– В матче Нигерия - Хорватия ваш сын сыграл первый в жизни матч на чемпионате мира. Что испытали в этот вечер?
– Жаль, конечно, что Нигерия проиграла Хорватии, но ощущения все равно были замечательные. Ведь еще несколько лет назад поверить в подобный сюжет было почти невозможно. Хочу через вас еще раз Брайана поздравить с дебютом на ЧМ! Если сравнивать с теннисом, то это как будто ты «Большой шлем» взял. Ведь в футбол и на корты приходят очень многие, а такого из общего количества добиваются единицы.
– Игру с хорватами где смотрели?
– Это целая история. Штаб части болельщиков сборной Нигерии находится в Петербурге. Это человек 500. Я помогаю по различным организационным моментам. Так теперь мне те ребята, что сейчас в нашем городе, звонят чуть ли не через каждые пять минут: «Как нам туда пройти?», «Как сюда проехать?», «Что купить?», «Где лучше поесть?» Ни секунды покоя – замучили уже (смеется). А если серьезно, на матч с Хорватией в Калининград мы сделали массовый выезд. Конечно, я тоже там был! Куда они без меня (улыбается).
– Расскажите, как ваша семья оказалась в Петербурге?
– Я приехал сюда учится из Нигерии в архитектурный. ЛИСИ он тогда назывался. Жена – в медицинский. У Адель папа нигериец, а мама русская. Понятно, что в среде земляков мы в Петербурге и познакомились, потом поженились. А в 1992 году здесь родился Брайан. Здесь же он и вырос.
– Когда вы поняли, что Брайан может стать профессиональным футболистом?
– Когда в петербургской школе «Смена» нам один тренер сказал: «Потенциал у мальчишки есть. Скажешь ему – обыграй, он все сделает, еще и забьет потом. Но надо бороться с ленью. Оставишь Брайана после тренировки отрабатывать удары, а он – почему я?». После разговора с этим тренером мы решили – пожалуйста, пусть сын занимается. Если все получится – хорошо! Но в то же время – главное учеба. Так сыну и сказали: ты должен это понимать. Ему лет 10 было.
– Могли тогда в самых смелых мечтах предположить, что сын когда-нибудь сыграет на чемпионате мира?
– Нет, конечно! Но в какой-то момент мы начали мечтать о том, что Брайан попадет в сборную России. Это точно было!
– Когда дети становятся постарше, их порой приходится заставлять продолжать заниматься спортом…
– У нас тоже такое случалось. Лет в 12, бывало, приходит домой после уроков и говорит: «Пап, нога болит. Не пойду, наверно, сегодня на тренировку». А я ему: «Хорошо, сынок. Но раз болит, едем вместе к врачу. Причем к вашему в школе «Смена». Все сразу проходило, и Брайан тут же сообщал: «Не, все же я лучше на тренировку – если что, и так сыграю». Он же не дурачок (смеется). Быстро понял, что эти штуки не проходят и больше такими вещами не занимался.
– Это был самый трудный момент в воспитании будущего участника ЧМ?
– Нет. Сложнее пришлось, когда Брайан не попал в дубль «Зенита». Кстати, примерно в это же время, в 17 лет, он поступил в университет технологии и дизайна. Тот, в котором Аршавин учился. Однако сын все равно был уверен, что окажется в зенитовской молодежке. Он ведь был одним из лучших защитников – его фотография вместе с другими выделявшимися ребятами в «Смене» висела. Представляете, что он чувствовал, когда друзья, в том числе и мои, спрашивали: почему ты не в дубле? Это было для него обиднее всего.
– Как Брайан повел себя в этой ситуации?
– Начал избегать знакомых. И вообще людей. Но я тем не менее благодарен его зенитовскому тренеру Лебедеву. Однажды он мне позвонил: «Почему Брайан не ходит в «Смену» на тренировки?» Как, отвечаю, не ходит! Мы были уверены, что сын после института по-прежнему занимается футболом. В итоге дело дошло до серьезного разговора. «Где ты был?» - «На тренировке». – «Зачем врешь?!» Но поговорили мы тогда все же абсолютно нормально. «Меня все спрашивают об одном и том же, но не могу же я сам себя в зенитовскую молодежку подписать», – пожаловался Брайан. Мы сына поняли и договорились, что врать он больше не будет никогда. Я сказал ему: «У тебя есть институт. Это в жизни уже немало. Учись. Если хочешь по-прежнему играть в футбол – играй. А почему тебя берут куда-то или не берут – не наше с тобой дело. Ты свое делай, а там пусть все идет, как идет». На том и остановились. В результате Брайан продолжил учиться и играть на любительском уровне в чемпионате города.
– Как он попал в «Амкар»?
– Однажды в Питер приехал тренер молодежки «Амкара». Встретился со мной и говорит – готов взять вашего сына. Спрашиваю: «Шанс дадите?» Он ответил: «Да». Мы согласились.
– Как Брайн воспринял тот факт, что «Амкар» прекратил существование?
– Расстраивается, конечно. Ему там нравилось. У них коллектив хороший подобрался. Это было видно и на поле. Но больше всего обидно, что они место в премьер-лиге сохранили, все для этого сделали, а в итоге клуба не стало. Получается, работали просто так.
– Уже зовут в другие команды?
– Знаете, ему предлагали подумать о Франции еще по ходу сезона. Но Брайан сказал тогда, что и слышать ничего такого не хочет. Они ведь с «Амкаром» Кубок России очень хотели выиграть и верили, что получится. После этого, мол, и подумаю. Ну а сейчас агент, естественно, ищет варианты.
– Как на Брайана обратили внимание в сборной Нигерии?
– Огуде, который тоже в «Амкаре» играл, помог, насколько я понимаю. Через него на сына и вышли. Со мной тоже потом разговаривали. И решили, что до поры до времени не стоит дергать Брайана на товарищеские матчи, чтобы он не стал вдруг в России легионером.
– Что думаете о сегодняшнем матче Нигерия - Исландия?
– Надеюсь, Нигерия не совершит такие же ошибки, как с Хорватией. Тогда и выиграть можно. К тому же после вчерашнего поражения Аргентины шансы выйти в плей-офф повышаются. И, конечно же, очень жду, когда Брайан со сборной придет домой. Ведь игра третьего тура Нигерия - Аргентина пройдет у нас в Петербурге!
Фото: Сергей Циммерман, РИА Новости/Игорь Катаев
