10 лет назад Александр Каун стал первым российским чемпионом студенческой лиги NCAA. Этот турнир в США даже престижнее, чем НБА: игроки в нем не получают денег и играют только ради победы, а на финале собирается по 70 тысяч зрителей.
После этого скромный парень из Томска провел семь лет в ЦСКА, а два года назад вместе с Тимофеем Мозговым стал чемпионом НБА – тоже первым из россиян. Но если для второго продолжением стал 4-летний контракт на 64 миллиона долларов, то первый внезапно закончил карьеру. Почему – об этом Каун рассказал в интервью «Матч ТВ».
– Вы ушли из баскетбола два года назад, и с тех пор о вас ничего не слышно. Как прошло это время?
– Один год восстанавливался после операции, второй – занимался делами. Еще зимой учился кататься на горных лыжах. Живем в Колорадо, в горах, тут в любую сторону в часе езды – горнолыжный курорт.
– Горные лыжи – резкая смена направления после баскетбола. Как это получилось?
– Мне всегда было это интересно, просто во время профессиональной карьеры заниматься экстремальными видами было запрещено по контракту. Давно хотел попробовать – и вот наконец-то появилась возможность. К концу сезона даже прокатился по одной черной трассе. В этом году и пятилетнюю дочку поставили на лыжи.
– В школу вы ходили во Флориде, а в университет – в Канзасе. Как вас занесло в Колорадо?
– Жена у меня тоже из Канзаса, а у ее родителей был дом в горах, куда семьей ездили отдыхать. Высота – 2000 метров над уровнем моря. Они уже подумывали переехать сюда насовсем, но в итоге мы первыми решили сюда рвануть. Живем рядом с Денвером, в городке Эвергрин, у подножия Скалистых гор.
– На такой высоте дышать не тяжело?
– Нам уже нравится. Климат вообще здесь лучше, чем в Канзасе. Не так жарко. И горный воздух чистый, к нему быстро привыкаешь. Уже после переезда узнали, что наш район – один из лучших в штате по уровню государственных школ. Так что и детям здесь есть чем заняться. Дочка уже в какие только кружки не ходит! Пианино, плавание, танцы, футбол – пусть пробует все, что нравится, потом что-нибудь выберет.
– В России часто бываете?
– Были этим летом. Но, честно говоря, это тяжело: перелет в Москву, а потом еще и в Томск семьей из четырех человек. Да и дорого, что уж говорить! Тем более что теперь обоим детям нужны отдельные билеты, плюс визы жене и сыну, которому мы пока не оформили российское гражданство. В общем, в этом году в России побывали – теперь, наверное, несколько лет не полетим. Мне проще маму пригласить сюда, в США, пока здоровья у нее хватает.
– Центровой ЦСКА Кайл Хайнс назвал родившуюся в Москве дочку русским именем Аня. А ваши дети, наверное, наоборот, стопроцентные американцы?
– Дома разговариваем на английском, но все-таки какую-то память о России мы оставили в именах. Дочку зовут Ника, а сына Максим, причем по документам его имя пишется на русский манер, через KS, а не через X. Ну, и некоторые слова на русском все-таки ребята по возможности учат, чтобы русской бабушке не было обидно.
– Говорят, морякам даже на суше снится море. А вам баскетбол не снится?
– Честно? Нет. Смотрю, конечно, слежу за всеми матчами, событиями. Нет такого, что прямо жить без него не могу. Скучаю больше просто по спорту, по соревновательному духу. Стараюсь поддерживать форму, бегаю для себя. В начале июня, например, пробежал полумарафон. Насчет баскетбола – есть идея проводить летний лагерь для школьников. Здесь пока ничего такого нет. Думаю, мой баскетбольный опыт может кому-то пригодиться. И вокруг много детей, интересующихся баскетболом, и свои уже подрастают. Кстати, не думал, что в Колорадо окажется столько поклонников университета Канзас, за который я выступал 10 лет назад. А люди помнят.
– В этом году ваши «Канзас Джейхокс» снова дошли до «Финала четырех». Вы следили за «Мартовским безумием» – плей-офф студенческой лиги NCAA?
