Пятиборец Александр Лесун не сдается, когда его пытаются заколоть шпагой, умеет объясняться с лошадьми и знает, что делать с российскими футболистами. Эксклюзивное интервью «Матч ТВ».
Александр Лесун мог выиграть олимпийскую медаль для сборной Белоруссии. Но в 2008 году ему пришлось уйти из команды. Тренер сборной продвигал своего ученика и даже прикрывался данными медицинской комиссии, которая очень кстати обнаружила у Лесуна заболевание, несовместимое с высокими нагрузками. Целый год Александр провел без тренировок, а потом решил напомнить о себе другим федерациям. Перспективным спортсменом заинтересовались в Чехии и Литве. Но конкретное предложение поступило только из России.
«Мне позвонил Семен Бурцев, – вспоминает Александр. – Мы с ним вместе выступали еще по юниорам. Разговорились. Описал ему всю ситуацию. Он пообещал поговорить с главным тренером Хаплановым. Через несколько дней я прошел медицинский осмотр в Москве. Никаких серьезных проблем у меня не обнаружили и предложили два варианта: пробиваться с этим заключением в Белоруссии или остаться в России. Я решил остаться, потому что понимал, что в Минске на это заключение всем наплевать. Через месяц я тренировался вместе с российской командой».
* * *
– Что вы знали о пятиборье, когда только начали заниматься?
– Знал, что есть пять видов. На самом деле, я просто пытался как можно дальше убежать из плавания, которым занимался с детства. Сильно устал, особенно когда начались по-настоящему взрослые тренировки, когда перешел из своего бассейна в школу олимпийского резерва. Одна и та же вода, одна и та же плитка, одни и те же 7-8 км на каждой тренировке. Тошнило уже от всего. К тому же понимал, что в лучшем случае доплаваю до международника.
– Вы пришли в пятиборье из плавания. Лидеры женской сборной – Доната Римшайте и Гульназ Губайдуллина – тоже. Это самый правильный путь для пятиборца?
– Плавание – самый сложный вид в плане обучения. Это другая плоскость, другая субстанция. Чтобы научиться плавать, нужно потратить больше времени и сил, поэтому у человека, который приходит из плавания есть определенное преимущество. В современных школах дети сразу начинают с двоеборья. И это совсем несложно, если подать все в игровой манере. Я считаю, что на уровне детского спорта все должно проходить так. Родители не должны тянуть детей на тренировку. Прекрасно помню, как с радостью бежал в бассейн, потому что у нас там был футбол и настоящее пацанское общение. В этом же бассейне мы научились плохому и пробовали курить. Вся жизнь, которая у обычных детей происходила во дворе, у нас проходила в бассейне. И это было абсолютно нормальное детство. Тренеру нашему было выгоднее, чтобы мы сами возились с мячом, чем придумывать что-то для ОФП или какую-то работу в бассейне с нами делать. Мы этим с удовольствием пользовались. И, скорее всего, именно поэтому я задержался в спорте.
– Как вы тренируетесь сейчас?
– Каждый день стараюсь сделать все пять видов. Где-то с 8:30 утра начинаются первые тренировки, заканчиваются в 13:30. До 15:00 – обед и сон. С 15:30 до 20:00 – снова тренировки. У меня есть свой порядок, в котором работаю уже несколько лет. По понедельникам, средам и пятницам начинаю с фехтования, потом плавание, бег и, если есть возможность, то конь. Если нет возможности, значит, ограничиваюсь просто комбайном. Во вторник, четверг и субботу у меня по утрам бег или комбайн, чаще – комбайн, чтобы поработать и над стрельбой тоже, потом идет плавание, а вечером, после отдыха, конь и фехтование.
– Сколько тренеров с вами работает?
– У меня есть бригада тренеров, во главе с Хаплановым. Есть еще Машушин и Федотов. Всего – три человека. Хапланов контролирует все. Машушин может его заменить, работает над нюансами, особенно в плавании. Федотов – главный по фехтованию. Единственный специалист из сборной, услугами которого я регулярно пользуюсь – Виктор Сидельников. Он помогает с конкуром. Но не всегда, иногда обходимся с Хаплановым своими силами.
