На Евро-2016 нашу страну представит не только футбольная сборная: во Францию едет бригада судей во главе с Сергеем Карасевым. В интервью Matchtv.ru самый успешный арбитр России рассказал, как на поле прилетают кирпичи, что ему кричали по-русски в Саудовской Аравии и многое другое.
– Вы сказали, что 20 раз перечитывали письмо с приглашением на Евро, потому что не верили. Почему такое сильное удивление?
– Конкуренция большая, а я в элитную категорию попал только в июле. Конечно, надеялся и верил, но все равно. Мне казалось, приоритет будет у тех судей, которые участвовали в предыдущих форумах. Конкурс был примерно два-три человека на место. Я читал письмо от Пьерлуиджи Коллины и не мог в него поверить. Окончательно поверил только через несколько недель, после Нового года.
– Перед Новым годом у вас был матч в Саудовской Аравии. Кто это организовал?
– Позвонили из нашего департамента, сказали, что пришло приглашение от Ховарда Уэбба – он руководитель судейского корпуса в Саудовской Аравии. Я не уезжал отдыхать, поэтому была возможность поехать. Из трех вариантов выбрали дату: 24 декабря, матч «Аль-Наср» – «Аль-Хиляль». Это столичное дерби – как «Спартак» с ЦСКА. Добирались целый день, с пересадками. Интересная страна, сугубо религиозная. Погода была градусов 10–12, в день игры пошел дождь. Зрителей не слишком много: стадион на 60 тысяч, пришло тысяч 30.
Страну мы в основном смотрели из окна машины, не было особой возможности выйти погулять и найти что-то необычное. Самое поразительное, что увидели – туалет на стадионе. Просто отверстие в полу и веревочка. Вроде новый стадион, все шикарно, большая цивилизованная судейская, а заходишь в туалет и там такое. На российских стадионах только пару раз подобное видел. Может, в Саудовской Аравии традиции такие, не знаю.
Команды пытались меня прощупать, в начале матча подбегали. Я сразу дал им понять, что лучше играть в футбол. Единственное, Аилтон, который еще в «Тереке» играл, со мной на чистом русском разговаривать пытался, хотел себя поставить особняком перед командой. Мол, он русский и сейчас решать будет вопросы. Говорил мне: «Рэф, ну чего ты там назначил, а здесь не назначил? Что ты свистишь в одну сторону?» Футболисты-то в этом плане все одинаковые, считают, что все всегда против них. Пришлось гаркнуть на него и надавить: «Аилтон, ты вот приехал за рубеж и не меняешься. Будь ты человеком, забудь уже, что в России было».
– Перед тем, как случились все эти приглашения, вы вошли в элитную группу судей УЕФА. Критерии отбора?
– Основное, что от нас требуют: защищать игроков. Все моменты с прыжками, с шипами, с нанесением травм должны караться очень жестко. Можно не увидеть пенальти, но если ты что-то с травмой пропускаешь или вместо красной ошибочно даешь желтую, то шансы пойти выше равны нулю. Также они смотрят, не боишься ли ты принимать непопулярные решения. Пример непопулярного решения: назначить пенальти на 92 минуте в условном матче «Спартак» – ЦСКА. То есть неважно, какая минута. Если пенальти был, его надо ставить независимо ни от чего. А когда Коллина пришел в УЕФА в 2010-м, стали много уделять внимания визуальному восприятию судьи: английский язык, рост, вес, на каждых сборах меряют процент жира. В общем, критерии – все это вкупе. Плюс удача.
– Вас приняли в элитную группу сразу после молодежного Евро?
– Да, несколько человек, в том числе и меня. Евро был в июне, а в июле нас включили в элитную группу. Это вообще был особенный турнир: все бригады, которые участвовали, отсудили великолепно. Хью Даллас – он с Коллиной в комитете работает – даже сказал, что не уверен, что такой уровень еще когда-нибудь повторится. На его памяти это первый случай, когда судьям после большого турнира нечего сказать. Мы дошли до полуфинала, Хью Даллас на этом матче работал инспектором и остался доволен. Причем в игре был отмененный гол, был пенальти. Даллас поблагодарил, обнял нас – тогда мы поняли, что в будущем можно ждать хороших новостей.
