Мир Российская Премьер-Лига

«Клопп написал, что скучает, а я не ответил взаимностью». 75 вопросов Деяну Ловрену

«Клопп написал, что скучает, а я не ответил взаимностью». 75 вопросов Деяну Ловрену
Деян Ловрен / Фото: © ФК «Зенит»
Защитник «Зенита» не жалеет об уходе из «Ливерпуля» и готов привиться российской вакциной от коронавируса.

Деян Ловрен во время «Газпром-тренировочных сборов» в Дубае дал большое интервью «Матч ТВ», из которого вы узнаете:  

«Землетрясение в Загребе оказалось пострашнее ковида»

— Как провели отпуск?

— Он необычным получился. Первый раз за 14-15 лет я был свободен целый месяц, с декабря по январь. И впервые в жизни не поехал за границу, все время был дома в Хорватии. Вы наверняка в курсе: у нас было землетрясение. Когда все случилось, понял, что мне надо быть там, чтобы быть полезным. Многие потеряли свои дома — порядка 30-50 тысяч человек. Поэтому можно сказать, что отпуск получился разнообразным: помимо отдыха я помогал людям. Лично работал в отеле за горничную и за официанта.

— Разносили еду и убирали со стола?

— Да, да. Я, мой отец, дядя и несколько волонтеров помогали пострадавшим.

— Скольким семьям вы смогли помочь?

— Мы предоставили кров четырем семьям.

— Они по-прежнему находятся в вашем отеле?

— Да, и будут там находиться до тех пор, пока не найдут себе жилье. Одной семье, кстати, это уже удалось. Эти люди — жители региона, который больше других пострадал от катастрофы.

— Ваш дом не пострадал?

— Я живу в Загребе, а отель, в котором мы приютили пострадавших, находится на побережье. В том месте, где случилось землетрясение, до сих пор каждые 2-3 дня ощущаются небольшие толчки, а в прибрежных районах такого нет.

— А что насчет хорватских властей? Удалось ли от них получить какую-то помощь?

— Да, но мне кажется, что помощь простых людей, соотечественников важнее и полезнее. К нам тоже пришли люди, которые были готовы работать, предоставить еду, и это нам очень помогло. Я это очень ценю.

— Где вы находились во время этого землетрясения?

— Ехал по Загребу на машине со своим отцом и сыном. И вдруг в какой-то момент отец сказал — с машиной что-то не то. Я говорил по телефону и ничего не заметил. А потом в течение пары минут получил десятки сообщений с вопросом, все ли со мной в порядке. Отвечал, что все хорошо. Спрашивал в свою очередь — что случилось? А потом узнал, что произошло землетрясение амплитудой 6,2 балла. Это много. Жена в это время была дома с другим ребенком, ее это событие очень сильно напугало. В Загребе, большом городе, тоже началась паника, люди выбежали на улицы. Мы постарались скорее оказаться дома, но быстро сделать это не удалось — все сели в машины и попытались покинуть город. Однако землетрясение вывело из строя светофоры, поэтому на дорогах случился настоящий коллапс. В итоге добирался до дома несколько часов. Все это время моя жена и ребенок находились на морозе на улице.

— В момент землетрясения вы были в центре Загреба?

— За городом, мы с отцом и сыном ездили по делам, а потом решили вернуться в город, и дорога, на которую обычно уходит 20 минут, заняла несколько часов. Коллапс, настоящий коллапс! Представьте: миллион жителей в один момент решает покинуть город, ничего не работает…

— Приходилось ли вам испытывать что-то подобное до этого?

— Никогда в жизни! И не только мне — никто в Загребе не испытывал ничего подобного. И, если честно, эти вещи пострашнее ковида.

— Почему вы так говорите?

