Прыгун в высоту Данил Лысенко — один из самых талантливых легкоатлетов современности. В двадцать лет он брал серебро чемпионата мира в Лондоне, а год спустя выиграл мировое первенство в помещении. В июле 2018-го Лысенко установил личный рекорд, прыгнув элитные 2,40 м на этапе «Бриллиантовой лиги».
Все ждали, что он будет главным претендентом на золото Токио. Но вместо этого Лысенко стал фигурантом глупейшего допингового скандала. Сначала получил три «флажка» за пропуск тестов, а потом по совету кого-то из бывшего руководства Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) пытался прикрыться поддельной справкой.
Обман вскрылся, и Лысенко получил бан на четыре года. К тому моменту, когда решение было вынесено, ему оставалось отбыть всего полтора года наказания. Но жизнь Лысенко кардинально поменялась задолго до того. Он забросил тренировки и был вынужден зарабатывать на жизнь, разъезжая по городу за рулем «Газели» и доставляя грузы. В интервью «Матч ТВ» Лысенко рассказал:
- Хотел ли он завершить карьеру после того, как узнал о наказании;
- Какие выводы сделал по итогам четырехлетней дисквалификации;
- Как получилось, что он начал работать с тренером Сергеем Клюгиным;
- Почему был вынужден продать квартиру в родном Бирске;
- С какими чувствами вернулся в сектор;
- Как умудрился прыгнуть 2,34 на мемориале Куца;
- Как сталкивался с косыми взглядами на соревнованиях;
- Как пережил потерю личного тренера Евгения Загорулько, который ушел из жизни чуть больше года назад.
«БОЛЬШЕ ТРЕХ ЛЕТ Я ВООБЩЕ НЕ ТРЕНИРОВАЛСЯ»
— Что творилось на душе, когда узнали о длительной дисквалификации? Не было желания все бросить и навсегда завязать со спортом?
— Таких мыслей не было. Наверное, в тот момент я просто не понимал. Внутри было такое чувство: «Да нет, не может быть». Даже когда мне грозили 10-летней дисквалификацией, у меня не возникало мыслей закончить со спортом. Было трудно поверить, что из-за такого меня могут дисквалифицировать на 10 лет. К тому моменту, когда было объявлено о четырехлетней дисквалификации (в июле 2021-го), мне оставалось полтора года до ее окончания. После этого думал только о том, когда начинать серьезную подготовку.
— Все это время у вас не было возможности тренироваться. Правильно понимаю, что за четыре года вы даже не пытались прыгать в высоту, а только иногда занимались в тренажерном зале?
— Больше трех лет вообще не тренировался. Иногда приезжал в родной Бирск и там приходил в сектор, когда никого не было. Мог в Москве съездить в Сокольники попрыгать, опять же, когда зал был пустой. Все это ради интереса.
— Чувствовали, что тело забывает технику, движения?
— Да, конечно. Было очень много технических ошибок. Чувствовалось, что «физуха» вообще не та. Было тяжело.
— Вам пришлось пожить жизнью обычного человека — водить «Газель», доставлять грузы. Как вам такой опыт? Спортсменом быть проще?
— Рад, что получил такой опыт. Это все, что могу сказать.
— Какие выводы для себя сделали по итогам этого периода?
— Надо быть более ответственным. Подходить ко всему с умом. В дальнейшем буду внимательнее к разным нюансам.
— Перед окончанием дисквалификации бил мандраж? Чувствовали желание поскорее вернуться в сектор и приступить к тренировкам?
— Да, очень ждал 3 августа. Последний месяц буквально считал дни. Мандража не было, было предвкушение. Хотелось побыстрее оказаться на сборах, а потом на старте.
— Как получилось, что вы начали работать с Сергеем Клюгиным?
— После новогодних праздников я понял, что тренироваться одному — не вариант. Мог что-то делать, но это несерьезно. В качестве возможных тренеров рассматривал, в первую очередь Сергея Петровича с Викторией Юрьевной (Клюгиных). Больше ни о каких вариантах не думал. Сначала позвонил Павлу Дмитриевичу Воронкову, спросил — к кому мне можно обратиться по поводу тренировок. Он мне посоветовал Сергея Петровича, дал его контакты. Я ему позвонил, мы договорились о встрече, потом посидели в кафе, наметили план действий. Никаких целей по результатам не ставили. Просто договорились, что будем работать, а дальше — как будет, так и будет.
— Чтобы вернуться в спорт, вам пришлось продать квартиру в Бирске.
— Да, это правда. Осенью прошлого года работал в доставке на «Газели». Приезжал за товаром на загрузку, отвозил на стройку, там его разгружали. С деньгами было туго, поэтому пытался использовать любую возможность, чтобы подработать. И тогда понял, что нужно хоть как-то начинать тренироваться. На работе были готовы пойти мне навстречу, но получалось так, что я работал без выходных, и времени вообще ни на что не оставалось.
Решил, что это не вариант и нужно что-то делать. В Бирске у меня была квартира, которую купил на призовые в 20 лет. Помню, долго на нее копил. В итоге принял решение ее продать и прожить на эти деньги до конца дисквалификации, чтобы не работать и спокойно тренироваться.
