Хоккей

«Всегда важно попасть в свою команду и к своему тренеру. Мне повезло — я попал». Ветерану «Торпедо» и сборной СССР — 65

28 августа 2019 12:06
«Всегда важно попасть в свою команду и к своему тренеру. Мне повезло — я попал». Ветерану «Торпедо» и сборной СССР — 65
Александр Скворцов / Фото: © РИА Новости / Сергей Гунеев
Олимпийский чемпион 1984 года в составе сборной СССР в интервью корреспонденту «Матч ТВ» Алексею Хитрюку рассказал о том, как пришел в хоккей и вспомнил самые значимые эпизоды своей карьеры.
  • Заслуженный мастер спорта Александр Скворцов много лет был кумиром горьковских болельщиков. 
  • 28 августа ему исполнилось 65 лет. Регалии лучшего в истории «Торпедо» бомбардира и снайпера можно перечислять долго. 
Александр Скворцов / Фото: © личный архив Александра Скворцова

Поначалу был вратарем

— Около моего дома была хоккейная коробка, на ней каталась моя старшая сестра. Однажды она взяла меня с собой, и я впервые встал на коньки в пятилетнем возрасте. С той поры стал постоянно ходить на коробку. Но, наверное, от скромности, в хоккейных баталиях поначалу был вратарем. Я сам мастерил себе экипировку и бежал во двор защищать ворота. Кстати, голкипером я был и в футболе, а потом перебрался в защиту. А вот в хоккее защитником не был, как-то вдруг в играх двор на двор перешел в нападение. И атаковать ворота мне очень понравилось… А потом у нас в Ленинском районе города Горького образовалась команда «Огонек», и мы стали выступать на «Золотой шайбе». Тогда я уже не мыслил себя без хоккея, смотрел матчи по телевизору, ходил на открытый автозаводский стадион болеть за «Торпедо». Атмосфера просто завораживала, имена торпедовцев были у всех на устах. И как же мне тогда захотелось попасть в «Торпедо»!

— Сказано — сделано?

— Все оказалось не так-то просто. Когда я пришел записываться в школу «Торпедо» (мне было лет 14), тренер сразу спросил меня: «Ты откуда?». «Ленинский район», — говорю, — «Огонек». А там еще Сергей Тюляпкин (голкипер «Торпедо» в 70–80-е годы. — «Матч ТВ») пришел, он с Автозавода. Вот тренер и сказал, как отрезал: «Ты приходи (это — Тюляпкину), а ты — нет». Сколько же тогда у меня было переживаний, ведь даже никакого просмотра не было… Но потом я пошел к другому тренеру, и им оказался Александр Рогов. Он мне говорит: «Прокатись». Думаю, вот здорово. Мне-то казалось, что катался я хорошо. Хотя тогда выгодно отличался только скоростью. Но в команду все-таки взяли.

— Дальнейший путь в большой хоккей был безоблачным?

— Не сразу. Я пытался совмещать хоккей с учебой в техникуме. Тяжело было. Тем более понимал, что техническое образование — это не мое. Надо было выбирать. И я, наконец, принял решение — не могу без хоккея. А к тому времени команду 1954 и 1955 годов рождения стал тренировать Валерий Кормаков. Ему я очень благодарен. Он старался развивать мои лучшие качества, не давил, проявлял терпение. А мне ведь уже почти 16 лет было, то есть я был одним из самых возрастных в той команде. Другой тренер мог бы и не возиться с таким игроком, если тот не выделялся среди сверстников. Видимо, Валерий Иванович что-то разглядел во мне… И мне всегда хочется назвать его своим первым тренером, ведь при нем я смог раскрыться.

Вместе с Ковиным и Варнаковым

— Вскоре вы попали в «Торпедо», и ваша карьера в горьковской команде развивалась стремительно. Вы улучшали статистику от сезона к сезону и в 22 года получили приглашение в сборную СССР. И ведь на какой турнир отправились! Первый в истории хоккея Кубок Канады!

