«Идёт жёсткий контроль за каждым рублём». На что ВФЛА потратит миллионы спонсорских денег

«Идёт жёсткий контроль за каждым рублём». На что ВФЛА потратит миллионы спонсорских денег
Ирина Привалова / Фото: © РИА Новости / Григорий Сысоев
Глава российской лёгкой атлетики Ирина Привалова рассказала о подковёрной борьбе и проблемах с организацией командного чемпионата России в Сочи, о расходовании миллионов рублей полученных от спонсора и букмекеров.

В Сочи на базе «Юг-Спорт» в субботу начался командный чемпионат России по легкой атлетике — старт, собравший в ряде дисциплин сильнейших наших спортсменов. 

Он является частью недавно анонсированной серии «Королева российского спорта», призванной заменить, если судить по заявлениям, «Бриллиантовую лигу», в которой российские спортсмены, даже имеющие нейтральный статус, не могут принять участие из-за санкций, введенных в начале марта.

Однако одно дело анонсировать, а другое — сделать что-то похожее. В мае 2022 года, когда вся страна уже забыла про коронавирусные ограничения, на трибуны стадиона имени Славы Метревели не пустили зрителей. На дорожках были видны следы свежей краски — ее пришлось покупать за свой счет сотрудникам Всероссийской федерации лёгкой атлетики, потому что разметка уже вся выцвела. У судей не было воды — упаковку также покупали за свой счет. Призовые, заявленные за каждый старт этой серии, конечно, не шли ни в какое сравнение с «Бриллиантовой лигой», что неудивительно. Только вот спортсмены шутили, что даже эти деньги, наверное, получат не скоро — еще не выплатили призовые за «Русскую зиму», которая прошла ещё 13 февраля.

Обо всем этом «Матч ТВ» поговорил с исполняющей обязанности президента ВФЛА Ириной Приваловой, чья фамилия не так давно даже фигурировала в анонимной петиции с требованием провести расследование ее деятельности на занимаемой должности.

Ирина Привалова / Фото: © РИА Новости / Григорий Сысоев

— Руководство базы не допустило зрителей на соревнования. Зачем тогда подобные громкие анонсы этого старта?

— В защиту руководства базы — они здесь ни при чем. Они выполняют регламент, предписанный документами Минспорта, которые еще не отменяют ковидные ограничения. То же самое происходит на федеральных базах в Кисловодске и Новогорске. Здесь, в Сочи, еще более-менее — вы можете по аккредитации выйти с территории базы и вернуться обратно. А в Новогорске, чтобы выйти на медобследование или еще куда-то, нужно написать специальное письмо от федерации в адрес директора базы, который рассматривает и дает разрешение. Так что тут ситуация еще нормальная, а когда все это вообще отменится — не знаю.

— Правда, что краску для разметки дорожек покупали сами?

— Правда. Конечно, это должны были делать сотрудники стадиона. Но в таком обличии он доживает последние дни. Позавчера пришло решение и, главное, деньги на замену покрытия, которое здесь уже старое. Осенью, когда я вернулась отсюда, выходила на министра спорта по данному вопросу.

— На баннерах по стадиону логотип банка, это новый партнер ВФЛА?

— Да. Я могу ошибаться, этой информацией лучше владеет исполнительный директор ВФЛА Борис Гришин, но транш от них уже пришел.

— Транш целевой?

— Естественно, идет жесткий контроль за каждым рублем. Они, можно сказать, участвуют в определении расходования средств. Просто слетать на соревнования бизнес-классом не получится. В ВФЛА сидит их бухгалтер, который четко контролирует расходование средств. С «РЖД» мы работаем по такой же схеме.

— Cумма очень серьезная. За летний сезон вы уже спокойны?

