Спортивный репортер
Спортивный репортер
16 февраля 2017 09:00

«Футбольного таланта у меня не было». Переводчик Спаллетти стал тренером

Александр Низелик переводил Спаллетти и помогал Капелло, тренировал детей в «Зените», а теперь стал ассистентом Семака в «Уфе». Сюжет программы «Спортивный репортер» о том, как это возможно.

Александр Низелик переводил Спаллетти и помогал Капелло, тренировал детей в «Зените», а теперь стал ассистентом Семака в «Уфе». Сюжет программы «Спортивный репортер» о том, как это возможно.

– Как у вас появилась мечта стать тренером?

– Я с детства хотел быть футболистом. Много тренировался, ездил на сборы. Потом были игры, первенство города, матчи на любительском и взрослом уровне. Но профессионально не дотягивал. Мотивация остаться в футболе сохранялась. Правда, я не знал, в каком качестве. Сейчас с этим вопросом сталкиваются многие ребята, которые заканчивают спортивные школы.

По мере того, как я взрослел и учился, поймал себя на мысли: хочу попробовать себя в качестве тренера. Учился самостоятельно, потом в высшем учебном заведении. И когда представился серьезный шанс, сошлись так звезды, я оказался в «Зените». В процессе работы мне удалось получить профессиональную лицензию, категорию «Б», потом «А». Плюс у меня был большой опыт работы ассистентом у сильных тренеров.

Самостоятельный опыт работы в академии с ребятами старших возрастов, конечно, совсем другой пласт работы, но очень важный в становлении любого тренера. Необходимо поработать на этом уровне, где от тебя требуется внимание и специфические знания. Это заставляет тебя развиваться и в каких-то моментах совершенно иначе смотреть на тренерскую профессию.

– Футбол и учеба – трудно ли их совмещать?

– Никогда нельзя разделять эти два пути. И мы в академии «Зенита» всегда старались прививать: футбол не отменяет учебы. Никакая школа и талант не гарантируют возможность играть. У меня таланта не было – приходилось быть на чеку, думать о том, что я смогу предложить себе и жизни, когда стану взрослым.

Мне легко давались языки, хотя школа была сложная – мы изучали латынь и древнегреческий. В общем, основа романских языков у меня была. Но любовь к футболу потянула меня к португальскому. Понимал, что если стану тренером, это мне поможет. Так и получилось: я поучился в Португалии, потом попал в академию, поиграл в футбол на университетском уровне. Там я познакомился со многими людьми, с которыми до сих пор поддерживаю связь – многие из них работают тренерами или аналитиками в футболе.

В итоге знания португальского помогли мне быстро выучить итальянский, когда я попал в штат Спаллетти. То есть образование сыграло важную роль. Но еще такой момент: по первому диплому я преподаватель португальского языка, а педагогические навыки в тренерской профессии фундаментальны. И когда я учился на тренера, обнаружил очень много параллельных прямых, которые смог использовать в тренерской работе. Они помогли в развитии.

– В 2009-м в «Зенит» приехал Лучано Спаллетти, а вы стали его помощником и ассистентом. Как он вас принял?

– Лучано – очень открытый человек с европейским подходом, поэтому он был со мной всегда очень искренен в плане идей и мыслей, все рассказывал, отвечал на мои вопросы. Мне все было интересно – и иногда вопросов было чересчур много. В эти моменты он сразу давал понять, что стоит остановиться. Но вообще этот человек сыграл огромную роль в том плане, что я понял и увидел, как работает изнутри топ-тренер. Неоценимый опыт!

– А в штаб Фабио Капелло в сборной России вы как попали?

– Как точно принималось решение, не знаю. Когда пришел Капелло, ко мне обратились его представители, ассистент и менеджер сборной. Сказали: нужен человек, который хорошо понимает итальянский и может переводить, знает требования и разбирается в тренировочном процессе. У меня было несколько лет работы со Спаллетти в «Зените» – для меня это стало еще одним подарком судьбы. Но специальных требований ко мне не было. Сказали, что есть шанс поработать в сборной. Конечно, я согласился. Как можно было отказаться?

– Учеба в лучшей тренерской школе мира Коверчано тоже стала возможна благодаря связям Капелло и Спаллетти?

