Тренер олимпийского чемпиона Антона Шипулина Андрей Крючков рассказал о дистанционном способе сотрудничества с биатлонистом, который спустя полгода вернулся в спорт и приступил к тренировкам вместе со сборной России.
– В этом году тренировочный процесс Антона предельно индивидуализирован: ни меня, ни Гербулова рядом нет. Я готовлю план, разрабатываю основные модели нагрузок; Шипулин его корректирует – где-то по согласованию со мной, где-то оперативно, прямо на тренировке, опираясь на собственные ощущения. Мы все обсуждаем – по крайней мере, раз в два дня, – начал Крючков. – По утрам он присылает результаты биохимии, функциональной диагностики – я вношу разъяснения и замечания; по вечерам Антон рассказывает, как организм вел себя под влиянием нагрузок, мы делаем выводы, коррекцию и двигаемся дальше.
– И такой дистанционный формат эффективен?
– Да, если все делать аккуратно. В его ситуации со здоровьем и после такого перерыва было бы неправильно сразу ставить жесткие столбы – делаем только так и никак иначе. Состояние меняется каждый день, поэтому зажимать Антона в рамки нельзя. Он регулярно созванивается с Гербуловым, высылает фото мишеней. Гербулов смотрит, как выполнено задание, что со стрельбой и состоянием в целом, и оттуда планирует свою часть работы. И объясняет мне, какую направленность выбрал. Хованцев недавно приезжал на экспертный совет, заходил к нам в отдел – мы побеседовали, я получил план, по которому работают остальные. Изучив его, мы скорректировали график Антона, ориентируясь на логистику – это нужно, чтобы он интегрировался в команду. Никто его не выделяет как звезду, но на собрании тренеры сказали, что готовы на любую помощь. У Хованцева есть ассистент, который помогает Антону в силовых и функциональных тренировках, следит за качеством выполняемых упражнений. Мы никогда не отстранялись от сборной, сейчас Шипулин без проблем интегрировался в работу с командой.
– С 2014 года Антон работал в отдельной группе. Теперь он в сборной, а группы нет – не договорились с новым руководством СБР?
– Мы даже не рассматривали этот вариант. В апреле Шипулин взял паузу, а 31 мая у меня и у Гербулова закончились контракты, и каждый из нас нашел новую работу. Все лето мы созванивались с Антоном, и я его предупредил: я устроился на работу, которую не хочу терять – потом ее вряд ли получится вернуть. Если ты остаешься в биатлоне, то в этом сезоне тренируешься только со сборной. По чьим планам, это уже другой вопрос. Но вообще, каждый год с вкатки, с ноября мы и так присоединялись к команде. И не покидали ее всю зиму – были на всех сборах, не противопоставляли себя составу. Ничего глобально не поменялось, кроме того, что нет меня и Гербулова. Но это объективные вещи – мы не можем по полгода сидеть без работы. Антон это понимает.
– До работы с Шипулиным вас если и знали, то как аналитика, но не тренера. Многих это возмутило: научный работник вышел из кабинета на тренировки, сразу получив лучшего биатлониста.
– Для меня это было не так резко – я с 2012-го работал с лыжными командами. Не помню, был уже начальником или просто аналитиком, но мы занимались методическим сопровождением – биатлон меньше, лыжные гонки больше. Тогда я плотно работал с Юрием Каминским и его спринтерской группой, каждый месяц ездил на сборы. Мы готовились к двум ЧМ, к Олимпиаде. Кто-то думает, что до работы с Шипулиным я не видел снег – это не так. Опыт у меня был, я пришел не из кабинета.
Источник: Sports.ru