— Потому что мы уже привыкли к коронавирусу, знаем, чего ожидать от инфекции, как себя вести, чтобы не заразиться, а землетрясение застигает тебя врасплох. Через два дня после матча со «Спартаком» я вернулся домой, и в 4 утра нас с женой разбудили первые толчки. Было страшно, сердце колотилось, мы проверили, все ли в порядке с детьми. К счастью, они спали. Мы уже было успокоились, а через два дня произошло это большое землетрясение. Это стресс, конечно. И никто не знает, как с этим жить. Это непросто, особенно для жителей наиболее пострадавшего региона. Одного из самых бедных в Хорватии. Представить невозможно, что испытали эти люди, это кошмар.

— Сколько человек погибло?

— Насколько я знаю, семь или восемь человек. И среди них — маленькая девочка. В мартовском землетрясении тоже погиб ребенок, которому было десять лет. Невероятно. Самая большая проблема в том, что эти люди не знают, когда у них снова будет свой дом. Еда, одежда — с этим проблем нет, но непонятно, сколько времени уйдет на то, чтобы построить новое жилье. В конченом итоге все будет, государство выполнит свое обещание, но неясно, сколько ждать: пять лет, а может быть, и все десять. Именно поэтому я и решил помочь семьям, которые пострадали сильнее всего.

— Эта история похожа на ту, что произошла с вами в детстве…

— Да. И моя мать сказала, что хорошо понимает чувства этих людей. Когда они приехали в мой отель, все их имущество помещалось в две сумки. С нами было то же самое, когда наша семья бежала из Боснии в Германию. В такой ситуации ты вообще не представляешь своего будущего — когда вернешься, что дальше? Одна из женщин, которых мы приютили, на девятом месяце беременности. Первым делом она сказала, что хочет как можно скорее вернуться домой к родным и близким и воспитывать своего ребенка там. Как в такой ситуации объяснить женщине, что это небезопасно? Вот таким получился отпуск.

«Постоянно прошу Тимощука заткнуться»

— Тренировочный план на отпуск оказался сорван?

— Мне он не нужен. У меня большой опыт, я профессионал и знаю, что делать. Думаю, что я вернулся в команду в хорошей форме и готов к работе. Но вообще, хватит отдыхать! Для меня это даже многовато. На протяжении десяти дней я не занимался вообще ничем, а потом стал бегать, возвращаться в форму. Счастлив вернуться в команду и начать тренироваться.

— Как вы себя чувствуете? На днях вы досрочно закончили тренировку, показалось, что у вас какая-то проблема с голеностопом.

— Я почувствовал небольшой дискомфорт и решил не усугублять ситуацию. Ничего серьезного — просто нужно немного втянуться в тренировочный процесс. Мы занимались в тренажерном зале, нагрузка была довольно высокой, возможно, этот дискомфорт возник из-за нее. Так или иначе волноваться не о чем.

— У вас потрясающая карьера — вы поиграли в больших командах, завоевали несколько больших трофеев. Какая ваша главная мотивация здесь, в «Зените»?

— Она проста и одинакова везде. Я всегда говорил, что хочу прийти в команду и оставить после себя след в истории клуба. Чтобы люди запомнили меня как игрока, который выкладывался на все сто процентов — ради защиты своих ворот, ради команды. Чтобы люди помнили меня и были рады видеть и через 10-15 лет. Эти вещи действительно важны для меня. Я пришел сюда не ради денег — у меня были и другие неплохие предложения. Я пришел ради трофеев, и уже через неделю после моего появления в команде мы выиграли первый. Это было здорово! 

— Еще раз: хочу, чтобы люди запомнили меня по хорошим поступкам и по усердной работе. А еще надеюсь, что молодые 17-летние ребята, которые сейчас к нам присоединились, смогут научиться у меня чему-то хорошему. Потому что я сам учился у взрослых, когда был молодым.

— Как обстоят дела с русским языком?

