В ноябре 2013 года в Москве должен был состояться великий реванш Александра Емельяненко и Мирко Филиповича. На момент боя Филиповичу было 39 лет, Александру Емельяненко — 32. То есть это даже нельзя было считать боем ветеранов. Но Александр за две недели до турнира подрался в кафе на Автозаводской, и заменить его вышел Алексей Олейник. За пять минут Олейник сделал Филиповичу прием, и оказалось, что этого в совокупности с восемью предыдущими победами хватило, чтобы попасть в UFC. Что сделал Олейник в UFC, удобнее описывать столбиком:
- Провел 17 боев, из которых выиграл девять.
- Дрался в главном бою первого UFC в Москве. Выиграл.
- Шесть раз получал бонус за лучший бой или победу вечера
- Побеждал Трэвиса Брауна, Джуниора Альбини и Джареда Вандераа приемами, которые почти никто никогда не делал.
- Ярко дрался даже в проигранных боях с Дерриком Льюисом и Сергеем Спиваком
- Вышел на взвешивание в футболке с изображением Владимира Путина и через несколько недель сумел получить российское гражданство
26 мая Олейник подерется в Москве против Оли Томпсона, и это будет его первый бой вне UFC с ноября 2013 года.
— В прошлом году 11 октября появилась новость, что вы уходите из UFC. Мы хотели это обсудить, и вы написали в сообщении, что у вас бой с Латифи (1 октября 2022 года) уже был по «экстра-контракту» на один поединок. А как это выглядит?
— У меня в принципе основной контракт закончился еще до боя с Джаредом Вандераа (9 апреля 2022 года, предпоследний бой Олейника. — «Матч ТВ»). И с Джаредом я дрался уже без контракта на несколько боев. Выиграл, и мне предложили так же подраться с Латифи — прислали контракт на один бой с Илиром.
Потом я еще 2-3 месяца ждал, что будет, потому что даже не прошла неделя [после боя с Латифи], как мне предложили бой с Алмейдой (19-2 в ММА), я согласился, но прошло еще около недели, и мне сказали, что этого боя не будет. И все, больше никакой информации, в UFC я или нет. У менеджера (Али Абдель-Азиз, известен как менеджер Хабиба Нурмагомедова, — «Матч ТВ») спрашивал примерно раз в две недели, он говорил, что узнает, что вот-вот что-то будет.
Сам я особо никаких боев не искал, у нас были переговоры с PFL, но что-то кому-то не нравилось в условиях. Потом мой менеджер спрашивает, готов ли я драться на других турнирах. Я сказал, что готов драться где угодно. Тогда я понял, что, видимо, там состояние переговоров такое, что уже все с UFC заканчивается, хотя я своему менеджеру в этом вопросе доверяю, за время работы у меня никаких оснований не верить ему не было.
Дальше уже менеджер из этого зала в Москве, где мы сейчас говорим, где я тренируюсь и где есть филиал моей школы, договорился напрямую с Владимиром Хрюновым и предложил мне бой в России.
— Когда вас перестала тестировать USADA? Обычно это значит, что карьера бойца в UFC точно завершена?
— Мне всего-навсего месяца полтора назад пришло уведомление, что меня больше не тестируют — на почту пришло письмо, что я больше не нахожусь в числе атлетов, кто сдает внеплановые допинг-тесты.
— А когда вы окончательно подтвердили бой на турнире в Москве?
— Думаю, что где-то в конце марта или начале апреля мы все условия согласовали. Они предложили свои условия, я предложил свои, так было еще несколько раз, и в итоге мы договорились.
— Вы попали в UFC 10 лет назад, побив в ноябре 2013 года Мирко Крокопа. Сильно грустите, что сейчас официально закончили выступать в этой лиге?
— Я очень доволен, что попал в UFC и провел там прекрасную карьеру. Тем более все условия, которые у меня там были, знает только моя супруга. Опять же только она знает, какие у меня были травмы и в каких состояниях я мог выходить драться. У меня 17 боев в UFC, из них пять или семь я принял в очень сложных условиях, у меня были по 2-3 месяца сломаны ребра со смещениями.
— Федор Емельяненко на протяжении 10 лет стабильно называет своими главными победами бои с Мирко Филиповичем и Антонио Ногейрой. У вас боев сильно больше, что бы вы выделили?
