36-летний экс-вратарь - о своей карьере, драках на сборах и хэви-метале.
Нарубин завершил карьеру год назад. Фамилия забыться не успела, хотя и вспоминалась нечасто. А недавно он появился в роли эксперта на «Матч ТВ» – и заставил прислушаться. Гладкая эфирная речь, точные оценки.
Мнение Нарубина о российском футболе – взгляд изнутри. Много лет он находился в самой толще, наблюдал за тренерами, переходил из команды в команду, получал травмы. Не увяз в рутине, сохранив свежий взгляд и нефутбольные увлечения. Высоко не взлетел, низко не падал, но тем и интересен, что некоторым образом типичен в карьерном смысле.
Разве что семь лет без селезенки играл.
А начался разговор, понятно, с горячего.
– Как относитесь к тому, что происходит сейчас с Денисом Глушаковым?
– Ерунда раздутая. Пресса хочет чего-то погорячее, вот и зацепилась за лайк. Я тоже часто листаю соцсети и лайкаю посты знакомых, даже не открывая. Руководство клуба расценило как криминал – имеет право, но по сути – перебор. Лайк не должен ломать карьеру и судьбу.
– У вас были публичные конфликты с тренерами?
– С выносом в СМИ? Нет. Когда что-то было, оставалось внутри, и только после ухода из команды, моего и тренера, позволял себе рассказать.
– Про кого, например?
– Тренировал «Амкар» Славолюб Муслин. Отношения не сложились прямо с первого дня, но продолжали работать вместе, не выплескивая. Негатив пошел позже, когда жизнь развела: журналисты спрашивали, мы отвечали.
– С виду Муслин интеллигентный дядя. Что вы с ним не поделили и когда – на тренировках или в матчах?
– Начал ко мне цепляться и остановиться не мог. Пихал при всей команде за такое, на что ни один нормальный тренер внимания не обратил бы. Чего хотел, не знаю, сути претензий ни разу не уловил. В основном на тренировках. Откуда матчи, если я при нем не играл совсем? Когда ты один из лидеров команды, такое задевает. Отвечал. Порой резко.
– Поработав с Муслиным, верите, что он мог брать деньги с игроков «Краснодара» за включение в состав, как про него говорили потом обиженные?
– Не знаю, с меня точно не брал. Я не выходил на поле ни при каких обстоятельствах и взяток Муслину не предлагал. Хотя после стольких лет в футболе ничему не удивлюсь.
– Еще Муслин был активен на трансферном рынке. Искал игроков, приводил в команды. Платил, правда, клуб, а люди Муслина подчас оказывались не так чтобы супер.
– Это было. При нем приезжали в «Амкар» игроки уровнем ниже не только премьер-лиги, но и ФНЛ. Македонец Марко Симоновски, допустим. Но подписали каким-то образом, числился в заявке.
– Команда разве не отторгает таких людей?
– Он-то при чем? Пришел и пришел, это же верхи решили. К тому же Марко, как мог, старался, по этой части претензий не было.
– Вы закончили карьеру почти год назад, расставшись с «Динамо». Чем занимаетесь?
– Пока ничем серьезным. Приходил в себя после футбола, хобби стал больше внимания уделять.
– Семья не намекала – пора, мол, за дело браться?
– Некому намекать, холостой. В июне поступил в академию тренерского мастерства, надеюсь, стану дипломированным специалистом по работе с вратарями.
– Сколько надо учиться и сколько это стоит?
– Восемь месяцев, 60 тысяч рублей. Вратарскую науку знаю хорошо, смогу, думаю, передать опыт.
– Валерий Карпин, возглавив «Спартак», сказал, что с трудом представляет, чему его могут научить в ВШТ. И так все знает.
– В каком-то плане могу понять Карпина. Он за карьеру многое повидал. И многих. У меня тоже практический опыт такой, что сам кого хочешь могу научить. Но теория, терминология, дозирование нагрузки – другое дело, тут знания не помешают.
– В «Амкаре» вы работали с Гинтарасом Стауче, тренирующим сейчас вратарей сборной. Сильный спец?
– Сильный. С европейским подходом, интересной методикой. Была у него пара упражнений, которые, на мой взгляд, не особо работали, но восемь из десяти назвал бы идеальными для вратарей. Многое мы использовали и после ухода Стауче. Единственное, чего ему немного не хватало – индивидуального подхода.
