– Во всех залах свои условия работы с профессиональными бойцами – на каких работаете вы?
– Я смотрю профайл бойца и могу побеседовать с ним. В АТТ такая система, что ты не сможешь просто сразу взять и присоединиться к группе профессионалов. Даже парню, который выступает профессионально, я могу предложить какое-то время сначала позаниматься в общей группе (цена около 300 долларов в месяц), чтобы прийти в форму. Потом я сам могу с ним поработать, и потом он попадает в профи.
Если человек, например, выступает в UFC, то обычно мы берем пять процентов от гонорара бойца.
– В таких случаях всегда интересно – а если это Дэниель Кормье и его гонорар миллион долларов?
– Пять процентов. Все берут 10-15-20 процентов, у нас всегда пять. Но у меня сотни бойцов. Не думаю, что у кого-то есть столько бойцов, как у АТТ. У нас больше 30 залов по всему миру.
(Конан – в центре, в черной футболке)
– Алексей Олейник тренируется у вас со второй половины 2016-го, вспомните первое впечатление о нем?
– Изначально я не мог совместить две вещи воедино: его лицо и его имя. Я думал, что придет еще один жесткий русский парень, который будет тренироваться в АТТ, а потом увидел его, как раз когда он с кем-то говорил в зале, и подумал: «А это кто?! Кто этот парень?» Только потом я соотнес все и понял, что это Алексей. Он очень приветлив и открыт для всех, отлично общается со всеми, так что я не сразу узнал его.
– Вы будете в его углу?
– Вряд ли. Когда он идет на бой, то хочет, чтобы в его углу было больше русскоговорящих, и у меня нет проблем с этим. Домашняя работа сделана дома, мы составили план на бой, мы тренировались именно к этому бою около 10 недель, после того как Алексей отдохнул от встречи с Джуниором Альбини, так что все в порядке.
– Что вы думаете о том, что Алексей, возможно, единственный боец UFC, кого секундирует жена?
– Если он с ней чувствует себя комфортно, то все замечательно, в свою очередь она знает его лучше, чем любой его тренер. Она помогает ему чувствовать себя лучше.
– Вы пробовали проверять, насколько хорошо она разбирается в боях?
– Во-первых, я думаю, что важнее просто ее присутствие. Представьте, ваша жена сидит и смотрит бой. Сам факт, что она в углу, помогает Алексею чувствовать себя хорошо, и это имеет большое значение. Во-вторых, мы много раз общались лично, мы регулярно разговариваем, и она отличный человек, у меня только хорошие впечатления.
– Алексей сказал, что не сможет сделать Иезекииль-чоук (фирменный прием Олейника, удушение из положения «лицом к лицу». – «Матч ТВ») в бою против Ханта. Мы думаем, что это трюк, а вы?
– Алексей отличается от других бойцов. Во-первых, у него очень много боев (56 побед, 11 поражений; для сравнения у Марка Ханта – 13 побед и 12 поражений. – «Матч ТВ»), огромный опыт. Он создает ситуации и позиции, которые я не видел ни у одного бойца. Он говорит, что не может сделать то, не может сделать это, но потом берет и воплощает в реальность самое неожиданное, так что ему все по силам.
– Каким вы видите его бой против Ханта?
– Марк Хант бьет как лошадь, очень сильно. Он тренировался в АТТ раньше, и могу сказать, что это невероятный боец. Но Алексей – это музыкант в бою, который может сделать что угодно, это мой пацан, так что я верю в него.
– Сможет ли Олейник переводить Ханта и удерживать его в партере, как Брок Леснар и Кертис Блэйдс?
– Ему это не нужно, ему нужен клинч и все.
– Сложно было найти спарринг-партнера весом за 100 кг и с ростом 177 см, как у Марка Ханта?
– Нет. У нас есть несколько парней такого роста. Вы просто могли не слышать их имен.
– Ханту 44 года, Олейнику – 41; может ли быть такое, что после 40 лет каждый год становится более заметным для бойца?
– Я верю, что цифра не играет роли. Все зависит от того, что ты делаешь и как тренируешься. Я не думаю, что после 40 ты становишься старым, и три года разницы это вообще неважно.
– Марк Хант за последние четыре боя заработал 3 миллиона долларов. Как полагаете, он все еще хочет драться?
– Все зависит от него. Я думаю, он все еще может драться и оставаться опасным.
– Кто из россиян следующим после Хабиба получит бой за титул?
– У вас очень много талантливых парней, и будет нечестно выделить одну, две или десять фамилий. У них у всех есть потенциал. Сегодня мы открывали зал в Москве, и я видел здесь детей, которым по 7-8 лет, а они уже тренируются в шлемах, маленьких перчатках и хотят спарринговать. Это просто фантастика.
– Волков или Магомедшарипов быстрее выйдет на титул?
