22 февраля 2014 года сборная России по биатлону в составе Алексея Волкова, Евгения Устюгова, Дмитрия Малышко и Антона Шипулина завоевала золото Олимпийских игр в Сочи. Спустя десять лет судьба медалей до сих пор актуальна: в настоящее время в Спортивном арбитражном суде (CAS) рассматривается апелляция по делу Устюгова. Если с экс‑биатлониста не снимут обвинения в употреблении допинга, то результат национальной команды в эстафете будет аннулирован, а Устюгов также лишится золота в масс‑старте и бронзы в эстафете, завоеванных на Играх 2010 года в Ванкувере.
В интервью «Матч ТВ» Малышко заявил, что вспоминает о Сочи-2014 только хорошее, рассказал, как сборная приехала на Игры в плохой физической форме, а также объяснил, почему Шипулин просил не передавать эстафету первым.
— Верится, что прошло уже десять лет?
— Нет, не верится. Вот так задумаешься, а ведь с того времени прошло уже две Олимпиады — время летит очень быстро! Когда ты находишься в команде, то кажется, что один сезон идет как пять лет, то есть очень долго. Ну, а когда ты уходишь из спорта, время начинает лететь. Десять лет — это очень большой срок.
— Предлагаю погрузиться во времена Олимпиады. Сильный мандраж был перед гонкам?
— Точно был сильный мандраж перед первым стартом, потому что неизвестно, в какой форме ты, что ожидать от соперников. Как оказалось, моя форма куда-то пропала и все худшие ожидания подтвердились.
К эстафете, когда Олимпиада уже шла 20 дней, мы поняли, что обратной дороги нет. В эстафете уже каждый выложился на максимум, потому что все уже адаптировались.
— Как так вышло, что на своей Олимпиаде вы адаптировались только к эстафете?
— Думаю, что неправильно подобрали высоту перед Играми. Шипулин жил ниже, мы были на большой высоте. По моим наблюдениям, Антон чувствовал себя неважно на сборе, мы же чувствовали себя замечательно и на сборе, и до старта. Но на самой Олимпиаде как-то все пошло резко вниз.
— За день до эстафеты уже все было хорошо?
— Да, было нормально. Прошли спринт, пасьют и масс-старт.
— Перед эстафетой вы вместе с Шипулиным и Устюговым решали, кто побежит эстафету с вами: Волков или Гараничев.
— Лопухов сказал нам: «Ребята, решайте» (смеется). Тогда у Женьки уже была медаль. Решили, что поставим Волкова — такого точного стрелка, который может не доработать ногами, но точно не подведет на рубеже. В итоге Алексей и ходом отработал неплохо.
— Гараничев не обиделся?
— Сложно сказать. Если бы у него не было медали, то был бы неприятный момент. Но так как у Евгения есть личная медаль в индивидуальной гонке, то, наверное, все остались при своем.
— Вы бежали третий этап. Что думает биатлонист, который готовится принять эстафету на домашней Олимпиаде?
— По моим наблюдением никто не смотрит, как бегут партнеры до него. Спортсмен в этот момент всегда занят разминкой. Лучше уехать подальше на разминочную трассу, потому что слежка за своим напарником может привести к тому, что ты перегоришь. Мы всегда старались отдавать и принимать эстафету вторым или третьим, но не первым. Никому не охота тащить за собой соперников. Шипулин постоянно говорил: «Не передавай мне первым, давай вторым или третьим, чтобы я видел всех перед собой».
— Своим этапом были довольны?
— Несмотря на то, что я отыграл 10 секунд от Бьорндалена на последнем круге, корю себя за пятый промах на стойке. Я всегда переживал за лежку, ее я отработал идеально, а стоя допустил такую ошибку. Глупость полная! Это мне прибавило 10 секунд отставания.
— Этап Шипулина смотрели уже все вместе с партнерами?
— Да, но смотреть было не совсем приятно (смеется), потому что было очень волнительно. Были переживания за стойку Антона. Он не подвел. А вот за финиш я был спокоен. Сколько финишных створов он в своей карьере выиграл, поэтому верили, что все будет нормально.
— Когда он финишировал, все было как в тумане?
— Наверное, осознание, что мы выиграли Олимпиаду, пришло только летом на отдыхе. «Если победим, сразу отпразднуем», — думали так, но на деле через семь дней уже бежали Кубок мира. Олимпиада закончилась, начались другие старты. После награждения меня забрали на допинг-контроль, в деревню вернулся только в одиннадцатом часу.
— То есть нормального празднования не получись?
— Даже близко нет.
— После Игр было много разных встреч. Какая была самой запоминающейся?
— На следующий день прямо там Владимир Владимирович Путин вручал нам ордена. За два дня после эстафеты было столько разных событий и мероприятий, все было в диком потоке, поэтому мало что запомнилось.
— На «Лауру» часто заезжали за эти десять лет?
— Не часто, был пару раз на сборах в 2019 году. Поднимался на стадион лыжников — его вообще не узнать. Если у биатлонистов есть стрельбище, то у лыжников стадион просто зарос. Не знаю, почему там не проводят соревнования. Возможно, регионам дорого.
— Какие эмоции от присутствия на «Лауре»?
— Нет особых эмоций, потому что прошло десять лет. Я впервые саму Олимпиаду пересмотрел совсем недавно.
— Впервые?!
— Вернувшись с допинг-контроля, мы с Шипулиным пересмотрели всю гонку. С того момента не смотрел. Мы пробежали гонку, а значит — надо идти дальше. Там уже новый стресс: выгоняют из команды, надо удержаться, показать результат и так далее (смеется).
— Первые воспоминания об Играх — радостные?
— Конечно, потому что человек все плохое быстро забывает, а хорошее оставляет в памяти. Сложно следить за новостями (о допинг-скандалах), поэтому стараюсь даже об этом не задумываться.
— Медаль у вас?
— Да, но недавно отдал на выставку на ВДНХ.
— Есть мысль, что ее могут отобрать?
— А нет этой мысли совсем. Все спрашивают, но я вообще не думаю об этом.
— Вы считаете себя заслуженными олимпийскими чемпионами?
— 100%, просто посмотрите, что мы в той гонке все сделали идеально.
— С Евгением Устюговым общаетесь?
— В прошлом году у меня был проект в Красноярске (Малышко работает в сфере строительства шахт. — Прим. «Матч ТВ»), поэтому с Евгением пару раз встречались.
— О биатлоне говорили с ним?
— Конечно. На момент нашего разговора у него шли слушания и предстояли новые. Он рассказал всю ситуацию. Нам ее, конечно, не понять. Все эти восемь лет он крутится в этой истории, но мы достоверную информацию получаем мало. Он только лишь рассказал, что слушания идут по восемь часов, а ему дают всего пару минут на слово.
— Он перед эстафетной четверкой что-то объяснял?
— А есть ли смысл пока что-то объяснять? Сегодня такое время: если захотят отобрать медаль, они будут пытаться это сделать. Мы считаем, что наша команда завоевала все честно. И на данный момент у меня лично нет никаких претензий к Евгению. Так что работаем дальше.
Источник: Матч ТВ
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
