За 12-летнюю историю «Уфы» 2022 год точно стал самым сложным. Летом команда вылетела из Российской премьер-лиги, лишившись возможности зарабатывать. Понижение в классе привело к финансовым проблемам, а в СМИ появились сообщения, что профессиональный футбол может лишиться клуба из столицы Башкортостана.
Шамиль Газизов в интервью «Матч ТВ» объяснил, как у клуба появился долг в размере более 105 млн рублей, рассказал, что останется во главе «Уфы» до последнего, а также, комментируя суд с московским «Спартаком», заявил, что будет вести себя по-другому с людьми, обладающими деньгами и властью.
«Документ о сокращениях отозвал — увольнений не будет»
— С каким настроением команда ушла на перерыв?
— Настроение не очень хорошее, все-таки на 16-м месте в таблице. По своему статусу мы не имеем права там находиться. Перед началом сезона у нас были другие ожидания, но сейчас принимаем ситуацию и идем дальше. У нас есть время все исправить, вера есть — это самое главное.
— Согласно ожиданиям, на каком месте вы рассчитывали идти к перерыву?
— Думаю, в первой шестерке. Понимали, что это будет непросто, но рассчитывали именно на это. За восемь лет игры в РПЛ я чуть подзабыл, что такое Первая лига. Сейчас мы уже все вспомнили (смеется). Ставим задачу о возвращении в середину турнирной таблицы.
— Даете гарантию, что «Уфа» не вылетит?
— Я в это верю. Слово не воробей, как бы потом всевышний тебя не наказал за высказывания. По крайней мере, я верю в лучшее. Я же должен показывать уверенность, но самоуверенности нет.
— Футболисты чувствуют эту уверенность от вас?
— Конечно. И футболисты, и все остальные, кто работают в клубе. Я не имею права испытывать упаднические настроения. Но я обычный человек: в течение сезона внутри такое настроение было, порой вообще хотелось все покрыть матом, но затем осознавал, что работать в футболе — это счастье. Быстро забываешь и просишь прощения у всевышнего за то, что просто подумал.
— Футболисты интересуются финансовыми проблемами клуба?
— Конечно. Они не могут находиться в клубе и не понимать, что происходит. Понятно, что эта ситуация действует на всех, но хочу сказать, что мы справляемся со всем. По крайней мере, зарплату мы тянули. Вот в этом месяце в первый раз в истории «Уфы» мы не выплатили часть зарплаты футболистам: 6 декабря мы недоплатили за ноябрь, то есть аванс дали, но не закрыли. Это впервые за 12-летнюю историю клуба.
— Сейчас этот вопрос не закрыт?
— Пока нет, но в ближайшее время эта история закончится счастливым концом.
— Ранее сообщалось, что вы разослали уведомления работникам «Уфы» о возможном сокращении с 19 декабря из-за отсутствия денег на выплату им зарплаты.
— 19 октября этого года мы выписали документ, что могут произойти сокращения. Как человек, руководящий клубом, я был обязан предупредить всех своих сотрудников о возможном сокращении. Считаю, что здесь поступил абсолютно верно. В пятницу я подписал приказ о том, чтобы все это отозвать, потому что мне пришло письмо от новых учредителей с просьбой отозвать документ, так как имеются выходы из ситуации.
— Говоря простым языком, увольнений не будет?
— Нет, увольнений не будет.
— Сколько сейчас работников в клубе? Порядка 250 человек?
— Не меньше 200. Такое число сотрудников нужно для того, чтобы работала школа, где у нас больше 1000 детей, чтобы обслуживался стадион, чтобы работал клуб. У нас большое хозяйство. После перехода из РПЛ в Первую лигу сокращения штата не происходило, потому что он у нас никогда не был раздутым. Мы сильно нацелены на рост своих кадров, причем не только футболистов. Тренеры, врачи, массажисты и даже я — все уходили на повышение. Я это только приветствую.
— Могли бы рассказать про новых учредителей?
— Ранее учредителем клуба была Федерация футбола республики Башкортостан, в скором времени Минюст должен подтвердить трех новых учредителей: Минспорт республики, город Уфа и Фонд социальных целевых программ. 27 декабря у нас состоится собрание новых учредителей, где будет расписана дорожная карта.
«Сегодня мы попросим республику сохранить наш клуб, но потом уйдем от госфинансирования»
— Трансфер Константина Плиева в «Аланию» поможет закрыть часть финансовых проблем?