– У них обоих есть шансы, возможно, у Забита чуть больше, я знаком с ним, и это невероятный боец. В тяжелом весе дивизион настолько открытый, что я допускаю, что Алексей Олейник или Андрей Орловский могут получить возможность.
– Что вы хотели улучшить в Орловском, когда он пришел в ваш зал?
– Все. Многие совершают одну ошибку: пытаются вывести какой-то скилл бойца на пик, сделать его лучше, но боец ММА это как музыкальная группа, в которой есть гитара, ударные, бас, а он должен уметь играть на всех инструментах. Вот что делает его хорошим бойцом. А не то, что он хорошо играет на гитаре или классно поет. Он должен играть на всем одновременно. Вот как мы это видим.
– Как бы вы готовили Конора к бою с Хабибом?
– Какую ошибку совершают бойцы и тренеры? Допустим, ты бьешь как Конор, но не такой хороший борец, как Хабиб. Тренеры думают, что могут сделать из тебя борца за три месяца. Этого не произойдет. Могу ли я сделать Хабиба великолепным ударником, как Конор? Тоже нет. Когда я готовлю к бою, я не хочу улучшить то, что соперник делает лучше всего, потому что это трата времени. Хабиб борется с детства – дерется с медведем и все такое. Мне нужно 20 лет, чтобы сделать тебя таким же хорошим борцом. Если бы я работал с Конором, то сказал бы ему просто не пытаться работать с Хабибом в партере. Постараться остановить его до того, как он сделает проход.
В АТТ я называю это хореографией боя: мы находим парня, который умеет делать то же самое, что и ближайший соперник нашего парня. И все, как будто ты тренируешься в своем лагере с Хабибом. И когда ты зайдешь в клетку, ты будешь знать, что делать.
– Что лучше для Конора: готовиться с олимпийскими борцами или с бойцами ММА с хорошей борьбой?
– Любая помощь – это хорошо. Но я задаю вопрос: «Ты хочешь стать борцом и выиграть Олимпиаду? Или ты хочешь придумать геймплан на бой, чтобы не дать сопернику делать то, что он собирается сделать?» Давайте поговорим о Хабибе – что он постоянно делает? Он выбрасывает удары, захватывает тебя и валит вниз. И ты проиграл. Как этого избежать? Нужно остановить его до того, как он начнет это делать. Не нужно учиться на борца, потому что борец не будет тебя бить перед тем, как пройти в ноги, и я не хочу, чтобы мой ученик боролся с Хабибом, это безумие. Нужно остановить его до того, как он подойдет.
– Может ли Конор улучшить свою выносливость и приготовиться к пяти раундам?
– Я надеюсь, потому что это ему нужно. Пять раундов по пять минут – это три месяца подготовки.
– Что вы думаете про ударную технику Хабиба?
– Он очень подрос в этом компоненте. Если он дотянется до Конора двумя пальцами – то все, он возьмет бой под свой контроль.
– Хабиб может перейти в другую категорию?
– Я верю, что может, но в своем дивизионе он будет доминировать долгие годы.
– UFC открыл Performance Institute, и это центр, который напичкан технологиями, а бойцы могут совершенно бесплатно получать там все консультации и любые типы тренировок. Вы не боитесь, что постепенно все захотят готовиться там, а не в классических залах, как у вас или АКА, Black House?
– Нет, они могут прийти с технологиями, но у них не будет спарринг-партнеров, тренеров. Как вы будете тренировать? Заберете всю команду к себе?
– Почему нет?
– Если у вас есть на это деньги – хорошо, однако у нас в зале тоже есть необходимые технологии, но только они не смогут тебя подготовить. Каждый тренер, который работает с моими ребятами, был бойцом в прошлом. Где вы такое еще видели? Каждый тренер был бойцом: тренер по кикбоксингу, по БЖЖ, по боксу. Ты хочешь тренироваться с тем, у кого есть опыт и знания в боях? Или пойдешь к парню, который не знает, что такое «слэп» и «спрол»?
– Вы когда-нибудь делали ставки на бойцов?
– Да, на том же турнире, где Конор будет драться с Хабибом, у меня дерется Жуссиер Формига против Серхио Петтиса: № 2 против № 4, и я поставил на своего парня. А до этого я ставил на бои Дэниеля Кормье со Стипе Миочичем и Деррика Льюиса с Фрэнсисом Нганну. Ставил на Кормье и Льюиса и поднял немного денег.
– Сколько ставили?
– 250 долларов, а выиграл 1800. Это хорошие деньги.
– Вам нужно ставить чаще.
– Да, но обычно в карде есть мои бойцы. Плюс я очень люблю ставить на андердогов. Например, все говорили, что Кормье никогда не выиграет у Миочича. Я говорил: «Ребят, вы сумасшедшие. Кормье дерется в тяжелом весе всю свою жизнь. Он знает, что нужно делать». И я оказался прав.
Фото: globallookpress.com, Christian Petersen / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru, Sean M. Haffey / Staff / Getty Images Sport / Gettyimages.ru
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