– Конкур – самое сложное в пятиборье?
– Не могу так сказать, но каждый раз это угроза медали. На соревнованиях у нас есть 20 минут на знакомство во время разминки, плюс в соревнованиях всегда два гита. Первый всегда слабее. Я обычно стартую во втором и потому могу увидеть свою лошадь в деле, посмотреть, как с ней работает другой участник и понять, кто делает ошибки: он или лошадь. Так было в Рио.
Неадекватные лошади вообще часто попадаются, причем это становится понятно не сразу. В 2014 году, когда я выиграл чемпионат мира, лошадь, например, не могла разворачиваться влево, практически падала. И вот так мы ехали, я прыгал, но в какой-то момент забыл об этой ее особенности, мы с ней начали заваливаться и с одного препятствия чуть не зашли на другое. Исправить ошибку получилось уже в самый последний момент.
– С лошадью можно как-то договориться?
– А с женщиной всегда можно договориться? Наверное, нет. Вот и здесь приблизительно так же.
* * *
– Есть главный вид?
– На самом деле, одним из главных видов является фехтование. В принципе, двоеборье, то есть бег и плавание, у нас все делают примерно одинаково, очень близко по результатам. На беге или на плавании невозможно отыграть 30-40 секунд. У меня, например, бег чуть лучше среднего, плавание – так же. Если бы люди у меня могли отыграть 40 секунд на двух видах, то меня бы не было просто. В фехтовании мы сражаемся друг с другом. Если я у вас выиграю, у меня плюс шесть очков, у вас – минус шесть. Грубо говоря, разница в 12 очков. Вы не заработали, а я заработал. Здесь можно обеспечить себе хороший задел.
– Но фехтование – самый первый вид. Получается, дальше никакой интриги?
– Сейчас идут разговоры о том, чтобы первым сделать плавание. На некоторых соревнованиях это уже есть. У нас же постоянно что-то меняется. Мне вообще кажется, что наш вид спорта самый прогрессивный. Столько нововведений за последние 20 лет нигде не происходило. Мы сначала бежали 4 км, проходили конкур только с мертвыми препятствиями. Их заменили. Из 4 км сделали 3 км, потом ввели комбайн, совместили бег и стрельбу. Стреляли из мелкокалиберного оружия по силуэтам, мелкашку убрали, сделали пневматику на 10 м. Пневматику заменили на лазер.
– После того как пятиборье практически по-биатлонному совместило два последних вида программы – бег и стрельбу – смотреть его стало интереснее, а соревноваться?
– Это интересно – бежать и стрелять. Но с введением лазера люди, которые стреляли хуже меня, сейчас стреляют практически так же, как и я. Это специфика лазера. При стрельбе из пневматики больше ошибались. Во-первых, там есть так называемая реакция на выстрел и отдача, хоть и совсем небольшая. Во-вторых, пока пуля летит по стволу, это тоже время, за которое ты можешь дернуть руку – и вот ошибка. При стрельбе из лазера так нагрубить невозможно – отдачи нет, свет вылетает мгновенно.
– А для чего вводили лазер?
– Боремся за экологичность, плюс – модернизация. Мы так доказываем, что действительно можем называться современным пятиборьем. Из лазера больше никто не стреляет. Кроме того, сразу решились все проблемы с перевозом.
– Часто с такими сталкивались?
– Когда была пневматика, всегда были какие-то проблемы с пистолетами. Однажды часов 13, наверное, просидели в аэропорту из-за одного пистолета, никак не могли разобраться с документами. Это где-то в Америке было.
Из пневматики можно убить или очень серьезно покалечить, если в глаз, например, выстрелить. К лазеру вопросов никаких. Это же игрушка. Можно даже «выстрелить» на досмотре – ничего не будет.
– Практически каждый спортсмен знает какие-то страшилки о своем виде. В том же фехтовании постоянно вспоминают Владимира Смирнова, который погиб, получив укол в глаз прямо во время схватки. В пятиборье есть такие?