– Нет, в Коверчано я учился, чтобы получить лицензию категории «Б». Это скорее было сделано для того, чтобы лучше понимать терминологию и основы тренерской работы по итальянской модели. У нас тоже великолепная тренерская школа: преподаватели приезжали к нам в «Зенит», мы неоднократно общались. Поэтому я бы не стал говорить, что итальянская школа – это так здорово, а своей у нас нет. Есть и хорошая. Просто это два разных подхода, две разных традиции.

А чтобы попасть в Коверчано, нужно просто подать заявку. Существует определенный протокол для иностранцев, которые хотят пройти курсы. Нужно разрешение от РФС. Я прошел курсы на категорию «А» (взрослую) и «Б» (юношескую). Учеба очень интересная, получаешь много знаний и представления о том, как люди видят футбол в Италии, можешь сравнить это с нашими идеями, соединить их.

– Что было самое сложное в работе переводчика и ассистента?

– Изначально я старался как можно больше слушать и меньше говорить. Это был рабочий процесс. Мне нужно было много всего делать и стараться максимально помочь тренеру донести его идеи до футболистов, членов штаба и всех, кто работает в клубе. Также необходимо было помочь адаптироваться всем членам тренерского штаба, понять российские реалии. Самое важное – у нас была дружная команда и тренерский штаб, в котором и россияне, и итальянцы помогали друг другу во всем. В такой атмосфере было гораздо проще себя чувствовать.

– В какой момент вы поняли, что стали для Спаллетти своим?

– Никаких разграничений я для себя никогда не проводил. Я был одним из ассистентов в большом штабе, в большой команде. И сила этой команды – где я был самым молодым и наименее опытным – заключалась в том, что каждый человек не думал о себе. Он думал о том, какой вклад сделать в общее дело, будь то маленькая деталь или простой организационный вопрос.

– Вы сказали про возраст – он помогал или мешал? Как вас воспринимали звезды: Халк, Витцель?

– Важно понимать, что у каждого сотрудника тренерского штаба есть своя функция. Моя ни в коем случае не была связана с рекомендациями или подсказками футболистам. Я должен был правильно донести требования тренера и помочь в организации тренировочного процесса. Никаких проблем с этим не возникало.

– Уходить из «Зенита» было сложно?

– С учетом того, что «Зенит» дал мне путевку в жизнь, он всегда будет для меня родным. Я болею за него с детства и продолжаю болеть, но существуют профессиональные вызовы. И нужно иметь смелость их принимать. Сейчас для меня настал такой момент, поэтому решение далось достаточно легко.

– Когда появился вариант с «Уфой»?

– За пару дней до Нового года. Мы созвонились с Сергеем Богдановичем (Семаком – «Матч ТВ»). Он сказал, что принимает команду. На раздумья времени было мало, но здесь вопрос доверия со стороны такого человека, как Сергей Семак. Мне кажется, что если ты хочешь работать в футболе и развиваться в профессии, ты эти вызовы должен принимать.

В итоге буквально с первых минут приезда на сбор команды в Москву уже чувствовалась особенная атмосфера, которая есть в клубе. С одной стороны она семейная, добрая. С другой, атмосфера взаимного уважения и доверия, которая сильно располагает новых людей к работе с полной мотивацией. Это сильно наполняет тебя энергией и вызывает чувство ответственности. Приятно работать в такой атмосфере. Хотелось бы быть максимально полезным клубу и Сергею Богдановичу.

– Семак запретил игрокам материться.

– Да, это правило все очень быстро приняли, стараются выполнять. Для меня это тоже момент сложный, но я стараюсь. 

Фото: РИА Новости/пресс-служба ФК «Зенит», РИА Новости/Александр Вильф

Мирча Луческу раскрывает секреты «Зенита»

Дзюба – капитан «Зенита». Что это значит?

Геннадий Орлов: «Ни у кого не видел такой нагрузки на сборах, как у Луческу этой зимой»

Что ждать от «Зенита» весной? Рассказывает Федор Погорелов

Почему не болеть за «Уфу» — преступление

Источник: Матч ТВ

Другие выпуски
Другие передачи