– Разговоров по душам?
– Не совсем. Состояние у людей бывает разное, иногда просто не идет, и все. Не ложится работа, как надо. Перегрузка, усталость, мало ли. У Стауче намеченная программа выполнялась, несмотря ни на что. Хотя некоторая гибкость могла бы дать больший эффект, мне кажется. Дисциплина важна, но вратари все же не роботы. Впрочем, кому-то, может, ближе как раз подход Гинтараса.
– Не пытались ему говорить?
– Была дистанция. Пришли, отработали, ушли. Не чувствовал, что если скажу, что-то изменится. А когда намекал, слышал: «Это у тебя в голове». Хотя не прыгали ноги.
– Недавно вы выступили экспертом на «Матч ТВ». Приятно удивили. Впервые вещали на такую аудиторию?
– Да. Не очень любил публичность, когда играл. Но год дома посидел, думаю – почему нет? Позвали – пришел.
– Волновались?
– Зачем? Мы же о футболе говорили. Комментаторы чаще эмоциональные оценки дают, мне хотелось углубиться в детали, донести до зрителей важные мелочи, которые знаю изнутри. Чтобы не только обывателям, но и погруженным было интересно.
– Тогда растолкуйте, почему Гилерме не поставил в стенку пятого человека, когда «Галатасарай» забил со штрафного?
– Ошибка. Не прямая, а скрытая, как я их называю. Вариантов было два – сдвигать стенку левее или удлинять на одного человека. Выбрать верное решение можно, только находясь в воротах, оттуда виднее. А вышло так, что турки получили возможность выбора: либо перебросить стенку, либо, что технически проще, обвести. Бьющий предпочел более простой путь и не прогадал.
– Кто нравится из футбольных комментаторов?
– Все профессионалы, но как бывшему футболисту нравились Карпин и Слуцкий. Видно, что люди понимают игру на другом уровне, подмечают глубокие детали, объясняют зрителям не что, а почему. В этом смысле теннис хорош: там работают в паре штатный комментатор и бывший игрок. Один владеет словом, но не может объяснить, допустим, что чувствует спортсмен в тот или иной момент. А бывший теннисист это отлично знает.
– Любите теннис смотреть?
– Очень.
– Серену Уильямс поддерживаете в ее недавних возмущениях?
– А вот женский теннис как раз не люблю. Лучше посмотрю матч сотых ракеток у мужчин, чем первую десятку женщин. И Серену не поддерживаю.
– Кто вас пригласил на «Матч ТВ»?
– Давно знаю Дениса Казанского и Романа Скворцова, вместе играем в Ночной хоккейной лиге. А тут команду комментаторов «Матча» позвали в Уфу, провести игру с местными газпромовцами. Казанский говорит: «Ты же выступал за „Уфу“, давай с нами». Поехал, отыграл защитником, пообщался с народом. Так и завертелось.
– Ваше амплуа в хоккее?
– Тоже защитник. Хватит с меня ворот, надоели.
– У вас репутация меломана-рокера. И даже сами играете вроде бы. Не рассматривали возможность попробовать себя в какой-нибудь рок-группе?
– Чтобы туда устроиться, нужно исполнительское мастерство, хорошая школа, постоянные репетиции. У меня этого нет. Что-то простенькое могу на своих гитарах подобрать, не более.
– Сколько их?
– Четыре. Все электрические.
– Дорогие?
– Относительно. Не только играть, но и посмотреть приятно, висят на стене, тешат глаз. Одна, Gibson, мне больше нравится, чем Fender, если тяжеляк мочить. Три гитары Dean, довольно редкие. Усилитель с динамиками тоже есть, врубаю периодически. Услышал в машине какой-то риф – нашел табулатуру, подобрал.
– Что слушали в машине, когда ехали на встречу?
– На метро ехал, так что ничего не слушал. А вообще включаю либо Rock FM, либо свой хэви-метал, у меня его полно.
– Последний купленный альбом? Или скачанный.
– Купленный. Уважаю чужое творчество, поэтому не качаю с торрентов никогда. Приятно официально зайти в iTunes, купить что-то красивое, с обложкой и бонус-треками. Понятно, в интернете есть все, но от 100 рублей беднее не стану. А последним купленным был альбом немецкой команды Primal Fear, я и на их концерт в Москве ходил. Powerwolf очень нравится по аранжировкам, структуре композиций. Тоже из Германии.