– Знаю историю, когда клинок попал под маску и проткнул шею насквозь, но человек выжил. Просто шпага какое-то время торчала, пока ее не вытащили. Лично у меня был такой случай, когда икру шпагой прокололи. Она сломалась очень неудачно. Движение шло вперед, клинок зацепился за гетру и пошел в икру. Это было на тренировке. Вытащили. Ничего страшного. Все зажило достаточно быстро. Подумаешь – дырка. Еще рассказывали, что однажды через перчатку человека убили. Он был леворукий. Шпага прошла через перчатку, по рукаву, попала между ребер – и все.
– Зачем так рисковать?
– А жизнь всегда риск. Как иначе? Когда на улицу выходите, всегда рискуете. Мне это нравится. Думаю, когда спорт уберется и адреналина будет не хватать, найду какое-нибудь экстремальное увлечение. Этим летом уже начал осваивать вейкборд. Зимой хочу покататься на сноуборде, по-взрослому. Понимаю, что по-настоящему экстремально – это прыгнуть с парашютом или вытворить что-нибудь на мотоцикле. К этому пока не готов. Надо начинать с чего-то попроще.
– Читала, что вы думали о космическом туризме. Достаточно экстремально.
– Да, очень хочу полететь в космос. Для этого нужны деньги. Последний раз, когда узнавал, надо было заплатить 200 000 долларов. Но это еще нормально. Первые путевки стоили около 20 миллионов. Это было лет 10 назад. Но это, кажется, цена за индивидуальное путешествие. А сейчас собирают группу из пяти человек. По плану, их должны забросить в стратосферу на пару часов, без высадки на космической станции. Это очень дорого и очень проблематично для самой станции. Там все-таки люди работают. Мне было бы достаточно просто посмотреть, как наша планета светится, как звезды выглядят из космоса. Мешать людям, которые там работают, не хочется. Если бы ко мне на тренировке начали приставать какие-то люди, не профессионалы, я бы сильно огорчался.
Но все это просто мечта. Она несбыточная. Мечта в принципе должна быть несбыточной. Если мечта исполнится, это очень грустно. Только представьте: мечта исполнилась, а дальше что?
– То есть олимпийское золото – это не мечта?
– Нет, конечно. Это цель. Я очень хотел выиграть золотую медаль. Если бы я занимался пятиборьем два года или десять лет, но не показывал никаких результатов, а потом бац – и золото, то можно было бы сказать, что сбылась мечта. Но я все время был достаточно высоко. Для меня это вполне логичный результат. Цель, к которой я планомерно шел несколько лет.
* * *
– Четвертое место в Лондоне – тоже часть этого плана?
– Это просто хороший опыт. В Рио я чувствовал себя намного спокойнее. И очень благодарен тому четвертому месту. На второй Олимпиаде вообще все проще воспринимается.
– Из Рио практически каждый привез какую-нибудь криминальную историю.
– Сколько раз я был в Рио, меня ни разу не грабили. Пятиборцев некоторых грабили. Но нужно соблюдать какие-то элементарные правила безопасности. Не так сложно снять с себя украшения. Если ты вызывающе выглядишь, то, естественно, тебя ограбят. А что им остается? Нет работы совсем. Это страна третьего мира, там очень большая разница в уровне жизни: есть либо очень богатые, либо очень бедные. Среднего не дано. Это проблема всего государства. Если бы была работа и людям платили, они бы не ходили грабить, поэтому к ним у меня меньше всего вопросов.
– Безработица во многих странах есть, в том числе и в России.
– Я не сталкивался в России с тем, чтобы где-то было настолько все грустно. У нас все проблемы связаны с алкоголем. Люди напьются и начинают творить беспредел. Иногда из-за наркотиков. Но это не так распространено. Чтобы наркоманы кого-то избивали на улицах, не знаю таких историй. Они обычно сидят где-то по подъездам и терроризируют своих соседей и родственников. Раскольнички такие. А в Рио намного все серьезнее. Люди идут за добычей на трезвую голову, чтобы прокормить себя, семью. Им не за что жить.
– Как вам организация самих Игр?
