— Как чувствуешь себя в Сочи?
— Отлично, уже обустроился, но новые места еще постепенно узнаю. Живем с семьей в Адлере, часто бываем в Красной Поляне. Даже чаще, чем в Сочи.
— Люди удивляются, когда ты начинаешь говорить на русском?
— О да. Спрашивают: «Серьезно? Все понимаешь?» Отвечаю: «Ну да, понимаю». Это очень помогает мне сближаться с людьми, лучше понимать вас и культуру. Мне потребовалось где-то 2-3 года, чтобы выучить язык. В основном сам, даже без учебников. Иногда пользуюсь переводчиком, но в остальном полностью сам.
— К тебя постоянно обращаются легионеры из Бразилии за советом?
— Да, спрашивают о погоде и еде. Рассказываю, что все отличается от Бразилии — в том числе футбол. В России он более жесткий, больше борьбы и физики. Нужно гораздо больше бегать.
Сейчас я могу сказать, что полностью к этому привык, но мне потребовалось около полугода. Так что я могу понять ребят, у которых поначалу не получается здесь заиграть.
— Можно сказать, что ты консультант для бразильцев? Деньги еще не берешь?
— Хаха, в какой-то степени, не только для футболистов, но и для их агентов. Денег не беру и, конечно же, никого не предлагаю в клубы. Это было бы странно. Кстати, бразильцы стали реже ехать в Россию, хотя, возможно, мне так кажется. Просто последние ребята, которые у меня консультировались, в итоге не приезжали. Возможно, не договаривались по условиям, не знаю.
— Гордишься рекордом среди полевых игроков из Бразилии по числу матчей в России?
— Безусловно, я уже 10-й год живу и играю здесь. Рад, что продолжаю, что у меня еще есть контракт. Это мотивирует работать, хочется продолжать играть в вашем чемпионате еще и еще.
— Летом у тебя был вариант перейти в клуб из Саудовской Аравии. Даже после перехода в «Сочи» ты допускал такую возможность, в контракте был пункт, который разрешал тебе вести переговоры с саудитами. Почему остался?
— Было вполне конкретное предложение, но моя семья очень не хотела ехать туда. Жену пугало, что там придется серьезно менять жизнь из-за местных порядков. Она не рвалась, да и не факт, что я бы смог там прижиться. Так что мы отказались от этой возможности.
Еще был вариант в Бразилии, но я решил, что пока хочу остаться в России. Вообще у меня есть мечта поиграть на родине, но ближе к завершению карьеры. В итоге выбирал между «Уралом» и «Сочи».
— Выбрал Сочи из-за климата?
— Во многом и из-за него тоже.
— Иван Миладинович собирается делать российский паспорт.
— Я поддерживаю его, он вполне может рассчитывать на сборную России. Почему нет? Он хороший защитник, который способен усилить национальную команду. К тому же ему 26 лет, он еще будет прогрессировать. Будь я помоложе, я бы тоже очень хотел выступить за сборную России.
— Подтрибунка со «Спартаком». Ты говорил, что не бил Хинкеля. Но что вообще произошло, что ты видел?
— Ничего такого, я просто ждал Айртона, чтобы поблагодарить за игру и обменяться майками. Их тренер [Тедеско] начал ругаться с нашим капитаном [Джанаевым], потом появился второй агрессивный тренер [Хинкель]. Я сказал «easy» (полегче), получил в ответ некрасивое слово, на этом все закончилось. Все это я рассказывал на заседании КДК, когда включался по видеоконференции. Повторюсь, я ничего не делал. Не знаю, с чего он решил, что я его ударил. Этого точно не было.
Смотреть на YouTube— Было много мата?
— Да, «Спартак» обиделся из-за поражения: думали, что должны взять 3 очка, но не смогли. Наверное, решили выпустить злость на нас и сместить внимание от своего поражения. Чтобы журналисты спрашивали об этом инциденте, а не об игре. Это было некрасиво. Они сами это понимают.
— Тедеско обвинил Бородина в расизме.
— Это его мнение, в словах Бородина ни я, ни комиссия его не увидели. Я живу в России 10 лет и, конечно, сталкивался с расизмом. Он есть во всем мире — например, в Германии и даже в Бразилии. Если человек говорит, что ты — обезьяна, негр, то это расизм, но фразы «это наш Колизей», «наш город» … Я не считаю это расизмом.
— Ты сказал, что сталкивался с расизмом. При каких обстоятельствах?
— Бывает, когда на поле с трибун кричат «у-у-у». Это не часто, но бывает иногда. Причем это делали фанаты «Спартака»: когда я играл в «Краснодаре», они ухали, потом в «Динамо» — то же самое. Это меня не обижает, гораздо обиднее, когда в лицо говорят, что ты — обезьяна, ты — негр. Уханье с трибун и сообщения в директ инстаграма* меня не задевают. Кстати, после матча со «Спартаком» мне в директ присылали много угроз. И не только мне, но и моей семье.
— Что писали?
— Что я обезьяна, что я такой, сякой… Я не отвечал. Спокойно воспринимал. Читал и улыбался. А что мне нужно было делать?
