- 4 февраля на внеочередной конференции Российского футбольного союза состоялись выборы президента РФС и выборы в исполком организации
- По ее итогам Александр Дюков был переизбран президентом футбольного союза на четырехлетний срок. Он занимает этот пост с февраля 2019 года
Из интервью вы узнаете:
Мнение президента относительно расширения или сокращения Тинькофф РПЛ
Зачем генсек РФС Александр Алаев претендует на пост президента ФНЛ
Влияет ли лимит на легионеров на выступление российских клубов в еврокубках
Есть ли доверие Станиславу Черчесову как главному тренеру сборной России
— Вы переизбраны президентом РФС на 4 года. Срок большой, большая ответственность. Вы — руководитель огромной компании. Скажите, пожалуйста, зачем вам нужна такая дополнительная нагрузка и дополнительная ответственность?
— Если говорить о моей мотивации, главных мотива два. Поскольку я в футболе уже достаточно давно, как любому болельщику и руководителю мне хотелось бы испытывать больше позитивных и радостных эмоций от игр наших команд. Поэтому один из мотивов — постараться внести вклад в развитие нашего футбола. С другой стороны, я являюсь управленцем со стажем, уже давно в бизнесе, и если говорить об отечественном футболе и возможности его развития, — для меня это очень интересная и амбициозная задача.
О «Тамбове»
— Актуальная тема — проблемы футбольного клуба «Тамбов». Они длятся уже два года, при этом его допустили до премьер-лиги, и сейчас возникла ситуация, которая может опозорить российский футбол, если «Тамбов» снимется. Как из нее выйти?
— Безусловно, это не очень хорошая ситуация для премьер-лиги и всего российского футбола. Нужно искать решение. Знаю, что как Тамбовская область, клуб «Тамбов», так и премьер-лига с рядом клубов пытаются найти решение и помочь «Тамбову» завершить этот сезон.
Что произошло? Вы понимаете, и РПЛ, и РФС — мы можем ужесточить требования лицензирования, в том числе те требования, которые касаются финансовой составляющей, и требовать жесткие финансовые гарантии со стороны клубов. Но мы должны понимать, что, пожалуй, только половина клубов премьер-лиги в состоянии выполнить эти условия. Поэтому резкое ужесточение требований лицензирования приведет к сокращению количества команд, которые участвуют в нашем чемпионате. Мы находимся в такой определенной дилемме. С одной стороны, хотелось бы, чтобы не было таких неприятных сюрпризов, как раньше с «Амкаром», «Анжи», а сейчас с «Тамбовом». С другой — согласитесь, что если в нашей премьер-лиге останется всего 7-8 клубов, это не пойдет на пользу российскому футболу. Но мы в целом выбрали курс на ужесточение условий и требований лицензирования, поэтому, думаю, через какое-то время повторение таких ситуаций, как с «Тамбовом», будет невозможно.
— Уже в следующем году?
— Наверное, не в следующем году, а в следующем сезоне.
— Ваш прогноз: «Тамбов» доиграет этот чемпионат?
— Надеюсь. Исходя из той информации, что есть у меня. И Тамбовская область, и лига, и клуб пытаются найти решения, которые позволили бы команде завершить этот сезон.
Реформа РПЛ
— Какая сейчас ситуация с возможными реформами в РПЛ? Очень много разговоров о сокращении лиги или, наоборот, ее расширении.
— Правильнее задать этот вопрос Российской премьер-лиге. Что касается РФС, мы никогда не инициировали и не являемся авторами идеи как сокращения, так и увеличения числа клубов премьер-лиги. Что касается сокращения числа клубов до 12, по-моему, это один из форматов, который обсуждается. Это тот формат, который, мне кажется, демотивирует большое количество регионов, которые все-таки стараются развивать футбол. Это будет неправильный шаг. С другой стороны, увеличение клубов до 18 через какое-то время — да. Но пока я, честно говоря, не вижу эти 18 клубов, которые инфраструктурно и финансово и, что очень важно, с точки зрения спортивной составляющей что-то внесли бы дополнительно в нашу премьер-лигу.
— В чем роль РПЛ?