— Спокойна. Еще и потому, что помимо спонсорских есть отчисления от букмекеров, которые приходят ежеквартально. За первый квартал этого года пришло 37 миллионов, за второй — 34. И по закону мы имеем право потратить 80 процентов из этих средств на профессиональный спорт. Часть этих денег идёт на популяризацию лёгкой атлетики. Призовые, которые будут выплачиваться на стартах серии «Королева спорта», пятьдесят, тридцать и двадцать тысяч рублей, — тоже из этих средств. Кроме того, есть задумка премировать по итогам сезона лучших спортсменов, тренеров, судей и так далее.

Хочу поблагодарить Михаила Мамиашвили, наши с ним федерации находятся на одном этаже, и еще в прошлом году он позвал меня к себе и объяснил, что нужно сделать, чтобы начать получать эти букмекерские деньги.

Ирина Привалова / Фото: © РИА Новости / Григорий Сысоев

— Деньги обычно портят людей. В счет федерации упали серьезные суммы, у вас там все спокойно?

— К сожалению, нет. Когда подобное происходит, все хотят как-то поучаствовать, не понимая, что за этими средствами идет строжайший контроль. Но, видимо, кому-то кажется, что сотрудники федерации расходуют эти деньги плохо или не на то. На самом деле это, конечно, не так, но появилось очень большое число тех, кто хотел бы присосаться.

— Я этот вывод сделал, когда прочитал петицию с требованием расследования вашей деятельности, которую, так или иначе, все прочитали. Начались какие-то бурления в федерации?

— Может быть, даже не в федерации. После ухода Юрия Борзаковского с поста старшего тренера сборной, — а его довели до этого состояния, потому что в сборной команде постоянно шли какие-то разборки, под Борзаковского копали. Он уже не мог с этим справляться. Но федерация и сборная должны работать как единый механизм, и поэтому было принято решение, чтобы не было проблем, занять должность старшего тренера мне. Меня поставили, но официально сделали только старшим тренером, не главным.

В свете последних событий у многих вообще возникли мысли, что нас никогда не восстановят. Но это тоже не так — международная федерация заинтересована в восстановлении. Другой вопрос, что даже если восстановление произойдет, то мы окажемся ровно под теми же санкциями, что и другие виды спорта. Но ведь сейчас мы даже не можем поехать в Белоруссию на соревнования, а они не могут приехать к нам, потому что все сразу подвергнутся обструкции. У нас особая ситуация, и под нее, скорее всего, больше подходит вариант, когда я занимаю должность главного тренера.

Наверное, у кого-то есть свои интересы, о которых я могу лишь догадываться. И все это заворачивается в красивые слова о развитии, потому что никто же прямо не скажет, что ему нужно это место, чтобы что-то с него поиметь.

— Завершая тему денег: призовые за эти соревнования быстро перечислят или как обычно — ждать полгода?

— Президиум ВФЛА очень малочисленный, всего шесть человек, но баталии по поводу статей расходования средств были… Долго это решение не принималось, и вот позавчера решили, причем с участием министра, выплачивать призовые. А до этого было много разных вопросов. Сначала ждали рекомендаций Минспорта, как можно использовать деньги от букмекеров, те тоже долго думали, сами не знали. Затем дали пояснения. После этого стало непонятно, можно ли тратить часть от вышеупомянутых 80 процентов на призовые и на что вообще можно их тратить. Когда стало ясно, что половину этой доли можно потратить на призовые, начались споры, как определять размер призовых, нужно ли делать их равными по дисциплинам или кому-то, например, шестовикам, платить больше, чем ходокам, потому что они — элита. Но было принято решение, что призовые для всех одинаковые. Это сейчас шестовики — элита, а через пару лет их не будет, потому что все возрастные. А нам надо поднимать молодежь.

— Когда мы с вами общались сразу после того, как вы стали и. о. президента федерации, было ощущение, что вы еще совсем не вникли в вопросы руководства. Сейчас, спустя время, уже втянулись или все еще открываете для себя эти роль и должность?