— Сначала мы с Володей Ковиным попали во вторую сборную СССР, которую тогда тренировал Виктор Тихонов. А затем Виктор Васильевич взял нас в главную команду на Кубок Канады, который проходил в сентябре 1976 года.

— Состав той сборной принято считать экспериментальным, хотя и тогда в национальной команде было немало выдающихся игроков. Но все же в Кубке Канады не принимали участия Михайлов, Петров, Харламов, Якушев и Шадрин. Если бы поехали все сильнейшие, ваш дебют в первой сборной мог состояться несколько позже?

— Скорее всего, да. Тихонов, только-только начинавший работу с первой сборной, брал игроков, что называется, на перспективу. И какой же мы приобрели колоссальный опыт! Нашими соперниками были Бобби Орр, Бобби Халл, Берье Сальминг… Играть на таком турнире было одно удовольствие. Это же великолепная школа. Бросок Бобби Халла, «вертушка» Бобби Орра — все это можно считать отдельными учебными пособиями. А уж что дал нам турнир в плане психологии! После такой школы у многих из нас просто крылья вырастали. Помню, я приехал домой и сказал себе: «Все, Саша, теперь ты обязан только повышать свой уровень. Ты — в обойме, в тебя верит тренер».

— Тренер, который верил в вас, наверное, потом звал в ЦСКА?

— У меня были приглашения от всех московских клубов. Почему не поехал? Каждый раз были свои обстоятельства. Где-то что-то не складывалось. Но главным было то, что заиграла наша тройка, мы стали регулярно привлекаться в сборную. У нас в «Торпедо» по-лу-ча-лось! А если бы кого-нибудь из нас «выдернули» из тройки, как бы сложилась дальше его карьера? Всегда важно попасть в свою команду, к своему тренеру, найти своих партнеров. Мне повезло — я попал. И замечательно, что все это произошло в родном городе, на глазах у близких тебе людей, своих болельщиков.

— Уже много говорилось о том, что к созданию тройки Скворцов — Ковин — Варнаков приложил руку старший тренер «Крыльев Советов» Игорь Тузик, который пригласил вас на турне «крылышек» по Северной Америке 1978-79.

— Да, он впервые свел нас в одно звено. Тузик заприметил нас еще во второй сборной СССР, когда он помогал Борису Майорову. А в турне по Северной Америке мы уже постоянно играли вместе. И все получилось очень удачно. Из 21 шайбы «крылышек» в играх с клубами НХЛ 13 на счету нашего звена. Мне так запомнилось турне, что сейчас я с удовольствием бы посмотрел те матчи.

Нападающий сборной СССР Михаил Варнаков / Фото: © РИА Новости / Сергей Гунеев

— В 1979 году ваша тройка и защитник «Торпедо» Юрий Федоров приняли участие в Кубке Вызова. Еще одно боевое крещение с заокеанскими профессионалами. В Канаде до сих пор не могут забыть день 11 февраля, когда сборная СССР разгромила сборную НХЛ со счетом 6:0.

— Я напомню, что энхаэловцы выиграли первый матч со счетом 4:2. Затем с таким же счетом вели во втором, но в итоге уступили 4:5. Может быть, они посчитали, что во второй игре не добили, а в третьей — обязательно добьют. Выходит, немного нас недооценили. А мы, в свою очередь, думали: «А почему бы не выиграть?». И третий матч сложился для нас удачно. Во втором периоде мы забросили две шайбы, а в третьем соперник вообще, похоже, не понял, что происходит (за шесть минут сборная СССР забросила четыре шайбы. — «Матч ТВ»). Да и у Владимира Мышкина в той игре все получалось. Вот такое стечение обстоятельств.