***
– Вас часто сравнивают с Пьерлуиджи Коллиной. Не раздражает?
– Это началось даже не от болельщиков, а от тех же самых судей. Говорят, есть сходство. Что по манере бега его копирую, по каким-то движениям руками. Меня это не раздражает. И специально я ничего не делаю, чтобы быть похожим на Коллину. Перед зеркалом точно никогда не стоял и не копировал. Но, если людям нравятся сравнения, пусть сравнивают. Лысых судей – миллион. Причем это не моя прихоть, что я без волос, так получилось с детства. Сначала было все нормально, но когда мне исполнилось восемь лет, что-то произошло. До сих пор мы не знаем, как и почему это случилось. У Коллины, кстати, то же самое – только в зрелом возрасте это случилось, после двадцати. Видимо, какое-то нарушение обмена веществ. А я просто с восьми лет стал лысеть. Потом лечился, но, к сожалению, никто не смог сказать причину и вылечить. Так что я не брею голову и ни в коем случае не копирую Коллину.
– Если копировать Роберто Розетти, что надо перенимать?
– Он научил меня меньше думать на поле. Объясню. Если ты в хорошей позиции и все видишь, не надо долго думать. Первое решение – оно, как правило, верное. У меня был психологически не лучший момент, а Розетти старался вывести меня из этого состояния. Он говорил мне: «Расслабься и делай на поле то, что видишь». Советовал больше улыбаться во время игры, хотя мне это не удается, честно скажу. Еще при Розетти мы стали чаще пить кофе. Раньше выпил один раз за день – и нормально. А здесь первый кофе-брейк, второй, третий… Лекций-то на сборах много. Раньше мог пить кофе растворимый, а после Роберто стараюсь пить только зерновой из кофе-машины.
С кофе и Розетти есть пара забавных случаев. Были сборы в Рязани, для Роберто – примерно такой же опыт, как слетать на Марс. Поехали туда на автобусах, по пробкам, по жаре, три часа. Остановились в придорожном кафе. Ему насыпали кофе в пластиковый стаканчик и стали наливать кипяток. Роберто пытался сказать, что надо меньше воды, говорил: «Less water, please», но ему все равно налили полный стакан кипятка. Он вышел, слил три четверти стакана, размешал и одним глотком выпил. Сделал себе из американо ристретто. Другая история, как он заказывал в гостинице эспрессо. Подходит к женщинам, которые кофе наливают, и просит эспрессо. А ему отвечают: «Милок, все экспрессы утром уехали».
– Юрий Баскаков рассказывал, что Розетти запретил застолья с соленьями в судейских. Вы еще застали?
– Никаких застолий не было и нет. В союзные времена, возможно, что-то такое и происходило, но на моей памяти столы в судейских точно не накрывали.
– В судейскую заходят, чтобы поблагодарить за работу?
– Сергей Николаевич Галицкий приходил после игр. Причем по статистике «Краснодар» при мне в основном вничью играл, но тем не менее он несколько заходил и говорил: «Сергей, спасибо за вашу тяжелую работу». Начальники команд, администраторы всегда заходят после игр.
– А некоторые обещают сделать так, что вы больше не будете работать главным арбитром. Как отнеслись к тем словам Леонида Федуна?
– Почти три года назад было, после матча «Спартака» и ЦСКА. Я сейчас вообще стараюсь не читать про себя ничего в интернете, а после таких матчей – тем более. Тогда тоже ничего не читал сразу после игры, но потом мне естественно рассказали. Я серьезно не отнесся, потому что неконструктивной критике со стороны не придаю значение. Сказал человек на эмоциях и сказал.
– Португальцы вообще требовали переиграть матч, когда вы на последних минутах назначили пенальти в ворота «Спортинга», а «Шальке» за счет него победил.