— Полностью не решит, сумма ведь совсем небольшая, но чуть закроет. Вопрос в другом: зарплата Плиева и Руслана Фищенко — непозволительная роскошь для нашего клуба на сегодняшний день. Плюс есть еще футболисты с высокими зарплатами. Нам в любом случае придется расставаться. Наступает новый этап. В начале сезона мы думали, что с этим составом решим все вопросы, но это оказалось неправильным решением. Надо вовремя сделать изменения.
— Какой кредит доверия у вас от руководства республики?
— Это вопрос не ко мне. Нужно задавать вопрос им, мне не очень корректно на него отвечать.
— Сейчас вы принимаете решения совместно со всеми учредителями?
— Конечно.
— Ранее министр спорта республики Руслан Хабибов говорил, что генеральный директор часто принимает решения самостоятельно и не всегда согласовывает их с министерством спорта республики.
— Раньше я мог это себе позволить, потому что мог более быстро реагировать на определённые вещи, сейчас стараюсь этого не делать. Для меня это даже лучше. Раньше по некоторым моментам я принимал решение самостоятельно, на то я и менеджер. Считаю, что менеджер должен брать на себя ответственность и отвечать за свои действия. Я готов отвечать за свои действия. У меня есть ответ по всем своим действиям: почему мы взяли этого игрока, почему за такую сумму и так далее. Знаете, у побед отцов очень много, у поражений — почти никого.
Сейчас клуб находится в не очень хорошем состоянии. Я всегда честен перед теми, кто работает в клубе. Денег нет — сказал об этом всем. Мне не хочется, чтобы «Уфа» имела большие долги. Более того, я знаю, что многие клубы брали «Уфу» как пример развития. Не боюсь это говорить. Мы — клуб, который умеет зарабатывать, мы не имеем права сидеть и просить денег. Да, сегодня сложно, сегодня мы в Первой лиге, и мы попросим республику сохранить то, что есть, но со временем все равно будем двигаться в сторону ухода от финансирования республиканских властей. У республики есть другие задачи. Но на определённом этапе надо помочь, потому что в Первой лиге заработать архисложно.
30 секунд игры с «Оренбургом» решили нашу судьбу. 30 секунд от полной безубыточности в убыточность. Но не только мы в футболе, кроме нас еще сотни клубов, которые находятся в таких же условиях.
— В идеальной стратегии вы хотите отказаться от госфинансирования?
— Однозначно. Другого пути нет. Мало того что это реально. Если бы мы остались в РПЛ, мы вышли бы в безубыточность. За последние три года республика субсидировала 1,1 млрд рублей, а клуб сгенерировал 1,65 млрд.
— Ваша зарплата изменилась после вылета в Первую лигу?
— Конечно. Я же не идиот. Я один из первых это сделал.
— Могли бы рассказать о ситуации с компанией «Региональный фонд»? Вы должны им 105 млн рублей?
— Уже чуть больше, потому что капают проценты. Год назад, когда мы испытали финансовые трудности, график финансирования был слегка нарушен. Было принято совместное с руководством республики решение взять деньги в «Региональном фонде». Сейчас это дыра, которую нам обеспечивать сложно. Могут спросить: а куда я смотрел? Не люблю фразу «если бы», но в случае игры в РПЛ мы этот долг даже не заметили бы. Мы продали бы игроков дороже и закрыли бы свои долги. Летом нам пришлось оперативно расставаться с футболистами за цену ниже, чем нам хотелось. Ни для кого не секрет, что когда ты вылетаешь, футболисты падают в цене, поэтому надо быстро реагировать на этот процесс.
— По информации СМИ, в качестве гарантии исполнения обязательств «Региональному фонду» должно было отойти в залог здание в Уфе. Его предоставляло ГУП «Башавтотранс», им владеет Минземимущества республики. Решение о предоставлении займа принимало правительство республики, оно же является акционером фонда. Но залог предоставлен не был, как и годовая бухгалтерская отчетность «Уфы», которую клуб обязался передать компании за пять дней после отправки в налоговую.
— Все финансовые документы есть у республики Башкортостан, плюс мы подаем их всем, кто запрашивает. Мы ничего не скрываем. Мало того, у нас прошли определенные проверки. И КСП (Контрольно-счетная палата — прим.) нас проверяла, и Минспорт республики. То, что мы не предоставили отчетность, — это треш. Когда я читаю, задаюсь вопросом: у кого это спрашивали? Вы можете представить, чтобы нам дали кредит на 100 млн без бухгалтерских документов? Вот приходит человек в банк и говорит: «Дайте деньги. А документы? А я их не дам». Сюр! Зачем мне оправдываться за эту бредятину? Вот сходи возьми 1000 рублей, дадут?
