Александр Шлеменко не смог выиграть у Клебера Соузы в главном бою своего турнира SFC 5. Для Шлеменко это был первый бой в Омске за последние 12 лет.
— Будет ли Александр Шлеменко писать протест в организацию Shlemenko Fighting Championship?
— Нет, не будет. Но я недоволен решением, удивлен. Еще бы ему победу отдали, вообще супер было бы. Все атаки — мои, попытка удушения — моя. Правда, он там выскользнул, а я еще и кровью на него полил нормально.
А так — ну разбил он мне нос с колена, я не понимаю, почему дали ничью. По-моему, я его проваливал, он промахивался, мои удары были более точными.
Будет первая ничья в моем большом рекорде, не дают мне возможности добавить себе побед, чтобы их было больше.
— Интересно посчитать удары?
— Можем посчитать. Я видел, что он промахивался. Согласен, что и я тоже, по печени мало бил, больше клинчевал. Мне нужно чаще драться, сейчас буду разгоняться.
— Есть желание с судьями пообщаться?
— А что это принесет? Ну скажут мне хейтеры: вот обвинил судей, а надо было то, надо было это. Я послушал Рамазана Исмаилова (брат и тренер Магомеда Исмаилова — «Матч ТВ»), который сказал, что мне надо отработать весь бой, продышаться. Вот я отработал весь бой, где-то не получилось ему вломить. Могу ему сказать, что дышу я нормально, так что Мага, выигрывай у Илича, и наш бой будет как никогда актуален.
— Двое судей отдали ему два раунда. Какой счет был бы объективным?
— Три раунда в мою пользу. А какой он раунд выиграл? Что он мне делал? Хейтеры, вы все знаете. Понятно, что я для вас проиграл, мне пора завязать и в окопе сидеть, но все-таки что-то мы еще делаем.
— Жалеете, что бой был не пять раундов?
— Я бы и пять отработал, Клебер подсел, начал пытаться бороться, и у меня была одна ошибка — поставил многое на «удушку». Думал, что задушу. Потом у меня чуть руки подзабились. Говорю как есть — я боялся пропустить удар, потому что я совсем недавно был в нокдауне. Теперь могу сказать, что все отлично. Кроме удара с колена в нос, я ничего не пропустил. Говорят, что он сломал нос мне, но вроде дышит, хоть и кровь течет, и чуть-чуть неровный.
— Если нос сломан, это может помешать проведению боя с Магой в декабре?
— Мне кажется, он не сломан, хоть я и получил по нему нормально. Кость вроде не болит, когда надавливаю. Кровь бежит, потому что я нормально по переносице пропустил. Боялся, что начнет сильно лить, а обыватель скажет потом: «Да вон там все в крови! Да его там убили! Он проиграл!».
— А было в планах прописать в контрактах, что бой пятираундовый?
— Если честно, нет. Пятираундовый бой — это должен быть значимый бой, но, если было бы пять раундов, я мог бы его финишировать, скорее всего. Надо учиться работать в трех раундах.
— Где вы по нему жестче всего попали?
— С левой руки попадал — Кореш на меня орал: «Попадай больше». Он был хорошо готов к моим ударам ногами. В какой-то момент я просто попер и подумал, что сейчас буду ломать его. В целом я боем доволен, потому что в таком темпе я мог бы сдохнуть уже в первом раунде, но я не сдох и готов был дальше работать. Темп был высокий от начала и до конца. Мне кажется, что получилось рубилово-рубилово такое.
— Нет сожаления, что получили перелом носа и дрались 15 минут бесплатно на своем турнире, где тебе если кто-то и заплатит, то только сам?
— Конечно, обидно. Тем более я душил его около минуты, может, судьи просто не знают, что так можно задушить. Ну посмотрели бы бой с Василевским или Бильштайном. С Дэвидом Бранчем.
— У людей, которые откроют новости, появится вопрос: «Почему не выиграл Шлеменко?» Как на него можно ответить?
— А надо отвечать? Они и так все видели. Я считаю, что я этот бой выиграл. Все свои задачи я выполнил. Мне могут задать вопрос: «Почему ты его не задушил? Не нокаутировал?». Это могут спросить. Но если мне скажут, что я этот бой проиграл, эти люди будут не правы.
— Следите, у кого больше побед в ММА: у вас или у Алексея Олейника?
— Да я все хочу его обогнать и не могу.
— Держите в голове, сколько у вас и сколько у него?
— Уже нет, у меня 62 победы, хоть и объявляют 61. Украли у меня победу над Манхуфом, хотя я не считаю, что я ее потерял.
— Будет реванш с Соузой?