— Еще до меня, достаточно давно, РФС принял правильное решение, как практически во всех странах Европы, — передать право на проведение чемпионатов, первенств профессиональным лигам. Потому что за лигами стоят профессиональные клубы с финансовыми ресурсами, с управленческим потенциалом. За клубами стоят состоятельные спонсоры, которые умеют управлять бизнесом, а футбол также является бизнесом. Поэтому скажу пару слов в защиту Российской премьер-лиги: я не считаю, что лига не меняется. Давайте посмотрим на трансляции, которые были 20 лет назад, и мы увидим разные картинки. Мы видим чемпионат России-2001/2002 — и посмотрим на настоящее. Это совсем другая картинка, другие стадионы, это качественные поля. С точки зрения организации матчи проводятся на очень высоком уровне. И если говорить о возвращении футбола, я не знаю, были вы на стадионах или нет, но как все было организовано: соблюдение санитарного регламента, соответствующие «пассы», электронные всякие штуки, которые позволяли противодействовать распространению COVID-19 и завершить чемпионат России в таких непростых условиях.
Лига произвела ребрендинг, считаю, она изменилась. Конечно, есть над чем работать. Лига рассматривает различные форматы, но вы должны понимать: если мы говорим о клубах, то, в принципе, да, они все за спортивный и коммерческий успех, но каждый находится в своей ситуации, и зачастую договориться и найти консенсус в выборе какого-то формата сложно. Поэтому процесс обсуждения займет какое-то время. В данном случае я считаю, что лига в состоянии найти то решение, которое пойдет на пользу как лиге, так и клубам.
— Генеральный секретарь РФС Александр Алаев зарегистрирован в качестве кандидата на пост президента ФНЛ. О чем это говорит?
— Это решение вызвано тем, что мы, конечно, хотели бы более активно участвовать в управлении ФНЛ. Поскольку данная лига — важная организация для нашего футбола. ФНЛ — это лига, в которой наши молодые футболисты тоже проходят подготовку, что является важным этапом на пути в Российскую премьер-лигу, поэтому в какой-то момент мы решили для себя, что даже не конкретно Александр Алаев, а РФС как организация, команда менеджеров будет эффективнее, если ФНЛ будет руководить сильный и опытный менеджер. Если говорить об РПЛ, то это другая история все-таки. Знаем, что если в ФНЛ достаточно много клубов, которые находятся на финансировании региональных бюджетов, то в РПЛ таких значительно меньше — больше частного капитала. Ну и, соответственно, если больше говорить о партнерах и акционерах — это люди с большим управленческим опытом и с более мощным административным ресурсом.
— Премьер-лига всегда говорит, что все принимаемые решения — это общее решение собрания клубов. Считаете ли вы правильным, что ключевые вопросы жизни РПЛ решаются общим голосованием, когда у клубов с разными бюджетами равные голоса?
— Считаю, что да. Так или иначе, если мы говорим о демократических странах, то разве есть какой-то другой подход? Один гражданин с паспортом — один голос. Или вы предлагаете как-то модернизировать этот подход?
— Просто мы знаем случаи, когда клубы без больших задач блокировали важные решения, которые были бы более выгодны клубам, представляющим Россию в еврокубках, например.
— В том, что вы говорите, есть своя правда. Но, с другой стороны, мне все-таки кажется, это наиболее справедливый и правильный подход.
— Лига могла бы зарабатывать больше, собственно, если бы было больше спонсорских денег. Наверное, клубам уровня «Тамбова» жить было бы легче в высшем дивизионе. Как вы оцениваете работу в этом направлении?
— Это важное направление работы, но все-таки не менее важным является организация и проведение матчей. То, что матчи лиги проходят на высоком организационном уровне, — за этим стоит действительно сложная работа. Не так просто выйти на такой высокий уровень проведения матчей. С этим лига справляется. Что касается каких-то резервов, возможности наращивания этого коммерческого и маркетингового потенциала и продажи телевизионных прав за большие деньги, то, безусловно, это возможно. Это перманентная задача. Конечно, над этим нужно продолжить трудиться, но я знаю, что лига и клубы этим активно занимаются.
Нужен ли лимит на легионеров
— Что касается лимита. Правильно ли мы понимаем, что позиция Министерства спорта по этому вопросу важна и актуальна и не обращать на нее внимания при принятии решения относительно того, каким должен быть лимит, невозможно?
— Мое отношение к лимиту вы знаете, я являюсь его противником. Причина того, что лимит есть, — в том, что наша система подготовки спортивного резерва работает недостаточно эффективно. И до того момента, пока не заработает так, как должна, нам нужно будет находить этот баланс. Соблюдать интересы как профессиональных клубов, так и интересы сборной. Но при этом, конечно, нужно учитывать мнение и позицию Министерства спорта, которое категорически поддерживает лимит. И это касается не только футбола.
