Президент Стрелкового союза России дает эксклюзивное интервью «Матч ТВ».
– В каком направлении движется стрелковый спорт?
– Он ничем не отличается от других видов спорта, в том числе и олимпийских. Конечно, какое бы количество болельщиков не пришло на Олимпиаду или другие соревнования, оно несравнимо меньше пользователей медиа или телезрителей. Поэтому у любого спорта, стрелкового или нет, шансов, если он не будет интересен публике, немного. Нужна фокусировка на зрителей и прежде всего на неискушенных зрителей. Есть хороший пример – когда-то, еще при Самаранче, шел разговор об исключении из программы Игр биатлона. IBU приложила тогда огромное количество усилий и сейчас мы видим как люди с большим интересом смотрят эти соревнования. Важно показать неискушенному зрителю то, что его сразу заинтересует, захватит, как в театре – трагедию и успех. Вот если показать это в стрелковом спорте, его будут смотреть. Но показать надо правильно: если картинка пустая, интерес не возникнет. Нужна хорошая инфографика, оперативное отображение результатов.
- После Афин-2004 из программы Олимпиад убрали дисциплину «бегущий кабан». С чем это было связано?
– Насколько помню, решение было принято еще в 2002-м, и я при его принятии не присутствовал. На мой взгляд, сыграли роль два фактора. Первый – не было достаточного количества данных по статистике. Второй – этот вид развивался всего в нескольких европейских странах, там, где людям это было интересно. Количество спортивных сооружений для стрельбы по движущейся мишени невелико, они дорогостоящи. Специфика дисциплины привела к тому, что она не получила широкого распространения. Например, в чемпионате мира, который проходит сейчас в России, в «Лисьей норе», участвуют 650 атлетов из 76 стран. И все они представляют стендовую стрельбу. А на «бегущую мишень» (то, что раньше у нас называлось «бегущий кабан») или, как его вскоре переименуют, на «движущуюся мишень» приехало бы намного меньше. Потому дисциплину и исключили из олимпийской программы.
– Дубль-трап, надо полагать, пострадал по гендерным причинам?
– Да, фактически нет женщин, стреляющих дубль-трап, поэтому дисциплину убирают. Совершенно невозможно что-то с этим сделать. Наши попытки еще до Олимпиады привлечь в эту дисциплину женщин показали: нужного количества желающих просто нет. У дубль-трапа есть свои достоинства – он лучше смотрится на телевидении, хорошо понимается зрителем. Но есть и недостатки. Во-первых, эта дисциплина дороже, потому что патронов нужно в два раза больше. Во-вторых, она тяжелее физически. То есть серия из 25 мишеней в дубль-трапе превращается в 50 выстрелов. Правда, после изменения правил – в 30, но все равно это тяжело физически. В-третьих, как показали исследования МОК, дубль-трап находится на одном из последних мест по активности зрителей в интернете. На телевидении ситуация получше, но все равно ненамного.
– Как вообще люди приходят в стрельбу?
– Как во всех видах – в детстве. Например, пулевой стрельбой, поскольку там есть пневматика, можно начать заниматься с шести лет, причем под присмотром родителей. По стендовой стрельбе ограничение – с 12 лет. Обусловлено это развитием организма и его возможностями: ружье весит три с половиной килограмма, его надо как-то держать. Спортивных школ у нас достаточное количество, хотя конечно, хотелось бы побольше. Много соревнований проводится на региональном уровне. Мне кажется, тут достигнут определенный прогресс.
– Из чего складывается доход членов сборной страны по стрелковому спорту?
– Как правило, они получают зарплату в ЦСП министерства спорта. Кроме того, большинство имеет оклад в школах олимпийского резерва в своем регионе. Есть премиальные от федерации за удачные выступления, контракты с производителями патронов или оружия, которые бесплатно представляют свою продукцию и еще платят некоторым спортсменам ежемесячную стипендию.
– Из двух систем отбора в сборную, по спортивному принципу и решением тренерского совета, – какая правильнее?
– В нашей федерации формулировка «решением тренерского совета» практически не используется. Если вам нужно мое личное мнение – я против. У нас достаточно прозрачная система отбора, которая публикуется на сайте федерации. Все решается через рейтинговые соревнования. В тренерском же совете несколько человек могут зависеть от региона, за который выступает тот или иной спортсмен. Решение тренерского совета – достаточно опасная история с точки зрения справедливости и субъективности.
– Какая модель развития, по вашему, больше подходит российскому спорту? Клубная, вузовская, общегосударственная?
– Существует несколько моделей. Возьмем, к примеру, американскую. Она базируется на образовательной системе, когда спортсмен проходит через школьные, университетские команды и затем уже попадает профессиональный клуб.
Европейская модель основана на массовости в регионах и определенном клубном участии. От европейских коллег мне приходилось слышать, что в каком-то регионе все деньги ушли на развитие другого вида спорта, а их виду ничего не досталось. Потому что у разных регионов в Европе разные спортивные традиции и приоритеты.
Теперь о советской модели, используемой также в Китае. Это огромное количество занимающихся, физкультура в массы, большая селекция, которую я достаточно хорошо помню, множество соревнований разного ранга, участвуя в которых ты мог развиваться, расти и в какой-то момент оказаться в числе кандидатов в сборную. А еще, это важный момент, спорт давал доступ к социальному лифту, к поездкам за границу, и это очень сильно мотивировало. Сейчас советская модель, которая долгое время использовалась в Китае, судя по всему, начнет там смещаться в сторону американского варианта.
– А у нас?
– У нас сейчас очень интересная модель: регион отвечает за домашнюю подготовку спортсмена и выделяет на нее деньги, включая работу детских спортивных школ. Есть министерство спорта, где спортсмену платят стипендию и финансируют федерации по видам спорта для подготовки к крупнейшим соревнованиям, в том числе Олимпиадам. Есть ОКР, общественная организация, которая занимается внешнеполитической и внутриполитической работой. Спортивной подготовкой сборной руководит федерация по виду спорта. Чем же занимается образовательная система в таком случае? Наверное, массовой физкультурой и спортом в рамках 3-х часов в неделю. Отдельно стоит сказать об учреждениях среднего и высшего профессионального образования в спорте. Их воспитанники, на удивление, не являются лидерами в проводимых Универсиадах. Если мы и дальше будем отправлять на Универсиады членов сборных команд, а не студентов, – продолжим сами себя обманывать. А еще есть ведомственные спортивные общества – ДОСААФ, Динамо, ЦСКА… Вот такое разнообразие ответственных организаций и является нашей моделью.
– Что думаете о текущей ситуации вокруг российского спорта? Нервный подход к Олимпиаде в Рио, крайне запутанное положение сейчас, перед Пхенчханом. Как думаете, к чему все идет?
– Текущая ситуация имеет прямое отношение к тому, что мы здесь, у себя, упустили. Дали кому-то возможность использовать приемы нечестной игры в своем стремлении к победе. Для нас это своеобразный урок, нужно сделать выводы и не повторять ошибок. Эта волна должна закончиться. Какое-то время к нам будут, конечно, относиться несколько внимательнее, чем к другим. Но если мы больше не собираемся заниматься ерундой и шкодничать там, где не умеем это делать, все должно закончиться нормально.
Текст: Ольга Богословская, Сергей Лисин
Фото: Андрей Голованов и Сергей Киврин, РИА Новости/Григорий Сысоев
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