– Мне подсказали назначить пенальти, но там его не было. Когда на разборе после игры смотрели повтор, нам даже сначала показалось, что действительно была игра рукой. Но на двух других камерах было четко видно, что мяч попал в лицо. Это очень серьезный момент в карьере, потом очень переживал, что вообще будет дальше. Но в УЕФА, видимо, посчитали, что я все делал правильно: это ведь методика, я обязан доверять помощникам. Да, какое-то время мы не судили Лигу чемпионов, но с этого сезона стали приглашать.
Португальцы тогда рвались в судейскую, но на матчах Лиги чемпионов уровень безопасности серьезный, ничего не вышло. Что было дальше – не знаю, не читал. Но люди же передают друг другу, стали звонить какие-то знакомые, которых пять или десять лет не слышал. Спрашивали, что там у тебя случилось, начали приплетать, что спонсоры какие-то замешаны. Обидно, что в России СМИ все это подхватывают и нашим болельщикам все передают. Люди даже не видели ничего, а везде все написано и сказано. К сожалению, нет поддержки у арбитров. Ни в нашей стране, ни в любой другой. Никто почти никогда не пишет, что российская бригада поехала на матч Лиги чемпионов и отработала хорошо. Это никому не интересно. Помню только один раз, чтобы нас похвалили, мы сборные какие-то судили. Такая вот профессия: о нас либо плохо, либо никак.
***
– Как вообще приходит осознание, что можно стать футбольным судьей?
– Я играл за спортшколу последний год и уже судил матчи младших команд на первенство Москвы. То есть утром судил маленьких, а вечером играл за старших юношей. Мне отец всегда говорил: «Давай, суди, дело хорошее». Я даже вопросов не задавал, почему и зачем мне это надо. Однажды матч моей команды судил знакомый отца – они вместе работали когда-то. Подошли к нему, он дал координаты, я вступил в коллегию московских судей. Как-то пошло-поехало, спортшкола закончилась, играл уже на любительском уровне. И руководитель этой команды говорит: «Выбери, пожалуйста, судишь или играешь. Совмещать дальше невозможно: и тебе тяжело, и нам тяжело. Я ответил: «Хорошо, тогда буду судить».
– Когда начали судить, было ощущение, что вообще не знаете правил?
– Помню, как проходил первое тестирование по правилам игры. К тому моменту уже судил четыре года, но из десяти вопросов отвечал на два! Там были шарады. Условия задачи примерно такие: вратаря нет в воротах, мяч летит в створ, игрок сам не может достать, но опирается на плечи партнера и выбивает мяч на угловой. Так делать нельзя: это свободный удар и желтая карточка. Сначала справлялся с двумя такими вопросами из десяти, потом с четырьмя, с шестью… Но на десять никогда не отвечал, потому что бывают задания очень каверзные.
– 13 лет вы судили низшие дивизионы. Сколько раз вам было страшно?
– Однажды в Москве судили матч на КФК. На 90-й минуте забили победный гол, а проигравшая команда побежала за нами. Мы залезли в судейскую через окно, вещи быстро собрали и уехали оттуда: то ли на попутке, то ли на такси. Это самое экстремальное, что вспоминается. Двери в судейскую мне никто не выносил. Старшие коллеги, конечно, рассказывают, что было в советские времена, в 90-е. Подпирали дверь в судейскую шкафами, стульями. В номерах гостиничных запирались, как могли. Я себе с трудом такое представляю, если честно. Хотя однажды мы играли в Махачкале, там за трибуной строили то ли офисное здание, то ли дом. Был уже конец игры, рядом с ассистентом Андреем Малородовым упал кусок кирпича. Он его даже забрал с собой. В первой лиге еще пару раз видел, как ворота не соответствовали нужным параметрам по высоте – работники стадиона брали лопаты и снимали слой земли, чтобы до перекладины было ровно 2,44 м.
– Сначала вы ведь не только судили, но и параллельно работали.
