Пилот SMP Racing Михаил Алешин сравнил эмоции от бронзы в «24 часах Ле-Мана» с теми, что у него были после завоевания титула в «Мировой серии», рассказал, почему не отмечал успех в суточном марафоне, поддержал коллегу Егора Оруджева, сошедшего в темное время суток, и поделился мнением о штрафе Себастьяна Феттеля на Гран-при Канады.
— После окончания «24 часов Ле-Мана» вы выглядели очень счастливым человеком на пьедестале почета.
Открыть видео— Да, это один из самых счастливых дней в моей жизни. Эмоции после этой гонки сравнил бы с самыми яркими эпизодами в карьере: с первыми детскими победами, с моим чемпионством в «Мировой серии» и первым призовым местом в LMP2 на BR01. Третье место — пусть и не высшая ступень пьедестала почета, но для нас оно, конечно, было первым. Среди негибридных машин мы финишировали первыми, так что здесь вопросов нет. Ощущения были нереальными. Мы долго к этому шли — больше пяти лет. Практически с того момента, как стали строить свой первый автомобиль BR01 класса LMP2. Затем мы построили прототип высшего класса LMP1 — BR1. Мы все доводили машину до ума целый год, и все наши усилия полностью оправдались. Бронза в Ле-Мане была четвертым призовым местом подряд в этом мировом чемпионате. Можно сказать, что мы выполнили задачу-максимум. Ведь надо учитывать, что сезон мы начинали на абсолютно новом автомобиле: на обкатку машины обычно уходит гораздо больше времени. И не всегда результат приходит через год. Иногда можно чего-то добиться года через три. К нам же первые достижения пришли очень быстро. У тех же Rebellion, например, машина уже была обкатана, а мы многое начинали с нуля. Мы все бросили себе вызов и попытались воплотить свою мечту, построив конкурентоспособный прототип в LMP1. Мы заняли четвертое место в абсолютном зачете, нам совсем чуть-чуть не хватило до третьего. Тем не менее, мы завершили этот чемпионат на самой высокой ноте.
— Как отмечали успех?
— Пока особо не отмечал. После церемонии награждения поздравил команду, сел в машину, поехал в аэропорт и улетел в Москву. Но и дома у меня времени праздновать тоже не было, много важных дел накопилось. Долго ведь в Москве отсутствовал. И вот сейчас в Краснодар улетаю, там у нас будет мероприятие. Надеюсь, что все-таки с родными и близкими соберемся и как-то отметим.
— После гонки сразу за руль? Да еще после бессонной ночи…
— Да. И еще три с половиной часа ехал по парижским пробкам. Просто ад, а не пробки. Зато в половине пятого утра уже был в Москве. А что до отдыха, то я отдыхаю только дома. Только родные стены меня лечат. Физически было нелегко, но меня подбадривала мысль: чем быстрее улечу, тем быстрее увижу родных и близких. Но между заездами мне все равно удалось поспать. Хоть какой-то сон просто необходим, в противном случае гонка может плохо закончиться.
Открыть видео— Какой отрезок был самым сложным в гонке?
— Лично для меня — во время первого выезда. Когда пошел дождь и меня начали догонять Rebellion. В тот момент нужно было решать, бороться с ними или нет. Учитывая, что большая часть гонки была впереди, не стал рисковать. В начале марафона это была бы борьба за какие-то мифические места. А повредить машину — дело нехитрое. Поэтому принял решение пропустить соперника. Но вскоре Rebellion попали на мокрую часть трассы и вылетели в стену. То есть практика доказала, что рисковать было глупо, а наше решение было верным. В Ле-Мане надо рисковать только тогда, когда борешься за места в заключительной части гонки. В начале же ты можешь только проиграть. Так что в психологическом плане для меня это был один из самых сложных эпизодов. Потому что пропускать-то не очень хочется. С другой стороны, я понимал, что соперник неоправданно рискует.
— Когда поняли, что третье место уже никуда от вас не уйдет?
— Только за пять минут до финиша. Rebellion отставали от нас на три круга. Один круг на этой трассе длится где-то три минуты. Так что даже если бы за пять минут до окончания гонки с нашей машиной что-то произошло, мы все равно остались бы на третьей позиции, поскольку соперник за это время не успевал компенсировать отставание. Но, конечно, хотелось финишировать по-настоящему, в борьбе, и нам это удалось.
— Экипаж номер 17 сошел ночью. Как поддержали Егора Оруджева, который попал в аварию?
— Подбадривали его всей командой. Человеку свойственно ошибаться — такова наша природа. Но считаю, что ошибиться тогда, когда ты один из самых быстрых пилотов чемпионата, это не так страшно. Егор ошибся, потому что он перфекционист в гонках. Он едет на максимуме, это его фишка. Опыт, конечно, горький, но, разумеется, на ус он это намотал. В SMP Racing все как одна семья. Поэтому мы эти моменты прекрасно понимаем. Уверен, что все у Егора будет хорошо.
— С трассы «Сарта» перенесемся на другой французский автодром — «Поль Рикар». Здесь в предстоящие выходные пройдет этап «Формулы-1». Чего ждать от Гран-при Франции?
— Надеюсь, интересной борьбы. Такой, как мы видели в прошлый раз в Канаде. Хэмилтон тогда держался рядом с Феттелем. Да, потом произошел тот неоднозначный инцидент, из-за которого немецкий пилот был наказан штрафом, и тем не менее мне, как профессионалу, было очень интересно за этим наблюдать. Потому что я понимал, что оба гонщика ехали на максимуме возможного, была битва на пределе. Хотелось бы, чтобы и сейчас мы увидели такую же остросюжетную борьбу. «Формуле-1» не хватает таких моментов. Не знаю, удастся ли скудерии показать свой оскал, как это было в прошлый раз, но было бы здорово, если бы у них это получилось. Тем не менее каких-то предпосылок для кардинальных изменений в борьбе за лидерство не вижу.
Конечно, нас очень волнует, как выступит Даниил Квят. Последние гонки показывают, что «Торо Россо» находится в неплохой форме. Надо продолжать в том же духе. Мне кажется, у них все должно получиться не хуже, чем в Канаде. Не знаю, насколько «Поль Рикар» будет подходить непосредственно итальянской команде, выглядит она сейчас очень прилично.
Открыть видео— «Феррари» отправила в ФИА запрос на пересмотр наказания Себастьяна Феттеля.
— Обычно определить степень вины того или иного гонщика очень просто, но в данном случае даже я, человек, который занимается автоспортом 25 лет, не могу сказать, специально или нет Феттель «закрыл» Хэмилтона. Чтобы четко понять, что там прошло на самом деле, надо смотреть телеметрию пилота скудерии. Надо обратить внимание на такую вещь, как графика открытия педали газа. Если Феттель, после того как он вернулся обратно с травы на трассу, нажимал на газ, это означает, что он намеренно закрыл сопернику траекторию. Если на газ не нажимал, это означает, что его туда вынесло, и он в этой ситуации был просто «пассажиром». В этом случае можно будет говорить об ошибке судей. Не соглашусь здесь с тем, что судьи слишком быстро приняли решение по эпизоду, не разобравшись в ситуации. Понятно, что они не могли прояснить его во время гонки, но этот вопрос можно было оставить открытым и, посмотрев на телеметрию, выносить решение. Тогда бы не было такого общественного резонанса по этому поводу. Но так как этого сделано не было, то вопрос по-прежнему остается открытым. То, что «Феррари» отправила такой запрос, говорит о том, что они уверены в своей правоте, и пять секунд могут убрать.
Читайте также:
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
