— Вам 22 года, в РПЛ проводите третий сезон, играете за сборную Армении. И даете первое развернутое интервью. Почему так?
— Не большой любитель, честно говоря. Да и рано пока интервью давать, чего-то добиться надо.
— Ваш первый тренер рассказал «Матч ТВ», что Сперцян-старший бизнесмен, поэтому в детстве вы не бедствовали.
— Мы не нуждались, это точно. Футболом занялся, можно сказать, по любви, а не по расчету. Сколько себя помню, была мечта. Папа ее всячески поддерживал.
— Какой у него бизнес?
— Была табачная компания. Армения, Ростов, Краснодар — в том регионе. Семь-восемь лет назад бизнес закрылся из-за санкций.
— Что было в вашем детстве до футбола?
— Не помню, потому что в сознательном возрасте мяч всегда был со мной. Во дворе пинал его с четырех лет и вообще таскал повсюду. В шесть взяли в футбольную секцию. Садик, школа и футбол — ничего другого в моем детстве не было.
— А горы, море, лето у бабушки?
— Папа не любитель летать, так что особо никуда не выбирались. За границей впервые побывал уже в академии «Краснодара».
— Жалеете, что какая-то часть жизни прошла мимо?
— Ни капли. Все, что произошло, мне нравится.
— Как вышло, что по маминой линии вы немножко немец?
— Ее семья жила в Усть-Каменогорске, девичья фамилия мамы Экман. Немецкие корни от моего деда. Потом они перебрались на Ставрополье, там мама встретилась с отцом. Он тоже переехал, только из Еревана, где родился.
— Армянский знаете?
— Разговорный. Не идеально, но пообщаться смогу. Написать что-то — нет, это очень трудно.
— Всем когда-то хотелось бросить то, чем они занимаются в жизни. Было у вас такое с футболом?
— Бросить не хотелось, но шевелилось в голове что-то стрессовое. В академии «Краснодара» никак не мог подрасти, в 15-16 лет оставался маленьким. Психологически тяжелая ситуация: сам не знал, чего от себя ждать, на что дальше рассчитывать, да еще и во второй состав переводили. Нервничал.
— При этом жили с ребятами на несколько лет старше?
— Так вышло, да. Тогда успели построить только два-три коттеджа академии. Заселили в них 96-й и 97-й год рождения. Я 2000-го, клуб снимал для моего возраста мини-коттеджи неподалеку. Но мне сказали: «Давай сразу к старшим, через пару месяцев остальные подтянутся».
— В юном возрасте — испытание. Младшим от старших обычно достается.
— Случалось. Я и ростом, и возрастом маленький был, одному парню это не давало покоя. Спасибо другим ребятам, заступались.
— Лидер «Краснодара» — можете про себя так сказать? Наорать, напихать партнерам?
— Иногда эмоции в игре переполняют, потом извиняюсь или как-то заминаю, такое бывает. Но наорать или напихать — для этого есть ребята постарше.
— Например?
— Мотя (Матвей Сафонов. — «Матч ТВ»). Ионов тоже. Вообще, у нас очень дружный коллектив, неприязни или неуважения совсем нет, если спорим, то по футбольным моментам. Но в основном помогаем и подсказываем.
— Вы штатный пенальтист. Если кто-то попросит пробить 11-метровый, уступите?
— Уже было такое. Перед сезоном играли с «Ростовом». С Кордобой хорошо разыграли мяч, он выложил мне под удар, а я пробил в руку защитнику, пенальти. Пусть, думаю, Джон почувствует уверенность перед официальными играми, уступил ему. В первом туре игра с «Факелом», 11-метровый. Иду за мячом, Кордоба просит: «Дай, пожалуйста, пробить, дай, пожалуйста». В позу становиться не стал: «Бей». Это нормально.
— И Кордоба не забил. Что потом услышал?
— Ничего. Десять раз извинился перед командой, передо мной. Я тоже мог не забить, бывает.
— Владимир Ильин говорил, что после отъезда легионеров «Краснодар» стал сплоченнее. Хочется добавить — и азартнее. Подтвердите?
