— Что у вас имя, что фамилия?
— Меня зовут Ин-Бом, фамилия Хван.
— Это что-то означает по-корейски или просто имя, как Джон или Петр?
— Прямого перевода на английский нет. Ин Бом, как назвали меня родители, приблизительно означает «выдающийся» и «честный». А как вас зовут?
— Евгений.
— Ох, это сложно для меня.
— Тогда фамилию я вам не скажу. Как вы себя чувствуете после болезни и отпуска?
— Неплохо, но с командой пока не тренируюсь. Есть небольшие проблемы с ахиллом, работаю в бассейне и зале. Тренер дал мне дополнительную неделю отдыха в связи с тем, что в Корее сидел на карантине. Он обязателен для всех, прилетевших в страну. Две недели дома независимо от того, болен ты или здоров.
— Собираетесь вакцинироваться после того, как переболели?
— Пока в сомнениях. Люди во всем мире делают прививки, но мало кто представляет побочный эффект. Если выяснится, что все нормально, тоже хотел бы вакцинироваться.
— Доверяете российской медицине?
— Мало знаю о ней. Если когда-нибудь воспользуюсь и стану после этого здоровым, начну доверять.
— В российский чемпионат вы приехали из MLS. Расскажите об отличиях.
— В американской лиге много индивидуально сильных игроков. Они классно работают с мячом, умеют обводить, видят поле, много атакуют в одиночку. В российском чемпионате игроки и команды очень сильны физически, настроены на цепкость, прессингуют, борются за мяч и против соперника. В этом главное отличие. Лиги сложно сравнивать, настолько они разные. Российская намного более командная, заокеанская отталкивается от личного мастерства. Там много свободных зон, техничным парням есть где развернуться. В российском футболе свободных пространств почти нет.
Мой предыдущий клуб, «Ванкувер Уайткэпс», не слишком высоко котировался в MLS, занимая нижние места. В «Рубине» мне легче играть, мы стараемся доминировать на поле, а не отбиваться.
— Если суммировать, какая лига сильнее?
— Для меня российская. Здесь нет суперзвезд вроде Ибрагимовича или Руни, но по качеству футбола Россия выше MLS.
— Канадский тренер ставил перед вами больше оборонительных задач, чем Леонид Слуцкий?
— Не от хорошей жизни. Моя команда в принципе чаще оборонялась, чем атаковала.
— У вас было искусственное поле?
— Не только в Ванкувере: синтетическую траву имеют семь или восемь стадионов MLS. Они неплохого качества, лучше, чем в Корее, но на родине я почти не играл на пластиковых газонах. Провести более двадцати игр в сезоне на таком покрытии — не лучший вариант. Россия — другое дело: отличные стадионы, хорошие натуральные поля. Кроме зимы, конечно.
— В Америке летали чартерами?
— Нет! И это было самым тяжелым для меня испытанием. Представьте, мы летели в Орландо с пересадкой в Канзас-Сити. Четыре-пять часов один перелет, долгая пересадка, потом столько же другой. После матча возвращались в Ванкувер с теми же мучениям. Кошмар! «Рубин» летает чартерами, и это гораздо удобнее.
— Наверное, вы не летали пока на Дальний Восток.
— Нет, я играл на Кубок в Хабаровске. Перелет, конечно, запомнился.
— А были времена, когда в российской лиге выступали Владивосток и Находка.
— Сколько туда лететь?
— Восемь с половиной часов.
— В таком случае мне повезло, что этих команд сейчас нет в РПЛ.
— Уходя из «Ванкувера», вы выбирали между загребским «Динамо» и «Рубином». Неужели даже хорватская лига предпочтительнее MLS?
— Конечно. Это Европа, сильная команда, симпатичный чемпионат. Здесь проще быть на виду.
— Казань географически ближе к Азии, чем к Европе.
— Главным фактором, повлиявшим на выбор в пользу «Рубина», стал Леонид Слуцкий. Он позвонил и подробно рассказал, в каком качестве видит меня на поле. Для футболистов этот момент очень важен. Загреб тоже очень хотел меня, но разговора с хорватским тренером не было.
— На тренировку «Рубина» в Турции пришли три человека в ветровках сборной Украины. По всей видимости, тренеры. Посмотрели занятие и подвели итог: «Колоссальная разница». — «С кем?» — «С Шахтером». Мы только что с их тренировки». — «В чью пользу?» — «В украинскую. Намного выше интенсивность». Вам не кажется, что российская лига медленная?
