23 апреля было опубликовано полное решение CAS по делу Александра Зубкова. Более полутора сотен страниц с подробными деталями того, что ему вменяют в вину, аргументами сторон и обоснованием вердикта. Сам Зубков уже заявил:
Для начала мне необходимо ознакомиться с мотивировочной частью, получить перевод, полностью прочитать. После уже что-то решим вместе с моими адвокатами.
Параллельно Зубков собирается выдвигаться для переизбрания на пост президента Федерации бобслея России (ФБР). О странности ситуации, когда дисквалифицированный МОК спортсмен возглавляет всероссийскую федерацию и планирует делать это впредь, мы поговорили с человеком, чья спортивная жизнь была крайне насыщенной. МСМК по легкой атлетике, чемпион мира среди юниоров-1992, бронзовый призер ЧЕ-2002, победитель и призер Кубка Европы Евгений Печенкин специализировался в барьерном беге на 110 метров. Затем ушел в бобслей, где выиграл серебро Кубка мира. После этого работал тренером сборной России по конькобежному спорту. Сейчас тренирует бобслеистов и дочь Веронику, которая пошла по стопам отца в легкую атлетику.
«Давая возможность Зубкову баллотироваться, мы сами кладем голову на плаху»
– В обвинения, которые предъявлены Зубкову, – «физиологически невозможный» уровень соли в сочинской пробе, заставивший признать ее подмену, – верите?
– Да.
– Почему?
– Большой спорт – такая среда, где ради победы, особенно крупной, люди готовы пойти на все. История это подтверждает: кто-то ловится сразу, кто-то при повторных проверках, а кто-то признается сам спустя много-много лет. Поэтому я верю в то, что МОК предъявляет Зубкову.
– Когда вы сами были в сборной России, видели что-то, намекающее на правоту обвинений МОК?
– К 2014 году, о котором идет речь, я уже завершил карьеру. А в период совместных тренировок с Зубковым в сборной мы не были настолько близки, чтобы я мог что-то видеть. Моя вера основана скорее на опыте в спорте, в жизни и мнении о Зубкове.
– Когда вы с ним познакомились?
– В 2005 году, когда перешел из легкой атлетики в бобслей. После Афин-2004 я решил сменить вид спорта. Зубков оказался в бобслее намного раньше, он пришел туда из саней где-то в 2000-м.
– Каким было первое впечатление о нем?
– Хороший спортсмен, в меру злой, целеустремленный. Отличный пилот.
– Отношения у вас сложились?
– Вообще в той команде отношения были не такими, как сейчас в сборной. У нас было все как-то более цельно, чувствовался командный дух, а нынче, как рассказывают ребята, все изменилось. Кто-то даже пошутил: «Бобслей – единственный командный вид спорта, в котором каждый сам за себя». Что касается Зубкова, наши отношения можно было назвать рабочими.
– Если вы верите в правдивость обвинений, как относитесь к тому, что Зубков собирается повторно выдвигаться на должность президента ФБР?
– Это какой-то бред, честное слово. Даже если отбросить этический момент, остается элементарный расчет: с таким человеком у руля наш бобслей будет беззащитен перед любыми санкциями, нападками и просто косыми взглядами. Члены международной федерации могут потребовать принять меры по отношению к России, и я уверен – обязательно потребуют. А мы ничего не сумеем возразить, потому что выберем на должность президента человека, который мало того что дисквалифицирован МОК, но еще и проиграл апелляцию, то есть его вина подтверждена в спортивном арбитраже. Давая возможность Зубкову баллотироваться, мы сами кладем головы нашего бобслея и скелетона на плаху.
– Если забыть дисквалификацию и просто оценить деятельность Зубкова на посту президента ФБР, что скажете?
– Ничего хорошего. Дело тут даже не в личном конфликте, забудем про это. Давайте пройдемся по фактам. Во-первых, со всех сторон летят жалобы, что федерацией управляет не Зубков, а его жена. На сборах и тренировках она подходила к спортсменам и предлагала им сменить тренера, перейти к Зубкову. Во-вторых, в этом году было совершенно закрытое контрольное тестирование на трассе в Парамоново, куда даже личных тренеров не пустили. В-третьих, на Олимпиаде наша двойка показала 28-й разгон из 30 участников. Можно сколь угодно долго рассказывать про лезвия, бобы, трассу и так далее, но разгон – это разгон. Когда мы показывали пятый разгон и проигрывали на нем одну десятую, нам таких пинков давали! А сейчас проигрывают три десятых, и еще говорят, что спортсмены прибавляют! Да в каком месте они прибавляют?! То есть ни административная работа, ни работа со сборной не налажены. Так что оценка Зубкову на этом посту – кол. Да, сейчас они все прикрываются медалью Трегубова, но это одна медаль и это скелетон. А прикрываться медалью в скелетоне можно только применительно к скелетону. К бобслею это вообще никакого отношения не имеет, там разные тренеры. В бобслее у нас сегодня дно.