– У меня юридическое образование, до 2004 или 2005 года работал в банке, как и моя мама. Работал вплоть до того, как оказаться в первом дивизионе. Потом просто стало тяжело совмещать. Я занимался с клиентами, открывал счета, было много бумажной работы. Зарплата небольшая (150 долларов), больше трудился на стаж, на перспективу. Но мне все равно сказали: «Ты не появляешься на рабочем месте по 10 дней, все время в разъездах, подумай, надо ли тебе оно». Я хоть и ездил за свой счет, но постепенно понял, что на любую работу устроиться будет тяжело – и ушел с этой, стал заниматься полностью судейством.
В РФПЛ главный арбитр получает 90 тысяч рублей за матч – причем зарплата не менялась больше десяти лет, с 2003 года. Это хорошие деньги для обычного человека, но если взять количество игр за сезон – от 12 до 17 матчей, – то в среднем после вычета налогов получится около 100 тысяч рублей в месяц. К сожалению, мы еще должны оплачивать все: у нас нет ни врачей, ни массажей, ни фитнесов. Не дай бог травма, операция – тоже платим сами. В конце каждого сезона езжу в Германию, делаю профилактику здоровья. А хорошо платят в Лиге чемпионов, но дойти туда не всем удается. Судья из элитной группы зарабатывает около 4,5 тысяч евро за игру, если квалификация ниже – 3 тысячи.
– Что чувствует судья на линии, которого 90 минут прессует Юрий Семин?
– Если тренер вышел из себя, значит, судьи сделали что-то не так. Если человек был спокоен 70 минут, а потом 20 минут кричит, то это не просто так. Я был резервным судьей, когда Юрий Баскаков лет пять назад удалял Семина в матче ЦСКА – «Локомотив». Пытался с Юрием Палычем разговаривать, но в какой-то момент что-то случилось – его нельзя было не остановить. У Баскакова вообще есть интересные приемы для футболистов. Я слышу в наушниках, что футболист подбегает к нему и говорит: «Але, судья, хватит придумывать!» Баскаков ему отвечает: «Молодой человек, если бы я придумывал, то не отсудил бы в чемпионате России 199 матчей». Или другого игрока били-били. А он из глухого запаса, всю жизнь на лавке сидел, выпустили наконец. Кричит Баскакову: «Рэф, меня же бьют, куда ты смотришь». А тот ему в ответ: «Ты же лучший игрок клуба и всей премьер-лиги. Конечно, тебя будут бить».
– Для чего нужны судьи за воротами, если они обычно не видят в упор и не берут на себя ответственность?
– Берут ли они на себя ответственность, знает только главный арбитр. Судья за воротами постоянно в процессе и постоянно подсказывает главному. А тот уже решает, принять это, или нет. Они берут ответственность, но судья может не довериться, если находится в лучшей позиции. Хотя по методике их надо слушать, особенно, если они ближе к эпизоду. Интересно, что главному арбитру даже изменили зону перемещений по полю, когда появились ассистенты за воротами – близко к ним не надо смещаться.
– Вы за видеоповторы?
– Сложный вопрос. Хотелось бы посмотреть, что придумают, как это все будет работать. Я видел ролик, как голландские судьи в техничке сидят, у них много мониторов. Происходит какой-то момент, они сразу судье могут подсказать. Самое важное здесь, сколько просмотры повторов отнимут времени от футбола. У меня был только один случай, когда хотел смотреть повтор: это матч «Зенит» – «Кубань». Я видел момент не очень хорошо, но чувствовал по динамике эпизода, что пенальти был. Назначил одиннадцатиметровый, а после игры посмотрел и увидел, что там не было пенальти. Я тогда ошибся, рука была прижата. Больше никогда не хотелось смотреть, даже с «Шальке». Был уверен, что это пенальти, потому что арбитр за воротами располагался в четырех метрах от эпизода, в открытой позиции.
***
– Ваше лучшее судейское решение?
