– Вы – капитан последней в истории олимпийской сборной СССР и чемпион Сеула-1988. Спустя 28 лет, скажите – что было главной особенностью той команды?
– Нельзя просто приехать в Сеул и стать олимпийским чемпионом. Путь к тому золоту мы начали задолго до Игр. Александр Гомельский создавал не просто команду личностей – команду-семью. Мы и сейчас, спустя много лет, продолжаем общаться, перезваниваемся иногда. Но видимся редко – все заняты. А до 20-й годовщины проводили регулярные встречи раз в пять лет. Сейчас иногда удается пересекаться на разных мероприятиях. Чаще общаюсь, понятно, с литовцами – Куртинайтисом, Сабонисом. Плюс с Таракановым. Последние четыре года я работал на Украине – встречались с Сашей Волковым. Мы все до сих пор как семья – общаемся как равные, независимо от национальности.
– Ваш партнер по олимпийской сборной-1988, а теперь коллега-тренер Римас Куртинайтис, после прочтения вашей автобиографии говорил: «Так все чисто и гладко, как будто про другого человека написано – не того Хомичюса, которого я знаю».
– Конечно, я не все там рассказал про нашу жизнь. Главной целью книги было показать, что в любом занятии человек может чего-то добиться, если поставит цель. И я писал о том, как шел к своей цели.
В течение всех Игр в Сеуле мы готовились только к одному матчу – против сборной США. На предыдущих Олимпиадах, вы помните, у нас с ними было не все гладко (в последний раз до этого СССР и США встречались в финале Игр-1972, завершившемся скандалом с трижды переигранными последними тремя секундами и победным броском Александра Белова. В 1980-м американцы бойкотировали Игры в Москве, а Советский Союз – в 1984-м в Лос-Анджелесе – «Матч ТВ»). Так что обыграть их было сверхпринципиально. Перед каждой игрой часть тренировки мы готовились к ближайшему сопернику, но основную часть времени уделяли американцам. Теперь я понимаю, почему тренеры так решили – одного дня на подготовку к США нам просто не хватило бы.
А по поводу «чисто и гладко» – у каждого человека есть хорошие качества и плохие. Но если ты видишь маленькую кучку дерьма, тебе необязательно в нее засунуть свою ногу, чтобы понять, что это дерьмо. Можно обойти эту кучу и не наступать. Конечно, всяких историй можно понарассказывать сколько хочешь. У любого человека в жизни такие моменты были: день рождения или другой праздник, везде шампанское. Просто у одних это шампанское хорошо заканчивается, у других – плохо.
– Но ведь столько лет прошло – кто же вас теперь осудит?
– Ну уж точно не стоило об этом писать в книге, учить других. Пусть каждый сам за себя решает. Бывало, сидим на очередном изнурительном сборе, устали от тренировок, так в выходной собирались всей командой – и куда шли отдыхать? Правильно, в ночной клуб. А на утреннюю тренировку могли прийти прямо из ресторана. Если бы тренер узнал – голову бы оторвал любому. А мы были уверены, что сможем, не спавшие всю ночь,спокойно пойти тренироваться и надеялись, что тренер не заметит. Так и бывало! Однажды Гомельский даже сказал: «Надо же, вы раньше меня пришли на тренировку». Похвалил за то, что рано проснулись. А мы и не ложились!
– Вам как капитану приходилось «отмазывать» товарищей по команде от тренерского гнева?
– На Олимпиаде – нет. Все понимали, зачем мы здесь, держали себя в руках. А вообще – бывало разное. Не хочу распространяться – у нас новое поколение растет, им ни к чему это знать. Слава богу, по-крупному никто не попался.
– Что дал вам Гомельский в тренерском плане?
– Во-первых, научил доверять людям, давать шанс молодым. В моей работе это много раз помогало. Даешь игроку возможность проявить себя – и смотришь, как он ее использует. Если человек сильный характером – он в этот шанс вцепится. А если характера нет – сколько угодно давай, не поможет. Всегда будет виноват кто-то другой, но не он.
И второе. На площадке Гомельский был деспотом, но в личном общении был отзывчивым и чутким человеком. В нем удивительно уживались два разных характера. Это противоречие дало мне понять, что можно оставаться человеком, даже если ты требовательный тренер. И сейчас я стараюсь быть именно таким.
– Этой весной Куртинайтиса уволили из «Химок» после пяти лет в клубе. Вы на стороне товарища по команде?
– Мое мнение – нужно было тот кризис переждать. Если у команды что-то не получается, в этом часто винят тренера – особенно в России. Но есть очень много обстоятельств, на которые тренер повлиять не в силах. Можно вводить сколько угодно жесткий режим, все запрещать – а игроки, если захотят, все равно уйдут. Что может сделать тренер, если он говорит делать одно, а игрок выходит на площадку и все равно все делает по-своему? В тот момент «Химкам» не Куртинайтиса надо было снимать, а паре звезд снять головы. И за один-два матча все изменилось бы. В спорте вообще важно иметь терпение. Но это клуб Евролиги – большой бюджет, большие требования. Кто сидит за рулем, тому и принимать решение.
– К вопросу о доверии молодым – когда вы пришли в люберецкий «Триумф», Сергею Карасеву было 17 лет. Можно сказать, что до бронзы Олимпиады-2012 он добрался с вашей помощью?