— Честно говоря, я уже понимаю очень много. В этом компоненте добился действительно высоких результатов. Сейчас я понимаю примерно 60-70% того, что слышу на русском. К сожалению, у нас в команде есть человек, который постоянно все мне переводит. Это Тимощук, и он мне не нравится! (Смеется.) Он переводит все с русского на немецкий, и я постоянно прошу его заткнуться, потому что хочу слышать и понимать, что говорят вокруг. Я хочу слышать тренера, его интонацию, то, как он говорит. Так я смогу быстрее и легче понять, что он имеет в виду. Думаю, что в следующем сезоне я смогу уже бегло говорить по-русски.

— Мы заметили, что больше всего вы общаетесь именно с Анатолием Тимощуком. На какие темы, если это, конечно, не секрет?

— По большей части это шутки. Например, когда он отдает мне неточную длинную передачу, я говорю ему, что это типичная баварская техника. Что он деревянный и всякое такое.

— Но почему вы говорите между собой по-немецки, ведь украинский и хорватский языки довольно похожи.

— Да, но на немецком мы общаемся из-за Тимо, думаю, он просто не хочет его забывать. А так, конечно, мне гораздо проще понять его, когда он говорит по-украински. И я не раз говорил ему об этом, но он все равно продолжает разговаривать на немецком, а я не возражаю.

«С Ракицким говорим на украинском и понимаем друг друга»

— Почему вы не выступали в Германии? Наверняка вам было бы просто адаптироваться в любой команде, учитывая ваше прошлое.

— В нашей жизни очень важно время, в которое происходят те или иные вещи. Думаю, что оказался в Германии в неподходящее время, слишком рано — я был ребенком, выучил язык, пошел в школу, но потом, когда по-настоящему захотел играть в футбол, нужно было возвращаться на родину. Было очень тяжело принять это, и мне пришлось бороться. Даже в школе, потому что я почти ничего не понимал по-хорватски, не мог писать на этом языке, толком не мог общаться.

— Изначально хорватский был вашим родным языком?

— Да, но я семь лет — с трех до десяти — провел в Германии. Это тот возраст, когда ребенок как губка впитывает все вокруг. И я вобрал все немецкое. Конечно, дома мои родители говорили на хорватском, но я проводил очень много времени в школе и с друзьями, играл в футбол.

— Следите ли вы за тем, как идут дела у клуба «Зендлинг», где вы начали заниматься?

— Да, у меня остались кое-какие контакты, мы подписаны друг на друга в инстаграме* с ребятами оттуда.

— Они гордятся тем, что такой большой игрок начал свой путь у них?

— Честно говоря, не очень долго там занимался. Когда у меня появится свободное время, я обязательно вернусь и навещу «Зендлинг». А так, я даже не знаю, в какой лиге они играют.

— Вирджил Ван Дейк сейчас тоже в Дубае. Мы знаем, что вы встретились с ним. Удалось о чем-нибудь пообщаться?

— Да, мы поговорили. Обсудили его травму колена, восстановление и все такое. Это очень серьезное повреждение, если честно. Он рассказал, что когда это произошло, он почти ничего не почувствовал. То есть даже не понял, что случилось. Сначала спокойно поднялся и пошел, а через 20 метров все стало хуже. Тем не менее я уверен, что он скоро вернется на поле.

— Когда?

— Когда будет готов на сто процентов. Конечно, есть шанс на то, что он снова начнет играть до Евро, но это подразумевает и риск усугубить травму. Я сказал ему, что в такой ситуации лучше подождать, подлечиться. Нет смысла спешить — он все еще молод, особенно для защитника. И точно сможет сыграть на следующих чемпионатах — и мира, и Европы. Поэтому не думаю, что если он пропустит предстоящий Евро, это станет большой потерей для него.

— Сейчас ваш партнер по обороне — Ярослав Ракицкий. Есть ли у него хотя бы одно качество, в котором он лучше Вирджила?

— У Яры? У него просто изумительная левая нога. Изумительная! Думаю, что даже правая нога Вирджила не сравнится с левой Яры. Честно! Очень сложно найти игрока с такой техникой левой ноги.

