Тимофей Лапшин — победитель и призер этапов Кубка мира в составе сборной России по биатлону. В 2017 году он получил гражданство Южной Кореи и уже восемь лет представляет эту страну на международных стартах.
Текущий сезон на Кубке мира Лапшин начал неудачно — его лучшим результатом стало 32-е место в спринте, в других гонках Тимофей финишировал дальше 50-го места. К сожалению, на этом международный сезон для биатлониста и команды Южной Кореи завершен.
В интервью «Матч ТВ» биатлонист объяснил, с чем связан спад результатов и досрочное завершение сезона, рассказал о желании выступить на Олимпийских играх и трудностях команды Южной Кореи по биатлону, а также отметил, скучают ли на Кубке мира по российским и белорусским спортсменам.
«Если побегу на Кубке Содружества, возможно у IBU возникнут вопросы»
— Тимофей, где ты сейчас находишься?
— В Южной Корее (интервью было записано в конце декабря — прим. «Матч ТВ»). Так получилось, что вся наша команда отправилась домой, и дальше, к сожалению, на этапы Кубка мира мы не едем. Команда решила сконцентрироваться на Азиатских играх и готовится весь январь к ним.
— Получается, на оставшихся этапах Кубка мира в сезоне-2024/25 Кореи больше не будет? Или после Азиатских игр будет возвращение?
— Есть маленькая вероятность, что мы поедем на последний триместр в марте, но я думаю, что мы, наверное, больше никуда не отправимся.
— Как к этой новости отнеслись спортсмены команды?
— Конечно, все бы хотели дальше поехать. Изначально был такой план, что мы шесть этапов пробегаем, а потом уезжаем на сбор перед Азиадой.
И как обычно говорят у нас в команде: «Если будут деньги, то тогда, может быть, мы поедем на последний триместр». Однако есть некоторые политические разборки между местной федерацией и клубами, в том числе и нашим. И получилось так, что наш клуб сказал мне, Александру Стародубцу (Александр Стародубец — член сборной команды Южной Кореи — прим. «Матч ТВ») и еще одной кореянке не выступать в отборочных стартах. Соответственно, мы на Азиаду тоже не отобрались. Получается, мы международный сезон закончили.
— И какие в таком случае у тебя планы на этот сезон? Приедешь на Кубок Содружества?
— Если на Кубке Содружества бежать, возможно, возникнут вопросы у IBU. И потом можно не поехать на [турниры под эгидой] IBU. Нам дали понять, что ни в каких международных соревнованиях мы не будем участвовать. Я очень долго разговаривал со своим клубом, чтобы поехать на Кубок мира даже за свой счет. Но федерация не хочет брать ответственность на себя и перекладывает ее на клуб. И надо, чтобы клуб написал бумагу в федерацию, а клуб говорит, что делать это не будет, и, соответственно, мы никуда не поедем.
— Чем ты будешь заниматься в этот перерыв до следующего сезона?
— Пробегу спринт первенства Кореи, потом вылетаю в Россию. Новый год наконец-то в России отмечу, по-нормальному.
До этого праздновал в разных странах, даже не помню, когда в последний раз отмечал в России. Наверное, это было ещё в 2012 году, потому что у меня тогда закончилась виза, и мне пришлось приехать внепланово в Россию, и я праздновал в Ижевске. Жена была там, и я полетел туда.
— А где сейчас живет твоя семья?
— В России. Всё лето мы провели в Южной Корее, у нас все сборы в одном месте проходили, и семья была рядом со мной. Я даже не ездил в Россию ни разу, потому что смысла не было, так как все были здесь. Вернемся ли мы в середине января всей семьей в Корею, пока неизвестно.
Что касается планов, я один прилечу в Корею на месяц и до чемпионата Кореи буду тренироваться. Потом пробегу чемпионат страны, причем хочу побежать и по лыжникам, и по биатлонистам. Соревнования проводятся в одни сроки, то есть утром побегу по лыжам, после обеда — по биатлону (улыбается).
— Кстати, а с лыжниками реально поехать на Кубок мира?