Памятный гол в ворота канадцев

— В 1980 году вы впервые приняли участие в Олимпиаде. В финальном турнире наша сборная уступила сборной США, и это поражение не позволило выиграть «золото». В том матче вы, возможно, уверовали в победу после второго периода?

— Нет. Там все складывалось как-то странно. Ты стоишь, они бегут. Почему так происходило — сложно ответить. При счете 2:2 раздосадованный Тихонов поменял Третьяка на Мышкина. Владик говорил: «Я больше не пропущу», но тренер все равно сделал замену. Мы трижды вели в счете, упустили уйму моментов и в итоге проиграли 3:4. Пожалуй, это было самое болезненное поражение нашей сборной.

— Но через год сборная с успехом реабилитировалась. Кубок Канады-81 — одна из главных побед в истории советского хоккея.

— На том турнире я чувствовал себя очень хорошо физически. Считал, что могу сыграть результативно, но вплоть до финального матча не забросил ни одной шайбы. Не шло — и все тут. Хоть ты тресни. И моментов вроде хватало… А потому, когда я забросил восьмую шайбу на последней минуте финального матча — дал волю эмоциям. Наверное, выплеснул все, что накопилось за турнир.

— Рубанули рукой по воздуху — это все эмоции?

— В это движение я многое вложил!

— Видимо, по этой причине ваш гол включен во все нарезки, посвященные тому Кубку Канады. Можно посчитать его самым памятным?

— Пожалуй, да.

— Тот матч периодически показывают в разных ретроспективах. Смотрели?

— Было дело. Спустя много времени очень интересно на себя посмотреть.

— С «Торпедо» вы дважды занимали четвертые места в чемпионатах СССР и четырежды — пятое. Вас опережали только московские команды, и лишь однажды в призеры вклинился киевский «Сокол» (в сезоне 1984/85). Учитывая реалии советского хоккея, команда из Горького не имела шансов бороться за медали?

— Пятое-шестое место. Этот результат считался нормальным. Для того, чтобы ставить задачу попасть в призеры, надо было сделать очень многое. Причем значение имела каждая мелочь. Вот, например: заливочная машина с налипшей на колеса уличной грязью выезжает на лед, а нам говорят — «берегите коньки». Но мне приходится чаще точить эти драгоценные коньки не от хорошей жизни. А на сточенных лезвиях ты чаще падаешь… В общем, организация хоккейного хозяйства, инфраструктура — это ведь не пустые слова. К тому же всегда надо учитывать, что многие хоккеисты по понятным причинам стремились именно в столицу.

Олимпийское золото

— В 29 лет вы стали олимпийским чемпионом, а к тому времени у вас уже были за плечами три золотые медали чемпионатов мира. Можно сказать, что победа на Олимпиаде-84 стала пиком вашей хоккейной карьеры?

— Мы добились результата, выиграли самые значимые соревнования. И все-таки даже на фоне олимпийской победы я вспоминаю серию матчей «Крыльев Советов» в Северной Америке. Как же там было приятно играть! Попробую объяснить. В сборной СССР ты понимаешь, что можешь добиться серьезных успехов, но все-таки будешь играть в третьем-четвертом звене. А в тех «крылышках» мы стали первым звеном, от нас зависел результат того или иного матча. Тузик абсолютно не напрягал, и мы смогли показать, наверное, свою лучшую игру. Естественно, я говорю о международных матчах.

— Вы вспоминаете статистику вашего звена в турне «крылышек», но ведь и на Олимпиаде-84 ваше звено сыграло результативно. Например, вдвоем с Ковиным вы забили на одну шайбу больше, чем тройка Ларионова.

— Да-да, верно. Мне как-то Миша Васильев сказал (он с нами в одной тройке играл): «Саша, ты знаешь, что мы были самым результативным звеном на Олимпиаде». Честно говоря, я голы и не считал. Теперь буду знать и чаще говорить об этом (улыбается).