— Кстати, с ним-то вы можете говорить по-украински.

— Да, мы понимаем друг друга!

— Вы наверняка продолжаете следить за «Ливерпулем», за игрой его центральных защитников в отсутствие Ван Дейка. Получается, что сейчас вы бы могли играть, выходить на поле. Не жалеете о том, что не остались в Англии?

— Послушайте, я никогда ни о чем не жалею, этому чувству нет места в моей голове. Я принял решение уйти из «Ливерпуля». В последнее время там не чувствовал себя счастливым, потому что на меня не рассчитывали. Сейчас ощущаю себя счастливым, и мое решение — быть здесь. Думаю, что в «Ливерпуле» по мне скучают больше, чем я по ним. И я знаю, что Клопп это знает. Мы с ним иногда переписываемся, и однажды он написал мне, что скучает. А я не ответил ему взаимностью!

— Вы сказали, что, перейдя в «Зенит», продолжили общаться с Юргеном Клоппом. О чем, если не секрет?

— Это останется между нами.

— Он пожелал вам удачи, когда уезжали?

— Конечно. Думаю, что мы продолжим общаться и впредь.

Деян Ловрен и Юрген Клопп / Фото: © kolbert-press / Christian Kolbert / imago-images.de / Global Look Press

— Под руководством Юргена Клоппа вы провели более 150 игр, да и в целом у вас были очень успешные отрезки во время работы с ним. Можете выделить его самые главные качества?

— Прежде всего это отношение к рабочему процессу. Он знает, что такое работать хорошо. Иногда это трудно понять, но здесь и в «Ливерпуле» люди по-разному относятся к своему делу. Это то, что я постоянно пытаюсь объяснить: неважно, играешь ты против тульского «Арсенала» или «Лацио» с «Боруссией» — нужно относиться к этим матчам, к этим соперникам и к своей игре одинаково. Это то, чему я научился в «Ливерпуле». «Челси», «Манчестер Юнайтед» и другие побеждают не потому, что они иногда проводят классные матчи, а потому, что они постоянно играют на стабильно высоком уровне. Как вы говорите по-русски? Стабильность! Этот урок я хорошо усвоил. И мне неважно, играю я против «Спартака» или «Уфы» — я в любом случае выложусь на сто процентов. И вот это отношение я и хочу передать молодому поколению. Неважно, кто ты, неважно, чего ты добился в своей жизни, — важна лишь твоя следующая цель. Надо стараться каждый день, каждую тренировку, каждый матч становиться лучше. На поле выходят одиннадцать игроков, и если четверо из них играют не так, как могли бы и как должны были, у вашей команды будут проблемы! Понимаете?

— Но ведь футбол в Англии очень отличается от матчей против «Уфы» или «Арсенала» из Тулы.

— Единственное отличие — в интенсивности. В Англии интенсивность гораздо выше. В России соперник дает тебе больше времени и больше пространства. А в АПЛ, получая передачу от вратаря, ты вынужден сразу начинать атаку. Конечно, все лиги разные — чемпионаты Италии и Германии тоже сильно отличаются и друг от друга, и от других лиг, — я говорю об отличиях Английской премьер-лиги от российской.

— То есть вы не считаете, что футбол в России хуже, чем в Англии?

— Это вопрос подхода. Он другой. В Италии тоже другой футбол, там гораздо больше тактики, в Англии — выше интенсивность, в Германии — больше бега.

— Получается, по стилю Россия ближе всего к Италии?

— На карте — нет, но в футболе, получается, что да.

— Представьте, что «Зенит» играет в Английской премьер-лиге. За какие места петербуржцам было бы по силам бороться?

— Проблема «Зенита» не в качестве игроков, а в отношении к работе. Нельзя расслабляться, нужно быть готовым биться в каждом матче. Как только вы даете слабинку, вас тут же наказывают. Поэтому если наши парни были бы готовы биться в каждой игре, то у нас в Англии оказались бы хорошие шансы на место в середине таблицы.