— (пауза) начинаешь так смотреть и понимаешь, что много важных было. Очень сложным соперником был Джесси Гиббс, я поехал неготовым к этому бою, много других факторов сильно мешали настроиться, но это пока я не услышал в интервью, как он говорит: «Я не знаю, кто такой Олейник. Какие у меня могут быть с ним проблемы?!» Меня это настолько взъело, что я без подготовки с весом 96 кг делал с ним такие вещи… при том, что он был призером чемпионата мира по джиу-джитсу весом 136 кг. Хотя у меня тогда дыхалки не было вообще.
Бой с Джеффом Монсоном был важен, особенно второй. К первому бою я вообще не тренировался полтора года, вся моя нагрузка тогда была — забегать на пятый этаж с ускорением и спускаться. Серьезно, вот вся моя подготовка к первому бою с Монсоном. А ко второму бою готовился очень серьезно (Олейник выиграл удушающим приемом в июне 2013 года. — «Матч ТВ»).
Ну и выделил бы бои с Марком Хантом, с Фабрисио Вердумом, с Мирко Филиповичем и с Трэвисом Брауном. Это те бои, которые я держу в памяти последние годы. Но я бы сказал, что горжусь не этими боями, а тем, что прошел эти этапы, поднялся на эти ступени.
— У вас был проигранный бой с Дерриком Льюисом, который мог бы очень сильно поднять ваши акции в UFC. И в самом бою был момент, когда вы вроде бы могли сделать прием. Если пересматривали, то находили какие-то конкретные ошибки или эпизоды, которые могли бы вас сделать победителем?
— Там было много всего. Я весил 102 кг за сутки до боя. Когда взвесили в день боя — я был 99 кг, а он 131 кг. У меня была сложная и нехорошая подготовка, был плохой настрой и был сильно порван правый бицепс. Вот, могу вам показать: после боя была операция, они сверлили кость, вставляли подобие палочки, на нее натягивали сухожилие и получается фиксировали мышцу. И как раз из-за порванного бицепса я не мог нормально тянуть к себе (Олейник мог сделать редкий прием, направленный на ущемление диафрагмы, которые требовал тяги с помощью бицепса. — «Матч ТВ»). В моменте еще я его отпустил и попробовал пойти на руку. Там надо было либо на нее быстрее идти и тогда бы я сделал рычаг локтя совершенно точно, или изначально попробовать дотянуть.
— Вы сказали, что ваш гонорар сейчас не хуже, чем в UFC. У вас же сильно выросли там доходы, с чем вы сравниваете?
— У меня в принципе все последние бои проходили на одинаковых условиях: 120 тысяч за выход и столько же за победу. Плюс еще от спонсора — $15 тысяч. Например, предпоследний бой вместе с бонусом от UFC (50 тысяч долларов) принес практически 300 тысяч. Последний соответственно 140 где-то.
— Было интересно посчитать для себя, заработали ли вы больше миллиона долларов за карьеру?
— Заработали побольше. Считал примерно, да. Больше двух получилось.
— Приятно сказать себе это?
— С одной стороны, да, сумма большая, с другой, надо смотреть, что есть сейчас. Сейчас нет ни двух миллионов, ни даже одного. У меня пять детей, они тренируются, живут, едят, у меня тоже есть свои траты.
— В России сам этот вопрос болезненно воспринимают, но все-таки: вы 10 лет выступаете в UFC, больше пяти лет прожили во Флориде, думали о том, чтобы получить американский паспорт или что-то сдерживает в плане этики или морали?
— Интересно, что 10 лет назад никто не задавался бы вопросом, приемлемо или нет это с точки зрения морали. А теперь внезапно это стало страшно неприемлемо. Еще чуть раньше более братского народа, чем Украина вроде бы не было, а сейчас…
Когда я приехал в США, мне предложили открыть грин-карту, говорили, что это легко. Я спросил, что это мне даст, сказали, что будет возможность получить паспорт. А если ее не открывать, то будет все то же самое, просто каждые 2-3 года мне будут открывать рабочую визу и все. Мне достаточно рабочей визы, у меня не было ни одного отказа, получаю я их уже лет 15, наверное. Просто обновлял визу, находясь в США. Что будет завтра — не знаю. Может с американскими паспортами будут расстреливать, а может все успокоится и нормализуется.