— Сезон 1988/89 стал для вас последним в «Торпедо». Но и в 34 года вы стали лучшим бомбардиром переходного турнира и оставались лидером команды. Может быть, стоило еще поиграть за родной клуб?

— Играть я, конечно, мог. Чувствовал, что нахожусь в неплохой форме. Но карьера все-таки понемногу подходила к завершению, мне хотелось чуть чуть заработать, и я отправился в Финляндию, в клуб «Кярпят». Увы, заработать не получилось. Я получил только треть суммы по контракту, а остальное ушло в Совинтерспорт…

— В Финляндии вы стали лучшим игроком, набрав 60 очков в 22 матчах, а еще через сезон оказались в Швеции, где не снизили результативность.

— Три сезона я был играющим тренером в клубе «Каликс». Помню, в местных газетах писали, что «этот русский в 39 лет даст фору многим игрокам шведской элитной серии». А я, действительно, чувствовал себя хорошо, хотя в сорок лет все же закончил игровую карьеру.

— А затем вы тренировали еще три шведских клуба.

— Особенно запомнилась работа в стокгольмском «Хаммарбю». Был, например, такой эпизод. Клуб провел удачный сезон, вышел в плей-офф, все радуются, а меня вызывают к руководству. «Саша, что ты наделал, деньги-то на плей-офф у нас не запланированы». А на следующий год со мной не продлили контракт. Сказали, извините, денег нет. И я подумал, зачем надо было пробиваться в плей-офф, играли бы себе спокойненько, деньги экономили. А я-то наивно полагал, что если в плей-офф не попал, значит, плохо сработал…

Подарки от Харламова

— Вы надолго задержались в Швеции, а в России стали работать только в следующем тысячелетии. В сезоне 2001/02 вы были тренером «Амура».

— В «Амур» меня позвал Михаил Варнаков, который стал главным тренером хабаровского клуба. А до этого из России не было никаких предложений.

— Впоследствии вы работали с Варнаковым в «Торпедо» и «Сарове». Болельщики всегда любят создавать легенды. Мол, тройка Скворцов — Ковин — Варнаков оттого такая сплоченная, что и в жизни они друзья закадычные. Здесь есть доля правды?

— Мы были хорошими партнерами, можно назвать нас коллегами. Но хоккей заканчивался, и каждый жил своей жизнью. Так получилось, что до поры до времени какое-то общение в быту у меня чаще происходило с Ковиным (все-таки мы ровесники), а вот по окончании хоккейной карьеры довелось работать с Варнаковым.

— Вы играли в одной команде или соперничали со многими легендарными хоккеистами. Халл, Гретцки, Лемье, Харламов, Мальцев, Макаров, Крутов, Ларионов… Кто для вас нападающий всех времен и народов?

— Мне всегда нравилось, как играет Харламов. По меткому выражению одного из комментаторов, на площадке Валерий был как Дед Мороз, который вынимал подарки из мешка. И сложно было предугадать, каким будет следующий подарок. А еще обязательно назову Сергея Макарова и Владмира Крутова. Я перечислил наших хоккеистов, потому что с ними, естественно, пересекался чаще…

P.S.

А ведь правда — интересно взглянуть на самые первые матчи тройки Скворцов — Ковин — Варнаков. Тем более сыграла она тогда поистине вдохновенно. В интернете можно найти всевозможные суперсерии, а вот эта, 1978/79, словно канула в Лету. Тогда, напомним, «Крылья Советов» провели матчи с «Миннесотой», «Филадельфией», «Детройтом» и «Бостоном», а торпедовцы забросили 13 шайб: Скворцов — 6, Варнаков — 5, Ковин — 2. Тройка набрала 29 очков в четырех поединках. Уважаемые болельщики, всезнающие коллекционеры! Ведь есть же где-нибудь эти матчи… Теперь вы знаете, какой можно сделать подарок прославленному хоккеисту, который доставил своим болельщикам столько приятных эмоций.

Читайте также: