Илья Казаков десять лет работал пресс-атташе сборной России, а теперь специально для «Матч ТВ» рассказывает о встречах Гуса Хиддинка с провинциальным бытом, семейной атмосфере на Евро-2008 и о том, почему в 2012-м все получилось не так, как должно было быть.
Минус четыре кило
– Первая ассоциация с Евро-2008? База в Леоганге. Горы, лужайки, автобус сборной, красивая форма… Скажешь «Леоганг», и все это сразу встает перед глазами. В 2014 году я оказался с семьей в Мюнхене, и мы специально проехались до Леоганга, чтобы остановиться на ночь в этом отеле. А там до сих пор помнят нашу сборную, меня даже узнали.
Воспоминаний-моментов тоже много: и стартовая пресс-конференция в «Авроре», где сборная жила один-единственный раз, и 35-градусная жара в Роттах-Эггерне, и длинный переезд из Бургхаузена, где у нас был матч с Литвой, до Леоганга. Мы петляли по проселочным дорогам, часа четыре, наверное, ехали. Семак, махнувший по приказанию Гуса на церемониальной встрече рюмку шнапса. Все это было прекрасно. Если бы дело происходило в другом месте, итоговый результат все равно создал бы позитивную картину, но Австрия – одна из самых красивых стран Европы, и результат, наложившись на пейзажи, создавал ощущение настоящего чуда.
Не знаю, где еще к нам были бы так расположены местные жители. Леоганг гордился, что у них живет сборная России. В ночь после первой победы нас в отеле встретила живая цепь из людей в народных костюмах. Фантастическое отношение!
Нагрузки Хиддинка были огромные, и после них, команда, конечно, летела. Раймонд (Верхейен, тренер по физподготовке – «Матч ТВ») готовил ее как сержант спецназа. Я-то не тренировался, но через два дня встал на весы – а у меня, как у игроков, минус четыре килограмма. Чудеса! Стали обсуждать эту тему с персоналом, и выяснилось, что с ними происходит тоже самое. Сборная жила в отеле, официально входящем в 50 лучших гостиниц мира, куда приезжают очень богатые клиенты, среди которых много пенсионеров. Чтобы у них было хорошее настроение, им не только весы назад «перевели», но и зеркала в ванной комнате сделали изогнутые. Чтобы сами себе они казались стройнее. Хорошая идея, кстати. Но команда действительно похудела от тех тренировок. Даже десерты не мешали стройности – дополнительный счет за сладкое перевалил за десять тысяч евро.
Весы – штука такая... Помните, Дзюба протестовал против фразы Капелло, что у него лишний вес? Но, может быть, весы действительно не всегда правильно отражают действительность.
Несмотря на тяжесть нагрузок, все понимали, что это правильно. Там был любопытный эпизод: Раймонд же по своему амплуа голкипер, и после одной тренировки Гус в шутку сказал ему: «Становись в рамку, посмотрим, что ты за вратарь». Хиддинк любил такие аттракционы, чтобы встряхнуть эмоции. Раймонд встал, а перед линией штрафной лежали мячи, много мячей. Смотрю – парни о чем-то шепчутся. И действительно: в какой-то момент они разбежались и одновременно ударили – и все в него. Не на силу, но все равно это было очень смешно. Даже по этой реакции было видно, что у тренеров с командой хороший контакт.
Известна история, когда Гус с Корнеевым после тренировки поехали до отеля на велосипеде. Автобус их обогнал, и вся банда, свесившись на правую сторону, стала барабанить по окнам: «Ну что ты, пенсионер? Мы вон как на автобусе, а ты остался позади». И Гус в этой своей кепочке красной, в шортиках, монотонно крутя педали, показал в окна средний палец левой руки. Команда просто взвыла от восторга!
Установка от Бородюка
– Режим во время Евро у сборной был щадящий. Гус понимал, что общение с семьями никому вреда не наносит. В один из дней между играми им разрешалось прийти в отель. Там был большой ресторанный зал, где стояли два телевизора, где все смотрели футбол. А в окрестностях Инсбрука в дни можно было встретить массу знакомых лиц: от Леши Котова, известного в конце 1990-х в фанатской среде как Диверсант, до Капкова и Абрамовича. Ощущение было такое, как будто мы дома.