— Каждый раз что-то новое. Особенно это касается взаимоотношений людей, когда тебе в лицо говорят одно, а за спиной делают другое. Раньше я была далека от этого. Знаете, как говорят: «Подлость, сделанная даже с благими намерениями, все равно остается подлостью». Вот это стало в какой-то мере открытием. А так в остальном вошла в должность, да. Уже понимаю, что и как надо делать. Но пока нет понимания, что будет с Петром Ивановым, чьи обязанности я сейчас исполняю. То он вернется, то нет. И когда общаешься с людьми в легкой атлетике, особенно с представителями регионов, они спрашивают: «А как он может вернуться, если в федерации триатлона времен его президентства возникла куча проблем? Никуда он не вернется». Этот вопрос для меня находится в подвешенном, непонятном состоянии. Неясно, что будет дальше.

— Спортсменам тоже непонятно, что будет дальше, но некоторые уже сказали, что готовы бегать один-два года внутри страны. Думаете большинство готово два года выдержать?

— Почему только два? В свое время выдерживали и больше. В 30-е и 40-е годы было много соревнований, но только внутри страны. Люди выступали и бились за мировые рекорды. Все зависит от внутреннего календаря и от уровня, какой нужно поднимать, — детский спорт, научное обеспечение. Все от этого зависит. А будем или не будем выступать на международном уровне — не влияет на развитие массовой детской легкой атлетики.

— Для развития массовой детской легкой атлетики нужен элемент шоу.

— Уже второй раз слышу от журналиста, что нужно шоу. Что-то пытались сделать зимой, это проще и легче организовать в закрытом помещении, когда проводили турнир на мои призы. Проведено было красиво, и задумки организаторов мне понравились. Шоу нужно делать, да. Были варианты прыжков под музыку, но классическая легкая атлетика никуда не денется.

— Статистика набора детей в спортшколы куда указывает, вверх или вниз?

— Было падение, но в последние год-два начался рост, совпавший со взрывом популярности массовых пробегов. Большую роль в этом плане играет строительство спортивных объектов. Недавно разговаривала со Ставрополем, где построили новый манеж, они сказали, что дети идут заниматься, тем более что все в шаговой доступности, бесплатно, и легкая атлетика не опасна для здоровья.

— Что по другим регионам?

— Такого, чтобы «в каждом дворе по манежу», нет, хотя мы пытаемся. Сейчас заканчивается строительство на Сахалине, губернатор Приморского края тоже пытается построить, зимой открыли в Новосибирске, открывается в Москве в Алтуфьево. Постепенно процесс пошел. Думаю, что это приведет к росту развития легкой атлетики.

Ирина Привалова / Фото: © Olivier Prevosto / Contributor / Corbis Sport / Gettyimages.ru

— Возвращаясь к ситуации внутри ВФЛА, мне немного удивительно слышать от спортсменки, прошедшей сборную СССР, что подлость и разговоры за спиной стали для нее открытием. Там же была бойня с использованием любых доступных средств.

— Я была на голову выше и этого не касалась. Вся эта бойня шла мимо меня, я никогда в ней не участвовала. Плюс мы были всегда немного самостоятельны, тренировались в МГУ, на сборы ездили за свой счет, зарплату я не получала и была полностью независима. Это давало определенные преимущества.

— Помогло сохранить веру в людей?

— В том числе. Но все равно меня окружает большее число хороших людей — семья, родственники, это самое главное.

— Что о выступлении дочери Марии скажете на этом старте в прыжках в длину?

— Я понимаю, что это только начало сезона, а до его финиша еще два месяца. И сейчас она чисто физиологически не должна находиться в хорошей форме. Плюс она студентка второго курса факультета иностранных языков, и там идут экзамены, у нее впереди еще четыре или пять. Это очень выхолащивает. В середине июня экзамены закончатся, и, надеюсь, станет полегче.

— Предыдущие годы она стабильно выступала в нейтральном статусе. Как дочь восприняла новые реалии?

— Вообще, мне кажется, ей тяжело. Мама все время на виду, и психологически ей, конечно, очень непросто выступать, я ее хорошо понимаю. Но никуда не деться, и придется пока что ей с этим жить.