На минувшей неделе три порции документов от хакеров из Fancy Bears, как глубинные бомбы, взрывали основы существующего антидопингового мира устройства. Атлетов кибер-преступники сдавали пачками. В каждой — звезды первой величины. Начали с терапевтических препаратов сестер Уильямс и психостимулятора четырехкратной легенды Америки гимнастки Симоны Байлз.
Открыть видеоПотом прошли по непобедимой Джей Би. В сборной Ее Величества королевы Великобритании уже кажется, что ни олимпионик, то хронический больной, нуждающийся в стационарном лечении. Никола Адамс, чемпионка Рио по боксу, Лора Трот, накрутившая педали на два олимпийских золота. А как там дела у Австралии или Испании? Отмазанными оказались десятки спортсменов из восьми стран. И говорят: это только начало. Фамилии, адреса, даты и препараты — все аутентично. Первая реакция WADA — это обычная терапевтическая практика: спортсмен более — ему нужны лекарства. Хакеры мол замахнулись на святое, на врачебную тайну. Но вот ведь незадача: лекарства из списка запрещенных, и обвинения более чем доказательные.
Эти кадры еще не видел никто — она открыла гастрольный тур по Штатам и уже допрыгала до Сиэтла. На 17-тысячной арене постолимпийский гимнастический чес, но все овации, внимание только ей. Маленкая — рост всего 142 см — да удаленькая. Симона Бейлз сначала стала первой афроамериканкой чемпионкой мира в спортивной гимнастике. Потом одним гимнастическим махом завоевала сразу четыре золота Рио. Комментаторы по всему миру не шутили: ее опорный — это маленький прыжок в космос. «Я не новый Боли, и не новая Фелбс, я первая Байлз» — ответит она. Но дисквалифицированный за курение марихуаны Макл Фелбс уже нервно курит в сторонке — теперь и она в центре скандала. Ждали сенсации от Ричарда Макларена, а дождались от Fancy Bears — хакеров.
Симоан Байлз, чемпионка Олимпиады-2016 по спортивной гимнастике: «У меня болезнь — синдром дефицита внимания с гиперактивностью, и я принимаю лекарства с самого детства. Я верю в чистый спорт и всегда придерживаюсь правил, и буду продолжать играть честно».
Официально и правда все по-честному. Вот оно — терапевтическое исключение Байлз. Раньше о нем только спортсмены слышали, теперь знает весь мир. Это почти что рецепт поликлиники, только от WADA: у Симоны синдром дефицита внимания с гиперактивностью. Этой болезнью в Америке страдают 5% населения. Есть диагноз — есть и лекарство, пусть и из запрещенного списка для спортсменов. Принимать и во время соревнований можно, не чтобы выигрывать — чтобы нормально жить.
Сергей Илюков, срач олимпийской сборной Финляндии: «Нужно понимать, что спортсмены точно такие же люди, и мы не можем их лишать возможности на лечение, которое получили бы обыкновенные люди. На мой взгляд это настолько читаемо и понятно то, что метилфенидат и препараты ряда амфетаминов в тех дозах, которые там упомянуты, в небольших дозах, — они используются при синдроме СДВГ. Такие заболевания, которые, скажем так: участковый врач понимает в чем суть, вопросов у профессионалов спортивной медицины вообще не должны вызывать».
Но вопросы посыпались один за одним. И главный: только ли лечилась Симона Байлз? Или прыгать стала лучше?
Андрей Звонков, спортивный врач: «Действительно, нашли органическое поражение — недостаток обмена адреналинов в участок коры головного мозга. Решение совершенно уникальное: амфетамин. И ребенок на этом препарате вроде бы получает, действительно начинает как-то вести себя по-другому немножко. Он становится более сконцентрированным, внимание, усидчивость появляется, все без проблем. Но почему он попадает в большой спорт в таком случае? С какой стати? Это ребенок-инвалид».
В России за новым допинговым скандалом как-то и не заметили шоу наших гимнастов. Правда здесь, в коридорах о Симоне Байлз между собой и не говорят. А мы спросили.
Алексей Немов: «Для американцев это, наверное, человек-герой. Для нас, для меня лично — я думаю, что человек, который принимал допинг и в этом сознается — я думаю, что это нечестно».
Алия Мустафина: «Прыгает высоко, хорошо, делает свою программу. Ничего плохого сказать не могу».
Оксана Чусовитина, олимпийская чемпионка 92-го года по спортивной гимнастике: «Она делает все те элементы, которые мы делали в 1992 году, и нету ничего здесь такого поразительного. И я могу сказать: если Симона не будет в команде в американской сборной, то любая другая команда, тот же Китай, Россия или Англия, — они могут сражаться за первое место. Просто у них появилась одна такая гимнастка, которая перекрывает практически все остальные результаты».