После поражения от испанцев в первой игре ощущение было другое – «Домой». Кроме Гуса, кажется, никто не верил в конечный успех. Причем под успехом я имею в виду выход из группы – у нас с 1992 года это считается критерием удачного результата. Перед игрой с Грецией Хиддинк разозлил ребят. Он сделал ранний подъем, на тренировках вел себя более агрессивно, все время тормошил. А на предматчевой установке еще и Александр Генрихович (Бородюк – «Матч ТВ») добавил от себя несколько образных выражений. Не то чтобы он обругал игроков – скорее, объяснил в эпитетах, что сборная Испании сделала с нами, и что надо сделать игрокам, если они мужики. Ребята не колются в интервью, молчат, но, думаю, и так всем понятно, о чем шла речь.
Перед матчем со шведами мы жили в отеле, где было очень шумно. Окна выходили на площадь, где шло массовое шведское гуляние. Скандинавы были пьяными уже с утра. Пиво, крики – люди явно приехали оторваться. Гус был очень недоволен, даже пытался на эмоциях что-то пихнуть менеджеру сборной. Но что получил спокойный и справедливый ответ: «Гус, отели не мы выбираем, а УЕФА». Все-таки Инсбрук – городок маленький, отели там в основном небольшие, и особого выбора у нас не было. Помню лицо Хиддинка, когда мы выезжали на игру. В лобби его узнали пьяные шведы, которые полезли фотографироваться, обниматься. Охранник как-то пытался их растащить. Наверное, это все тоже помогло завестись.
Голландия
– Помню, как мы смотрели последний матч голландцев в группе. Они тогда уверенно выиграли и после финального свистка шли с детьми на руках, все ликовали. И Миша Насибов, самый опытный человек в сборной, который еще у Лобановского работал, сказал: «Слишком много забили». Как оказалось, он был прав.
На Гуса тогда выпало колоссальное давление. В России вопросы об игре против родной страны шли с утра до вечера, а что творилось в голландской прессе! Я общался с их журналистами, которые работали на Евро, они откровенно признавались, что Ван Бастен Гуса боится – потому что тот опытнее, хитрее и с другой харизмой. И когда после матча Хиддинк стоял у автобуса, к нему подошли все игроки голландской сборной. Потому что он так или иначе оказался причастен к судьбам большинства из них. Даже Ван Бастен заходил в нашу раздевалку – другого такого случая я, честно говоря, не припомню. Но он такой человек, который всегда сосредоточен и молчалив. Поэтому его слова даже не остались в памяти.
На базе после победы была эйфория: приехала подруга Гуса Лиза, его голландские друзья… Настроение было как на выпускном вечере: утром тебя уже ждет другая жизнь, но пока он идет, кажется, что праздник не закончится. Хиддинк попросил, чтобы официанты принесли каждому по бокалу вина, все чокались. Но это нормально, никто режим не нарушал. Тот же Капелло во время тренировочного процесса в Бразилии разрешал банку пива на ужин – он считал, что 300 миллилитров здоровому организму никак не угрожают, скорее наоборот, помогут лучше заснуть.
Астрономы, генералы и ржавая вода
– Через несколько дней после игры с голландцами прихожу на завтрак и вижу веселого Гуса. Он спрашивает: «Ты видел? Двух детей моим именем назвали» – ему эту новость Корнеев показал. Для Хиддинка это все было весело, он воспринимал жизнь в России как приключение.
Историй хватало. На сборе в Сочи к нам подошли: «А вот мы делаем детский футбольный центр». Показали карту. Гус загорелся, приехал – а там сбоку какая-то помойка догорает, бродячие собаки лежат и детишки играют кто во что горазд. И только периметр огородили – значит, будут что-то строить. Набежали журналисты, Гус дал им интервью правильное – как все это хорошо. А когда приехали обратно, он схватил меня за колено и сказал: «Пожалуйста, больше на макеты не ездим!»
В Звенигороде еще был опыт – когда ему показывали территорию базы. Гус потом хохотал: приехали – а там только шатер военный посреди поля. Стол ломится от закусок, Хиддинк спрашивает: «Это что такое?». Отвечают: «Хотим встретить, как полагается – хлеб-соль». Он удивляется: «Хорошо, а где база?» – «Да тут все будет, в полях» – «Как тут? Река же» – «Ну, мост построим». Гус не унимается: «А это что?» Кладбище, говорят. – «А с ним что делать?». Пауза. Когда ситуация становилась официально-комичной, Гус всегда пытался добавить перца, чтобы взорвать ее, не сидеть с каменным лицом.