— Большинство клубов недовольны действующим лимитом. Как вам кажется, он влияет на результаты наших команд в еврокубках?
— Лимит — это тот фактор, который оказывает влияние в том числе и на выступления клубов в еврокубках, но я бы не переоценивал его влияние. Есть и другие факторы и драйверы, которые, на мой взгляд, способны помочь нашему клубному футболу выступать лучше на международной арене. Прежде всего есть возможность повышения качества тех легионеров, что занимают эти 8 позиций в заявке. С другой стороны, конечно, есть возможность для пересмотра тренировочного процесса подготовки клубов. Стоит, наверное, критически посмотреть на вот такие стилистические особенности именно российского футбола.
Я не призываю всех к атакующему футболу, многие приписывают мне постоянные призывы играть в атаку, этого нет. Надо быть реалистами, если твои игроки уступают в классе, то, конечно, ты отдаешь мяч и отдаешь контроль. Но кроме тактики «автобуса» есть другие тактики, которые позволяют играть от обороны, но более активно. Встречать выше, играть более компактно, увеличить плотность оборонительных действий. Пытаться прессинговать или прессинговать высоко для того, чтобы тебе не отдавали, а ты отбирал мяч и иметь шанс в контригре.
— Есть какой-то ориентир?
— Если взять европейские чемпионаты — английский, немецкий или французский… Даже если мы сейчас возьмем чемпионат Австрии или чемпионат Бельгии, мы увидим, что интенсивность футбола растет. Это выражается не только в спринтах, но и в количестве тактико-технических действий на единицу времени. Если посмотреть статистику той же Английской премьер-лиги, то за десять лет интенсивность футбола с точки зрения спринтов не увеличилась. Они не стали бегать больше — они пробегают тот же километраж, но выросли количество спринтов, количество ускорений, количество тактико-технических действий, количество передач. Как результат: ты вынужден играть под давлением. А когда ты играешь и тренируешься под давлением, ты вырабатываешь навык принимать решения быстро, что тоже очень важно. Интенсивный футбол — это еще и про скорость мышления и быстроту принятия решений на футбольном поле.
Судейство, VAR
— Но интенсивность — это еще и судейство. Те есть чем быстрее игра, тем быстрее и качественнее должны принимать решение арбитры. Вы довольны работой венгерского руководителя нашего судейского корпуса Виктора Кашшаи за первый год его нахождения в России? Как бы вы оценили его деятельность и перспективы?
— За судейство у нас отвечает не только Виктор Кашшаи, но и судейский комитет, члены судейского комитета. За судейство у нас отвечает ЭСК (Экспертно-судейская комиссия) и Виктор Кашшаи как глава департамента судейства, а также департамент инспектирования. Поэтому если говорить о каких-то результатах работы, то это результаты работы всей системы, но и в том числе, конечно, значителен вклад и Виктора Кашшаи. Я вижу положительные изменения, безусловно, количество ошибок, в том числе и ключевых, пока не устраивает нас, но мы видим положительную динамику. Я уже приводил эту цифру — почти 45-процентное сокращение ключевых ошибок за 19 туров этого сезона по сравнению с прошлым сезоном. Это, мне кажется, достойная динамика, но работу в этом направлении надо продолжать. То, что пока не устраивает (вы говорите об интенсивности футбола), я считаю, что планку дозволенных контактов, единоборств в российском футболе нужно поднимать для того, чтобы он был более интенсивным. Потому что, если сравнивать с тем же английским футболом, то при большей интенсивности там фиксируется на 20 процентов меньше нарушений, чем в российском футболе.
— А почему вы за образец берете именно английское судейство? На самом деле там и в этом сезоне очень много ошибок и скандалов, которые связаны с неквалифицированным судейством.
— Я сейчас говорю именно о стиле судейства.
— А почему не итальянский или немецкий футбол?
— Говорю о планке дозволенных единоборств и контактов. Там все-таки футбол — это футбол, а не баскетбол. И речь идет не только об английском судействе — в принципе, так сейчас судят в Европе. И вы, наверное, обращали внимание, что зачастую наши футболисты, которые выступают за сборную или клубы, играя в Европе, очень часто останавливаются после единоборства или контакта. Для них это фол, даже если еще нет свистка. Футболист просто прекращает играть и начинает искать глазами судью: «Как же так? Где свисток?» Такие эпизоды не свистят. Поэтому мы должны дать играть и готовить наших футболистов к тому, что судить их в Европе будут по-другому.
