В студию программы «Тает лед» пришел Александр Зубков, который в данное время, закончив спортивную карьеру, возглавляет федерацию бобслея России (ФБР).
– Расскажите, чем вы занимаетесь на посту руководителя ФБР?
– Начну с того, что я принял федерацию в середине олимпийского цикла - 2 июня 2016 года. Она была в разваленном состоянии, имелись очень серьезные финансовые проблемы, не было структуры тренерского штаба, программы дальнейшего развития, понимания того, к чему мы идем. Пришлось в кратчайший срок сформировать тренерский штаб и нанять самих работников федерации. Ну и, конечно, я должен был оперативно решить финансовые вопросы.
– Александр, вы считаете, что можно вид спорта под названием «бобслей» сделать коммерческим, например, как футбол, хоккей?
– Чтобы сделать его коммерческим, нужны базы. На сегодняшний день у нас одна-единственная база в Сочи, которая загружена на 100% весь день, поэтому коммерческая составляющая не будет там массовой. Трасса свободна, только когда команда уезжает на кубки мира, на кубки Европы и другие старты. Тогда, в этот период, можно иметь там коммерческую составляющую. Да, еще у нас есть база в Парамоново, но пока она не полностью функционирует. Мы бы хотели ее видеть вторым федеральным объектом, на котором можно было бы развивать региональный спорт и зарабатывать.
– Как думаете, через какое время в России будет, скажем так, 10 реально функционирующих баз?
– Мне сложно судить. Этот вопрос надо задавать министерству спорта, которое регулярно получает заявки от федерации, где указано, что необходимо для полноценного развития бобслея в России. Мы понимаем, что построить базу, трассу - это одно, но ее содержание - дорогое удовольствие. Поэтому мы предлагали начать хотя бы с разгонных эстакад, на которых можно полноценно готовить резерв, переходящий уже в молодежную и основную сборные.
– Ну, хорошо, допустим, базы появились, и нужно привлекать на них молодежь. Ведется ли эта работа, проходящая, наверное, даже большей степени с родителями, потому что именно родители решают, в какую секцию отдавать своего ребенка? Какие вообще перспективы?
– Перспективы сразу прийти в бобслей - нулевые, честно скажу. В бобслей приходят или из санного спорта, или из легкой атлетики, потому что это возрастной спорт. Им разрешено заниматься с 14 лет, выступать - с 16, до этого момента ребенок должен где-то тренироваться и быть физически крепким. Когда спортсмен находится в снаряде, перегрузки от 3 до 5 g - это примерно, как полет в истребителе. Если ты не готов, то травмируются спина, задняя поверхность бедра, начинаются грыжи, шейные позвонки вылетают. Поэтому у нас нужно иметь определенную спортивную базу.
– Ваша дочка Елизавета, которой 22 года, пошла по вашим стопам – вы сейчас и отец, и тренер. Сложно ли взаимодействовать со своим ребенком?
– Да, и я был категорически против того ее перехода в бобслей. Сани, которыми Лиза занималась, скелетон — это еще допустимо для девочки. Но она сказала: пойду в бобслей, и все. Пришлось думать, как обезопасить ребенка, давать ей советы, делиться собственным опытом, чтобы не нарушить самое главное - физическое состояние. Конечно, работать с дочерью сложнее, чем с другими спортсменами: где-то нельзя подогнать, покричать, потребовать, приходится искать иные подходы.
– Мы не можем не затронуть эту неприятную тему. Ноябрь 2017 года, МОК лишает вас двух золотых медалей сочинской Олимпиады. Вы достаточно скупо комментировали этот эпизод, апеллируя тем, что не было еще мотивировочной части. Насколько знаю, в апреле этот документ, состоящий из 160, по-моему, страниц, оказался в ваших руках. Прочли?
– Тогда я получил его в электронном виде, а в бумажном - только теперь. Да, прочитал очень внимательно и не увидел серьезной доказательной базы - на основании чего меня обвиняют и забирают медали, выигранные в честной и достойной борьбе.
– А как вы оцениваете то, что МОК вообще пошел на такой шаг?
– Могу предположить влияние политических событий. Самый серьезный удар по нам - это, конечно, вооруженка и спорт. Это лицо любой страны. В спорте тоже идет своеобразная война, спортивная война.
– Как эта процедура отбора медалей вообще происходит?
– Медали находятся у меня, потому что решение будет обжаловано. Сейчас мотивировочную часть просматриваю с адвокатами, выбираю тактику дальнейших действий. После Олимпийских игр в Сочи правила МОК были изменены, и ответа на вопрос, куда и по каким причинам я должен возвращать свои медали ни от МОК, ни от CAS я не получил. Все, что есть в мотивировочной части – это вода. Нет допинга, но ты обвиняешься.
– С кем-то из иностранных коллег общались по поводу решения МОК?
– Было общение и с президентом международной федерации, и с генеральным секретарем, которые имели мотивировочную часть. Они, опять же, задают вопрос: где нарушение, почему мы должны лишить Зубкова этих наград? Допинга нет, процедура сдачи спортсменом допинг-пробы не нарушена, но состав или количество соли в моче увеличено. На этом основании предполагается, что была манипуляция пробами, но при чем здесь спортсмен? Моя ответственность заканчивается, когда я сдаю пробу допинг-офицеру, он ставит свою подпись, что ко мне претензий не имеет, и я подписываю то же самое. После этого я не знаю, как и что происходит с моими пробами, куда они едут.
– Когда вы примете решение об обжаловании?
– У нас на это есть 30 дней.
– Перейдем к еще одной неприятной теме: открытое письмо тренеров и некоторых спортсменов по поводу недовольства вашей работой. В чем тут суть? Это такая конкуренция перед выборами?
– Начнем с тех, кто подписался под этим письмом: это тот же самый тренерский штаб, у которых спортсмены неоднократно были пойманы на допинге и которые сейчас отстранены федерацией от работы. По этой причине они не вошли в команду сборных - основной и молодежной. И спортсмены, чьи подписи стоят, - это те, кто не попал на Олимпийские игры, не отобрался по критериям международной федерации.
– Бывший бобслеист Алексей Головин вовсе подал заявление в прокуратору. Обосновывая это тем, что вы употребляли все-таки допинг, а это ставит под удар имидж федерации.
– Во-первых, Алексей Головин два раза был пойман. Во-вторых, он сейчас не имеет права тренировать даже детей, потому что у него есть статья. Подсудная статья: он избил ветерана ВОВ, удерживал у себя и вымогал деньги. Да, у него есть федерация, но неаккредитованная. В Орле такая же аккредитованная федерация работает, у нее есть тренерский штаб - а у него его нет. Он ничем не занимается, пытается только вот эти письма писать. Я с ним встречался, мы обсуждали все эти вопросы. Говорил ему: у вас нарушения. Полный отказ работать с детьми, тем более в спортивной школе.
– Просто складывается ощущение, что многие люди почему-то хотят вам навредить. Кто-то подает в суд, кто-то подписывает письма о том, что вы никудышный хозяин федерации.
– Пожалуйста, были обращения в прокуратуру. Мы предоставили зам. прокурора Москвы всю документацию, про которую пишут, что не ведется тренерский совет, не ведутся президиумы. На втором вопросе дело рассыпалось и закрылось. Решения принимаю не я. Их принимают тренерский совет, президиум, а я только уже по факту визирую то, что принял коллектив, большое наше спортивное сообщество.
Полная версия выпуска программы «Тает лед» с участием Александра Зубкова
Открыть видеоБольше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