— В зале American Top Team, где вы тренировались, могли встречаться украинские и российские бойцы. Было ли такое, чтобы руководство зала запрещало поднимать политические темы?
— Нет, ни от кого и никакой установки. Просто все понимают, что если ты в зал пришел на спарринги, то переодевайся и иди. Какие разговоры. Там и китайцы приезжают, и украинцы, и ребята со всей России. Никто ни о чем не разговаривает.
— Вы не общались с Ярославом Амосовым (чемпион Bellator из Ирпеня, тренируется в том же зале в США, что и Олейник — «Матч ТВ»)?
— Общался, но больше года я его не видел. Видел, что у него был бой, потом у меня было две подготовки, но я его уже не видел. Не знаю, в зале он сейчас или нет.
— В каком составе вы переехали из США в Россию?
— Супруга приезжает через несколько дней, будет меня секундировать, как и всегда. Перееду я насовсем или нет, зависит от того, будут ли еще бои в России. Если я буду выступать здесь, то надо переезжать сюда. В Москве есть небольшое жилье, для всей семьи этого недостаточно, но какое-то время пожить можно.
— А в США?
— В США мы в последние два года жили в доме, который был куплен в кредит. Мы платили $1500 в месяц. Сейчас, если я его продам, то, думаю, что я еще около ста тысяч заработаю. А если бы я его снимал, то было бы около семи-восьми тысяч в месяц. И так у нас уже два или три года. На бумаге мы посчитали, что кредит взять гораздо выгоднее получается, тем более это несложно.
— А закрывать его полностью долго еще?
— Долго да. Такого боя, чтобы полностью закрыть этот кредит, у меня пока не было, но понятно, что гонорары с боев какую-то часть перекрывали.
— Скучаете по чему-то в США?
— Нет. Я же в Штаты попал в первый раз лет 15 назад и сразу стал говорить, что никаких райских условий там нет. Там, как и у нас, есть отличные моменты и моменты, которые вам не понравится. Я вижу, что там все так, как ты настроен. Кто положительно настроен на Америку, тот всем восхищается. Точно так же, кто ее не любит, сразу будет видеть недостатки. Такая же страна, как и у нас, что-то лучше, что-то хуже.
— Что ваша старшая дочь говорит про Америку?
— Ей нравится, но она говорит, что, если бы сейчас была возможность, она перебралась бы в Европу, и думает об этом.
— Если вы вернетесь в Москву, она тоже вернется?
— Ей 22 года, мы ее подотпустили. Она живет самостоятельно, у нее есть жилье, у нее работа, машина. Она уже где-то 2,5 года с нами не живет.
— С кем-то из иностранных бойцов вы общаетесь вне тренировок?
— Да с 5-6 ребятами мы хорошо общаемся. По большей части общаешься с тяжами: Марсело Голм, Хуан Эспино, Андрей Орловский. С ними прекрасно общаемся, можем пошутить, поздравить друг друга.
— С кем вы в Москве тренируетесь?
— Николай Данилов, призер чемпионата мира по греко-римской борьбе. Илья Рольгейзер, 120 кг, ударник очень высокого уровня (профессиональный боксер, 4 победы; 4 поражения. — «Матч ТВ»).
— Я видел в клубе с вами Вячеслава Дацика. Вы спарринговали?
— Пока нет. Вдруг мы с ним подеремся, стараемся держаться настороже, хоть и улыбаемся.
— Какая вероятность, что у вас будет бой?
— Почему нет?! Он все-таки не Лена Беркова и не Ольга Бузова. Здоровой, молодой (относительно молодой, как я) крепкий пацан, который пашет гораздо больше многих. Мне кажется, что он растет.
— С Иваном Штырковым примите бой?
— Я у них мастер-класс проводил, с Ваней боролся, хороший парень, прекрасно к нему отношусь. Но он профессиональный боец, я профессиональный боец. Почему мы не можем подраться, если мы в одном весе. Хотя мы общаемся, поддерживаем друг друга, но бизнес есть бизнес.
— А вы сделаете полутяжелый вес (до 93 кг) для этого боя, если попросят?
— С Дерриком Льюисом я был 99 кг, но сейчас я около 115 кг, за семь месяцев я ни одной тренировки не провел, расслабился. У меня уже была мысль, что я вообще не буду драться. Если бы меня деньгами не запугали, я бы сейчас уже завершал карьеру. Но если говорить про вес до 93 кг, все зависит от условий.
