Юлия Ефимова в эксклюзивном интервью «Матч ТВ» рассказывает, как пережила самую странную Олимпиаду в своей жизни и что будет делать дальше.
В марте 2016 Юлия Ефимова - вместе с Марией Шараповой и еще десятком российских спортсменов - узнала, чем может быть опасен милдронат. Временная дисквалификация из-за его употребления чуть было не оставила лидера сборной России по плаванию без Олимпийских игр. А когда ситуация почти решилась в пользу Юли, МОК заявил, что не хочет видеть в Рио спортсменов, у которых уже были проблемы с допингом. Так Ефимову снова почти отцепили от Олимпиады. Но с таким решением МОК отказался соглашаться Спортивный арбитражный суд. И всего за пару дней до своего официального старта Ефимова все же получила олимпийскую аккредитацию. Из Рио она увезет два серебра.
- За последние полгода с вами столько всего произошло. Когда было тяжелее всего?
- Было много моментов, когда я хотела сдаться. Но вообще все было волнами. То мне хотелось все бросить и уехать куда-нибудь, где меня не знают, то хотелось всех порвать. Уже здесь, в Рио, пока CAS никак не мог вынести решение, я даже была готова услышать «нет», но только бы избавиться от неопределенности. Я бы развернулась и уехала спокойно.
- Кто убедил, что нужно за себя бороться?
- Меня очень поддерживали друзья и родители. Они постоянно напоминали, что я не должна сдаваться, потому что они в меня верят. Есть одна фраза, она даже в детстве была написана у меня на зеркале несмываемым маркером: «Желание сдаться будет очень сильным незадолго до победы». Я повторяла себе это каждый день, когда случался очередной приступ паники.
- Вы прилетели в Рио еще до начала Олимпиады, но без аккредитации. Жить и тренироваться было негде. Как решали все эти вопросы?
- Я сама покупала билеты в Рио. Я сама делала сбор в Майами, чтобы акклиматизироваться. Из Майами и лететь ближе, и разница во времени меньше.
По плану, мы должны были 1 августа въехать в Олимпийскую деревню, но так как меня отстранили, сделать это не получилось. Пришлось искать гостиницу. Причем мы не понимали, когда будет решение, поэтому оплачивали ее посуточно. И в какой-то момент просто услышали от администратора, что на следующий день свободных номеров нет. Переезжали несколько раз. Бассейн для тренировок - вообще отдельная тема. Тут с этим очень плохо. Платили просто неимоверные деньги, чтобы я могла хотя бы раз в день поплавать. В какой-то момент нам даже озвучивали цифру 10 тысяч долларов за три тренировки.
- Почему Спортивный арбитражный суд так долго рассматривал ваше дело? Есть же регламент, который в похожих случаях обязывает принимать решение в течение на 24 часов.
- Если честно, до сих пор не очень понимаю, почему они так делали. Нам толком ничего не объясняли, но знаю, что несколько раз слушания откладывались из-за того, что на них присутствовали не все участники процесса, в частности не было представителей ОКР. Они выбрали другую стратегию: защищали не отдельных спортсменов, а заявку в целом. В тот момент я вообще думала, что я одна против всего мира.
- Вы не могли не понимать, что после всей это истории к вам может быть совершенно особое отношение со стороны соперников.
- До этого никогда не сталкивалась с таким давлением. После стометровки очень переживала. Мне было так обидно: столько лет тренировалась в Америке - и тут такое отношение ко мне. Я еще понимаю, когда журналисты что-то говорят, политики, но спортсмены... Всегда думала, что они должны находиться вне всего этого. Конечно, для меня было странно и обидно, что на меня так реагируют. Ни с кем другим так не общались. Я хотела понять, почему это происходит и объяснить, что не заслуживаю такого отношения к себе. Но, судя по их реакции, это было бесполезно. И я решила, что не должна оправдываться и что-то доказывать. Закон на моей стороне. У Спортивного арбитражного суда ко мне нет никаких претензий. У меня на руках есть документы, подтверждающие это. Сам допуск на Олимпиаду подтверждает это.
- Вы достаточно долго живете в США, успели понять местных. Почему они так легко верят расследованиям, которые проводят журналисты, и сомневаются в объективности Спортивного арбитражного суда, например?
- В Америке верят журналистам безоговорочно. Там очень хорошо развита индустрия. Если по телевизору что-то сказали, это правда. Им последние полгода изо дня в день внушали, что все русские плохие. Вот и получилось так. У нас, кстати, то же самое. Буквально вчера давала интервью американскому телевидению и сказала, что мне нравится жить в Америке, что мне там легче. Когда спрашивали про Россию, сказала, что здесь люди более агрессивные, потому что у них жизнь тяжелая - и понеслось: «Юля Ефимова сказала, что в России все плохие, и она мечтает вернуться в Америку». А я ведь совсем не это говорила, но людям в новостях рассказали именно это и поверят они именно этому.
- А ваш бывший тренер Дэйв Сало поверил вам или журналистам?