– По-спартански все. Но у меня нет никаких претензий. Я ездил на шаттлах. Они всегда приходили по расписанию. Еда была: и рыба, и мясо. Да, было ощущение, что они на один вкус. Но они были. Проблем с желудком у меня не возникло, значит, питание было организовано хорошо. В номере кровать была, душ был, туалет был. Все работало. В конце концов, я туда приехал не отдыхать, а работать, поэтому когда говорят, что Игры плохо организовали, я не соглашаюсь. Нельзя забывать, что это первые Игры в Южной Америке. Я знаю, какие проблемы с деньгами были в Бразилии и в Рио после чемпионата мира по футболу. Для меня это неудивительно. Я не понимаю, чего хотели от Южной Америки. В той же Мексике, в Центральной Америке еще хуже. Последний раз, когда там были, пришлось даже соревнования бойкотировать. Лошади были не готовы прыгать препятствия высотой 60 см. Бока кровоточили от шпор – представляете, насколько они были не готовы. Девочки прошли конкур, даже не вышли на комбайн. Сели и сказали, что это не соревнования, а не пойми что. Мальчики, соответственно, вообще не вышли на старт. Решили, что выбросим этот этап и будет вместо четырех три. Но мы великолепно отдохнули. Это было в Акапулько.
* * *
– Есть страны, в которых пятиборье - главный вид спорта?
– Венгрия. У них очень большие традиции. СССР с Венгрией всегда были где-то рядом. Россия с Венгрией конкурирует. Да, у нас были более яркие ребята. Но венгры тоже хороши. Современное пятиборье набирает темпы в мире. У нас, например, еще четыре года назад было всего 14 школ, а сейчас их 33. Федерация очень активно работает. Открываются секции троеборья, дуатлона – это такие младшие братья пятиборья. Элементы пятиборья включают в общеобразовательную программу.
В некоторых странах раньше вообще не знали, что такое пятиборье, а сейчас и они подтягиваются. Конкуренция растет.
– А популярность и телерейтинги – не очень. Тяжело следить за спортсменами, когда соревнования растягиваются на несколько дней.
– У нас пытались сделать все виды за пять часов. Были такие старты даже. Для спортсменов это очень тяжело. Там все очень неравномерно происходит. Простой пример: я лидирую, значит, на конкур выйду последним. Тот, кто идет, например, пятнадцатым, сделает коня намного раньше. У него перед комбайном будет 40 минут чистого отдыха. А я с трудом успею на разминку. Это не очень правильно.
– Зато болельщики не успеют заскучать.
– В этом плане очень здорово проходят чемпионаты мира в России – паузу всегда убирают, устраивают конкурсы, розыгрыши. Интересно. Сейчас будет Кубок Кремля в Москве. Для болельщиков готовят много сюрпризов.
Это вообще один из немногих стартов, который любят практически все спортсмены. Самый высокооплачиваемый. Бюджет составляет 100 000 долларов. Победитель получает 10 000 долларов. В этом году еще и формат немного изменят. Сейчас вроде все старты будут проходить в формате микста.
– Это тот вид, в котором вы хотите выступить в Токио?
– Да. И он действительно очень интересный. Девочка с мальчиком выступают. Всегда все виды первой делает девочка, потом – мальчик. Просто уменьшается продолжительность всех дистанции: плывешь не 200 м, а 100 м, бежишь не 4 по 800, а 2 по 800, стреляешь не 4 раза, а 2 раза, на коне едешь не 15 прыжков и 12 препятствий, а 8 препятствий и, получается, 9 прыжков. Мне очень нравится этот вид. Мне кажется, было бы очень интересно, если бы выступали два мальчика и две девочки. Это было бы дольше. Если бы биатлон шел 15 минут, его бы никто не смотрел. А у нас комбайн как раз сейчас и получается где-то в районе 15 минут. Это мало. А представляете 30 минут? Это уже интереснее. Люди бы смотрели. На коне выезжают четыре всадника – красиво.
– Не каждая команда сможет четыре человека найти.
– Я должен думать о каждой команде? Хочешь выступать в этом виде спорта – развивай современное пятиборье у себя в стране. У нас с этим проблем нет.
– Кто сейчас удивляет?