— В рейтинге УЕФА РПЛ находится сильно ниже ведущих пяти лиг Европы. Что бы вы изменили в нашей лиге, чтобы приблизиться к этим чемпионатам?

— Думаю, что лимит на легионеров — одна из главных проблем российской лиги. Не всегда можно обойтись только лишь доморощенными игроками. Такая ситуация везде, даже в Хорватии. У нас довольно много классных игроков на разных позициях, но без привлечения футболистов из-за рубежа невозможно стать лучше, добиться большего успеха. Это очень важно. А вообще, это очень глубокий вопрос. Не хочу сказать, что в России мало талантливых игроков, но население Хорватии — всего три с половиной миллиона человек, а в России живет 120 миллионов. При этом в очном матче на чемпионате мира победили мы — и прошли в финал. И талантов у нас так много. Я не могу объяснить, почему так происходит.

«Наполеон сказал, что смог бы завоевать весь мир, если бы хорваты сражались на его стороне»

— Вы говорите про лимит, но когда вы начинали играть в загребском «Динамо», в вашей команде было не очень много иностранцев, а сейчас выпускники загребской школы есть в каждом чемпионате.

— Да, вы правы. Не знаю, почему это происходит, у меня нет объяснения. Возможно, дело в войне, которую пережила наша страна, научив каждого сражаться до конца. Когда-то давно Наполеон сказал, что смог бы завоевать весь мир, если бы хорваты сражались на его стороне. Хорваты, славяне всегда были бойцами. Возможно, дело в этом.

— Возвращаясь к лимиту: понятна ли вам эта мера РФС?

— Нет. Если бы я был руководителем лиги, то хотел бы видеть свой чемпионат в списке пяти сильнейших.

— Эта мера в теории должна помочь российской сборной. Расчет на то, что таким образом в нашем чемпионате будет меньше слабых иностранцев, и это позволит развиваться российским игрокам.

— Конечно, нужны какие-то правила, и российские игроки должны выходить на поле. Было бы глупо, если бы россияне не играли в чемпионате России. Но с лимитом будет очень сложно пробиться в топ-5. Нужно, чтобы в лиге была конкуренция. Знаю, что в России нет проблем с ресурсами, что у многих клубов хорошее финансирование, и это действительно странно, почему успешные клубы не используют эти преимущества.

— Хорватии и России предстоит встретиться в квалификации чемпионата мира. Что вы думаете об этом противостоянии?

— Если честно, я знал, что наши команды встретятся друг с другом! А вы видели флаги стран в нашей в группе? Невероятно! Буду счастлив встретиться со своими партнерами по «Зениту». А вообще, это хороший жребий для нас.

Матч между сборной России и Хорватии / Фото: © Василий Пономарев / Эдгар Брещанов / Sportbox.ru 

— Трудная группа?

— Непростая. Но, думаю, что мы в ней явные фавориты. Хотя, опять же, нужно доказать это на поле. У нас игроки очень высокого уровня, однако иногда мы не очень хорошо играем с более слабыми командами. Когда мы показываем свой уровень, каждый знает, насколько трудно играть против нас.

— Обсуждали с Дзюбой, капитаном сборной России, результаты жеребьевки?

— По большому счету нет. Кажется, перекинулись парой шуток, но точно я не помню.

— В квалификации Евро-2008 Хорватия обыграла Англию и тем самым помогла нашей сборной попасть на турнир. В 2018-м Россия уступила Хорватии в полуфинале. Получается, счет 1:1. Или все долги друг другу розданы и это начало новой истории?

— Да, все так. Для нас эта квалификация очень важна, особенно для Модрича. Он очень хочет попасть на чемпионат мира. Второе место в группе тоже дает право на попадание в финальную стадию, но мы все равно предпочитаем первое. У нас хорошая группа, но если мы будем в порядке, то легко ее пройдем.