— Продолжая тему судейства, было очень много скандалов, особенно до осени — с конца прошлого сезона и летней части. Скандал вокруг «Спартака» и другие… Вы сказали, что ситуация улучшается. На ваш взгляд, за счет чего? Очевидно, что в судействе нужны реформы, и они происходят. Что самое главное случилось в судействе за последнее время, что позволило ему, как вы говорите, выйти на новый уровень?
— Это комплекс мер. В ноябре прошлого года мы приняли стратегию, концепцию развития судейства, мы продолжили внедрение VAR. Я считаю, что VAR помогает судьям, хоть там и есть свои узкие места, над которыми нам нужно работать. VAR внес существенный вклад, потому что количество ключевых ошибок сократилось. Безусловно, ключевую работу и главную роль играет ЭСК, который позволяет нам все-таки сужать серую зону. Вы ведь понимаете, что невозможно в правилах игры прописать каждый реальный игровой эпизод. Потому что все эпизоды разные, разный контекст, разная скорость, под разным углом идет нога, разная ситуация на игровом поле. И прописать каждый эпизод в правилах игры невозможно.
Поэтому так или иначе есть правила игры, вроде бы четкие, но игровые эпизоды гораздо сложнее. Отсюда возможно двойное трактование. Вот, скажем, один судья ФИФА, другой — тоже, у обоих есть свой опыт, но они видят по-разному. Однако нам нужна большая определенность, потому задача ЭСК — создать библиотеку эпизодов, чтобы было понятно, что такой-то эпизод в таком контексте — это красная или желтая карточка. Помимо работы ЭСК это та методологическая работа, которую проводит Виктор с судьями, работа в том числе и фитнес-инструктора и ряд прочих мероприятий. Это все и привело, я считаю, к положительной динамике. Но на достигнутом останавливаться рано, мы продолжим движение вперед. Понятно, что ключевые ошибки не свести к нулю, но стремиться к этому нужно.
— Нам казалось, что VAR — это панацея и проблемных моментов станет меньше. Сейчас же мы видим, что VAR иногда ошибается. Это из-за неквалифицированных судей, работающих на VAR, или следствие того, что пока несовершенны законы?
— Давайте начнем с того, что VAR все-таки действительно полезен. Да, есть ошибки, которые инициированы VAR, есть ситуации, когда эта система создает ошибки или подталкивает судью к неправильному решению. Но таких случаев на порядок меньше, чем тех случаев, где VAR действительно помог и восстановил справедливость. VAR — это новый инструмент, нуждающийся в постоянной доработке. И, с другой стороны, любым инструментом надо правильно пользоваться. Это как молоток, являющийся инструментом, и над формой молотка, и над его качествами можно продолжать работать бесконечно, хотя казалось бы… Также важен вопрос, в чьих он руках и насколько ты умело этим молотком работаешь.
— Молоток сейчас в руках одного из создателей системы — Дэвида Эллерея?
— Он в руках арбитров, судей VAR. А работа над дизайном этого молотка и над тем, чтобы научить судью им пользоваться, — как раз задача Эллрея, и он эту работу ведет. И все-таки что касается VAR, мы видим, что количество ошибок сокращается, как и время, уходящее на просмотр эпизода системой.
— Наказания со стороны судейского корпуса стали жестче. Было много случаев отстранения арбитров. Жесткость нормальная, это влияет на улучшения?
— Правильно говорить о комплексе мер и решений. Сказать ответственно о каждой из принятых мер и инициатив в рамках вот этой концепции реформы судейства, какую роль внесла и какой вклад, наверное, сложно.
— Практически каждый тур РПЛ заканчивается скандалом. Посмотрите, сколько у нас отстранений судей, есть пожизненные дисквалификации. В этом году были полиграфы.
— Давайте не будем путать отстранение, полиграфы и ключевые ошибки во время матча. Если вы ведете учет и подсчитываете количество ключевых ошибок, опираясь на мнения различных экспертов, то, конечно, их огромное количество. Но так мы ни к чему не придем, потому что у каждого эксперта два мнения. Есть процедура, которая определяет совершение ключевой ошибки. Есть инспектор, который принимает решение и заносит в протокол. Далее, если арбитр не согласен или не согласен клуб, они подают жалобу, обращение в ЭСК, и тот уже или подтверждает ошибку судьи, или, наоборот, подтверждает правильность решения арбитра. Это единственная объективная, мне кажется, система учета тех ошибок, которые имеют место у нас в футболе. Если вы хотите ее как-то модернизировать, улучшить, то, пожалуйста, внесите свои предложения. Но есть члены ЭСК, уважаемые в прошлом судьи с опытом российским и зарубежным, есть рекордсмен по количеству матчей в Бундеслиге Штарк. Если вы ему не доверяете, то скажите, кого нам включить в ЭСК, чтобы его решения стали убедительными для вас.