– Следил, и не ожидал такого. По тому составу, который был в течение сезона, и по той игре – не ожидал даже, что конференцию выиграем. А в итоге дошли до «Финала четырех» – конечно, это радость. Очередное подтверждение силы тренера, который не побоялся поменять состав по ходу чемпионата.
– В Канзасе по-прежнему тренирует Билл Селф, с которым вы стали чемпионом NCAA в 2008-м?
– Да, и, похоже, он никуда не собирается. Недавно вот продлил контракт до 2022 года.
– С партнерами по золотой студенческой команде связь сохранили?
– Не могу сказать, что тесно раз со всеми – может, с одним-двумя. Но недавно в университете была встреча в честь 10-летия нашей победы, со всеми очень тепло поговорили.
– Вам уже приходится задумываться, что авиабилеты на семью из четверых – это дорого. Скучаете по зарплате профессионального баскетболиста?
– Завершая карьеру, я понимал, на что иду. Но и сейчас не могу сказать, что испытываю проблемы с финансами.
– Уже есть понимание, чем займетесь дальше? Все-таки диплом программиста у вас на руках.
– Сейчас как раз пытаюсь организовать компанию. Многого сейчас не расскажу, но проект связан и со спортом, и с программированием. Нужно набрать команду, но это непросто: люди же не хотят работать бесплатно в расчете на будущее. Вот сейчас, когда был в Томске, пообщался с бывшими одноклассниками, которые занимаются программированием. Надеюсь, что-то у нас получится.
– Когда шли учиться на программиста, понимали, что когда-нибудь займетесь этим?
– Для меня это всегда был тяжелый вопрос. С одной стороны, всегда получал от этого удовольствие – и когда был стажером в компании во время учебы, и даже сейчас, когда занимаюсь своим проектом. Но в какой-то момент встал перед выбором: становиться программистом или делать баскетбольную карьеру. В итоге решил попробовать баскетбол, потому что возрастное «окно» для него очень маленькое, а время вернуться к программированию у меня еще будет. Так и получилось.
– Как дела у вашего турнира, который проводите в Томске?
– Хорошо, в этом году провели уже в девятый раз. И, кстати, наконец-то я сам смог на нем поприсутствовать. Начиналось все с маленького турнира в Академгородке (микрорайон на дальней окраине Томска – «Матч ТВ»), ко мне подошла женщина и спросила, можно ли провести турнир по стритболу и назвать его моим именем. Я дал добро, турнир стал ежегодным, и через два-три года вырос в большое благотворительное мероприятие. Я подключил своего тренера из спортшколы – Александра Расторгуева, с его помощью мы получили больше места, больше площадок. С каждым годом все становится лучше и лучше. Уже и из соседних областей участники приезжают. Надеюсь, в будущем получится привлечь крупного спонсора, уделяющих внимание баскетболу.
– Что все-таки подтолкнуло вас к завершению карьеры в 31 год?
– Много моментов. Один из них – у меня всегда была идея закончить около 30. Хотел успеть насладиться жизнью, пока еще молодой. И чтобы в старости не страдать от прошлых травм. Я ведь знаю, через какие нагрузки мы проходим. И после 40 – 45 лет это все обязательно почувствуется.
Второй фактор – семья. Она всегда была для меня важнее всего. Если бы я продолжил играть, то не смог бы принимать такое активное участие в развитии детей. Мне хотелось постоянно быть с ними. Да и просто хотелось попробовать что-то новое. Пойти и заняться другим делом. Я такой человек, что мне сложно жить всегда по одному графику. Проснулся, пошел на тренировку, пообедал, потом снова в зал… Когда знаешь, что-то же самое будет завтра, а потом послезавтра – это тяжело умственно воспринимается. Хотелось хоть какой-то смены, и поэтому в 2015-м я объявил о завершении карьеры в Европе. Но понимал, что хочу попробовать себя в НБА, если будет такая возможность.
– Когда говорят «Первый российский чемпион НБА», почти всегда имеют в виду Тимофея Мозгова. Вам не обидно, что о вас вспоминают меньше?
– Вообще нет. Тимоха всегда был более медийным – он и летом в России всегда в телевизоре, на всех интервью. Понятно, что о нем говорят больше. Для меня это не принципиально.
– Вы пришли в «Кливленд» – и в первый же год стали чемпионом, но в плей-офф не участвовали. Не обидно?