Сама Симона интервью избегает, и на публике будто решит появляться только на сцене. Вот и после шоу в Сиэтле Байлз так и не выйдет к своим фанатам. Но что там Байлз. В хакерских списках легенды спорта. У сестер Уильямс тоже терапевтические исключения. Серена отмолчится, за нее скажет сестра — Винус Уильямс: «Я была очень разочарована, что была опубликована личная медицинская информация без моего разрешения. Я следовала правилам, установленным теннисной антидопинговой программой».
Правда на этой Олимпиаде сестры Уильямс ничего не выиграли. Другое дело Бетани Маттек-Сандс — олимпийская чемпионка Рио в миксте. Американский журналист Бен Роденберг назовет ее случай самым сложным из всех. Препарат, который принимала — теперь благодаря хакерам известен, а кто его изначально прописал — нет.
Бен Ротенберг, журналист «NY Times»: «Я узнал, что препараты теннисистке прописывал Эрик Сирано — доктор, который заявлял, что работал со спортсменами, которые употребляли стероиды. Имена не называл, конечно, но это не секрет, что сотрудничал он с бодибилдерам"и.
Его сотрудничество с теннисисткой Сандс дошло до суда. В 2013 она попросила терапевтическое исключение на DHEA — то самое вещество, которое чуть было не погубило карьеру и довело до дисквалификации пловчиху Юлию Ефимову. Международная федерация тенниса одобряла, WADA отменяла, и так по кругу. Вещество в крови превращается в стероиды, а значит и на результаты влияет.
Бен Ротенберг, журналист «NY Times»: «Бетани Сандс подала апелляцию в спортивный арбитражный суд, вот документ оттуда. Они решили, что теннисистка не должна использовать препарат, и посчитали доктора Сирано некомпетентным. А она не имела злого умысла, но апелляцию все-таки отклонили».
В апреле этого года разрешение на препарат снова получила и золото на Олимпиаде взяла. Как и американская толкательница ядра Мишель Картер.
«Международная федерация легкой атлетики рассмотрела ее документы и вроде как, как следует из этих документов, приняла решение об отказе — о том, что выдача терапевтического разрешения, о том, что данные по предлагавшихся препаратов в той дозировке не соответствует патологии, которая заявлена спортсменкой. Там из этих документов непонятно, кто же выдал это разрешение и когда» — говорит спортивный юрист Артем Пацев.
А Бредли Уиггинсу разрешали все необходимы препараты. Астматик — не придерешься. Но вот вопрос: почему только накануне крупнейших гонок? Неужели чемпион Олимпиады и Тур де Франс задыхается только от предстартового волнения? Всего в хакерских списках 40 спортсменов. Кто-то с разрешением на допинг в терапевтических целях, а кто-то без. Как Миша Алоян — российский боксер. Взял серебро на Олимпиаде в Рио, сдал положительный допинг-тест. Теперь придется доказывать WADA, что тоже просто лечился от насморка.
Эдуард Кравцов, тренер боксера Миши Алояна: «Было простудное заболевание у Михаила, то есть Михаил приобрел спрей от насморка. То есть к доктору подошел, посоветовался с доктором, доктор разрешил, так как этот препарат в тренировочном процессе разрешен. Пришло заключение, и в принципе показатель запрещенного препарата в организме у Михаила фактически близкий к нулю».
Хакеры Fancy Bears — тот же Макларен, только виртуальный. Правда в этом докладе только факты. Но и к ним теперь много вопросов у самого Томаса Баха.
«Дальше так уже продолжаться не может, когда исключительно односторонне и абсолютно непрозрачно принятие решений, абсолютно нет никакого контроля, в принципе никакого контроля за действиями WADA. Оно делает в принципе то, что хочет и ни с кем не считает нужным по этому поводу советоваться» — не скрывает негодования юрист Артем Пацев.
Бах призвал членов МОК к реформе антидопинговой системы, ведь списки тех, кто лечится от болезней запрещенными препаратами и выигрывает — спортсмены непростые — золотые. И разрешения на допинг оформлялись пачками. Только у британцев в Рио их было 53. У России, если верить официальным данным, за весь прошлый год было лишь 25. То ли мы самые здоровые, то ли самые честные.
Кирилл Кикнадзе: Владимир Преображенский, вне всякого сомнения — один из ведущих специалистов в области спортивной медицины в стране со стажем более 30 лет — гость студии «Спортивного интереса». Владимир Юрьевич, добрый вечер, спасибо, что пришли.
Кристина Луппова: Владимир Юрьевич, так как вы специалист с мировым именем, вначале предельно конкретные вопросы. Вот к примеру: метилфенидад — его принимала четырехкратная чемпионка, олимпийская чемпионка по гимнастике Симона Байлз с детства. Как это могло сказаться на ее здоровье?