– Зубков – серьезный мужчина, успешный спортсмен, как вы сами сказали, по-хорошему злой. Каким образом к управлению федерацией подключилась жена?
– Думаю, ему не хватает административного опыта, он же сразу из спортсменов стал президентом федерации, а такой работе, как и любой другой, нужно учиться. Вот, и опирается на супругу.Это было бы нормально, если бы последнее слово оставалось за ним. Но на тренерском совете парни задают вопрос ему, а отвечает она. Это что вообще такое?
– А что было на контрольном тестировании в Парамоново?
– Личных тренеров не пустили на трассу, штатную электронику, которая на трассе стоит, не использовали, отрезки замеряли по своему портативному комплекту. Что именно за отрезки и как был настроен этот комплект, толком так никто и не понял. Не отбор, а черный ящик какой-то. Кстати, практика закрытых отборов пошла от канадца Пьера Людерса, который четыре года возглавлял бобслейную сборную России. Он притащил с собой земляка – тренера по старту Флориана Линдера. Вдвоем они отлично освоили сочинские предолимпийские возможности, а затем ушли, как только начался скандал с допингом. Сейчас оба тренируют сборную Кореи. Перед Сочи у меня был небольшой конфликт с Флорианом по поводу того, что он, с одной стороны, попросил ему помогать в подготовке старта, а с другой – ни во что не посвящал, не давал даже в свой планшет заглядывать. Но тот конфликт замяли, спустили на тормозах, как говорится.
– В итоге на Олимпиаду в Корею поехали не все или не те?
– Скорее, не все. Это вообще отдельная тема. ФБР подавала списки в ОКР, которые отправлялись в МОК. Когда стало известно, что МОК допустил немногих, начались возмущенные возгласы и поиски того, кто подал в МОК такие короткие списки. Правильно поступили лыжники, которые отправили в ОКР расширенный состав, и даже после того как оттуда МОК кого-то вычеркнул, Вяльбе все равно закрыла всю квоту. А у нас квота не закрылась, завоеванные места сгорели. Зубков начал валить все на руководителя олимпийской делегации Станислава Позднякова, якобы это они кого-то там вычеркнули, и поэтому МОК допустил так мало людей. Я как только это узнал, позвонил Позднякову. Мы с ним земляки, оба из Новосибирска, знакомы с юниорских времен, вместе на Олимпиады ездили, он как фехтовальщик, я как легкоатлет, в общем, хорошо общаемся. На вопрос, что там с этими списками, Поздняков заверил, что они просто переслали в МОК то, что им представил Зубков. То есть ФБР накосячила. А ведь могли бы повезти молодых ребят, дать им бесценный олимпийский опыт. В принципе, как это часто бывает на Играх, кто-то мог раскрыться прямо там, в Корее.
– Что, по-вашему, движет Зубковым, когда он заявляет, что планирует выдвигаться на перевыборы? Страх потерять власть?
– Страх потерять всё.
– В вашей карьере легкоатлета ведь тоже была дисквалификация за допинг. Что тогда произошло и дает ли это вам моральное право критиковать Зубкова?
– В 2002 году я совершил ошибку. Купил спортивное питание, в состав которого входили прогормоны. Они были указаны на этикетке, но я недостаточно внимательно ее изучил. В результате – два года дисквалификации. Но потом я, во-первых, вернулся и проходил допинг-контроль и будучи легкоатлетом, и перейдя в бобслей. А во-вторых, я всегда честно отвечал на эти вопросы, не юлил, не скрывал ничего. В этом, думаю, мы с Зубковым различаемся. Была ошибка, неосторожность, я за нее ответил и, вернувшись в сборную, отобравшись на Олимпиаду, доказал всем, что могу бежать так же быстро и под самым пристальным допинг-контролем. Кстати, уверен, что мои пробы перепроверили спустя много лет на современном оборудовании. Никаких претензий не возникло.
