Ученик Шлеменко Андрей Корешков сам объяснял, почему согласился подраться в главном бою турнира в Омске, когда этот бой закончился:
— Александр [Шлеменко] еще давно спрашивал: «Если я смогу тебе сделать бой в Омске, ты подерешься?» И я говорил, что если Bellator (лига, где выступает Корешков. — «Матч ТВ») не против, то с удовольствием.
— И вы про размер гонорара в этом случае даже не задавали вопрос?
— Блин, ну конечно. Как я могу про это спрашивать?! Мне хотелось тут выступить, потому что в Омске турниры проводят не так часто, и их проводит только Александр. И выступить на глазах у земляков мне за радость. Плюс я понимаю, что своим боем я дал раскрутку промоушену, его показали по федеральному каналу. Мне приятно.
Трансляцию на «Матч ТВ» действительно во многом собрали под Корешкова. В прошлом году Андрей был в главном бою Fight Nights. До и после этого дрался в нескольких главных боях в США. В 2015-м становился чемпионом Bellator, а в 2016-м защищал пояс. Корешков с детства живет в Омске, и после того как в обычной омской школе не оценили его занятия бальными танцами, Андрей стал очень ярко драться на чемпионатах города и России по панкратиону.
Так получилось, что Александр Шлеменко не аккредитовался в угол Корешкова как секундант, но по совпадению сидел в первом ряду от того угла, из которого ученик выходил на бой. Примерно с 11-й секунды Шлеменко кричал заметно громче всех тех, кто был у Корешкова в углу.
«С ноги с правой можно дать», — первая подсказка Шлеменко.
Реакция Корешкова:
С 21 секунды Шлеменко уже не сидит на своем месте. «А если бы вам охрана сказала, что так нельзя?» — вопрос после боя. «Мы бы ее уволили», — отвечает Шлеменко со смехом.
39-я секунда первого раунда. Шлеменко: «Он бежит, вертушку кинь». Корешков втыкает ногу в живот соперника после удара с разворота. Полторы минуты — Шлеменко просит ударить коленом.
В перерыве Шлеменко приходит в угол и предлагает чаще бить вертушкой по печени. «Только без суеты».
В общем, для бойца из Бразилии Леонардо да Сильвы все это не могло закончиться хорошо. Корешков перевел Леонардо в партер, начал разбивать руками, улучшил позицию, и в итоге да Сильва перестал сопротивляться. Рефери остановил бой. Шлеменко сказал, что удивился тому, как было волнительно и насколько хорошо сопротивлялся приехавший боец.
Корешков рассказывал, что голос своего главного наставника узнал бы из тысячи.
— Сколько было в зале человек, кого вы лично знали?
— Много… одноклассники, одногруппники, просто ребята из моего круга общения. Кто-то из Москвы даже прилетел.
— Было такое, что вы шли к клетке и успевали увидеть знакомые лица в зале?
— Я всегда, когда выхожу, стараюсь на людей не смотреть. Уже так привык в Америке: смотрю в клетку, так проще держать настрой. Вот сегодня даже не обратил внимания, кто сидел в первых рядах.
— У вас сечка под глазом — что-то успели пропустить?
— Не помню, или джебом он попал, или я коленом прыгнул, а он рукой ткнул в ответ.
— Что-то еще болезненное пропустили?
— Особо ничего не было. Сейчас чуть-чуть нога начинает побаливать от лоукиков. Но это на два дня, наверное.
— Александр Шлеменко сегодня официально не был вашим секундантом, но все равно был в углу и подсказывал. Известно, что у вас хорошо получается пробивать те удары, про которые он говорит. А это легко делать в принципе?
— Я его голос уже из тысячи узнаю. Слышал, что он говорит. Пробовал все делать. Не все получалось, конечно. Повторюсь, сильно хотел нокаутировать, это сыграло не в ту сторону.
— Вроде бы сами бойцы очень часто говорят, что когда хочешь нокаутировать, нокаутировать не получается. Почему в ММА на этом раз от раза обжигаются?
