Бронзовый призер чемпионата России по фигурному катанию Адьян Питкеев, который завершил карьеру два года назад из-за травмы спины, рассказал о работе тренером, а также вспомнил свое последнее выступление в качестве действующего спортсмена.
— Тебе легко найти общий язык с детьми?
— Они спокойно идут со мной на контакт. Я просто ставлю себя на место ребенка в какие-то моменты. Плюс знаю, что ребенок хочет услышать, чтобы быть готовым пойти за мной и начать меня слушать.
— Замечаешь в себе черты своих прошлых тренеров?
— Я сам не особо за собой слежу, но люди, которые знают меня и моих тренеров, иногда об этом говорят. Больше всего у меня черт тех, с кем я дольше всего работал.
— Родителей на тренировки пускаешь?
— Да, без проблем. У них же не просто праздный интерес. Я потом уеду, а дети останутся. Чем больше людей запомнит и узнает, что и как нужно правильно делать, тем лучше будет результат.
— Как вообще у тебя складываются отношения с родителями фигуристов на сборах?
— Бывает непросто, особенно когда они активно вмешиваются в тренировочный процесс. Стараюсь держать дистанцию.
Родители спортсмена — не те, кто должен его все время жалеть. Это те, кто объяснит — если тренер сказал, что ты не прав, значит, ты не прав. Значит, надо быть умнее. Там, где есть тренер, быть родителя не должно. Тренер — не друг и не враг. На льду он главный твой человек. Родители подарили тебе жизнь, но тренер приводит к результату.
У меня было иногда, что я хотел процитировать Этери Георгиевну и случайно оговаривался: «Это мне мама сказала». Только потом понимал, что вообще произнес.
— Как непродолжительные сборы могут реально помочь фигуристу?
— Как только начинаются сборы, я стараюсь вербально донести до детей и родителей, как будет строиться система тренировок. Что это рабочий процесс, заточенный на результат и индивидуальную работу в команде. Чтобы ни у кого не было обид и недопонимания. У нас каждый день есть план, над чем мы будем работать, и я его довольно строго придерживаюсь. Если кто-то выбивается из плана, — а это бывает в любом случае, — есть два варианта решения проблемы. Либо ребенок переводится в группу с нагрузками полегче, либо какое-то время ему уделяется чуть больше внимания. И уже задачей ребенка является усвоить то, что я говорю и показываю. Рабочий процесс так и строится: спортсмен и тренер сначала долго идут друг другу навстречу, а потом уже возьмутся за руки и пойдут вперед и вверх. Не должно быть так, что кто-то один тащит за собой другого. Если все эти условия выполняются — идет полезная работа.
— Я пересматривала твой последний прокат с чемпионата России. Помнишь свои ощущения тогда? Ты же практически плакал от боли в спине. Казалось, как будто в обмороке заканчивал программу.
— Так и было. Я помню только то, что было до первого падения. А потом ничего не помню — что-то делал, что-то было. В глазах темно. Очень больно.
Утром меня тогда сильно скрутило, я и ходил-то еле-еле. Мне сделали много уколов. Вышел на адреналине с огромным желанием сделать хоть что-то, первый прыжок получился хорошим — я даже приземлился нормально, после такого выезда шанс упасть — 1 из 100, может быть. Но я упал.
— Но ты ведь потом еще прыгнул тройной аксель, пару каскадов. Как?
— Через боль. Тело же все помнит. А плакал я от обиды, наверное, больше. Сдержаться было невозможно.
— Ты задумывался в тот момент, что это, может быть, последнее твое выступление в карьере?
— Да.
Напомним, что последним стартом Питкеева стал чемпионат России в Екатеринбурге, который прошел в декабре 2015 года. Тогда Питкеев с трудом завершил произвольный прокат, испытывая сильные боли в спине, и занял 9-е место.
Читайте также:
Источник: Матч ТВ
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