— Я задавал такой вопрос своему клубу. Они сказали: «Не-не, только чемпионат Кореи пробеги, они тебя там не ждут».
Федерации друг с другом не дружат. И когда мы из биатлона приходим и у них побеждаем, они очень недовольны.
«Чтобы бороться с топ-командами, у нас тоже должна быть топ-команда, которая идет на результат»
— Какие в Корее условия для тренировок биатлонистов? Сколько биатлонных комплексов?
— Биатлонный комплекс один — в провинции Пхенчхан, где проводилась Олимпиада.
Деревня, где мы живем, называется Хэнге. Здесь созданы все условия. В прошлом году сделали очень классный тренировочный центр для команды. Есть подъем в гору, который можно делать спокойно на лыжероллерах. Никто не мешает, машин не так много. Велосипед крутить хоть куда: 3, 5, 6, 8 часов — без проблем, еще и круг можно делать.
Как таковой роллерной трассы нет. Она проходит по гольф-полям, и есть места, где пересекаются гольф-дорожка и роллерная дорожка. Из-за этого нас не пускают, так как это их земля. Поэтому мы катаемся по дорогам возле комплекса, но там рельеф хороший, хватает.
— А в основном, где у вас проходит летняя подготовка?
— У нас всё лето было в Корее. Вообще никуда не уезжали. Я сам за свой счет в июле съездил в Италию, в горы — и всё. И только в ноябре мы выехали в Европу.
— Кто сейчас тренер в сборной Кореи?
— Все тренеры — корейцы. С прошлого года я знал все проблемы, которые есть у нас в команде, и хотел её улучшить — у меня были тренеры, которые сильно бы помогли команде, были массажисты, уже готовые поехать.
Я просто всё руководству команды разложил, а они абсолютно не послушали и сделали так, как им надо, после чего мне пришлось проситься готовиться самостоятельно. То есть в тех же местах, где и команда, но самостоятельно выполнять план. Но для этого мне потребовался месяц обсуждений этого вопроса.
В процессе подготовки всё было круто и классно, я чувствовал, как добавляю, но потом был определенный стресс на вкатывании. Потому что началась эта конфликтная ситуация клуба с федерацией, и это сильно отразилось на нас.
Две ночи я вообще не спал и, видимо, это очень сильно по здоровью хлопнуло.
Возможно, сказалось не только это, может быть, и другое. Когда у тебя нет хорошего контроля по биохимии, по крови, нет массажистов качественных, хорошего восстановления, то очень сложно отследить момент, когда становится хуже. И, видимо, где-то этот момент я не увидел. Я сам пытаюсь делать максимум для того, чтобы был результат. И команда должна помогать, а тут, получается, команда не помогает. Массаж минут 40 минут поделают, а это очень мало. И ладно бы, эти 40 минут были качественными, но они некачественные. Ни доктора нет, ни восстановления нет…
Чтобы бороться с топ-командами, у нас тоже должна быть топ-команда, которая идет на результат. А у нас, по ощущениям, я пытаюсь за результат как-то бороться, а им ничего не надо, типа: «И так сойдет». И когда в команде такое отношение, оно перекидывается и на меня тоже. Какая бы у тебя мотивация ни была, это очень сложно. И тренироваться одному, постоянно себя заставлять, когда нет конкурентов, нет команд вообще, вокруг никого, очень трудно, тяжело держать свой уровень, тем более пытаться вверх подняться.
Я чувствовал, что хорошо готовлюсь, и всё идет хорошо, но что-то случилось. Сейчас еще не полностью разобрался, но я понимаю, что это моя давняя проблема. У меня в детстве была анемия. У меня пальцы мерзли, не хватало кровообращения. И сейчас что-то похожее, то есть у меня пальцы ног мерзнут, всё это поднимается, и кислорода не хватает. А я мышечный, и когда его не хватает, происходит голодание, лактат приходит быстро. Меня просто схлопывает, и всё, последний круг уже не могу вообще.
Еще одна причина, по которой я еду в Россию, — надо разобраться со здоровьем и понять, как двигаться дальше, и двигаться ли вообще, или, может быть, уже надо закончить.