— Паспорт попросят, наверное.
— Как минимум. Я же не говорю, что мы не брали у них деньги. Нет.
— А недвижимость была обещана в залог?
— Это уже вопрос не ко мне. Клуб ничего не закладывал. Задайте вопрос другим, но не нам. Много чего говорят, самое интересное, что никто не помнит, кто первым это начал. Еще читал, что эти 105 миллионов я присвоил себе. Взял в карман и пошел, ага (смеется). Ну бред и маразм.
— Как часто вам за этот год приходилось опровергать СМИ?
— В истории со «Спартаком» чуть ли не постоянно. Там вообще одна бредятина идет. Все разносится! Но я понимаю, с кем имею дело. Деньги всегда интересны, особенно, когда они чужие.
«Урунов заблудился… Сосен немного, но он заблудился»
— Есть ли у вас силы судиться со «Спартаком»?
— Я принял такую позицию: двигаюсь в правовом поле. Доказать правоту людям, которые богаче тебя в миллионы раз и мощнее во всех вопросах, — архисложная задача. Но свесить лапки и я не имею права. Когда мне задают такой вопрос, я отвечаю: поставьте себя на мое место. Надо бороться до конца, пока есть возможности. Это все раздувается. Кому это интересно? Той стороне. Я никого не выставляю в плохом свете.
— Вернувшись назад, вы бы пошли в «Спартак»?
— Не люблю думать в сослагательном наклонении. Сказать, что я стал умнее? Не знаю.
— Эта история сделала вас умнее?
— Я надеюсь на это. Надеюсь, что буду допускать меньше ошибок. Особенно с людьми, которые имеют огромные деньги и огромную власть. Бояться можно только одного — всевышнего… Все остальное — это опыт.
— Возвращение Урунова в «Уфу» этим летом не произошло из-за вашего суда с «красно-белыми»?
— Нет, Урунов сам выбрал свой путь. Мы предлагали Остону вернуться. Я верил в этого игрока, сомнений в его футбольных качествах у меня нет.
— Не было или нет?
— На сегодняшний день тоже нет. То, что он может по-футбольному, я знаю, и многие знают. Но есть масса других причин, которые ему надо преодолеть самому. И кроме него это никто не сделает. В голову другому человеку не залезешь.
— Причины можно озвучить?
— А зачем? Он хороший парень, он должен побороть сам себя.
— Он без клуба сейчас. Не контактируете?
— Нет, но иногда мы можем созвониться. Он может позвонить мне, и я ему могу набрать, как и любому другому футболисту, которые были у нас. Мне интересно, как у него будет двигаться карьера, его жизнь. Ну заблудился парень… Сосен немного, но он заблудился.
— Вы сказали, что можете позвонить любому футболисту. Александру Зинченко же сейчас нельзя?
— Ну это совсем другая история.
— Деньги, связанные с компенсационными выплатами за его переход в «Арсенал», тоже были бы не лишними для клуба? На какой стадии сейчас вы находитесь?
— Конечно. Скажу, что там технический момент. «Арсенал» не против, но есть масса причин, по которым деньги не доходят. Это касается не только нашего клуба. Есть отношения федераций, есть банк, который имеет санкции. Более того, мне приходило письмо, что выплаты могут быть затруднены, потому что наш глава республики Радий Фаритович Хабиров находится под санкциями. На что мы отвечали, что глава республики не имеет отношения к клубу. Мы находимся в переписке, поэтому я и называю это техническим моментом. Вдруг деньги придут уже завтра. Точного ответа я не знаю.
«Поверьте мне, РПЛ будет расширена. Мы никуда от этого не денемся»
— Следите за РПЛ сейчас?
— Конечно! Это же наша лучшая лига, где собраны все сильнейшие. Ну и это моя работа, если бы я не хотел, все равно столкнулся бы (смеется). Также наблюдаю за чемпионатом мира, получаю колоссальное удовольствие от футбола и думаю, что буду, нахрен, делать после 18 декабря? (смеется) Мое счастье, что я работаю в футболе. Еще и деньги за это получаю.