Смотреть на YouTube– Давно сидите на этой теме?
– В юности увидел по телеку клип Iron Maiden – и ушел с головой.
– Рокеры часто начинают с дикого шума, а под старость эволюционируют чуть ли не до джаза. Вы пока держитесь?
– Но я и не экстремал, однако. Есть еще дэт-метал, дум-метал, трэш-метал, где гроулинг, месиво звуков, рычание и блевотный вокал. Музыканты с годами начинают тяготеть к блюзу или балладам, такое бывает. Я пока не устал от драйва, риффов, быстрых барабанов и всего этого.
– Пересекались с тренером Александром Побегаловым? Несмотря на разницу в возрасте, у вас схожие музыкальные вкусы.
– Слышал. Но у него все же чуть помягче, ближе к глэму и харду, вроде датчан из Royal Hunt. А вот судья Сергей Карасев, наоборот, склонен к тяжелым формам. На концерте московской группы «Катарсис» как-то пересеклись. По сравнению с ним я любитель мелодичной музычки. Его направление – Kreator, Sodom и прочее мясо.
– Вы москвич. Почему профессиональная карьера началась с «Сатурна»?
– Выпустился из «Трудовых резервов», не самой топовой московской школы, – дальше сам. Год поддерживал форму в академии Гурама Аджоева в Раменском, ждал, когда на КФК заявимся. Но попросили сыграть за ветеранов «Сатурна» в зимнем первенстве и после этого пригласили в дубль. Понравился, видимо, – молодой, бесплатный.
– На каком этапе в вашей жизни появились агенты?
– Постоянного никогда не было. В начале карьеры возникли отношения с Григорием Есауленко, но дальше как-то не сложилось. К тому же никогда не сидел без работы, все время звонили, приглашали в клубы, а запросов высоких у меня не было. Не будь востребованным, наверное, обратился бы к специалистам, а так – зачем? Агент будет только портить карьеру. Часто бывает, что футболисту выгодно перейти в один клуб, агенту – пристроить его в другой. И он продавливает свои интересы. Плюс с ними делиться надо, точнее минус. Правда, когда понадобилось уйти из «Амкара», обратился за разовой помощью к людям этого профиля.
– Что мешало уйти без агентов?
– Оставалось полгода контракта – позвал «Тосно». В Перми четыре месяца не платили, контракт новый не предлагали, команда с Муслиным шла на предпоследнем месте, я не играл в основе. Ни одной причины остаться. А «Тосно» платить за трансфер не хотел, но звал под выход в премьер-лигу. Объяснил руководству «Амкара» то же, что и вам: восемь лет отдал команде, не хочу подавать на КДК, хотя право имею. Для того и нужен был агент, чтобы грамотно разложить все по полочкам на переговорах. В итоге ушел мирно и бесплатно, долги передо мной закрыли.
– Нет больше ни «Тосно», ни «Амкара». Существует что-то общее в их погибели?
– На мой взгляд, нет. «Тосно» был калифом на час, хотя на момент перехода мне так не казалось. Поставили задачу выхода, позвали тренером Александра Григоряна. Правда, убрали прямо на сборах, первый раз такое видел. Даже не дали сезон начать.
– За что?
– Проиграли кубок ФНЛ в Турции. Хотя зачем он нужен? Впереди сезон, цель – премьер-лига, мы нагруженные под завязку, другие на нас настраиваются как на фаворита. Проиграли никчемный турнир, можно сказать, планово. Но начальство сказало – команда не готова, убрали Григоряна, поставили главным Евгения Перевертайло. Ладно, думаю, бывает. Стадиона и базы у «Тосно» не было, клуб молодой, однако в планах все это значилось. На словах. Потом смотрю – в премьер-лигу вышли, и по-прежнему ничего своего.
– Разве «Амкар» являлся собственником пермского стадиона?
– У «Амкара» – история, мы за 14 лет в «вышке» даже в переходных матчах ни разу не играли, кроме последнего сезона.
– Со стороны казалось, что команда давно идет к нынешнему финалу. Если уж болельщики деньги собирали…
– Проблемы начались, когда президентом клуба перестал быть Валерий Чупраков. Закончилась стабильность, стало пошатывать, чуть ли не каждый год поднимался вопрос о закрытии команды. Губернаторы, которые были после 2011 года, денег давать не хотели. Калийное производство отошло москвичам.