— А как вы считаете, проверка арбитра на полиграфе дает нам объективную информацию о том, насколько человек адекватен в своей работе?
— Есть достаточно профессий, где применение полиграфа никого не удивляет. Это уже обыденность. Может, это неприятно, но это уже часть профессии. Для футбола, конечно, это новая история, и там объективная человеческая реакция и субъективная реакция — обида. Это говорит о каком-то недоверии, это неприятно. Но опять же, когда судья принимает очень спорное решение, которое просто необъяснимо, бывает такое затмение, он в принципе должен потерять ваше доверие. Если это случится, что тогда? Вы просто перестаете назначать его на матчи. Так что в этом случае лучше? Лишиться назначений на матчи навсегда или вернуть это доверие и доказать, что за этим не было никакого умысла? Надеюсь, что, если и будет применяться полиграф, то крайне редко, это не станет распространенной практикой. Но прежде всего в этом инструменте будут заинтересованы судьи, чтобы вернуть доверие к себе.
Сборная России
— Продолжая тему доверия. Доверяете ли вы главному тренеру сборной России Станиславу Черчесову после того негатива и неудач, которые были в конце прошлого календарного года?
— Да. Что касается поражения в Белграде, оно получилось болезненным и резонансным, мы все его переживали (Сербия — Россия — 5:0 — «Матч ТВ»). Было больно и горько, но такие игры бывают у каждой сборной. Это часть футбола, и все болельщики, руководители проходят через это. Надо все-таки понимать, что объективно сборная России на тот момент оказалась не в самой лучшей ситуации. 11-12 игроков, которых планировал использовать наш тренерский штаб, не смогли принять участие в этом матче. По разным причинам: карточки, травмы, ковид. Но нужно быть объективным: сборная России — это не сборная Германии или Испании. Там такой запас прочности, позволяющий при потере 5-6 игроков основы не потерять в конкурентоспособности. Наша сборная пока не относится к лидерам европейского и мирового футбола. Поэтому нам очень важно, в каком состоянии мы подходим к тому или иному матчу и с каким составом. И на тот момент, да, мы оказались не готовы. С точки зрения качества игры, конечно, это был очень плохой матч, наверное, самый плохой за последнее время. К сожалению, так бывает, и через это надо пройти. Что касается доверия, мы это доверие к Станиславу Саламовичу подтвердили, когда продлили с ним контракт. Я считаю неправильным принимать решение по одному матчу. Да, было шесть встреч без побед, но все-таки по качеству игры те остальные пять матчей не были игрой в Белграде. Это были матчи, где, может быть, мы не безоговорочно доминировали, но не заслуживали поражения, а где-то заслуживали победы.
— При этом все-таки много матчей без побед, и главная задача не выполнена — команда не пробилась в дивизион А в Лиге наций. Как после этих событий перед вами отчитался Черчесов?
— Станислав Саламович так и отчитался, что, да, была поставлена задача повыситься, выйти в дивизион А, и, к сожалению, мы эту задачу не выполнили, хотя были близки к этому. Заняли второе место в группе, в которой принимали участие сильные сборные — Турции, Сербии. Сборная Турции покинула дивизион В, а мы не смогли выполнить свою задачу и, безусловно, не можем дать хорошую оценку выступлению сборной в Лиге наций. Второй задачей был набор определенного количества очков, которые позволили бы нам закрепиться в топ-20 европейского футбола. Эта задача тоже не была выполнена.
— В этом году будет много матчей и турниров у сборной. Насколько вы уверены, что сборная выполнит две задачи: квалифицироваться на чемпионат мира и достойно выступить на Евро?
— Мне кажется, в данном случае нет конфликта задач. Выполнение одной не мешает выполнить другую. Турниры разнесены во времени, поэтому попытаемся сделать все, чтобы не подвести и оправдать те ожидания, которые есть.
— Чемпионат Европы точно состоится? Со зрителями или без? У вас есть какая-нибудь информация?
— Уверен, что чемпионат Европы пройдет. Уверен, что практически все города, которые должны провести этот чемпионат, смогут принять матчи турнира. Что касается разрешенной посещаемости, решение будет приниматься позже. Оно будет зависеть от конкретной эпидемиологической ситуации в каждом городе, в каждой стране.