– Египет. Выиграли чемпионат мира в команде. Они всегда считались потенциально сильными. Но за последние 2-3 года прибавили очень серьезно. Французы прибавили. Последний чемпион мира – француз. Команда третьей стала на мире. Не забываем про Китай. Вообще пятиборье очень хорошо развивается в тех странах, где развита армия. Отчасти это происходит потому что зарождалось пятиборье как военная дисциплина. Изначально только офицеры этим занимались. Сейчас очень многие пятиборцы тоже тренируются на военных базах.
* * *
– Родителей, которые захотят отдать детей в пятиборье, будет интересовать финансовый вопрос. Сколько можно заработать за карьеру?
– Не могу на такой вопрос точно ответить. Могу сказать, что те же биатлонисты зарабатывают больше. Футболисты – в разы больше. Если мы живем только меркантильными интересами, то давайте будем выращивать только футболистов, которые отсидят на лавке, а потом заканчивают карьеру и двух слов связать не могут. Конечно, не все. Но в пятиборье дураков нет совсем. Может, не хватает какой-то информационной базы, но это все накапливается с годами. Мышление развито. Характер совершенно другой. Пятиборье – очень гармоничный вид. Общение с животными есть, с плаванием и бегом все понятно, пистолет подержать интересно, шпага замечательно развивает мышление.
– Но все смотрят футбол.
– Я не смотрю практически. Из русского футбола последний раз года два назад смотрел дерби между ЦСКА и «Спартаком». Был приятно удивлен. Потом посмотрел другие игры и был ужасно огорчен. После этого не смотрю. Я в принципе игру в футбол не очень люблю. 22 миллионера бегают, а весь мир на них смотрит. Я должен их за это любить? Давайте о футболе, как о покойнике: либо хорошо, либо никак. Хорошо не получается, лучше – никак. Люди, может, наконец, немного забудут про футбол, им станут интересны олимпийские виды спорта. Надо рассказывать людям, что у нас не только футбол есть. И как можно подробнее говорить о виде во время трансляции. Я тут решил посмотреть спортивную гимнастику. Нормально не смог. Ну, не понимаю я ее. Мне нужно объяснить, сколько каждый элемент стоит, какие ошибки бывают. Это надо рассказывать не один раз, а годами учить.
– Какие трансляции вы смотрите?
– Очень люблю лыжи, но их почему-то почти не показывают, хотя, на мой взгляд, нет ничего круче мужского марафона. К хоккею у меня почти нет претензий. Я вижу, как они работают, когда на сборы в Новогорск приезжают. А футболисты когда приезжают в Новогорск… Я видел «Уфу». Ну это смех. Походят пешком, только быстро – вот и вся тренировка. В какой-то момент приехали «Уфа» и женская сборная Шотландии по футболу. Вот по тренировкам я могу сказать, что шотландки точно выиграли бы. Там работа колоссальная, там ОФП. Единственные, кого могу отметить, это вратари. Им достается за всю команду. Им низкий поклон среди футболистов. Остальные – до свидания. А потом удивляемся, что на чемпионате Европы так все получилось. Не в тренере проблема. Проблема в системе. Посмотрите на волейбол, на гандбол. Они же играют за майку, за то, что могут быть в сборной. А футболисты после провального чемпионата Европы куда поехали? Только Широков решился что-то сказать. А все остальные где были? Загорали?
– А как вы приходите в себя после соревнований?
– С точки зрения физиологии главное – вывести лишнюю молочную кислоту, чтобы мышцы не болели. У нас на банкетах всегда подают вино. Это доказано врачами, что алкоголь является мощным антиоксидантом и хорошо вымывает молочную кислоту. Но в маленьких порциях. Естественно, если выпить три литра вина, пользы никакой не будет.
После крупных соревнований мне нужно недели три – появляется большая психологическая усталость. В последнее время играю в приставку. Обычно это какие-нибудь стрелялки, монстров уничтожаю, пока не заскучаю по тренировкам. Мне нравится, что мой организм работает как часы. Нравится, что я понимаю, на что способен. Когда я две-три недели ничего не делаю, начинаю затекать, опухать. А это мне не нравится. Понимаю, что не совсем комфортно ощущаю себя в этом мире.
– Если бы у вас был безлимит по свободному времени, что бы вы сделали?