— Это правда. В концовке прошлого сезона помогали и эмоции, и немножко везение. Плюс ушло давление: держались на четвертом-пятом месте, от вылета точно застраховались, выдавали в чистом виде игру, движение, борьбу. А представьте, какой шанс появился у парней из «Краснодара-2»? Да и у нас тоже. Играть за родной клуб — лучшего и быть не могло. Мечтали об этом год за годом, и вдруг сбылось. Супермотивация.
— Иностранцы в российских клубах обычно держатся кучкой. С их отъездом атмосфера в раздевалке тоже изменилась?
— Не соглашусь, кучек у нас не было. Бразильцы общались по-португальски, это естественно, но Вандерсон и тот же Рамирес знают много языков, мне с ними было комфортно. Могли вместе выйти в город перекусить, домой друг к другу наведывались, такими были отношения. На группировки «Краснодар» не делился.
— С кем из легионеров было тяжелее сойтись?
— Не знаю таких. С Кайо из-за языка было сложно общаться, он плохо знал английский, но у нас были прекрасные отношения. Нормальный парень, смешной добряк.
— Как зовете в команде Олакунле Олусегуна? Не полностью же произносите?
— Кунле, так удобнее.
— Сразу поняли, что не пляжный нигериец?
— Еще когда он за «Краснодар-2» играл, виден был уровень. Даже раньше — впервые обратил на него внимание в товарищеской игре с «Вистой» из Геленджика. Когда подписали, не удивился. У Кунле есть все данные, чтобы играть в футбол. Главное, чтоб не ленился.
— Ключевые его плюсы, на ваш взгляд?
— Скорость и устойчивость. Очень крепко держится на ногах.
— А ваши главные игровые плюсы?
— Если кто-то назовет, с интересом послушаю, но сам себя характеризовать не буду.
— К вам применимо слово «патриот» по отношению к «Краснодару»?
— Да.
— У вас есть агент?
— Нет.
— Точно патриот. Сами решаете вопросы с клубом?
— Сам или отец помогает.
— Сергей Галицкий рассказал в «Коммент-шоу», что вы продлили контракт, не интересуясь суммой. Серьезно?
— Вполне.
— До какого года?
— До 2026-го.
— Владелец клуба не скрывает, что симпатизирует вам. Хоть раз срывался, кричал?
— На меня? Никогда. Подсказывал, это было. И по футболу, и по жизни.
— В шахматы с ним играли?
— Против Сергея Николаевича — нет. Чтобы дорасти до сеанса одновременной игры, нужно было пройти отбор в классе, а у нас ребята посильнее играли. Когда закончил 11-й класс, уехал куда-то по срочному поводу. Звонят: «Сергей Николаевич сказал добавить еще пять досок к привычным двадцати. Готов?» Сильно жалел, что не смогу. Очень хотелось. Ясно, что без шансов, но хотя бы попробовать.
— На других свой шахматный уровень проверяли?
— Знаю, что в грязь лицом не ударю. Умею немножко больше, чем переставить коня буквой «Г».
— С кем советовались насчет выступлений за сборную Армении?
— Ни с кем. Пришел вызов, я сообщил клубу и поехал.
— До этого ждали вызова в российскую молодежку?
— Не буду отвечать.
— Кто у вас лучший друг?
— В жизни старший брат. В команде со всеми в хороших отношениях. С Шапи близко общаюсь, давно его знаю, вместе жили в академии, когда закончили школу. С Черниковым. Да со всеми воспитанниками «Краснодара», которые сейчас в первой команде.
— Что сказал Шапи, вернувшись из Турции? Надо ехать за границу?
— Не говорили об этом, но вернулся Шапи не таким как уезжал, турецкая аренда его изменила. Когда переписывались, говорил, что хочет обратно. Так и вышло, только Шапи стал более собранным, более профессиональным как игрок и как человек. По тренировкам видно, и на поле, уверен, скоро это докажет.