«В этом сезоне я был готов намного лучше, а не показал вообще ничего. Я не бежал, а шел»
— В Корее сейчас у тебя есть конкуренты?
— Обычно, даже в плохом состоянии, в Корее запас в минуту-полторы у меня есть.
Но недавно меня на Кубке мира впервые обыграл кореец. Понятно, что я больше стрелял — у него был один промах, а у меня пять, но всё равно так не должно быть. Если бы я был в хорошем состоянии, я бы у него спокойно выиграл. А так проиграл «копейки», но проиграл всё равно. В протоколе же не пишут, что у тебя замерзли руки, отказали ноги.
— Насколько свободно ты владеешь корейским?
— Настолько свободно, что ничего не могу говорить (улыбается).
— А как общаетесь с тренерами?
— Половина на английском, половина на корейском. Какие-то слова я знаю. Можно было бы выучить, но для этого надо просто всё бросить и учить. Ты тренируешься, спишь, отдыхаешь, опять тренируешься, ешь, и у тебя есть два часа, которые ты можешь выделить семье. И когда учить?
Единственное, когда у меня была травма, я учил корейский полтора месяца. Читать, писать я могу, но слов нужно знать много, нужно просто учить, и всё. Если учить, язык нетрудный.
В команде тоже общаемся где-то на английском, где-то на корейском. Но мы уже так давно в команде, что у нас там уже свой английский, свой корейский, половина русского.
— То есть ты их русскому тоже обучаешь?
— Да-да, плохим словам особенно (улыбается).
— Если подвести мини-итоги первых этапов Кубка мира для тебя, можно сказать, что проблемы со здоровьем сейчас на первом плане?
— Да, это вообще не то, что я ожидал. Я был готов намного лучше, а не показал вообще ничего. Не бежал, а шел. Летом всё было намного ярче, я натренировался очень хорошо. И даже обидно, что так получается — ты пашешь, пашешь, а можно просто не тренироваться и так бежать. Но это никому не докажешь.
— Планы подготовки ты сейчас сам себе пишешь?
— У меня есть тренер, которому я плачу деньги, и который мне пишет план онлайн. Тренируюсь по этому плану и постоянно отправляю ему какие-то данные.
— Это российский специалист?
— Да. Это тот самый тренер, которого я и хотел пригласить в команду, но там не пошли навстречу. Уже были готовы презентации, представлена информация по стратегическим планам, но они посчитали это ненужным.
— Это связано с ограничениями на приглашение российских специалистов от IBU? Или именно команда Кореи посчитала, что им это не надо?
— Рекомендации от IBU тоже были, что не должно быть российских тренеров. Но, на самом деле, если бы захотели, всё можно было бы сделать.
Просто корейцы — это очень покладистый народ, если им сказали делать так, они будут делать только так. Это русским скажут делать так — а они сделают по-другому. Здесь свой менталитет.
«Серохвостов хорошо бы смотрелся на Кубке мира, но ему потребовалось бы время на адаптацию»
— Вернемся к Кубку мира. Там вообще вспоминают про российских биатлонистов?
— Наверное, кто-то и вспоминает. Но эту тему просто не поднимают, своих проблем куча, и все готовятся дальше, тренируются, то есть они не переживают, почему кто-то не бежит. Понятно, что россиян не хватает, но сейчас высокая конкуренция и с другими командами. Очень крутые скорости, все подравниваются, еще стрелять начали очень быстро, да еще и точно. То есть если раньше ты стрелял за 21 секунду, все удивленно на тебя смотрели, а сейчас стреляешь 20, 23, 24 — всё, у тебя 39-е место в скорострельности. Уровень вырос очень сильно.
— Получается, удивятся российские биатлонисты, когда вернутся на Кубок мира.
— Они удивятся очень сильно, когда там народ по 12 секунд стреляет. И ещё удивятся, когда побегут без фтора — очень сильно удивятся, как лыжи не едут.
— Ты сам скучаешь по российским и белорусским биатлонистам?