— Да ты сам отлично это знаешь, но в бою начинает казаться, вот сейчас хорошо попаду по нему и все. Один удар только. И в итоге стараешься в этот удар хорошо вложиться. Но когда стараешься вложиться, лишние движения начинают тебя выдавать. Либо ты замахиваешься, либо бьешь затянуто и не так легко. Удар получается мощный, но медленный. Ты вымахиваешься, бьешь мимо и устаешь.
— В итоге вы соперника перевели и добили. А желание перевести успевает как мысль в голове оформиться или просто на рефлексах?
— Нет, я именно подумал про это. Ты понимаешь, что не идет в стойке, что его надо подзамедлить. Он не крупный, это на моей памяти один из немногих бразильцев, кто, приезжая в Россию, делает вес. Думаю, сейчас поборю его, повяжу, он станет медленнее, и я попадать начну. Но он до этого момента не дожил.
— Раньше было модно считать, что все бразильцы знают приемы бразильского джиу-джитсу. А вы про Леонардо да Силву точно знали, что он вас не поймает на болевой или удушающий?
— Я много борюсь в партере, и там тяжело меня чем-то удивить. Особенно когда я нахожусь в гарде. Ну реально тяжело. У него были попытки, но я их чувствовал. Я боролся с людьми посильнее, и они не могли мне ничего сделать. Не говорю, что мне никто в этой позиции не закроет прием, но конкретно про него я знал, что он мне ничего не сделает.
— Мы были в вашей раздевалке, и вы уже незадолго до боя брали телефон и что-то смотрели…
— Да я баннер забыл дома и попросил друга за ним съездить. Сказал, где он лежит, и чтобы он не растерялся, проверял телефон. До выхода час-полтора оставалось. Я ему отдал ключи от дома, и он съездил. Это близкий друг — я ему доверяю.
— Это не боец?
— Нет, друг детства. Ко мне ходит иногда заниматься.
— Вы вчера говорили, что волнительно выступать у себя в городе. А сейчас чувствуете, что отпустило?
— Облегчение есть после каждого боя. Но обычно самое неприятное — находиться в раздевалке перед боем. Сейчас у меня не было сильного волнения. Не знаю почему, не смог я себя заставить волноваться, хотя обычно мне это нужно для большей собранности. Но после боя, как только подняли мою руку, мне все равно стало гораздо легче.
— Сравните с тем, когда вы деретесь в главных боях в другой стране.
— Там немного другое. У меня ощущения другие. Там ты горишь, волнуешься, не знаю, как объяснить. И тебе обязательно нужно подвигаться, попотеть, чтобы адреналин вышел. Там нужно поймать эту золотую середину, эмоций намного больше. Может, потому что там ты выигрываешь в гостях, как бы назло публике.
— А это же довольно известный стадион в городе, вы здесь в детстве выступали?
— В молодости тут очень много выступал по панкратиону. Были чемпионаты России разных возрастов, Кубок золотого шлема. Раз пять-шесть я точно дрался здесь.
— Вы выигрывали титул Bellator, FightMatrix вас ставит на 33-е место в мире в вашей категории. Чувствуете, что могли бы на равных с топами подраться: с Колби Ковингтоном, Камару Усманом?
— Конечно, чувствую. Понятно, что сейчас там кто-то скажет, что это не мой уровень, но я много спарринговал с топовыми ребятам. По спаррингам немного неправильно себя оценивать, но я считаю, что могу выиграть почти у любого в своем весе.
— А если бы предложили, что вы называете, любого соперника и он проводит с вами следующий бой.
— Мне всегда было интересно подраться с Хорхе Масвидалем. Он проигрывал Бенсону Хендерсону и Лоренцу Ларкину, у одного я выиграл, другому проиграл раздельным. Но перед тем как драться с ними, я смотрел, как он с ними дрался, и думал, что с ним было бы интересно выйти.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
