Сегодня на сайте РУСАДА появился пресс-релиз о том, что в результате расследования, проведенного агентством совместно с ИААФ, а точнее, с его антидопинговым подразделением Athletics Integrity Unit в отношении семи спортсменов были открыты дела по обвинению в запрещенном сотрудничестве. Речь идет о тренировках под руководством дисквалифицированного пожизненно тренера Владимира Казарина.
Я позвонил заместителю генерального директора РУСАДА Маргарите Пахноцкой, у которой пятница 14 июня выдалась, без сомнений, очень горячей. Несмотря на окончание рабочего дня, Пахноцкая согласилась развернуто прокомментировать ситуацию как с данным случаем, так и вообще в российском спорте.
— Главный вопрос — в пресс-релизе РУСАДА говорится о семи спортсменах. Денмухаметова назвала ИААФ, кто остальные?
— У нас с ИААФ несколько различаются рамки конфиденциальности в разглашении этой информации. Поэтому я не могу назвать фамилии, скажу лишь, что ИААФ забрало только одного — Денмухаметова.
— Речь идет о Киргизии, кто там работал и в какие даты?
— Осень, зима, весна-2018/19. Работало только РУСАДА, это дело «в поле» вели мы.
— Что грозит спортсменам?
— По статье 2.10 срок дисквалификации от года до двух, но мы говорим о том, что эта статья имеет свою специфику. Для того, чтобы ее применить, нужно сначала уведомить спортсмена о запрете, под роспись. Затем в случае второго инцидента уже применяются санкции. И среди семи спортсменов у пятерых, включая Денмухаметова, будут возможны санкции, потому что они были уведомлены, а еще двое только получили уведомления, потому что раньше они им не отправлялись. При этом одна спортсменка не будет дисквалифицирована по причине того, что в ходе работы в Киргизии мы уже взяли у нее пробу, которая оказалась положительной, и она уже отбывает срок наказания.
Хочу отметить, что в следующей версии Кодекса ВАДА с 2021 года санкции по этой статье будут применяться сразу же после первого случая, без уведомлений. Комсомольских собраний больше не будет.
— Вы в Киргизии, получается, плотно работаете, квартиру там еще не купили?
— (Смеется.) Да, работаем плотно, как только получаем сигнал, то выезжаем. Но квартиру еще не купили. Да и работа в Киргизии имеет свои особенности. Там часто приходится работать на открытой местности, где любой посторонний человек заметен издалека. А нам же нужно было не просто зафиксировать присутствие тренера, когда он на трибуне сидит или в ресторане, а именно участие его в тренировочном процессе. Спортсмены тоже предпринимают определенные меры предосторожности — бейсболки, солнцезащитные очки. Прячут лица.
Поэтому когда после публикации в «Рейтер» по поводу Мохнева нам задавали вопросы, мы объясняли, что если мы что-то не предаем огласке, то это не означает, что мы не работаем или не в курсе. Просто мы публикуем информацию, когда имеем железобетонные доказательства.
Было же уже несколько операций по Чегину и Казарину. Мы серьезно подходим к расследованиям. Помимо Киргизии есть еще регионы РФ, и могу сказать, что сейчас готовятся десятки дел именно не по положительным пробам, а по персоналу спортсменов. Десятки. Информация по ним будет предана огласке в самое ближайшее время.
— Это первое такое дело в истории?
— Не возьмусь утверждать о всей истории ИААФ и ВАДА, но в РУСАДА это первое такое дело — именно по запрещенному сотрудничеству, доведенное до предъявления обвинений.
— Что ожидает Казарина?
— А вот это уже мой вопрос. То, что я слышу в официальных заявлениях некоторых лиц, звучит, на мой взгляд, странно, непонятно, неотчетливо. Люди говорят, что у них нет возможности воздействия на тренеров, на ЦСП, на спортсменов. И затем упрекают РУСАДА. Но мы ловим нарушителей. Мы не финансируем команды, сборы и спортсменов. И у меня риторический вопрос: «Кому они все подчиняются, и кто регулирует тренировочный процесс?» Мы свою работу выполняем. Кроме того, у нас имеется дополнительное напряжение, посколько на РУСАДА написано заявление в прокуратуру.
— В связи с чем?
— О проверке ряда наших возможных или невозможных действий. Мы должны писать многочисленные объяснения, что не повышает эффективность нашей работы. Давление пока еще, может быть, не прямое, но вот вам факт. Причем я понимаю, что речь не о жалобе отдельного спортсмена, это уже другой уровень исполнения.
— И тут я вспомнил угрозы в ваш адрес, именно лично Пахноцкой, из Мордовии.
— Теперь я могу рассказать, как все было. Ситуация возникла следующая. Мордовские ходоки и другие спортсмены ставили в АДАМС в качестве местонахождения для тестирования бывший «Центр Чегина». При этом они не указывали номера комнат. Это создало проблемы для тестирования, потому что мы, во-первых, не могли попасть на территорию, а во-вторых, не знали, где там искать спортсменов. В результате внезапная проверка была невозможна. Мы написали официальное письмо, копия которого ушла в Минспорт, где сказали, что если спортсмены не будут указывать номер комнаты, то мы начнем ставить им «флажок».
Затем состоялся разговор с Каниськиной, которая сказала, что спортсмены приходят туда на процедуры и не могут ради этого арендовать номер. Я предложила им указывать домашний адрес. Оказалось, что процедуры включают массаж и могут затягиваться. Тогда я предложила, чтобы спортсмены просто на тот час, что указывают как обязательный в АДАМС, выходили в холл и ждали возможную проверку там.
После этого мне позвонил бывший министр спорта Мордовии Киреев и прямым текстом сказал: «Ты что, не помнишь, как закончили предыдущие руководители РУСАДА?» Причем он звонил на рабочий номер и я предупредила, что разговор записывается. Запись у нас есть.
— Страх есть после всего этого?
— Я за всю жизнь не сделала ни одного поступка, не дала ни одного комментария, который нарушал бы законы, нормативные акты и просто принципы морали. И до недавнего времени была уверена, что мне ничего не угрожает. Но после дела Голунова начала задумываться. Возможно, если пойму, что ситуация более напряжена, чем кажется, предприму определенные шаги для подстраховки.
— Вы же не из спорта пришли, вообще со стороны. Когда поняли, куда пришли, это был шок?
— Да, я лингвист-филолог и затем работала в бизнесе, в том числе в крупном, занималась избирательными кампаниями действующих политиков. В РУСАДА пришла, когда там открыли позицию, по конкурсу, через собеседование. Спектр обязанностей постепенно рос. Могу сказать, что образовательной программы в РУСАДА раньше не было вообще, а то, что ей называли, — пародия на требуемое. Но при том, что я никогда не занималась спортом, в характере есть что-то, что, наверное, можно назвать спортивным духом. Да, проблем огромное множество. Но решать их тем интереснее.
Читайте также:
- РУСАДА установило очередной факт запрещенного сотрудничества в легкой атлетике
- Сильнов покинул пост первого вице-президента ВФЛА из-за возможного нарушения антидопинговых правил
- Легкоатлет Денмухаметов временно отстранен за сотрудничество с дисквалифицированным тренером
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
