Руководитель судейского комитета Российского футбольного союза (РФС) Павел Каманцев в интервью «Матч ТВ» предположил, что использование опыта чемпионата мира‑2022 по увеличению количества добавленных минут к таймам вряд ли будет использоваться в МИР Российской премьер‑лиге (РПЛ) в настоящий момент.
Турнир в Катаре прошел с 20 ноября по 18 декабря. Во многих матчах количество добавленных минут к таймам превышало 10 минут.
— Чемпионат мира дал какую‑то пищу для размышления? Будет ли на основе этих матчей проводиться какой‑то анализ и составлены рекомендации для наших судей?
— Да, мы будем использовать все клипы при обучении на семинарах, могу сказать, что анализ, который мы провели, не открывает нам Америку, но новые клипы и трактовки дают понимание, — сказал Каманцев «Матч ТВ». — Кстати, с Карасевым, который тоже здесь, дискутировали как раз по ряду моментов как их лучше трактовать, насколько они у нас будут объяснимы.
Сложность в чем? На любой краткосрочный турнир, как чемпионат мира или Европы, арбитрам даются специальные указания. Мы все видели, что придерживаются желтые карточки, какое‑то необычное количество арбитров, много добавленного времени. Вот эти нововведения мы не увидим через неделю в ведущих чемпионатах, все будут думать, смотреть. Для нас суперинтересного я ничего не увидел.
По добавленному к таймам времени. Запросы публики понятны, мы подумаем, как это можно сделать. Опять же нюанс: на чемпионате мира на одном матче работало 10 арбитров, среди которых один человек отвечает за время. Готовы ли мы финансово потратиться на это и имеет ли это смысл в РПЛ — большой вопрос.
На мой вкус, вопрос не только в том, сколько времени команды сыграли, а в том, что команды могут затягивать игру и из‑за этого теряется динамика. Та команда, которая лучше физически подготовлена, готова другую задавить в конце игры, а другая команда использует тактику мелкого фола. Затяжка времени убивает динамику, вопрос не в том, что вы сыграли 5 или 10 минут, а в том, что вам не дали сыграть в активный атакующий футбол за счет лучшей физической подготовленности, прессинга, контрпрессинга. Не факт, что это решается добавленным временем. Это широчайшая дискуссия, мы с коллегами это обсуждали, и у нас нет какого‑то готового решения хорошо это или плохо.
— Опять же готовы ли зрители у телевизора терпеть еще какое‑то время, плюс телевидение и трансляции.
— Временные слоты — очень сложный вопрос. Допустим, у нас три игровых дня и 8 матчей — это достаточно непросто. Подготовка оборудования тоже имеет значение, там много нюансов.
ФИФА правильно делает, что поднимает эти вопросы. Они создают опыт, анализируют его и принимают на его основе какие‑то решения, а мы, не находясь внутри ситуации, не слыша переговоры в игре, не всегда можем понять на основании чего добавили 10 минут. В нашем случае мы более тщательно постараемся учитывать время как это было уже с имеющимися ресурсами и ожидать какого‑то фидбека от ФИФА.
— В любом случае РФС будет самостоятельно принимать решение?
— Скажу так. У нас в настоящий момент отсутствует четкое понимание в необходимости внесения изменений подсчета времени игры. У нас недостаточно данных. Мы, как и остальные болельщики, увидели внешнюю сторону этого процесса и пока не можем это проанализировать и сказать однозначно, хорошо это или плохо. Чтобы принимать такое ответственное решение (а это связано именно с временем вещателя, что значит деньги и процесс организации), нужно детально анализировать.
У нас всё же не чемпионат города, есть временные слоты и основной вещатель, у него есть рекламный продукт. Опять же, растягивая время, мы сокращаем рекламное время, которое во время матча у нас очень ограничено.
Конечно, у нас между матчами может получиться пятиминутный слот, и выходит так, что «Матч ТВ» и основные спонсоры не смогут показать рекламу, понесут убытки ради того, чтобы мы сыграли еще несколько минут.