— Может ли РФС и вы лично как-то поспособствовать тому, чтобы Санкт-Петербург получил больше матчей, если кто-то из Европы откажется?
— Вы знаете, что мы уже давно готовы принять матчи Евро. Ничего не изменилось. Мы, конечно, можем провести больше игр у себя. Если будет такая возможность, мы постараемся ею воспользоваться.
Академия РФС
— Расскажите об Академии РФС, что она будет делать? Заменит ли она Высшую школу тренеров, которая до сих пор лицензировала и обучала тренеров?
— Это такая образовательная платформа, которую мы станем использовать для того, чтобы проводить и реализовывать различные обучающие программы, в том числе и для тренеров. Да, раньше была Академия тренерского мастерства, но теперь все, что касается подготовки тренеров, все программы будут даваться в рамках вновь созданной Академии РФС. Более того, эта Академия станет готовить и руководителей, и прочих специалистов для футбола, включая руководителей молодежного футбола, академий, скаутов, спортивных директоров, гринкиперов.
— Многие детские тренеры, когда выпускаются из педагогических вузов, идут на низко оплачиваемую работу или не идут вообще. Или, как мы сейчас видим, достаточно устойчивая тенденция, когда несостоявшийся игрок становится детским тренером. Это происходит практически в каждом регионе, потому что куда еще деваться. Российский футбольный союз намерен ужесточить лицензирование детских тренеров, помогать им финансово?
— Что касается Российского футбольного союза, мы собираемся менять ситуацию за счет реализации обучающих программ подготовки тренеров, повышения квалификации через Академию РФС, центры повышения квалификаций, создаваемых при региональных центрах. Мы будем давать соответствующее образование и повышать квалификацию, также будет работать система онлайн-курсов. В частности, мы запустили обучение на лицензию Е — это бесплатное 25-часовое образование. «Футбол в школе» — это проект, направленный на преподавателей и учителей физкультуры. Пройдя этот курс, физрук сможет стать футбольным тренером своей школы, проводить третьи уроки физкультуры для детей на основе футбола, проводить дополнительные тренировки и готовить школьную команду к выступлениям на соревнованиях.
— При вас появилась ЮФЛ. Вы довольны, как развивается эта лига? Все же это нововведение. Теперь у футболистов 17-18 лет имеется возможность играть друг с другом. Существуют разные мнения на этот счет. Но есть версия, что слишком разный уровень у игроков молодежных «Зенита», «Спартака», ЦСКА и у команд, которые также играют вместе с ними.
— Отвечу коротко: я доволен. Считаю, что это правильный и успешный проект. Если говорить о соревновательной практике, то это важный этап подготовки спортивного резерва. И есть несколько принципов, которые делают эту соревновательную практику эффективной. Два из них — это регулярность соревновательной практики и так называемый критерий «равный играет с равным». Запуск ЮФЛ позволяет ребятам в возрасте от 15 до 19 лет (если взять еще и молодежное первенство, которое мы изменили и модернизировали) проводить высококонкурентные матчи с сильными соперниками.
— Впереди четыре года вашей работы. Сформулируйте, на ваш взгляд, какую основную задачу по развитию и улучшению нашего футбола вы бы хотели решить?
— Мы будем развивать массовый футбол — как школьный, студенческий, так и любительский футбол для взрослых. И это очень важно, поскольку не только обеспечивает массовость и возможность каждому заниматься футболом… Массовый футбол нужен для того, чтобы не потерять талантливых игроков. Подготовка спортивного резерва тоже очень значима — это дальнейшее развитие методик, это подготовка тренеров, это контроль за их работой. Что еще очень важно — развитие сети региональных центров и возможность региональным центрам участвовать в соревнованиях, которые организованы по правильному принципу.
Начали говорить о ЮФЛ, следующий шаг — создание межрегиональных Юношеских футбольных лиг. Например, ближайший проект — создание такой лиги на Дальнем Востоке. Задач много, я готов продолжать, но боюсь, эфирного времени не хватит, чтобы рассказать об этом.
Запись эфира:
Читайте также:
- «Вряд ли изменение форматов лиг в России возможно до 2022 года». Александр Дюков — после переизбрания на пост президента РФС
- Дюков переизбран на пост президента РФС. Федун, Гинер и Галицкий вошли в исполком организации
- «И тогда я покрасил президента в оранжево-синий цвет». Интервью с Реми Кабелла
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