— Да, конечно, скучаю. А то и поговорить-то даже не с кем (улыбается) — где-то уже есть подобный заголовок. Реально, раньше выходишь и обязательно с кем-то где-то поговоришь. Плюс знаешь многих, долго вместе соревнуетесь. А сейчас есть только те, кто перешел в другие страны, — с ними общаюсь.
— Сейчас следишь за российскими соревнованиями по биатлону?
— Да, стараюсь смотреть, часто слежу. Они бегут утром, мы смотрим гонки, а потом уже едем на свои.
— Многие обсуждают, каким был бы Даниил Серохвостов на Кубке мира сейчас, он в хорошей форме. Ты что об этом думаешь?
— Он бы хорошо смотрелся на Кубке мира, но ему бы потребовалось время, чтобы привыкнуть, потому что другое напряжение, другое скольжение, другие скорости стрельбы. И когда топы вокруг тебя — это 100% сложнее. Поэтому нужно было бы время на адаптацию, а потом всё было бы нормально.
— Другое скольжение?
— В Европе везде искусственный снег в основном, и он вроде как быстрее, но в то же время нет фтора, поэтому скольжение другое. Я смотрел российские соревнования: как у них скользят лыжи, и как у нас — большая разница. Это видно даже по движениям. Без фтора скольжение значительно тупее. Понятно, что если совсем холодно, то будет примерно одинаково — ты тоже будешь «втыкаться». А если брать одинаковую погоду, например –5°, то со фтором лыжи будут намного быстрее, то есть ты можешь меньше усилий прикладывать на толчок.
«Мне было бы интересно посоревноваться в России»
— Когда смотришь российские старты, думаешь, каким бы ты мог быть на Кубке Содружества, например?
— В этом состоянии я не хочу бежать ни на Кубке мира, нигде вообще, потому что это не бег, а мучения. Сейчас даже не оценишь.
— В России проходят соревнования Международной Лиги Клубного Биатлона, Кубок Содружества. Можешь ли ты выступить на этих стартах, когда проблемы со здоровьем будут решены? Учитывая, что в этом сезоне ты уже не поедешь на Кубок мира, можно ли рискнуть, несмотря на возможные санкции от IBU?
— Это должна подтвердить наша биатлонная федерация. То есть я должен спросить у них, а они должны разрешить. А так как IBU рекомендует не участвовать в соревнованиях, не брать российских тренеров и российский сервис, скорее всего, они сказали бы «нет». Так как сейчас между клубом и федерацией склоки, я в первую очередь должен пойти к клубу и попросить написать письмо, чтобы побежать в России. Но из-за внутренних конфликтов клуб не станет просить, а если я буду — не прокатит. У меня сейчас сложная ситуация, поэтому вообще никак, даже если бы я захотел.
— А тебе самому было бы интересно выступить в России?
— Конечно, мне было бы интересно посоревноваться, вспомнить это. У меня даже есть своя винтовка, я могу приехать, взять свой приклад и выступать там без проблем. Но, к сожалению, есть сложный момент, который не дает эту возможность. Хотя у меня даже есть свой клуб, я мог бы на МЛКБ создать свою команду, приехать и выступать.
— В феврале тебе исполняется 37 лет, в следующем сезоне Олимпиада, планируешь ли там выступить?
— Конечно, на Олимпиаде хотелось бы выступить. Но чтобы там выступить, лучше, чтобы квота на страну была четыре человека. Для этого нам нужно было в этом году выступать на Кубке мира и быть в двадцатке. Этого уже железобетонно не будет, потому что мы не поедем дальше на Кубке мира.
Еще 10 человек могут поехать на Олимпиаду по вайлдкард. Чтобы попасть в эти 10 человек, надо выступать на этапах Кубка мира и Кубка IBU, чемпионате Европы, чемпионате мира, летнем чемпионате мира. И три твоих лучших результата на этих стартах пойдут в очки, по которым ты получаешь вайлдкард. Максимум от страны так могут поехать два человека. Я пробежал три этапа Кубка мира, результаты не суперхорошие, второй триместр мы не бежим, третий триместр с вероятностью 90% мы тоже пропускаем. В следующем сезоне команда 100% будет начинать с IBU, но там тоже можно заработать хорошие очки.