– Контракт с «Кавальерс» был на два сезона, но еще в середине первого понял, что буду заканчивать. Агент уладил все вопросы с клубом, и меня отпустили. К тому же встал вопрос об операции на голеностопе, и после консультаций с врачами решили, что прооперироваться сразу, чем дожидаться конца плей-офф. Смысла в этом просто не было. По сути, я всю карьеру отыграл на сломанной ноге. В Европе, может, где-то этого еще и хватало, а в НБА на одной ноге очень тяжело. Даже когда с Тимохой Мозговым один на один играли, я чувствовал, что оттолкнуться с этой ноги не могу. Так что не было смысла продолжать тренироваться, пытаться закрепиться в составе.
Под конец голеностоп болел, даже когда я занимался обычными домашними делами. Доктор посмотрел – и очень удивился, что с такой ногой я еще и в баскетбол играл! Поставили девять болтов, две пластины – собрали все вместе. Оперировали меня, кстати, здесь же, в Колорадо. А этот доктор до меня ставил на ноги и других спортсменов, включая Яо Мина (знаменитый китайский центровой ростом 229 см – «Матч ТВ»). После операции восстанавливался почти год и, только в конце прошлого лета начал жить обычной жизнью.
Получается, что команда взяла титул без меня. Но я все равно рад, что взглянул изнутри на жизнь НБА, поучаствовал во всем этом. Еще и чемпионат выиграл! Кто-то всю карьеру не может этого добиться, а я прошел этот путь за год.
– А вот чемпионом Евролиги вы так и не стали. ЦСКА выиграл титулы в сезонах-2007/08 и 2015/16, а вы выступали за московский клуб семь лет – как раз между этими двумя победами. Никто не шутил, что чемпионами стали, потому что вас не было?
– Нет, ничего такого. Наоборот, я поздравил ребят, порадовался за них, что они наконец добились победы в Евролиге. Долго к ней шли, все время что-то не получалось. Созванивались с Андреем Ватутиным и с Витькой (Хряпой, капитаном ЦСКА – «Матч ТВ»). Конечно, было бы вообще круто, если бы я за свою карьеру еще и чемпионом Евролиги стал. Но мне и так трудно жаловаться.
– Какой момент карьеры для вас самый ценный?
– Наверное, все-таки победа в чемпионате NCAA. И потому, что это был мой первый серьезный титул, и потому, что выиграть студенческий чемпионат – нереально трудно. В плей-офф шесть раундов, и любое поражение означает, что ты едешь домой. Это как выиграть «Финал четырех» Евролиги, только три раза подряд. Очень рад, что у нашего университета это получилось. Очень хорошие воспоминания после всего этого до сих пор.
– За «Финалом четырех» Евролиги в Белграде следили? Что можете сказать?
– А что тут скажешь? Тяжело все это. Не знаю, чего ЦСКА не хватает. Может, тренера стоило поменять после этого сезона, может, новый формат тяжеловат физически и на концовку не хватает сил. В Белграде не все лидеры ЦСКА были в пиковой форме – хотя это объясняется в том числе и травмами Хайнса и де Коло незадолго до Белграда. Вообще в «Финале четырех» побеждает не самая сильная команда, а та, которая более «горяча» и эмоциональна на этот момент. Понятно, что определять чемпиона в полноценном плей-офф – более объективно. Даже между сериями до трех побед, как в большинстве европейских чемпионатов, и до четырех, как в НБА, есть огромная разница. Это я успел почувствовать. Победить одного соперника четыре раза за короткий период – это вообще очень непросто. Лучше бы Евролига перешла на формат плей-офф. На мой взгляд, интерес к такой формуле будет больше.
– А чемпионат мира по футболу в России вы тоже наверняка смотрели?
– Да, следил и радовался за сборную. Кстати, моя жена Тэйлор в университете играла в футбол, а чемпионат мира почему-то не смотрела совсем. Здорово, что Россия дошла до четвертьфинала. Чуть-чуть в конце с Хорватией не хватило, но в любом случае очень достойно ребята выступили. Удивили всех и показали, что могут, когда захотят.
Фото: Jason Miller / Stringer / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, личный архив Александра Кауна, David Maxwell / Stringer / Getty Images Sport / Gettyimages.ru
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