— На ее здоровье, надеюсь, никак не сказалось, он достаточно здоровая женщина, судя по олимпийским медалям. Проблема в том, что это психостимулятор, который улучшает, увеличивает концентрацию внимания, а при передозировке может привести к депрессии, нарушению внимания. Назначается он в Америке и европейских странах как препарат, который используют при дефиците внимания и патологической активности. У нас такого диагноза нет в стране, поэтому говорить о том, что мы лечим таким препаратом, мы не можем.
КЛ: Он запрещен, этот препарат?
— Этот препарат является запрещенным у нас. Он относится к группе наркотических средств, и поэтому, естественно, не используется. Во всем мире практически он используется достаточно свободно. Поэтому, когда ставится диагноз, на его основании делается терапевтическое исключение. Если мы пошлем вдруг свои данные по поводу какого-то спортсмена, который страдает сердечно-сосудистой дистонией, они скажут: «Ребят, что это такое? Мы этого не знаем». Они знают диагноз «general stress». Поэтому должна быть единая унифицированная система. Мы обижаемся на то, что нас зажимают. А это не нас зажимают, это нет единой системы. Мы не боремся за эту единую систему, а живем в каком-то отдельном мире. И вот смотрите, Илюков говорит о том, что все правильно ей назначали препараты, потому что он живет между Европой и Россией. Он живет в Финляндии, и соответственно русский. Для него это все понятно, а для нас непонятно. Поэтому, когда мы говорим об этом, то я считаю, что в принципе назначение правильное. Другой вопрос: в каких видах спорта?
КК: Как раз можно? Преднизалон, гидроморфон, аксикодон. Что это за препараты? Почему для тенниса они так важны? Почему для Уильямс они так важны?
— Это обезболивающие препараты в данном случае, противовоспалительные препараты в данном случае. Но опять же, вторые два препарата относятся у нас к наркотическим препаратам, и их использование ограничено. Собственно говоря, они снимают боль. Плюс к этому они обладают эффектом кодеина, могут уменьшить кашель. Мне трудно говорить, чем болеют сестры Уильямс.
КК: Это наркотик?
— Фактически да, с нашей точки зрения. С точки зрения американцев — он относится к синтезированным наркотическим препаратам, но разрешен в применении. Поэтому опять же нет унификации, нет нашего понимания и их понимания. Преднизалон назначают сплошь и рядом, для этого надо получить терапевтическое исключение. У нас нет терапевтических исключений. Мы не занимаемся этой проблемой, потому что почти каждому русскому врачу очень сложно написать на английском языке терапевтическое исключение.
КК: То есть вы хотите сказать, что если бы с мельдонием мы написали заранее, то таких проблем бы не было?
— С мельдонием ничего бы не получилось. Мельдоний запретили, а эти препараты не запрещены.
КК: Но они в списке запрещенных.
— Надо доказать, что мельдоний необходим человеку для того, чтобы он выжил или для того, чтобы тренировался. А вот это доказать очень сложно, потому что у WADA на самом деле нет никаких результатов. Это умозрительная вещь.
КК: А результаты по этим препаратам есть?
— А по этим препаратам есть, ими занимались.
КК: Но это запрещенные препараты.
— Да, но они обезболивающим эффектом обладают, и в виде исключения их можно назначать. Их назначают сплошь и рядом в Америке, в Англии и тут в этом проблема.
КЛ: Вы говорили, что мы живем совершенно в иной системе. Только ли мы? Или еще другие страны оказались в такой же ситуации?
— Мы живем в другой системе. Потому, что у нас другая диагностика. Мы вообще развались своим путем, мы всегда говорили, что у нас вот это лучше, вот это лучше. Я не хочу оспаривать ни то, ни другое, я просто хочу привести к тому, что мы должны понять, что нам нужно объединиться, нам нужно войти в эту систему, нам нужно жить в этой системе координат, чтобы получать допуски, получать разрешения на использование тех или иных препаратов. Я не за то, чтобы Байлз принимала этот препарат, но куда ей деваться, она теперь уже не может — она к нему привыкла. Мы вообще с гиперактивностью детей-то не лечим. Мы считаем, что это естественно — гиперактивный ребенок: маме тяжело, учительнице плохо, она ругается на маму и на ребенка. Но дальше все проходит, и смысла в лечении мы не видим. А у американцев другое мнение. Но зная американский опыт, можно его где-то использовать. Но сложный координационный период спорта — ни в коем случае. Должны быть определенные четкие понятия. Есть виды спорта, в которых концентрация внимания очень влияет на результат: гимнастика, фигурное катание, горные лыжи, что-то еще.
Источник: Матч ТВ
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