– Сезон 2012/13 – первый год, когда начал судить Лигу чемпионов. Второй мой матч, играл румынский «Клуж» против «Браги». Над городом повис туман, решали в последний момент, будет ли игра. В итоге все состоялось. В первом тайме случился сложный эпизод, где мне явно что-то свыше помогло. Угловой удар, подача, бьют выше ворот. Обычно судья как-то чуть-чуть разворачивается и занимает новую позицию. А я почему-то оставил взгляд и увидел, как пробегающий игрок из «Браги» со спины предплечьем ударил в челюсть сопернику. Это видели некоторые игроки, которые тут же порывались отомстить. Я все это вижу, в голове взрыв, хватаю красную и сразу отгораживаю того, кто бил: чтобы с ним не расправились. Конфликт локализован, помощь оказана, а игра пошла, как по маслу.
– Как должен судить арбитр, знают все. Никто не знает, как он должен тренироваться. Расскажите.
– Три раза в неделю различные беговые занятия, один раз – тренажерный зал. Это минимум. Когда закладываю фундамент в январе, делаю кроссовую работу. Встретил Новый год, пять дней передохнул – и начал готовиться. Пробегаю километров по 12, где-то час бега. Это примерно пять минут на километр, спокойный ритм. В последние два года тренировок достаточно. Меня тогда включили в программу как перспективного арбитра, который может попасть в элитную категорию. За нами были закреплены менторы, бывшие судьи. Мы отсылаем им матчи и тренировки – показания пульса и реакцию организма на работу.
– Можете представить, что в вашей бригаде появится женщина?
– Я думаю, нет. Со мной несколько лет прекрасные ассистенты – Тихон Калугин и Антон Аверьянов. Их я не променяю даже на очень красивую девушку-арбитра. Я считаю, что девушки вполне могут судить мужчин, проблем никаких нет. Только пусть нормативы сдадут – мужские. А мужские нормативы женщине сдать очень тяжело. Профессиональный спорт должен быть равен. Лучше пусть женщины судят женский футбол. Я судил как-то женщин и мне запомнился один момент. Игроки называют себя мужскими именами: Вася, Петя, Коля. Я думал, мне сначала показалось. А потом слышу отчетливо, кричит одна другой: «Вася, я здесь!» Может, фамилии у них Васильева или Петрова, не знаю.
– Вы вроде бы слушаете очень суровую музыку.
– Да, все началось в 1992 году, слушал группу Guns N'Roses, потом перешел на «Металлику». А в 1998 году впервые посетил концерт группы Slayer. Если в Москву приезжает группа, которую слушаю, обязательно выбираюсь. Там много драйва, можно отключиться и иногда выплеснуть негатив, который копится. Кто-то на лыжах катается, кто-то с парашютом прыгает, а у меня вот такое увлечение. Всегда хожу на танцпол, никаких випов. Из совсем тяжелого слушаю Slayer, Kreator, Exodus, Lamb of God, из мелодик-металла: Kamelot, Serenity, Rage, Stratovarius, EdGuy, Hammerfall, из мелодичного хард-рока: Gotthard, Crystal Ball, Battle Beast. И старое-доброе: Iron Maiden, AC/DC, Accept, Judas Priest, Whitesnake.
Последние три года хотел купить гитару, но откладывал. А тут дочке приобрели синтезатор – и получилось с гитарой тоже. Позанимался пару месяцев, но потом взял паузу: с семьей отдыхал, а сейчас к сезону готовлюсь. Обещаю, что в течение года освою. Я преподавателю сказал, что мне нужен хард-рок и хэви-метал. Мне не надо просто аккорды какие-то и сидеть бренчать песни. Хочу сразу трешевое такое осваивать. Когда освою, тогда можно будет и музыкальную группу с судьями организовать. Евгений Турбин – судья премьер-лиги – настоящий барабанщик, я раньше ходил на его концерты. Дочку подключим с синтезатором, а вокалистов найдем.
– Рокеры – люди, способные творить безумства. На какой поступок готовы, если вас назначат на финал Евро?
– Если попаду в финал Евро, может, татуировку набью. Хотя у меня нет ни одной, и я не приверженец. Но если набивать, то явно что-то с символикой Евро. Правда, не уверен, что сделаю это.
Текст: Глеб Чернявский, Иван Карпов
Фото: globallookpress.com; gettyimages.com; Matchtv.ru