– Судя по заполняемости «Звезды», команда городу была не очень-то и нужна.
– Игроки «Амкара» были очень популярны в городе. А народу, вы правы, после 2013 года стало ходить мало. Грешу как раз на стадион – в овраге, с вечной стройкой и гаражами по соседству, с подходом, а не подъездом, слякотью и грязью. Если учесть, что в Перми хорошая погода три месяца в году, для среднего горожанина, пусть и болельщика, все это создавало массу неудобств.
– А частникам почему футбол не нужен? Был же какой-то спонсор-мясокомбинат, про колбасу на матчах стихи читали. Или это спонсорство поневоле?
– Может, и не по приказу, а за льготы, не знаю. Помню, прямо торг шел: вот вы найдете сколько-то на год, говорила власть, а мы столько же добавим. Титульный спонсор у команды был лишь в двух сезонах – местные калийщики и московский банк. А так даже на футболки некого было нанести.
– Из-за чего болгары поссорились с Черчесовым сразу после его прихода в «Амкар»?
– Сначала проскочила искра между Саламычем и Пеевым. Оба эмоциональные, Жора – лидер команды. Сираков поддержал друга. Все понимали, что в сезон без болгар вступать нельзя, на них многое строилось. В итоге ситуация разрулилась, но и команда поняла: у Черчесова не забалуешь, даже если ты Пеев.
– Вы правда просили Габулова позволить вам сыграть хотя бы один матч в премьер-лиге?
– Просил. До 26 лет «вышка» от меня ускользала, как заколдованная. Где бы ни играл, не получалось. В «Алании» ноль игр в основе, попадаю в «Амкар» – Левенец все 30 матчей в сезоне проводит. Уже думал, не судьба. Потом приходит Божович, классно играю на сборах, он говорит: ты основной вратарь. И вдруг берут Габулова в последний момент. А он голкипер сборной – и я опять присаживаюсь. Несем как-то ворота на тренировке, не выдержал, говорю: «Вов, дай по-братски один матч в премьер-лиге сыграть. А то так и закончу, не попробовав. Хоть галочку поставлю». Вроде в шутку попросил, а вроде и нет.
– Дал?
– Сказал: поглядим. И перешел в «Динамо» после 10-го тура. Я все 20 оставшихся игр – в основе.
– Назовете три главных проблемы российского футбола, повидав его изнутри?
– Без расстановки по позициям. Во-первых, мало детских академий такого уровня, как у «Краснодара», «Спартака», «Зенита», ЦСКА. Речь о регионах. Посчитайте, сколько в России городов. Но чуть где-то сверкнул талант, его сразу уводят большие школы. Потому что уровень несопоставим – конечно, парню хочется в суперакадемию. И все, дальше он вроде как ее воспитанник. А был бы стимул остаться, начал бы карьеру в местном клубе и уже оттуда перешел за другие деньги в топ-команду. Академии, его подготовившей, намного больше досталось бы на развитие, чем сейчас. Чистая математика.
– Что еще?
– До чемпионата мира была проблема со стадионами, но теперь в значительной степени решена. Единственное, что непонятно: почему в северной стране только одна арена с крышей? В Питере нужна, получается, а в Самаре с Екатеринбургом нет? Люди будут мерзнуть, но на красивом стадионе, – в чем преимущества? Еще много мусолят тему про лимит, хотя, на мой взгляд, она никак не влияет на футбол в целом, частный случай. Коррупция? Наверное, но про это писать не надо, проблема шире сугубо футбольной. А вот про судейство скажу.
– Интересно.
– Большие и маленькие клубы судят абсолютно по-разному, никто меня в этом не переубедит. В ту сторону даже маленькая ошибка – сразу крик, скандал, наезд. И посмотрите, какие пенальти ставят маленьким командам, когда они с грандами встречаются. А чтобы наоборот поставили, нужно, наверное, убить человека в штрафной, и то не факт. Ошибка в пользу большого клуба часто не имеет последствий. В пользу маленького даже решение по букве закона раздувается порой до ошибки. Естественно, судьи боятся резких вердиктов против сильных. И понимаю, откуда берется сопротивление системе VAR. С ней левый пенальти в ворота «Амкара» или «Уфы» не назначишь, на ошибку это не спишешь.
– Команды, решившие задачу, на финише сезона резко добреют в пользу тех, кому что-то нужно. С этим сталкивались?