У меня сейчас неплохие очки для вайлдкард, но можно оказаться где-то сзади и вообще не попасть.
«У меня два пути: либо сдаться и тупо бегать чемпионат Кореи, либо пойти ва-банк и за свой счет подключиться к какой-то большой команде»
— Когда столько сложностей и проблемы со здоровьем, нет ли желания просто на всё плюнуть и завершить карьеру? Что тебя сейчас мотивирует оставаться в спорте?
— Да, когда я последнюю гонку бежал, у меня эта мысль проскочила. Ты бьешься, борешься, всё делаешь, столько перелопачиваешь, и потом не получается. Иногда хочется сказать: «Да пошло оно всё!», но я не такой. Я всё равно понимаю, что своего добьюсь, буду идти до конца, пока меня совсем не остановят (улыбается). Просто надо разобраться, потому что я-то знаю, как могу выступать. Но тут показал совсем не то, на что я был готов. Если я всё сделаю, идеально подготовлюсь, пробегу и пойму, что я не тяну, тогда, скорее всего, скажу, что всё, хватит с меня.
Хотя и сейчас были такие мысли, что не тяну. Наверное, возраст…. На самом деле, он нормальный. Посмотреть на Эдера, Бьорндалена — нормально всё, можно выступать. Понятно, у них топ команды, меньше проблем было. В таких командах, как у нас, немножко сложнее, но всё возможно.
Сейчас у меня два пути: либо сдаться и тупо бегать чемпионат страны, потому что в Корее это — главные соревнования. Ты можешь получать там зарплату, если будешь выигрывать медали, и выступать хоть до 55 лет. Либо второй путь — пойти ва-банк, может быть, подключиться к какой-то большой команде. Да, скорее всего, это будет за свой счет, потому что мы не поедем на Азиаду и в федерации могут сказать, что из-за этого я не попаду в команду. Такое тоже возможно. Я уже, в принципе, на это готов. Возможно, придется куда-то поехать и готовиться с хорошей командой, потому что здесь кашу не сваришь, как я уже понял.
— Получается, ваши зарплаты не меняются в зависимости от того, выступаете вы на Кубке мира или нет?
— Вообще нет. Ты выиграл чемпионат Кореи — на год себе обеспечил зарплату. Этим-то и плоха система. Если бы нужно было попасть в топ, какие-то очки заработать, тогда они куда-то стремились бы. А тут, получается, 80-е ты место займешь или 90-е, или сотое — всё равно.
— Если подытожить, карьеру ты пока завершать не планируешь?
— Годик-то точно еще поборюсь, я думаю (смеется).
«Появилось ощущение, что биатлон немножко подустарел»
— Если убрать трудности с федерацией и проблемы со здоровьем, до какого возраста ты готов бегать?
— Если показывать хороший результат, крутиться в топ, то интересно. Если вот так, с мучениями какими-то… Честно, устал. Понимаешь, что уже что-то подугасло, потому что нет результата. А появится результат, всё опять пойдет вверх, забурлит.
Раньше приезжаешь на Кубок мира и тебя всего трясет, а сейчас это стало обыденностью, всё понятно, и хочется немножко нового. И у меня появилось ощущение, что биатлон будто бы уже немножко подустарел. Хочется нового, каких-то необычных гонок. Сейчас в России делают прологи, стрелковые дуэли — вот это всё классно.
Кстати, еще несколько лет назад я у себя в клубе уже проводил такие турниры. И всем очень нравилось. Спринты по лыжной системе — это топ! Почему нельзя это на Кубке мира сделать? Намного интереснее было бы.
— Поэтому, может быть, стоит приехать в Россию и во всем этом участвовать?
— Участвовать в качестве спортсмена или в качестве организатора? Мыслей у меня много, но тогда надо всё бросать и этим заниматься. Уже лет пять назад у меня были идеи по проведению подобных гонок.
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