— Я не знаю, как играет «Шахтер». Слышал, что сильная команда, постоянно играет в Лиге чемпионов и Лиге Европы. Кроме того, отсутствовал на тренировке, возможно, у нас было восстанавливающее занятие. Мы сейчас под нагрузкой, работаем дважды в день. Но скорости в РПЛ не кажутся мне низкими. Это не только мое мнение. Корейские друзья смотрели мои матчи и делились мнением: «Очень высокий темп, все носятся как сумасшедшие».
— Читал ваши корейские интервью. Увидел: «В России не так много игроков, равных мне по техническому оснащению». Готовы повторить? И кого бы из равных выделили?
— Прежде всего не думаю, что я самый лучший в России. Да, в РПЛ не так много футболистов с высочайшей техникой, как в MLS. Но футбол — не только техника, это и физика, и интеллект. Просто у меня немножко другой стиль. Он отличается от игровой манеры большинства российских футболистов. При этом и в РПЛ есть те, чье мастерство запоминается. Это Влашич и еще несколько армейцев. Это многие игроки «Зенита», отлично работающие с мячом. Это футболисты «Краснодара», который для меня входит в число лучших команд чемпионата. Очень нравится этот клуб, показывающий красивый и яркий футбол.
Конечно, назову и одноклубников. Дарко Йевтича, например. Шатова. Квару тоже — Хвичу Кварацхелия, который, уверен, вырастет в одного из лучших футболистов мира.
— Вы быстро избавляетесь от мяча, не жадничаете, иной раз исполняете скрытый пас, вообще не касаясь мяча. Хвича наоборот: тащит, не делая передачу даже тогда, когда это кажется верным продолжением атаки. Вас такое устраивает?
— (Смеется.) Иногда мы с партнерами злимся, вы правы. Особенно в те моменты, когда обороняемся, отбираем, а он идет в дриблинг и снова теряет. Это нас немножко расстраивает. Но Квара не просто так передерживает мяч. Он старается брать игру на себя, и в этом есть плюсы. Такова игровая специфика Хвичи, Макарова, Бакаева. Они яркие талантливые игроки, и даже когда что-то не получается, продолжают брать на себя ответственность. Это здорово. В Корее, например, многие молодые боятся солировать на поле, и ничего хорошего тут нет. А эти молодцы, не сдаются даже вопреки нашим нервам.
Уже говорил: у Квары прекрасные перспективы. Но он еще очень молод, так что я не волнуюсь насчет него. Тренер подскажет, когда расставаться с мячом, а когда придержать. Квара обязательно станет суперигроком.
— Откуда вы получаете обратную связь по поводу вашей игры в России? Вряд ли из нашей прессы или с футбольных форумов.
— По большому счету ниоткуда. Разве что корейские блогеры или журналисты переведут и выложат русские статьи обо мне. Их я читаю.
— Знаете, что ваша стоимость на transfermarkt выросла после переезда в Россию больше чем в два раза?
— Серьезно? Не знал. Значит, принял правильное решение, когда перешел в «Рубин».
— За что вас критиковали на родине не так давно? В частности, в соцсетях.
— За выступления в сборной. У меня был сложный период в Ванкувере, много перелетов, мало побед. Вызвали в национальную команду, я старался, но не все получалось, накопилась усталость. Это не оправдание, это жизнь. Болельщики были недовольны. Зато на Восточно-Азиатских играх в группе с Китаем, Японией и Гонконгом мы выиграли все три матча, я забил два мяча, в том числе Японии. Это очень важно для корейских фанатов, и со временем они стали относиться ко мне добрее. Особенно после переезда в Казань, где у меня с первых дней пошло неплохо. С большим уважением отношусь к соотечественникам, и все же самым важным для меня всегда было мнение партнеров и тренеров.
— В «Рубин» пришел японец Сайто. Многие слышали, что отношения между вашими народами не самые теплые. Это шутливая ситуация или все серьезно?
— Зависит от конкретных людей и обстоятельств. Мицуки отличный парень и футболист, в нем масса энергии, он очень командный. Мы сыграли вместе не так много, лишь один контрольный матч, но надеюсь, что станем друзьями не только на поле. Японско-корейские отношения ни при чем, куда важнее отношения Хвана и Сайто. Мы оба обязаны делать так, чтобы команде было хорошо.
— Откуда вы знаете английский?
— В Корее не знал, начал учить в Канаде. Понял, что без языка просто не выживу в чужой стране. Ушел в процесс с головой: учил язык даже более усердно, чем тренировался. Идеала не достиг, но разговариваю, как видите, свободно. В планах выучить русский, но с ним сложнее — очень трудный язык.