– Отрицать само явление не стану, но установок «подобреть» никогда не получал и как это все решается, не знаю. Наверное, на каких-то других уровнях.
– Про историю с вашей селезенкой уже писали. (В 2001 году Нарубин по ходу игры столкнулся с ростовчанином Салатой, и ему удалили этот орган. – «Матч ТВ».) Хотел лишь спросить, неужели селезенка настолько не нужна организму, что даже поддерживающих таблеток пить не нужно?
– В детстве нужна, сейчас не очень. Отвечает за кроветворение, но, по сути, как аппендикс. Функции селезенки начинают выполнять печень, костный мозг, другие органы. И спокойно справляются. Я уже через три месяца после удаления играл и сейчас никаких препаратов не принимаю. Важно только вовремя диагностировать разрыв.
– Вам вовремя диагностировали?
– Не сказал бы. В Ростове врачи определили ушиб, а мне пять дней все хуже и хуже. Кровь сначала в капсулу текла, в которой селезенка находится, потом капсула лопнула и в меня два литра натекло. Удалили, поехал на реабилитацию в Германию. А там Радич, который почку потерял. Шрамами похвастались (смеется). Деян такие кроссы бегал – ничего себе, думаю, реабилитация.
– Извечная вратарская доля – сломанные пальцы – вас не миновала?
– Есть кривоватые (показывает). Но проблему быстро решил за счет перчаток с суппортами. Внутрь пальцы гнутся, наружу нет, пластины-вставки не позволяют.
– Самая страшная травма, которую видели в карьере?
– Азамат Засеев – перелом большой берцовой кости в Уфе. Причем со своим же игроком столкнулся.
– Когда в Сербии на сборах дрались, обошлось без травм?
– Почти. «Амкар» играл спарринг с черногорской «Зетой». Тренировал нас Рустем Хузин, но до него был Божович, который и делал сборы. Видимо, «Зета» вместе с ее президентом, за что-то на Миодрага обиженным, не уловили этот момент, потому что начали матч уже заведенными. Смотрю в первом тайме – люди катятся, тычками не брезгуют, локтями бьют. А после перерыва понеслось: один подкат, как спичка, – и драка на все поле. Сначала мы побеждали, согнали их в кучу. Потом тренеры в центральный круг вышли, обсудили ситуацию, пожали руки, постановили – расходимся. Вдруг с трибуны кто-то летит и Хузину – бац! А Белоруков кладет того, кто отоварил Хузина. И все по новой. Меня в легкий нокаут отправили, а некоторым пришлось через забор прыгать от греха подальше.
– Божович действительно весельчак и миляга? Столько клубов поменял в России, что невольно думаешь: сложней, чем кажется.
– Мне с ним всегда работалось легко. И от других футболистов только положительные отзывы. Может, комфортно ему команды менять. Или людям, которые за ним стоят.
– С Муслиным понятно. Добрые тренеры попадались?
– Корней Шперлинг в Брянске. Милейший и чудной. Джемпер тренировочный задом наперед носил и не замечал. Соперников часто так представлял на установке: «Этот клуб образовался в 1928 году. Добивался следующих успехов… Его главным спонсором является…» Но мужик замечательный.
Сергей Владимирович Нарубин, родился 5 декабря 1981 года в Москве.
Рост 196 см, вратарь. С 2000 по 2017 год выступал за «Сатурн» (Раменское), «Фабус» (Бронницы), «Динамо» (Брянск), «Аланию» (Владикавказ), «Амкар» (Пермь) «Тосно», «Уфу», «Динамо» (Москва).
Провел 140 матчей, пропустил 174 мяча, 43 раза сохранил ворота «сухими».
Фото: Elsa / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, Epsilon / Stringer / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, РИА Новости/Андрей Варенков, РИА Новости/Владимир Песня, РИА Новости/Алексей Филиппов, РИА Новости/Евгения Новоженина, Эдгар Брещанов / Василий Пономарев / Sportbox.ru, РИА Новости/Григорий Сысоев, РИА Новости/Юлия Дмитриева
«Пока Глушаков и Ещенко не вернутся. Я так решил». Пресс-конференция Карреры и Овчинникова после дерби
«Мимо тещиного дома я без шуток не хожу». Дзичковский — о необязательности любви между Глушаковым и Каррерой
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