- Если честно, когда закрутилась вся эта история с милдронатом, я очень боялась, что он меня не поймет. Целую речь с объяснениями подготовила про то, что милдронат - это не допинг. А ВАДА, к слову, сейчас вообще может запретить все, что угодно. Препарат может не влиять на физические данные, но, по мнению экспертов агентства, маскирует реальный допинг. Этого будет достаточно, чтобы оставить его под запретом. Они даже с кофеином разобраться не могут: то начинают за ним наблюдать, то исключают из списка веществ, за которыми нужен особый контроль.
Дэйв сразу сказал, что доверяет мне. Он не хотел со мной расставаться. И даже во время Олимпиады очень меня поддерживал. Писал мне и перед первым заплывом, и перед вторым. Помог выбрать правильную тактику.
- Значит, вы можете вернуться к нему?
- Я бы с удовольствием к нему вернулась. Мне очень нравятся его тренировки, его подход. У нас была очень большая команда, интернациональная. Но его босс сначала запретил ему работать со мной, а теперь дошло до того, что университет, на базе которого работает клуб Дэйва, больше не может принимать международных студентов. Получается, остальные ребята тоже не могут начать тренировки. Надеюсь, со временем эта ситуация как-то разрешится. Но Дэйв сейчас сделать ничего не может. Он полностью зависит от решений своего начальника, который платит ему зарплату.
- Есть другие варианты?
- Меня приглашают к себе тренироваться самые разные клубы, не только американские, но и европейские. Были письма из Калифорнии, из Франции. Я пока об этом не думаю. Сейчас главное - этапы Кубка мира. Но в Лос-Анджелесе у меня действующее арендное соглашение на квартиру. У меня был подписан контракт на год, а прошло только полгода, если я буду его разрывать, то очень серьезно потеряю в деньгах. Да и все вещи у меня в Америке, последние 5 лет большую часть времени я проводила именно там. И, наконец, самое важное. На эту Олимпиаду мне помогло попасть то, что все антидопинговые проверки я проходила именно в Америке. Если бы я жила в России и сдавала тесты там, мне бы их просто не засчитали, и Олимпийские игры точно прошли без меня. Да, я сначала подумала, что в Америку с таким отношением возвращаться не буду, а потом вспомнила о пробах и задумалась.
- Думаете, проблемы с тестированием российских спортсменов еще не закончились?
- Не удивлюсь, если эта история продолжится, поэтому просто не хочу рисковать.
- И тренироваться в России.
- Когда я тренировалась в России, я постоянно болела. И это не единственная проблема. Здесь надо будет искать базу и тренера. Если я продолжу работать только с папой, надо разработать какую-то систему, потому что я не могу тренироваться одна. Мне нужна компания, нужны спарринги. Это самое главное. В той же Америке они есть почти всегда. В России на дорожке можно встретить не только профессионального спортсмена, а любого, у кого есть деньги на абонемент.
- После Олимпийских игр все обычно берут паузу, а вы собираетесь на этапы Кубка мира. Зачем?
- Я хочу набрать форму. У меня это лучше всего получается как раз во время соревнований.
- А как же отпуск?
- Отдохну немного здесь. Мне нравится Бразилия. Я здесь была на сборе в прошлом году. Правда, первая неделя показалась особенно ужасной - ни с кем не могли договориться. Когда поняли, как здесь все устроено, расслабились даже. Бразилия - вообще мечта моего детства. Остап Бендер, Копакабана, белые штаны. Еще очень хочу в Амазонию съездить, но точно не сейчас.
Сами бразильцы нравятся - они такие эмоциональные, такие горячие, правда, немножко ленивые. Но вообще похожи на русских.
- Следующая важная точка на карте - Токио?
- Да, хочу завоевать золото. В Пекине я была четвертой, в Лондоне завоевала бронзу, в Рио - два серебра. Все идет к тому, что золото должно быть именно в Токио.
- Читала, что вы с отцом еще перед Лондоном готовили и комплексное плавание?
- Готовили. Я даже квалифицировалась комплексом на Олимпиаду. Если бы я была в хорошей форме и после нормальных сборов, я бы поплавала и в Рио. Медаль бы вряд ли получилась, но в финале оказаться могла.
- Сколько вам не хватило на подготовку?
- На самом деле, мне бы просто не болеть. Никакие разбирательства с ВАДА не смогли меня так выбить, как болезни. Хотя, наверное, и они косвенно повлияли на то, что разболелась - иммунитет совсем ослаб. До этого лет пять-шесть вообще никаких проблем со здоровьем не было. А тут заболела гнойной ангиной в Лос-Анджелесе. До сих пор не понимаю, как умудрилась. Полтора месяца не могла тренироваться, вроде выздоровела, только начинаю тренироваться - опять. В итоге вся подготовка так и прошла: неделю болею - неделю тренируюсь, два дня болею - два дня тренируюсь. Если бы не это, Олимпийские игры могли сложиться совершенно по-другому.
Текст: Марина Крылова
Фото: Getty Images, globallokpress.com, РИА Новости/Александр Вильф
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