— Что думаете о Евро-2020? Есть ли у Хорватии шансы дойти до финала?

— Честно говоря, не знаю, что думать о чемпионате Европы. Не понимаю, пройдет этот турнир с болельщиками или без них. И если нет, то это точно будет не лучший Евро в истории. Если люди все же смогут оказаться на матчах, то мы снова подарим нашим людям мечту.

— Как вы считаете, должны ли болельщики присутствовать на играх Евро?

— Это зависит от того, как будет развиваться ситуация с коронавирусом. Если риск окажется слишком высок, то, конечно, придется обойтись без зрителей. Но если получится пускать хотя бы 50 процентов болельщиков, будет здорово.

— Может быть, в таком случае турнир стоит провести в одной стране?

— Не знаю, как сделать лучше. Но уверен, что в УЕФА найдут оптимальное решение.

«Если бы мне пришлось выбирать, выбрал бы российскую вакцину»

— В РПЛ появилась идея поголовной вакцинации всех футболистов. Что думаете об этом?

— Если так мы сможем защитить других людей и если эта вакцина безопасна, нам нужно будет через это пройти.

— То есть вы не против сделать прививку?

— Нет, я нормально отношусь к таким вещам.

— Важно ли для вас, в какой стране произведена вакцина?

— Если бы мне пришлось выбирать, я бы выбрал российскую.

— Почему?

— На мой взгляд, на Западе часто изображают Россию неправильно, а я считаю, что это нечестно.

— Весной, во время первой волны, вы ставили под сомнение опасность вируса. Изменилось ли ваше отношение к COVID-19 с тех пор?

— Я никогда не говорил, что вируса нет. Речь шла о свободе выбора и свободе мысли. У каждого должно быть на это право. Каждый человек имеет право выбирать, кем ему быть — мужчиной или женщиной. Никто не должен решать за других. То же касается и остальных вопросов. Например, когда я читаю заявления о том, что люди без вакцины не смогут получить работу, я задаю вопрос о правах человека. Согласны?

— Вы обратились к Биллу Гейтсу в инстаграме*: «Игра окончена, Билл. Люди не слепые». Что вы хотели этим сказать? Вы имели в виду всю эту историю с 5G?

— Нет, я говорил о вакцинации.

— Почему вам кажется, что это опасно?

— Не считаю, что вакцинация опасна, я говорю о свободе выбора. Никто не может заставить меня что-то сделать. Если я хочу гулять, я иду гулять, ни у кого не спрашивая разрешения. Хочешь сделать прививку — пожалуйста. Если же нет, то ответственно прими потенциальную опасность.

— Значит, вы не думаете, что коронавирус появился из-за технологии 5G?

— Нет.

«Я — лидер, с повязкой или без»

— Как вы отнеслись к тому, что так быстро стали капитаном «Зенита»?

— Я был горд. И счастлив. И, если честно, это было неожиданно — не рассчитывал, что уже через три месяца получу повязку. Когда только приехал, сказал себе: наверное, смогу стать капитаном через два-три года. Но, конечно, был очень рад и принял это. Думаю, что я лидер — с повязкой или без. Человек, которому нравится общаться. Могу высказать все, что думаю, невзирая ни на что, и всегда бьюсь за команду, за своих игроков. Полагаю, это то, что должен делать лидер.

Деян Ловрен / Фото: © ФК «Зенит»

— Когда Ибрагимович увидел, что в «Милане» молодой игрок выходит на поле в перчатках, он попросил их снять, чтобы выглядеть устрашающе. Хороший урок для молодежи?

— Сто процентов. Особенно когда ты играешь в Италии, а не в Туле в ноябре против «Арсенала» в минус пятнадцать. В такой мороз я никому не посоветую снимать перчатки. Молодое поколение должно впитывать то, через что мы, взрослые игроки, прошли своими ногами. В современном футболе уже нет ребят, которые подают мячи или носят воду футболистам, потому что для этого есть специально обученные люди. И я думаю, что это не всегда хорошо. Молодые должны как можно раньше познавать большой футбол, то, как он устроен изнутри. Сейчас неправильные времена. Из-за инстаграма*, фейсбука* и всего такого.