— План сработал?
— Да.
«НА ТРЕНИРОВКАХ ПРЫГАЛ МАКСИМУМ 2,26»
— Когда истекла ваша дисквалификация, до Всероссийской Спартакиады сильнейших оставалось меньше месяца. Верили, что сможете отобраться?
— Да, конечно, это было главной целью. Но возможность у меня было только одна — необходимо было повторить лучший результат сезона в стране — 2,34 м. Это получилось. Я был очень удивлен.
— Почему? На тренировках такие высоты брать не удавалось?
— Стабильности на таких высотах точно не было. На тренировках прыгал максимум 2,20. Летом съездил в Бирск на две недели, потом вернулся и прыгнул 2,26. Это был лучший результат на тренировках. Если честно, мне даже высота 2,20 давалась непросто. К моему удивлению, на мемориале Куца самочувствие было отличное.
— Такой был кураж от возвращения в сектор на полноценных соревнованиях?
— Мне кажется, да. Я долгое время был лишен этого, сейчас кайфую от каждого старта, получаю нереальные эмоции.
— Перед возвращением на соревнования не было опасений по поводу того, что в вашу сторону могут быть косые взгляды со стороны соперников или спортсменов из других видов? Все же, ваша дисквалификация отложила восстановление ВФЛА на неопределенный срок.
— Я об этом задумывался и в итоге столкнулся с этим. Все понимаю. Но в той ситуации, которая со мной произошла, я рассказал правду. В итоге были даже те, кто говорил: «Тебя поймали на допинге». Говорю: «На каком допинге? У меня дисциплинарное нарушение». Бывало, сталкивался с тем, что люди от меня отворачивались. Но каждый имеет право на свое мнение. Так что все нормально.
Я уже извинился перед спортсменами, которые пострадали из-за этой ситуации. На душе после этого немного полегче стало. В чем-то я не виноват, поскольку выполнял требования своих руководителей. Но в целом ответственности с себя не снимаю. Я извинился.
— Вы прошли всего четыре старта и вернулись в сборную России. Понимаете, над чем вам предстоит работать в ближайшее время, чтобы возвращать лучшую форму?
— Пока мы не обсуждали это с тренерами. Виктория Юрьевна мне говорила, что мы еще толком не начинали тренироваться. Я приходил на тренировки раза три в неделю. Штангу немного делал. В общем, выполнял втягивающую работу. Виктория Юрьевна говорила, что дальше будут нормальные нагрузки — начнем добавлять. Конечно, будем работать над техникой. Пока что у меня есть технические ошибки.
— Узнав, что вы вернулись в сборную, желания тренироваться прибавилось?
— Конечно! Буду полностью отдаваться на тренировках и сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуться на высокий уровень.
«МНЕ ОЧЕНЬ НЕ ХВАТАЕТ ЗАГОРУЛЬКО»
— Существует вероятность, что ВФЛА скоро восстановят в правах. А это значит, что со временем российские легкоатлеты смогут вернуться на международные старты хотя бы в нейтральном статусе. Держите это в уме?
— Да, очень хочу, чтобы у всех легкоатлетов нашей сборной появилась возможность соревноваться на международных стартах. Слышал, что о возвращении российских спортсменов задумываются. Это великолепная новость. Безусловно, я тоже хочу ездить на международные старты. Верю, что мы вернемся и будем выступать.
— Ваш главный конкурент в секторе по прыжкам в высоту Илья Иванюк с невероятным воодушевлением воспринял ваше возвращение. Вас это удивило?
— Очень рад, что Илья так отреагировал. Читал его интервью еще когда отбывал дисквалификацию. Знал, что он ждет, чувствовал поддержку с его стороны. Илюша вообще очень-очень хороший парень. И соперник отличный. Когда мы с ним приехали на первый старт (после дисквалификации), классно пообщались. Думаю, в дальнейшем мы будем показывать очень высокие результаты.
— В августе прошлого года ушел из жизни ваш тренер Евгений Загорулько, воспитавший не одно поколение олимпийских чемпионов. Как пережили эту утрату?
— Это было очень больно. Сначала даже не верилось. Несколько дней была полная пустота внутри, никаких эмоций. Потом поехали на похороны, я в себя вообще не мог прийти. У меня была истерика, когда вернулся домой. Это очень тяжело вспоминать.
Евгений Петрович был для меня больше чем тренер. Он был мне как отец. О нем у меня только теплые воспоминания… Всегда вспоминаю его советы, как он ругался на меня. Было вообще супер. Очень рад, что в моей жизни был такой человек. Он ее конкретно изменил. Очень ему благодарен за это. Его сейчас так не хватает…
— Символично, что ваша дисквалификация истекла ровно через год после его ухода.
— Честно говоря, не задумывался об этом. Знаю только то, что все свои будущие победы посвящу ему.
- «Накуплю мармелада и сожру килограмм». Интервью короля российского десятиборья Ильи Шкуренева
- «Сейчас быстрых результатов достичь невозможно. Все только через тяжелый труд». Интервью с боссом российской легкой атлетики
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