– Безлимит по свободному времени и деньгам. Давайте так? Путешествовал бы. Весь мир бы объездил, от Северного до Южного полюса. На Новую Землю съездил бы. Не в экспедицию, нет – уже бы через две недели в таких условиях повесился, а просто посмотреть – да. По России проехал бы точно: города, Карелия, Байкал. Потом хотел бы обязательно Норвегию. Очень много городов во Франции, начиная с Марселя. Я там был и мне там понравилось. Если бы была возможность, я бы везде провел по неделе.
Во время соревнований ничего толком не успеваешь посмотреть. Соревнования проходят в одних и тех же странах. Естественно, когда я приезжаю впервые, ползаю по городу. Мне нравится все это дело. Но потом все приедается. Мы подписываем контракт на четыре года. И все это время катаемся по одному и тому же маршруту.
– Говорят, вы еще и музыкой профессионально занимались. Не хотите возобновить занятия?
– Это все вранье. Не занимался я серьезно музыкой никогда. Бренчал на гитаре, лет с 12-13. В школе поиграл два месяца в группе, а потом меня пригласили в Минск, и я ушел в училище олимпийского резерва. Сейчас вот хочу группу, да. Очень хочу. Но это, наверное, тоже такая, полунесбыточная мечта.
– Какую группу?
– А вы как думаете? Конечно, рок. Не хип-хоп же, для четырнадцатилетних подростков. Я же не ради популярности хочу, а ради собственного кайфа. К попсе никакого отношения не имею. Сам слушаю панк-рок.
– В России или Белорусии есть панк-рок?
– Раньше был. Сейчас, конечно, это все дело немножко застопорилось. Те же F.P.G. – Fair Play Gang. Есть такие ребята из Нижнего Новгорода. «Пурген» московский – пожалуйста. «Тараканы» московские – пожалуйста. Всего хватает. Если хочешь найти, то найдешь. Опять же «Бригадный подряд» вспоминается из Питера. Нет у нас, конечно, «Нирваны» и Куртов Кобейнов, но это дело поправимое.
* * *
– Ваша семья все еще живет в Минске? Не планируете перевезти в Москву?
– Не хочу. Я в Москве-то не бываю. Восемь месяцев я на сборах. И потом – всю семью перевозить? «Давайте в Москву, гастарбайтеры!» – так что ли? И друзей всех, половину Белоруссии сюда вывезем. Для чего?
– Хотя бы для личного комфорта, чтобы не скучать.
– Понимаете, я – профессиональный спортсмен. Для меня личный комфорт, когда меня не трогают. А 600 км – это не расстояние.
– Часто бываете в Белоруссии?
– Офицеры ВАДА уверены, что да. Регулярно меня там ищут. Сейчас вот жду предупреждение за то, что якобы не открыл им двери и пропустил допинг-контроль. Разбираемся. У нас есть дача под Минском, где мы иногда отдыхаем летом. И вот мне пришло уведомление от ВАДА, что меня там искали и не нашли. Пишут, что им даже соседи подтвердили, что я был на месте, просто не открывал. С соседями у меня очень хорошие отношения, никто бы не стал на меня наговаривать. Прошу офицеров назвать мне имена людей, которые подтвердили, что я был на месте и не открыл двери, – они молчат, причем даже фотографию с изображением дома выслать не могут. Я вообще сомневаюсь, что кто-то из ВАДА там был.
– Сейчас вокруг ВАДА много разговоров. Многие говорят, что нужна серьезная реорганизация.
– Да. Я тоже так считаю. Мне кажется, тем, кто ее задумывает, было бы неплохо пересмотреть свое отношение к тем, кто занимает руководящие должности. Знаю одного президента, у которого ни один министр не задерживается дольше, чем на два года. И прекрасно понимает, что это то время, когда он может обеспечить свое будущее, поэтому старается работать эффективно, но аккуратно. Вот и руководство ВАДА не должно засиживаться.
Текст: Марина Крылова
Фото: РИА Новости/Григорий Сысоев, РИА Новости/Владимир Вяткин, РИА Новости/Владимир Астапкович, РИА Новости/Мария Плотникова, РИА Новости/Евгений Биятов, РИА Новости/Руслан Кривобок, РИА Новости/Рамиль Ситдиков