— Самая счастливая работа в мире?
— Конечно. Иногда думаю: за что меня так наградили?
— Вы раньше были за расширение РПЛ.
— Это произойдет. Поверьте мне, это будет. Никуда мы от этого не денемся. Я уверен. Ну мало мы играем, ничтожно мало. Ничтожно!
— Назовите преимущества увеличения лиги.
— Больше конкурентных матчей. Клубы больше заработают от ТВ-трансляций. За счет увеличения игр можно дать шанс сыграть футболистам. При нынешнем формате можно играть с 15 полевыми игроками. Легко!
— Но у клубов, которые находятся внизу таблицы РПЛ, найдутся ли лишние средства, чтобы еще организовать несколько выездов?
— Конечно. Если все скромно, то поедут автобусом, что такого?
— Перед этим сезоном всерьез рассматривалось предложение о создании Кубка РПЛ, но его не ввели во многом потому, что некоторым клубам эти матчи просто не нужны. Зачем тогда им идти на расширение лиги?
— Дело в том, что это чемпионат России — главный турнир для всех. Не бывает больше эмоций, чем в главном турнире. Кубок лиги — коммерческий турнир, не все видели в нем выгоду. Мне также кажется, что и формат Кубка России будет изменен.
— Каким вы его видите?
— Не знаю, но такой формат, где есть «Путь РПЛ» и «Путь регионов», на мой взгляд, продержится недолго. Понятно, что надо попробовать, это нормально. Один из вариантов — это изменения денежного распределения для нижней сетки. Мой клуб находится в нижней сетке, я считаю, что средства распределяются несправедливо. Это ни в коем случае не претензия к РФС, просто мое желание.
— За «Факелом» в РПЛ следите?
— Молодцы! Сомнений не было, что там будет такой ажиотаж. Воронеж всегда был футбольным городом. Болельщики рады за свой клуб. Молодцы, я тоже только рад за них. Большой респект, что они успели все сделать, успели собрать достойную команду. Можно сказать только спасибо менеджменту и руководству региона за то, что они подарили столько эмоций болельщикам.
— То, что болельщики получают эмоции на стадионе, который мог не пройти лицензирование, не проблема?
— Что такое плохой стадион? Я за то, чтобы допускать всех. Ну не бывает такого, что ты 1:0 выиграл, а тебе говорят — надо проверить. Правила есть правила.
— Просто летом насчет стадиона в Воронеже у вас была другая позиция.
— Когда я в июне спросил, есть ли у них лицензия, мне ответили, что нет. На тот момент я высказался. Лицензию получили — вопросов нет. Я только рад за менеджмент, который все решил. Рад за болельщиков, что они получают такие крутые эмоции. Они достойны этого.
«Я один из зачинателей проекта, я не имею права уйти сейчас»
— В завершение диалога спрошу о том, с чего начали: может ли «Уфа» прекратить существование после этого сезона?
— Я в это не верю. В свое время я сказал: «Если «Уфа» вылетит из РПЛ, клуба не будет». И сейчас происходит ровно то, что я сказал. «Уфы» в том понимании, какой мы ее знали, больше не будет. Мы сейчас обычный региональный клуб, сидящий на бюджете.
— Этот период можно назвать самым сложным за всю историю клуба?
— Ежегодно бывают какие-то сложности. Сейчас-то вообще людей волнует совсем другое. Время непростое для всех. Поэтому я стал реже говорить, ну не хочется. Сейчас настало время рассказать, что есть, а дальше нужно быть аккуратнее.
— Вы всегда были одним из самых открытых руководителей клубов РПЛ. Ваши комментарии в СМИ играли для вас злую штуку?
— Конечно. Многим это не нравится. Но вам как специалисту в своей области важно напрямую иметь доступ к информации. Я как руководитель просто обязан ее дать.
— Допускаете ли вариант, при котором вы скажете: «Все! Дальше «Уфа» без меня»?
— Я за прогресс, я за новые вызовы. Вот сейчас пришел мне этот вызов, и я его принял. Если я сегодня уйду, это как будет выглядеть? Конечно, плохо. Я один из начинателей всего этого проекта, я не имею права уйти в такой сложный период. Когда я уходил в «Спартак», все было по-другому: клуб шел на шестом месте, были деньги, а тут же все иначе. Да, меня могут попросить уйти — тут другой вопрос. Но сам уйти я не имею права. Я буду с клубом «до талого».
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