То же самое в Саранске было, когда Хиддинк одного генерала напоил. Он сказал: «Пью за тебя», а тот после бронзы на Евро был настолько ошеломлен, что не понимал, как Гус может за него пить. Хиддинк объяснил: «Ну ты настоящий солдат». Генерал на радостях один стакан дал, второй – Гус впервые увидел, что коньяк можно стаканами пить. Для него это был восторг и удивление. Потом Хиддинк увидел, что генерал обмяк, и сказал: «Ну все, поехали». И с Корнеевым был хит. Игорю говорят: «Сейчас твою тетку двоюродную привезем, мы ее по базе данных нашли». Корнеев эту женщину никогда в глаза не видел, спрашивает: «Зачем?» Гус смеется, а ему один из серьезных людей в погонах объясняет: «Извини, времени мало, задачу только за неделю поставили. Был бы у нас месяц – и твою родню тоже бы нашли».
Опять же, был момент, когда мы в Сочи тренировались перед Македонией. Там было много веселого – начиная от того, что на тренировку пришел Арсен Найденов, который заявил: «Мои упражнения копирует. Я такие же давал, но за шоколадку на победителя». Кто Найденова знал, того его фразы не удивляли: он сам верил в то, что говорил.
А после тренировки у автобуса нас ждали старички – в соломенных шляпах, как будто из 1960-х годов, помятых брюках, которые заканчивались выше щиколотки – так, что был виден светлый носок. Удивительный стиль курортного города: сандалии со светлыми носками под черные брюки. Смотрят на меня подозрительно: «Это вы его пресс-атташе?» – «Да, слушаю вас». Они кланяются: «У нас есть дело к Хиддинку». Отвечаю: «Понимаю. А какое?» Говорят: «Это мы только ему скажем». Пришел Гус, старички представились астрономами. Хиддинк с серьезным лицом отвечает: «О, супер!» – и получает диплом, где сообщается, что любительский астрономический кружок города Сочи назвал в его честь какую-то звезду в далеком созвездии. После этого все друг другу кланяются – как будто при дворе какого-то падишаха. Я, правда, сглупил – оставил этот диплом на полке. Сейчас бы, конечно, захватил его для истории.
Наш провинциальный быт – я отделяю это понятие от «регионального» – Хиддинка удивлял. И веселил. В «Бору» случилась история с ржавой водой. Оно и понятно: в 2006-м, наверное, вода не так часто текла там на постоянной основе, и ее надо было сливать. Когда из крана потекла ржавчина, Гус настолько ошалел, что стал звать Корнеева и Бородюка и спрашивать: «Что это? Что это?». Александр Генрихович – известный балагур, ответил: «Минеральная вода, полезная – омолаживающий эффект, наливай ванну быстрей».
Сашу Гус обожает – в том числе и за фантастическую самоиронию. Когда у Бородюка было знакомство с Адвокатом, после обсуждения рабочих вопросов Дик сказал ему: «А вот Гус мне всегда говорил, что ты пошутить можешь. Можешь?». Бородюк пошутил, Дик захохотал: «Супер! Никогда еще у меня такого помощника не было!»
Словения
– У Гуса было природное чутье, какой-то дар оценивать людей и играть на их сильных качествах. В этом и была его магия. Почему все закончилось Марибором? Мне кажется, та сборная прожила свой пик везения в домашней игре со Словенией, когда ответный гол поставил под сомнение веру в эту самую магию. Можно сказать, это был несчастный случай, но Словения тоже прыгнула выше головы. Когда стала поступать информация о деталях подготовки словенцев, было ясно, что они вложились в эти два матча.
Сборная Словении жила в «Ритце», самом дорогом отеле Москвы, – на тот момент ни одна команда этого не делала. У них были немыслимые премиальные, а у нашей сборной премиальные остались обычные.
На тему кальянов Бородюк с иронией говорит следующее: «Если перед первой игрой наши футболисты развлекались – и мы выиграли, надо было эту методику использовать и перед ответным матчем». Глобально ведь ничего такого не было. Дело-то не в кальянах, которые у кого-то там стояли на столах. Просто когда что-то идет не так, виноваты сразу все и во всем.