«Барьеры бегут, а прыгают – через козла»
– В чем проблема российского бобслея, почему с ним все так плохо?
– Дело в том, что бобслей – экстремальный вид спорта, по российскому законодательству им можно заниматься только с 18 лет. Соответственно, он всегда жил и живет за счет привлечения спортсменов из других видов, в основном из легкой атлетики. Так вот, раньше приходили спортсмены намного сильнее. Я перешел, уже будучи МСМК, было много мастеров спорта. И даже нам было непросто, приходилось адаптироваться к новым требованиям, доказывать конкурентоспособность. А сейчас приходят перворазрядники! Вы посмотрите, кто соревнуется против нас в составах американских, канадских, ямайских команд. Это люди, которые бежали в финалах ЧМ по легкой атлетике, некоторые даже были чемпионами мира, – та же Лоло Джонс, которая выступала в Сочи уже как бобслеистка. И тут мы – с перворазрядниками. И потом, теперь все стали какими-то мелкими. Что такое разгоняющий в бобслее? Человек весом 100-105 килограммов, при этом способный быстро бежать. И вот приводят легкоатлета-спринтера, у него рост 175 и вес 80. Ну как его до 100 кг раскачать, сохранив умение бегать? 85 он будет весить – максимум. Зато какие монстры выступают в командах-лидерах! У нас же получается, как в присказке: «В бой идут лучшие из лучших! Но так как лучших нет, в бой идем мы».
– Представьте, что вам предложили стать главным тренером сборной. Что будете делать, как выбираться из ямы?
– Прежде всего необходимо, как бы цинично ни звучало, грамотно уводить сильных спортсменов из других видов. Объяснять перспективы, работать с ними. Бобслей нуждается в сильных атлетах. Также надо аккуратно систематизировать все, что мы имеем сейчас, найти индивидуальный подход к каждому спортсмену, работать с личными тренерами. И постепенно-постепенно выруливать из этой колеи.
– По поводу сильных спортсменов. У ВФЛА проблемы – возможно, в июле наши легкоатлеты вообще окажутся без международных стартов. Если, например, Сергей Шубенков захочет попробовать себя в бобслее, у него получится?
– Ему придется все доказывать с нуля. Это другой бег, другие требования. Я по себе могу сказать: вроде пришел из легкой атлетики и быстрый, и сильный, а очень долго не получалось правильно все делать. Первое тестирование проиграл всем. Была история в Подольске, мы там тренировались с Кириллом Сосуновым, привезли тренажер специальный, для разгона. Это, говоря грубо, тележка на колесиках, на которую кладут блины и ее толкают. И вот как-то раз идет Сергей Макаров, наш метатель копья, чемпион мира, здоровый и быстрый мужчина, прошедший школу легкоатлетического многоборья. Спрашивает, что это за фиговина. Мы объяснили. Он решил попробовать, получил от нас инструкции, сделал один раз и сказал, что лучше будет копье метать. Это совсем не так просто, как кажется со стороны.
– Как барьерист, что думаете про Шубенкова?
– Молодец, конечно. Хотя иногда чуть больше, чем нужно, увлекается пиаром и раскруткой себя. Надо больше тренироваться и меньше болтать. Но то, что он красавец, – без сомнений. У нас спортсмены высокого класса в барьерах вообще появляются редко. В 1988 году в Сеуле четвертым был Владимир Шишкин, в 2001-м я бежал в финалах ЧЕ и ЧМ, сейчас Шубенков поднимается на пьедесталы мировых первенств. Говоря о резерве, растет, выступая по юношам, сын Сергея Манакова Семен. Но ему еще лет 5-6 до взрослого спорта. Вот и получается, что раз в 10-15 лет у нас появляется человек, способный дойти до финала Олимпиады или ЧМ.
– Правда, что барьерист высокого класса может пробежать 110 метров с закрытыми глазами?
– Сказки это. Но мастер способен сбивать спичечный коробок с барьера пяткой маховой ноги, а в идеале – задней поверхностью бедра. То есть барьеры нужно бежать с минимальным зазором, а не перепрыгивать, как некоторые наши легкоатлеты. Барьеры бегут, а прыгают – через козла.
Фото: РИА Новости/Екатерина Чеснокова, РИА Новости/Екатерина Чеснокова
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