– Сергей уже тогда выделялся из своего возраста техникой, потенциалом. Тогда ему только физической мощи не хватало. Было видно, что поднимается звезда, но я его не выделял, а скорее наоборот – где-то больше напрягал, где-то остерегал. Выпускал под более крупных соперников. И в некоторых играх Карасев по-настоящему помогал «Триумфу», хотя был одним из самых молодых в команде. Рад, что карьера у него складывается. Играет за сборную, почувствовал, что такое НБА. Не каждому баскетболисту это дано. Но он по-прежнему молодой, и мы еще не все о нем узнали.
– Его отец Василий Карасев начал самостоятельную тренерскую карьеру тоже с вашей подачи. И завоевал бронзу с «Зенитом» – как раз доверяя молодым. У вас научился?
– Не только у меня. Чему-то он еще у Сергея Белова учился, когда играл за «Урал-Грейт», у других тренеров. Сейчас соединил – и все работает. Вася – молодец, умный тренер. И игрок был умный – разыгрывающие вообще этим отличаются.
– На Олимпиаде-2016 Литва дошла до плей-офф, но вылетела в первом раунде. А Россия вообще не попала в Рио. Какое впечатление оставили Игры?
– Всю Олимпиаду было странное чувство, что нет России. Все равно что не было бы Сербии, Испании или Франции. В спорте такое бывает – у всех случаются спады и подъемы. Что касается наших, то попадание в восьмерку – вроде бы хороший результат, такую задачу и ставили перед Играми. Но мне как зрителю хотелось бы большего.
Некоторые игроки приехали на сборы практически без отпуска, и чтобы сберечь их силы, упор сделали на баскетбольную подготовку, а не на физическую. Сначала все шло здорово – показывали классный, быстрый, современный баскетбол. Да еще и перед выездом в Рио дважды обыграли Испанию – серебряного призера двух предыдущих Олимпиад. Настроение было хорошее. Но в самом Рио встретились с испанцами снова – и все пошло не так. Психологически тяжело, когда даже если проиграешь, все равно останешься первым в группе, а соперник в случае поражения едет домой. Вышли без стопроцентного настроя – и Испания сразу ввела в ступор всю команду. В итоге – разгром 50 очков, который не мог не сказаться на настроении команды в плей-офф.
– Говорят, работая ассистентом у Белова в «Урал-Грейте», вы активно участвовали в тренировках и чуть ли не наперегонки с игроками бегали. Рвались в состав?
– Пробивался, да! Белов меня тормозил все время: «Если ты тренер – будь тренером». А я с ребятами выходил тренироваться. Если видел, что что-то не получается – шел и показывал, чем на пальцах объяснять. Но чаще всего для улучшения понимания игры мы играли 3 на 3. И если кто-то попадал в мою тройку, то я с него требовал по полной. А еще, когда у «Урал-Грейта» были проблемы с поиском спарринг-партнера, я собрал ветеранов и других пермских ребят, кто не попал в состав – и мы этой командой несколько раз сыграли против основы. Однажды даже выиграли!
– Вячеслав Шушаков был капитаном «Урал-Грейта» и вашим подчиненным. А теперь станет вашим начальником в тренерском штабе новой пермской команды «Парма». Как вы на это согласились?
– Такое предложение принял бы только из Перми. Всегда общались с «Пармой», интересно было следить, как команда продвигается по лигам с самого низа. Вообще странно, как баскетбол из Перми мог исчезнуть на столько лет. И вот как-то раз звоню в очередной раз спросить «Как дела?», а мне отвечают: «Приезжай – поговорим!»
Теперь все возвращается. И Слава Шушаков, который прошел с «Пармой» путь от высшей лиги до Единой лиги ВТБ, выиграл с ней Кубок России, заслужил шанс продолжить работу с командой. Тем более что половина игроков – они у него выросли, знают его хорошо. А я буду в должности советника-помощника, ничего страшного. Согласился, не сомневаясь.
– По уровню интереса к баскетболу Пермь можно назвать маленькой Литвой?
– Я уже не раз рассказывал о своем первом приезде в гости к «Урал-Грейту» в 1998 году. Мой клуб – «Крейтяне» из Мариямполе – пригласили на турнир в Пермь. Я сказал: «В Сибирь на поезде не поедем». Позвонил Сергей Кущенко (бывший президент «Урал-Грейта», сейчас – президент Единой лиги ВТБ – «Матч ТВ») и сказал: «Наш город находится в Европе, а не в Сибири. И вы летите самолетом, мы вас встретим». В итоге мы прилетели, несмотря на Рождество. И когда я увидел переполненный дворец спорта «Молот», сразу сказал: «Напоминает Литву». У нас дома зал был на 4 тысячи, а в Перми собралось 9.
В конце того сезона мне позвонили и предложили поработать вторым тренером у Белова. Вот такая маленькая история, которая теперь вернулась обратно.
Текст: Антон Соломин
Фото: Андрей Голованов и Сергей Киврин, РИА Новости/Виталий Белоусов, РИА Новости/Игорь Уткин, РИА Новости/Алексей Даничев, РИА Новости/Владимир Федоренко
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