— Бытовой расизм тоже был?
— Нет, только на поле и в интернете. Ухали и писали в директ. Но не глаза в глаза в реальной жизни.
— Как думаешь, почему люди такое пишут?
— Я не знаю, это их проблемы.
— Воспринимаешь это как трэш-ток?
— Сложно сказать, ведь оскорбления — это одно, их можно трактовать как эмоциональную часть игры, а расизм — совсем другое. Суть в том, что черные и белые не имеют различий. И у тебя, и у меня красная кровь. И у тебя, и у меня может заболеть голова. Отличие в цвете кожи — это нормально, в нем нет ничего, что делало бы людей разными.
— «Сочи» — на четвертом месте. Ты удивлен?
— Вообще нет, хотя я понимаю, что журналисты и болельщики очень удивлены, для многих это шок. Но мы очень серьезно прибавляли еще по ходу концовки прошлого сезона и здорово начали новый. Я верю, что нам удастся удержать это место. Команда борется друг за друга, идеи тренеров и система работают, кроме того, мы выкладываемся на 100 процентов. Мы понимаем, что, например, «Зенит» может играть на классе, там собраны звезды и таланты, а мы — нет. Но из-за этого мы гораздо больше выкладываемся на поле.
— Лига Европы — это реальная цель? По моей информации, такую задачу поставил владелец.
— Абсолютно реальная, жду интересной борьбы. Ситуацию в таблице уплотнило отсутствие выходных летом, команды стартовали без отдыха и нормальной подготовки, поэтому было больше неожиданных результатов.
— У «Сочи» возрастная команда. Это может помочь или помешать?
— Сложно сказать. Но легче играть с опытными партнерами, они меньше нервничают и совершают ошибок, потому что прошли через многое. Если честно, я не вижу минусов. На усталость и скорость возраст не влияет, мы не проигрывали в этих компонентах более молодым командам. Если футболисту 30+, то это вовсе не означает, что он пробежит меньше или медленнее, чем 23-24-летний.
Конечно, возрастному футболисту намного сложнее найти себе команду, ведь клубы активнее берут молодых, потому что на них в перспективе можно заработать. Но это связано с бизнесом, а не с игрой. Опытный игрок, как правило, способен дать команде больше пользы, но опять же все индивидуально и зависит от ситуации и уровня игрока.
— Постоянные смены руководства «Динамо», вектора развития и так далее. Это сильно мешает прогрессу и отражается на игроках?
— Безусловно, клуб очень нестабилен. Сегодня все хорошо, завтра — нет. Внутри происходят свои дела, которые не всегда понятны. Из 7 футболистов, которые ушли из команды летом, 2-3 точно должны были продлить контракт. Показательно, что Роман Нойштедтер потом вернулся в команду. Почему вообще его нужно было отпускать? Он отыграл почти все матчи, так же как и Юсупов, но его решили не продлевать. Очень сложно мотивировать это решение, я не знаю, что там происходит.
— Часы от Галицкого после 100 матчей за клуб. Хранишь?
— Храню. В будущем я подарю их своему сыну. Сам редко ношу. Кстати, мне за них предлагали хорошие деньги.
— Кто?
— Болельщики «Краснодара», давали очень хорошие деньги. Не скажу сколько, но гораздо больше их примерной стоимости, можно купить почти двое таких.
— Ты наблюдал процесс становления «Краснодара» как топ-клуба. Думаешь, этот процесс возможен с «Сочи»?
— Думаю, да. Отличный город с прекрасным климатом и стадионом. Это привлекательное место для футболистов, многие хотят здесь играть. Мне кажется, что руководство стремится построить команду, которая в перспективе будет регулярно выступать в еврокубках. Все возможности для этого есть.
Еврокубки — важная история. Если «Сочи» туда попадет, то, вполне возможно, что это даст серьезный толчок. Это совсем другой статус, отношение и амбиции.
— Какие у тебя планы? Что хочешь сделать перед завершением карьеры?
— Мне 32, дай бог избежать серьезных травм. Будет сложно вернуться после нее, а так — радуюсь каждой минуте на поле. Если в конце сезона предложат контракт, то буду рад остаться. После завершения карьеры точно вернусь в Бразилию, по крайней мере на 2-3 года, а дальше видно будет. Я уже 13 лет вне дома, поэтому хотелось бы вспомнить это ощущение дома.
— Полгода до конца контракта — не проблема?
— Конечно, хотелось бы продлить его сейчас и чувствовать себя спокойнее, но не проблема. Пусть решает руководство.
Читайте также:
- Борис Ротенберг поставил задачу «Сочи» попасть в Лигу Европы
- «Сочи» нанесет фразу «Это наш Колизей» на стадионе и будет использовать ее в продвижении бренда
- 10 вопросов гендиректору «Сочи»: 4-е место в РПЛ, задача попасть в Европу и надпись «Это наш Колизей» при выходе на поле
- «На клуб тратится 1 млрд рублей, несчастные 10 млн евро. Копейки для Башкортостана». Большое интервью Кузнеца с создателем «Уфы»
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