— А зачем? Не знаю пока. Мне кажется, можно организовать. Мне не очень нравится с левшами драться, у меня есть один левша на горизонте — это Мага. Мага, мы будем драться? Если ты передумал, если ты ищешь себе более легкие бои в боксе, скажи как есть, а зачем вот эти, будем драться… не будем. Если тебя гонорар не устраивает, то поговори с RCC, думаю, что они исправят эту тему. Я специально дрался с двумя левшами. Нафиг я на себя этот груз ответственности взял? Дрался только из-за Маги, чтобы подготовиться нормально.
— Допускаете, что он может слиться еще раз?
— Как понять «слиться»? Отказаться — да, слиться — нет.
У меня сейчас есть удовлетворение, что я не сдох. Я сначала темп навязал, потом сел, думаю, надо темп снижать. А потом думаю: «А зачем его снижать? Пойду дальше».
Это тренировочный бой, не было цели выиграть любой ценой. Хотелось прокачать себя, прорубиться. Я нервничал — смогу ли я рубиться все три раунда. Понял, что смогу. И даже, несмотря на разбитый нос, смог отработать с левшой. Чуть-чуть надо было быть посдержаннее.
— Чем вы опасны для Магомеда Исмаилова?
— Мага не выдержит такого темпа. Раунды по три минуты с Иличем по боксу, это не пять по пять, как будет у нас. Когда вы Магу видели в полном бою в последний раз? Три или пять лет назад?
— В 2020 году с Иваном Штырковым.
— Ну вот, а сегодня вы видели меня в нормальном темпе. Это может заставить его понервничать. Но я не вызываю его, не вытягиваю. Хочу просто понять, будет у нас бой или нет. А участвовать в какой-то медийной раскрутке, бить по груше, бить по лапам, вызывать его, кричать «готовься», говорить, какой ты там чай пьешь… Как до даты боя доходит, надо что-то перенести. Как-то непонятно это. У него же еще какой-то бой запланирован на декабрь.
— С Дациком, но это не точно.
— Короче, я готов, и я буду дальше готовиться, потому что у меня запланирован еще один бой.
— В Омске?
— Нет.
— Бой по ММА в октябре–ноябре?
— По ММА в конце октября. Я же слышал от кого-то из вас, что хотят сделать нам бой по боксу с победителем пары Исмаилов vs Илич, может, мы с Магой по правилам бокса подеремся. Там дышать поменьше надо.
Мне надо часто драться, это моя фишка. Если не буду драться часто, мне надо завершать карьеру. Я расту от боя к бою. Если посмотреть мою карьеру, то я прибавлял, когда дрался чаще.
— Какие впечатления от первого боя в Омске за долгое время?
— Тяжело. Ответственность очень большая. В Омске у меня пятеро детей, и я всю неделю просыпался, как и до этого, в 06:50, отводил их в садик, забирал…. Это не отмазка, я просто говорю, в чем были сложности.
— Сына и дочь в зале слышали?
— Сына слышал. Святик, иди ко мне подойди (сын Шлеменко в этот момент сидит верхом на сетке — «Матч ТВ»). Ангелина была уже на моих боях, была в Америке, когда мы дрались с Манхуфом. Я там ее на руки брал. Свят, как тебе? Нормально папа подрался?
Слышал их, но это не помогало и не отвлекало. Боялся, что я устану, а сейчас я на себя злой, что я еще сильнее не добавлял, потому что были силы добавить. Думал, выиграл первый, выиграл второй, решил, что в третьем можно отработать так, как получится. Помню, как постучали последние 10 секунд, я мог там налететь, но не стал. За это я на себя злой.
— Непривычно из квартиры ехать на бой?
— Конечно, нет. Все было непривычно. Хорошо, что было где переночевать, я в последние два дня ночевал на даче.
— Что у вас с пальцем на ноге, там шишка прямо?
— Это из-за чего я перестал играть в футбол. Когда мне было 19 лет, я играл довольно много, и один парень — я у него с ноги снял мяч — пнул и попал по мне. У меня развалился сустав (показывает в районе большого пальца — «Матч ТВ»), и с того времени у меня проблемы, операцию я тогда не сделал, травма осталась.
— Парень — профессиональный боец?
— Да, профессиональный боец, поэтому он так и долбанул, у меня там посинела нога, было больно. Два месяца я еле ходил.
— В момент, когда начинался турнир, объявляли, что в состав России вошли четыре новых региона. Потом выступил генсек НАТО. Следили за новостями?
— Про референдумы знаю, историческая справедливость торжествует. Я полностью «за». Что я могу сказать? Я полностью поддерживаю.
— Сколько еще боев готовы провести?
— Да у меня нет такого… Мне нравится драться, мне кажется, что я по-другому стал драться, что я перерождаюсь. По чуть-чуть набираю. Дышалось мне вообще хорошо, раньше я уставал сильнее, хоть сейчас не был в суперформе. Пока еще не встал на победную тропу, но надеюсь, что Мага мне поможет это сделать. Не знаю, чего он боится, он же видит, что Илич у меня выиграл, здесь у меня была ничья, значит он вроде бы должен меня разбирать. Надо просто сделать это.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