— Как это изменить?

— Очень просто — не пользоваться. Я могу удалить все это, чтобы сконцентрироваться на настоящих вещах. Но молодому поколению это не так просто сделать. Все эти глупые вещи и сервисы отнимают очень много времени и внимания, заставляют человека не концентрироваться на футболе.

— Да, но сейчас это все уже часть футбола.

— Можно немного отвлечься на такие вещи, если ты игрок топ-уровня и зарабатываешь футболом деньги. Если ты суперзвезда и можешь сказать людям что-то действительно хорошее и важное. Но даже в таком случае этим не нужно пользоваться каждый день. А есть люди, которые проверяют свои соцсети по три раза за сутки, публикуют фото. Это меня очень расстраивает в молодых людях.

— Некоторые молодые игроки думают, что если они тренируются со звездами, при этом не часто выходя на поле, они тоже супер. Как изменить этих людей?

— Я расскажу вам одну короткую историю. В 2017 году в первый день предсезонной подготовки с «Ливерпулем» один 18-летний игрок, не буду называть его имени, приехал на тренировку на «Мерседесе» и с золотыми «ролексами» на запястье. Клопп увидел это и спросил: «Сколько матчей ты провел в основном составе?» Парень ответил, что ноль, после чего Клопп попросил его на следующую тренировку приехать на обычном авто.

— Сколько матчей нужно сыграть в основном составе, чтобы заслужить право ездить на «Мерседесе»?

— Всему свое время. Это неправильный подход — всем своим видом показывать, что теперь ты в основе. Я не осуждаю детей, я осуждаю их родителей. Мои всегда говорили, что нужно держаться поскромнее.

— Вы уверены, что это всегда хорошо?

— Конечно, сейчас другие времена. Теперь родители зачастую слишком ограничивают своих детей, слишком сильно их опекают и оберегают от внешнего мира.

— Если бы вы были тренером, запрещали бы соцсети своим игрокам?

— Чуть ранее я говорил о важности свободы выбора для каждого человека. Было бы глупо, если бы заставлял кого-то отказаться от социальных сетей. Тренером просто установил бы строгие правила поведения в раздевалке, на тренировке, на сборах и так далее. И постарался объяснить, почему эти правила важны для футбола.

«После покупки «Мазерати» меня словно сверху ударило»

— В России до сих пор обсуждают переход Алексея Миранчука в «Аталанту», сравнивают его с трансфером Александра Головина в «Монако». Можете ли вы вспомнить свои ощущения после перехода из «Динамо» в «Лион»? Трудно вам было за границей?

— Сколько лет Миранчуку?

— Двадцать пять. И в России у него точно были и «Мерседес», и «ролексы», а сейчас он на скамейке в Бергамо.

— Я перешел, когда мне было двадцать. Приходилось тяжело. Я был глупым, конечно, после первой зарплаты купил «Мазерати», но через пару месяцев кто-то сверху как будто ударил меня и сказал, что жизнь заключается не в этом. Смысл жизни — в том, чтобы много и усердно работать. Еще раз повторю: это то, чему меня научили жизнь и футбол: никогда не расслабляйся. Никогда. В карьере Миранчука и Головина будут взлеты и падения, но классный игрок отличается тем, что после падения он не просто поднимается, но становится еще лучше. Если игрок не выходит на поле шесть-семь-восемь месяцев, значит, у него проблемы. У меня был похожий период, который длился два-три месяца, но потом я вернулся. Потому что боролся. Я продал «Мазерати»…

— Подводя итоги 2020-го, «Радио Зенит» в шутку признало ваш мяч в матче со «Спартаком» голом года. Как вы к этому относитесь?