— «Ницца», «Марсель», «Монако», «Хоффенхайм», загребское и московское «Динамо», Бельгия, Италия — куда вас только не сватали. Всем сказали решительное «нет»?
— До меня не доходило ничего, кроме слухов. Ни звонков, ни предложений.
— А до отца?
— Может, папа знает больше, но не хочет меня отвлекать. Смысл?
— Черников переживает после удалений?
— Настолько, что после красной карточки в матче со «Спартаком» не произнес в раздевалке ни слова. Было видно, что стыдится и жалеет, хотя если разобраться с тем эпизодом… Ладно, это уже в прошлом. Все у Черникова будет хорошо, вот увидите.
— Партнеры могут повлиять на Черникова? Или только тренеры с психологами?
— Мы влияем. Подшучиваем. Он и сам все понимает. Всегда подстрахует, встретит соперника, как надо. Над остальным, конечно, работает.
— Черников не производит впечатление человека, над которым можно запросто подшутить.
— Иногда можно, если понимаешь, что шутка пройдет и он сам над ней посмеется. Если нет, лучше немножко фильтровать.
— Любой новый тренер что-то разрешает или запрещает. Как себя повел в этом плане Александр Сторожук?
— Из повседневного на ум приходят щитки. На тренировках их можно использовать, а можно и без них. Но во втором случае травма обернется штрафом.
— Голевой штрафной, пробитый «Спартаку» под «стенкой», долго вынашивали в планах?
— Держал его в голове про запас. Решил пробить именно так, когда увидел, что у соперника нет лежачего игрока. Да и поле было такого качества, что над «стенкой» пробить тяжело, а в угол слишком читаемо.
— Розыгрыш пенальти, как это сделали Смолов с Мамаевым, тоже держите про запас?
Открыть видео— Не буду раскрывать секретов.
— Вас хвалят за креатив, но отмечают огрехи в защите. Признаете критику?
— Конечно, надо прибавлять. Вообще во всем, не только в обороне. Ошибки были и со «Спартаком», и с «Факелом». Привык пересматривать матчи, видел, анализировал. И тренер говорил: так нельзя. Согласен, работаю над этим. Важный момент, потому что атака начинается с защиты.
— Пересматриваете матчи дома один на один с экраном?
— Могу с кем-то из родных, могу один. Пометок не делаю, но перематываю, прикидываю, где можно было сыграть лучше. Иногда вижу: полполя свободно, напрашивалось действие, а я в азарте или на усталости сыграл иначе. Словно фигуру зевнул.
— После матча Армения — Шотландия (1:4), в котором вас заменили на 58-й минуте, армянские СМИ написали: Сперцян недоволен и больше не хочет играть за сборную. Как было на самом деле?
— Хорошо начали тот матч, повели в счете. Потом у нас случилось удаление, а мне дали желтую. Причем такую, после которой пропускал следующую игру. Немножко перемкнуло из-за эмоций, признаю. Надо работать над собой в этом плане, со стороны некрасиво смотрится. А тогда играл с огромным желанием, нервы вроде контролировал. Думал: всего себя оставлю на поле, раз уж следующая игра мимо.
— И тут тренер Хоакин Капаррос меня меняет. До этого он предупреждал: «Четыре игры за 10 дней — тяжелый график, если есть силы, дайте знать, возможно, оставлю на поле, это поможет остальным». Показываю — силы есть. Но, видимо, махнул руками как-то не так. Заменили, ушел с поля и не на скамейку, а сразу в раздевалку.
Нехорошо поступил, нельзя так было. Не справился с нервами, потом было стыдно, много раз извинился. Кто-то подумал, что мы поругались, но это не так. Тренер сказал, что ждал такой реакции, потому что видел, насколько я хочу играть. И все же не стоило мне так поступать, сто процентов. Решения тренера нужно уважать.
— У вашем плей-листе есть армянская музыка?
— Слушаю каждый день. Бывает, настроение не очень, а включишь, и жизнь налаживается.
— Назовете какого-нибудь исполнителя?
— Аркадий Думикян.