают, то есть свои определенные моменты у меня в жизни. И из‑за таких моментов срываются некоторые вещи. На ЧМ у меня была причина, на ЧЕ тоже есть своя причина. Рано или поздно, придет время — люди узнают.
— Черная и белая полосы. Ты из черной полосы вышел?
— Выйдем рано или поздно.
— Интуиция что тебе говорит? Вышел?
— Вышел! Выйдем!
— О вольной борьбе вспоминают только на Олимпийских играх. Часто такое слышишь? Обидно?
— Бывает обидно, когда борцы зарабатывают больше всех медалей, но показывают других (смеется). Такая ревность бывает. Борцы сами по себе очень скромные люди. Они редко дают интервью и редко показывают себя перед камерами.
— Что бы ты пожелал сам себе?
— Чтобы, в первую очередь, было здоровье. Если его не будет, не будет ни побед, ни борьбы, ничего не будет. Чтобы от меня была польза другим. Чтобы у меня были возможности большие, чтобы я мог ими распоряжаться и была от меня польза обществу.
В спортивном плане в данный момент — чтобы я смог завоевать третью золотую медаль [Олимпийских игр]!
Источник: Матч ТВ
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