Открыть видео

— Это странно: они отметили мой гол в матче со «Спартаком», но никак не отреагировали на мяч, который я забил в игре с «Брюгге». Я был разочарован. А вообще такое случается — наверное, в том моменте мы немного не поняли друг друга с Андреем Луневым, но хорошо, что мы выиграли и никто всерьез не расстроился из-за этого гола.

— После того матча вы обратились к Луневу в инстаграме*. Обсуждали ли вы нелепый гол в личной беседе?

— Нет. Просто извинился в инстаграме*, чтобы и он, и все остальные смогли это увидеть.

— Андрей Аршавин сказал, что у вас железная грудь, поэтому так получилось с этим голом.

— Да, у меня действительно очень сильная грудь!

— Не было ли страшно в тот момент, что эта ситуация может все перевернуть в дерби?

— Да, такое действительно могло произойти. Но мы нормально отнеслись к этой ситуации, не потеряли концентрации. А вообще, да, такие моменты могут изменить ход игры и даже всего сезона. К счастью, мы справились.

— Можете объяснить, за счет чего вам удалось уничтожить «Спартак»? В том матче москвичи не показали вообще ничего.

— Думаю, мы продемонстрировали правильный подход к игре. Кроме того, были сильнее физически: пробежали больше, выиграли все подборы. Мы победили во всех аспектах игры, а когда это происходит, то ты, как правило, побеждаешь и в матче.

«Самое большое разочарование? Поражение от «Брюгге»

— Кто, по-вашему, главный соперник «Зенита» в РПЛ?

— Думаю, что только мы сами. Как только ты выкладываешься не на сто процентов, начинаются сложности. Если играешь с полной самоотдачей, выигрываешь чемпионат. В первой половине сезона показывали хороший настрой, выигрывали каждый матч, а потом что-то пошло не так, началась ничьи, глупые потери очков в простых встречах.

— Что для вас самое сложное в российском чемпионате?

— То, как команды играют с «Зенитом» — от обороны. Многие клубы действуют против нас очень глубоко, но, к счастью, у нас собраны качественные игроки, и мы можем противостоять такой тактике. Когда соперник идет в контратаку, а нам удается отобрать мяч, мы получаем очень много пространства. И много времени на завершение.

— Первая часть сезона позади. С одной стороны, «Зенит» идет на первом месте, с другой — выступление в Лиге чемпионов нельзя назвать успешным. Как лично вы оцениваете положение дел?

— Конечно, первое место в таблице — это хорошо, но отрыв в четыре очка — ничто, поэтому нам нужно продолжать побеждать. Что касается европейской кампании, то я не могу понять, как так вышло. Я уверен в том, что мы могли добиться большего, что мы могли выйти из группы. Я чувствую это.

Фото: © ФК «Зенит»

— Причины, по которым это не удалось?

— Причины… В каких-то ситуациях нам просто не повезло, в каких-то мы слишком легко позволили сопернику забить, допустили глупые ошибки. Мы снова возвращаемся к тому, о чем я все время говорю: нельзя выкладываться на 95 процентов — только на все сто.

— Если бы вы могли, что изменили в этом сезоне?

— Не знаю, возможно, наш первый матч в Лиге чемпионов против «Брюгге». Думаю, это было самое большое разочарование.

— В той игре вы показали, что у вас хороший удар. Почему вы решили тогда пробить?

— Потому что никто не бил по воротам. А я решил рискнуть и пробил.

— Анатолий Тимощук в интервью «Матч ТВ» недавно напомнил, что «Зенит» стоит на пороге исторического клубного достижения — третьего чемпионства подряд. Он надеется, что это сидит у игроков голове. У вас как с этим?

— Да, это дополнительная мотивация для нас — мы можем внести большой вклад в историю клуба. Для этого я сюда и приехал.

Читайте также:

* Соцсеть, признанная в России экстремистской