— У вас была пара боев, когда вы показывали рекордно маленький вес среди всех тяжеловесов UFC. С чем это было связано?
— У меня природная категория это 84 кг. Если я года три-четыре не подерусь, я потеряю 15-20 кг. Если я начну есть столько, сколько хочу, я буду весить около 95 кг, потому что у меня набранный вес насильно. Но в тех боях у меня был период жизни сложноватый, было нехорошо все.
— Здоровье?
— Нет, со здоровьем не связано, это психологически были сложные моменты, я плохо тренировался, внимания на бой у меня было процентов 5 и на мою проблему 95. Приходил в зал, спарринговал, боролся, бегал, а думал о своей жизни. Так было на протяжении долгого времени.
— Как справились? Проблема решилась или психологи помогли?
— Все вместе.
— 10 лет назад вы заменили Александра Емельяненко в бою с Мирко Филиповичем. Он тогда дал очень цитируемый прогноз, сказав «Бедный Олейник… Вообще без шансов». Потом говорил, что жена руководит вами на тренировках. Теперь в день боя вы с ним явно окажетесь в одном помещении — подадите руку?
— Почему нет. Кем я буду, если буду ходить задрав нос и бычиться. Я не 18-летний мальчик, который там «ты мне сказал, я тебе сказал». У Саши был очень тяжелый период в жизни, он проходил столько разных вещей. Я думаю, что окажись я на таких американских горках, как он, не знаю, что бы сам говорил. Так что давайте просто не будем осуждать других людей. И плюс мне 45 лет, я должен быть и помудрее, и поблагоразумнее. Я могу спокойно протянуть ему руку. Если он мне руку не протянет, я о нем перестану упомянуть и говорить. Но желание помочь и первому сделать шаг, это желание спокойного, уверенного в себе мужчины.
— Про Александра постоянно пишут «зачем он дерется, ему надо завершать карьеру и поберечь здоровье». Вам не кажется, что бои его, наоборот, мобилизуют и за день-два до боя мы все-таки видим самую хорошую версию Александра Емельяненко?
— Ему больше 40 лет, зачем его трогать, пусть он живет своей жизнью. Неужели, он какой-то самый негативный персонаж у нас в стране. Как по мне — дебилы с шестерками на лице или эти Милохины гораздо хуже и испорченнее. И там гораздо больше сломаны все вот эти понятия: мальчик он или девочка. Вот они портят нашу молодежь сильнее, чем волк в «Ну, погоди!», который курит сигарету. Поэтому зачем трогать Сашу? У любого могут быть проблемы с чем-то. Один всю жизнь мучается с соплями, у него вирусы постоянно, у другого плохая устойчивость к алкоголю. Третий склонен к игромании. Просто Саша на виду оказался. Я к Саше очень хорошо отношусь, мне хочется, чтобы у него было все нормально.
— Идет Гран-при тяжеловесов АСА. По статистике в каждом Гран-при кто-то вылетает из-за травмы. Вы готовы поучаствовать, если вас позовут кому-то на замену?
— У меня это работа, я не очень хочу драться, но я умею это делать очень и очень неплохо. Думаю, что такого опыта как у меня нет почти ни у кого, я имею в виду и навыки и тех людей, с кем я выходил на бои. Если вы готовы заплатить за мою работу, я подерусь где угодно и против кого угодно. Я в UFC вызывал Нганну, дрался с Оверимом и Вердумом. Какая разница, с кем мне драться сейчас?! Я подерусь и с Романкевичем, и с Вагабовым — я к ним классно ко всем отношусь, но работа есть работа.
***
Прямые трансляции турниров по смешанным единоборствам можно увидеть на телеканалах «Матч ТВ» и «Матч! Боец», а также на сайтах matchtv.ru и sportbox.ru. В ближайшее время смотрите трансляцию UFC Fight Night 223 из Лас‑Вегаса. На «Матч! Боец» прямой эфир начнется 20 мая в 22:55 по московскому времени, на «Матч ТВ» — 21 мая в 02:00 мск. Также трансляции будут доступны на сайтах matchtv.ru и sportbox.ru.
Источник: Матч ТВ