— Это вы еще за татарский не брались.
— Знаю только, что он есть. Совсем не похож на русский?
— Абсолютно.
— Уфф. Ни единого татарского слова в голове.
— Правда, что тренеры в Корее бьют футболистов?
— Уже нет. Лет двадцать назад случалось.
— Прямо руками? Или, может, палками?
— Не знаю, не застал, к счастью. Со временем корейцы поняли, что это не самый правильный способ воспитания молодых футболистов, и изменили подход. Сейчас вот говорю об этом, и становится грустно. Не та тема, о которой хочется говорить.
— Зато не буду спрашивать вас про поедание собак. В юношестве вы записывали свои мечты в тетрадь. Продолжаете?
— Перестал. Даже не помню, что тогда писал.
— Если верить корейским СМИ, вам хотелось играть в Европе и заработать 100 миллионов вон.
— Точно. Вы знаете обо мне больше меня самого.
— Когда Гус Хиддинк вывел сборную Кореи в полуфинал ЧМ-2002, вам было шесть лет. Что-то запомнилось?
— Хиддинк — легенда в моей стране, никто не ждал такого от нашей сборной. Был очень маленьким, но помню общее ликование. Перед моим домом была игровая площадка. На ней установили телевизор, и мы с друзьями орали от счастья во время матчей. Одно из самых радостных воспоминаний детства. Корея до сих пор обожает Хиддинка, он подарил ей счастье. Голландца любят даже больше корейских тренеров.
— Во время Олимпиады в Пхенчхане довелось побывать на границе двух Корей, поглядеть в трубу на территорию КНДР. Как ваши северные соседи относятся к миру, ясно. А как южные корейцы относятся к северным?
— Болезненный вопрос. Два года назад довелось побывать в Пхеньяне со сборной. Это был отборочный турнир к чемпионату мира. Матч против хозяев прошел на пустом стадионе, закончился 0:0. Перед игрой хотелось прогуляться по улицам, посмотреть, как живут люди, но тренеры сказали не выходить из гостиницы и не брать с собой телефоны. Мы оставили их в Китае, через который добирались на игру. Вся команда два дня сидела в номерах. Магазины были прямо в отеле, мы пошли туда за покупками. Мой приятель спросил у продавца, указав на какую-то вещь: «Сколько стоит?» Молчание. Переспросил. Тишина. После третьего он раза понял, что ответа не будет.
Это очень грустно. Я спрашивал себя: «Почему он молчал?» Быть может, северные корейцы хотели поговорить с нами, узнать, какие мы люди, но не могли из-за правительства или из-за чего-то другого, не знаю.
— Где вы находите кимчи в Казани?
— О, любимая еда. Не представляю, как прожить без кимчи. В Казани пока не нашел. Зато когда поехали в Санкт-Петербург играть с «Зенитом», со мной связался один выходец из Кореи. Сказал, что работает в компании, которая занимается продуктами питания, и у них есть кимчи. Конечно, я заказал, и через три дня получил бокс с любимой капустой. Почти такая же, как на родине.
— Что насчет татарской кухни? Вряд ли в Корее едят лошадей.
— В принципе, я всеядный. Пробовал татарскую кухню, запомнил чак-чак. Вот брату пришлось непросто в России, не может без корейского барбекю. В Канаде ему было легче, там много корейских ресторанов и супермаркетов. Вспомнил: еще я пробовал оливье. Понравилось, хотя не самая полезная для спортсмена пища. Слишком калорийная, ее не стоит есть постоянно.
— В корейских магазинах продается три вида лапши быстрого приготовления. В желтых бумажных ведерках — ядерная для нас, легкая для вас. В черных — невыносимая для нас и нормальная для вас. В красных — остренькая для вас, а мы бы на ней просто улетали в космос. Поставить перед вами все три вида, какой выберете?
— По настроению. Для нас острая еда не проблема, если переборщил, всегда ведь можно в туалет сходить.
— В Казани живете один?
— В этом сезоне приедет только брат, наверное. Мама работает, не сможет. Очень скучаю по своей собаке, надеюсь, когда-нибудь смогу забрать ее к себе. А по семье скучаю еще больше. Когда только переехал в Казань, больше месяца жил один. Тренировки, процедуры, походы в «Старбакс» за кофе — больше в моей жизни ничего не было. Раньше не оставался без родных так долго, остро ощутил, что значит для меня семья.
— Где красивее девушки, в Канаде или в России?
— В Корее. И только одна девушка — моя. Но она не сможет ко мне приехать. Работает.
Читайте также:
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