Евро-2012
– Слуцкий недавно вспоминал Евро-2012. Я считаю, что лучше, чем при Адвокате, наша сборная не играла – если брать глобально, за весь цикл. Но там что-то пошло не так. Кто-то говорил, что Дик ошибся, потому что давал одноразовые тренировки перед турниром. Но он это сделал в том числе и потому, что команда была изморена. Это же был переходный сезон – 44 тура, а не 30, и напряженная борьба в финальной восьмерке. В сборную игроки приехали уставшими. Сейчас мы тоже восхищаемся концовкой чемпионата, но, я думаю, что ситуации похожи. Европа ушла в отпуск 14 мая, а Россия должна была 29-го. К счастью, финал Кубка перенесли на более ранний срок. Но паузы для отдыха у игроков все равно не было. Вопрос, как Слуцкому удастся из этой ситуации безболезненно выйти.
В Варшаве проблема была не в том, что команда жила в центре города, а в том, что ей не хватало собственного пространства, где можно, допустим, посмотреть футбол, расслабиться за разговорами. Ребята находились либо перед чужими глазами, либо в номере, который при всей уютности был маленьким. Открываешь окно – а там шум площади, и не монотонный, а громкий, раздражающий. По сравнению с этими условиями Леоганг был просто изумительным местом.
Сергей Фурсенко постоянно находился рядом с командой. Присутствовал на всех тренировках, практически безвылазно был в отеле. Знаменитые костюмы в полоску? Так все знали, что Сергей Александрович предпочитает именно этот стиль, поэтому было бы странно, если бы команде пошили что-то другое. Шаронов попал в заявку в последний момент, вот у него костюм был другой, потому что пришлось покупать наряд прямо перед отлетом. Он был такого же сукна, как у остальных, но без полосок. Многие потом эти костюмы так и оставили в Варшаве. Кто-то взял, но я не видел, чтобы они их носили. Хотя футболисты вообще довольно редко ходят в костюмах. По крайней мере, на сборах.
Самое большое разочарование турнира – последние минуты с Греций и странное ощущение, что команда не бежит. Я на эту игру пригласил Никиту Ефремова, он прилетел одним днем. Мы сидели рядом, и как-то трогательно было наблюдать за его переживаниями. Ефремов не матерился, ничего, но я до сих пор слышу его голос – когда он стоял у парапета в первом ряду, со сломанной рукой в гипсе, и так грустно кричал: «Ребята, ну пожалуйста, соберитесь, ну пожалуйста». Финальный свисток – шок и опустошение. Как у всех, наверное.
В раздевалке стояла гробовая тишина, туда зашел Адвокат. А снаружи в это время ждал Карагунис, гол которого выбил нашу команду с турнира. Он держал в руках майку, хотел поменяться. Удивительно, что пошел сам, а не через администратора передал. Может быть, у него какая-то личная история была. Я открыл раздевалку – менеджеры говорят: «Не сейчас». Карагунис постоял две минуты, попросил меня заглянуть еще раз, но ответ опять был отрицательный. И тогда он махнул рукой и на эмоциях ушел.
Что потом происходило в «Бристоле», видели все. Не знаю, может быть, это была какая-то провокация. Уже поздно вечером мы стояли с Антоном Шуниным у стойки, чтобы пораньше выписаться. И тут вдруг человек из окружения депутата, который Аршавину претензии предъявлял, начинает: «Что ты тут стоишь? Иди обратно в номер. Проиграли, так пошли вон!» Я сначала даже не понял, что это мне, а Антон говорит: «Почему вы так разговариваете?» Ему – в ответ: «Да знаешь кто я, какая у меня есть книжечка, что там написано? Вы нам все должны!»
Я думаю, что, несмотря на обстановку, и тогда, и сейчас, когда команда играла в «Что? Где? Когда?», все поражаются, насколько спокойно держатся футболисты. А то, что Аршавин ответил, так это вообще девиз по жизни. И не только для русских.
Текст: Ярослав Кулемин
Фото: Getty Images, globallookpress.com, РИА Новости/Антон Денисов, РИА Новости/Илья Питалев, РИА Новости/Владимир Песня, РИА Новости/Алексей Куденко
