Какую роль играют «умные машины» и почему так важно знать иностранный язык. Колонка Вероники Степановой

Какую роль играют «умные машины» и почему так важно знать иностранный язык. Колонка Вероники Степановой
Фото: © Личный архив Вероники Степановой
Когда хобби совпадает с работой.

В прошлой колонке я довольно долго распространялась о том, что мне мешает, на что нет времени и к чему нет интереса.

А к чему есть?

Очень просто — я трачу почти все свободное от тренировок время на то, что близко моей работе и карьере.

Самое важное — прикладные знания. Изучение физиологии, биомеханики, построения тренировочного процесса, методы восстановления. С недавних пор добавилась спортивная нутрициология — наука о взаимодействии питательных веществ и их влиянии на организм атлета.

…Скучно? Совсем нет, если хочешь понять, почему сегодня выполняется та или иная работа на занятии и почему тренер требует от тебя сегодня терпеть (или, наоборот, притормаживает, когда ты летишь).

Олимпийская медаль открывает тебе много дверей и дает много возможностей. В том числе — общение с выдающимися атлетами из других видов спорта. И вот одна из вещей, в которых я убедилась за последние полгода.

Все более или менее успешные спортсмены приходят к пониманию, что самое важное и увлекательное в их жизни — собственный организм. Это машина, которая всегда с тобой, и на новую ты ее не поменяешь. Можно лишь тщательно ухаживать и не допускать поломок. Только приходит это понимание у большинства ближе к концу карьеры. Чего ждать, если есть все возможности погрузиться в эти знания в самом начале — вместе с тренером?

Вероника Степанова и Егор Сорин / Фото: © Личный архив Вероники Степановой

Тренер — вообще самый важный человек для амбициозного спортсмена. Последнее слово всегда должно оставаться за наставником — иначе хаос. Но и автоматически исполнять все, что тебе говорят, глупо… При этом даже у самого тренера таких, как ты, много. Будь перед ним хоть многократная олимпийская чемпионка. Ваши «сеансы коммуникации» должны быть короткими, насыщенными, конкретными. Общение в духе «Ой, Марья Петровна, у меня тут в боку кольнуло!» надо оставить где-то на уровне районных стартов. К тому времени, когда ты замахиваешься на мастера спорта, ты должна уже четко знать, что именно находится в этом самом боку и почему там может болеть. Важен не просто диалог, а взаимодействия на определенном уровне знаний.

Сейчас в этот диалог все больше вмешиваются «умные машины» — и они все время развиваются. Например, один из девайсов, что всегда на моей руке, измеряет тренировочную нагрузку, исходя из того, сколько времени я тренировалась в определенных пульсовых зонах, что, в свою очередь, основано на максимальной частоте сердечных сокращений. 

Когда-то это, наверное, было фантастикой, хотя я почти всю жизнь с такими часами тренируюсь. Но здесь это скорее попутная функция, конкретно этот девайс нужен совсем для другого. Считается, что в 2022 году именно его алгоритмы наиболее точно определяют восстановление организма после данной ему нагрузки. А рекомендации по восстановлению основаны уже минимум на четырех факторах: вариабельность сердечного ритма, частота сердечных сокращений в состоянии покоя, частота дыхания и количество часов сна. Вот здесь уже нужно было наложить мои субъективные ощущения на объективные данные и — вместе с тренером — вывести оптимальное соотношение тренировок и отдыха. Получается? Ну, кое-что вы прошлой зимой видели, к главным гонкам сезона подводка была вполне удачной, мне кажется.

Фото: © Личный архив Вероники Степановой

Любые интересы не статичны.

С определенного времени в карьере… нет, неправда. А правда звучит так: с первых моих призовых в международной карьере меня стало интересовать все, что связано с финансированием международного спорта, связь между телевидением, рекламой, спонсорами и атлетами. Кто заказывает музыку, кто ее оплачивает? Какова наша роль, что мы можем делать лучше в этой системе отношений — для развития своего спорта и для себя лично? Почему еще пять лет назад ты могла бегать в любых лыжных ботинках, а теперь контракты со спонсорами строго по схеме «лыжи + ботинки»? Почему в биатлоне призовые растут, а в лыжах падают? Почему мы не используем те маркетинговые ходы, что стали привычными в других видах спорта? Интерес к спортивному маркетингу, к финансированию спорта — всерьез и надолго. Думаю, что я найду себя в этой сфере после завершения спортивной карьеры.

Разумеется, много времени занимают попытки улучшить английский. Лучший способ — беседы и переписка с носителями языка. Общительности мне всегда хватало, еще в январе 2019-го ходила знакомиться с блеснувшей тогда на юниорском первенстве мира Фридой Карлссон. Как давно это было! Тогда толком разговаривать я не могла — но как-то объяснились. 

К дебюту на взрослом Кубке мира подошла гораздо увереннее. На тренировке перед этапом КМ в Давосе в прошлом году уже час болтали с Хеленой Фоссесхольм обо всем: тренировках, соревнованиях, еде и учебе. Разговаривать было легко — почти три года занятий дали плоды. Мне на самом деле интересно сравнивать нашу жизнь и работу с норвежками, шведками, немками — чему-то поучиться, о чем-то пооткровенничать. Английский язык — это инструмент.

Не помню, кто сказал — «если ваше хобби не совпадает с вашей работой — меняйте такую работу». Мои, как видите, совпадают — чего и вам желаю.

Читайте также: