«Если Дзюба целует меня в лысину, то забивает». Тренер «Зенита», который пережил войну

Фото: © ФК Шахтер

— Мое детство прошло в небольшом городе Задар населением 100 тысяч человек. Там я провел всю карьеру, до 32 лет играл только за одну команду. Когда началась война, мне было 16, но я уже играл в основе. Во время перемирия тренировались дома, а когда становилось опасно — уезжали в соседний городок, там было спокойно. Можно сказать, бомжевали.

Югославия разваливалась, и не все хотели, чтобы Хорватия становилась независимой, как Словения, Словакия, Босния и Македония. Часть сербов хотела, чтобы все остались едины, но хорваты уже несколько раз пыталась выйти из состава союзного государства, и каждый раз это приводило к вооруженным конфликтам.

Задар сильно бомбили. Помню новый, 1993-й год: за сутки на город сбросили тысячу бомб. В наш дом не попало, но многие соседи пострадали. Жили на последнем этаже, спали в подвале. 3–4 года не было электричества, все время проводили при свечах. По три–четыре месяца в году не было воды. Приходилось ездить бог знает куда, набирать в канистры. Готовили на газу — а хранить газовые баллоны очень опасно. Если, не дай бог, в квартиру попадет снаряд, взрывом разорвало бы все.

Фото: © Getty Images

— С кем из известных хорватский игроков вы пересекались на поле?

— Модрич со мной из одного города. Он, как и я, рано начал играть — в 16–17 лет. Мы не были знакомы, но знали о друг друге. В последние годы часто видимся на каникулах: Лука приезжает в Задар. Он очень хороший парень. Однажды играли товарищеский матч с его «Интером» (Запрешич). У него был классный момент, но Лука не забил и шутил потом, что я бы ни за что не поймал этот мяч. Мне было 27 или 28, ему 17. Но уже тогда было видно: это игрок топ-уровня.

В чемпионате Хорватии играл против Чорлуки и Олича. Еще против Срна, он мне забивал. Я выступал за маленькую команду против грандов, и на выезде мы часто проигрывали 3:0 или 4:0. Эдуардо мне тоже забивал. Помню его страшную травму. Спрашивал его: «Как ты пережил это»? Отвечал: «Никак, ни о чем не мог думать, ничего не чувствовал — только боль». Потом встретились уже в «Шахтере»: как игрок и тренер.

— Почему вы решили закончить с футболом?

— К 32 годам меня замучили травмы: кисть, пальцы, плечо. Кисть поломал Олич, он тогда играл в «Загребе». Идет игра, счет 1:1, я первый на мяче. Набегает Ивица, жестко бьет подъемом — и кисть уходит назад. В перерыве сделали 3–4 укола, продолжил играть. Сломалась маленькая косточка, трудно было заметить. После матча наложили бандаж, на тренировках старался ловить мяч правой рукой. Месяца два восстанавливался, но все равно травма давала о себе знать.

Плечо я повредил в матче на кубок. Пошел ловить мяч, соперник не остановился и въехал коленом в плечо. Отыграл еще минут 20 плюс серию пенальти. Мы выиграли и прошли дальше, но плечо болело так сильно, что руку не мог поднять.

Подумал: «Травмы, травмы, одни травмы. Все тело болит, не могу так больше». Ну и решил закончить карьеру, стать тренером. Слава богу, получилось. Тренировал Субашича из «Монако» в 15–16 лет. Работал с Антонио Ежиной и Домиником Ливаковичем, оба играют за «Динамо» Загреб и сборную Хорватии. Еще один парень уехал в Турцию, другой сейчас на Украине.

Фото: © Getty Images

Игор Тудор

— Как оказались в «Хайдуке»?

— Большой человек Игор Тудор (бывший игрок «Ювентуса», сейчас — главный тренер «Галатасарая» — «Матч ТВ») меня позвал. Мы работали в сборной Хорватии, ему понравилось. Он хотел что-то поменять в команде и пригласил меня. А через полтора месяца Срна позвал меня в «Шахтер». Не мог отказаться: все-таки другой уровень, Лига чемпионов.

Дарио позвонил и сказал, что Мистер хочет посмотреть, как я работаю. Поехал на сборы «Шахтера» в Турцию, провел там пару тренировок. Мистеру все понравилось, но он отложил решение вопроса до лета. Затем подумал еще два-три дня и все-таки предложил работать сразу. Я ему очень благодарен за доверие и за то, что меня так тепло приняли в команде.

***

— Каково было, когда «Шахтеру» пришлось играть не в Донецке, а во Львове?

— При мне успели сыграть 10–15 игр в Донецке, потом переехали в Киев. Во Львове очень красивый стадион, культурная публика и всегда полные трибуны, неважно какая игра. Но я никогда не смогу забыть раздевалки «Донбасс Арены», как там все красиво внутри. Даже есть отопление, можно смотреть футбол при –10, как летом. Думаю, стадион в Питере тоже получится классным. Внутри его пока еще не видел, но со стороны он смотрится здорово. Арена большая, чувствуется мощь.

Я приехал на Украину в феврале, война началась через четыре месяца. Мы улетели в отпуск и больше никогда не возвращались в Донецк. Нам говорили, что там очень опасно и невозможно играть. Жили в Киеве, занимались в тренировочном центре «Динамо». Понятно, что мы не чувствовали себя как дома. Не хочу никого обидеть, но невозможно сравнить базу «Шахтера» в Кирше и тренировочный центр в Киеве.

Самым сложным были перелеты: каждые несколько дней мы куда-то летали. Играем домашний матч — летим во Львов, потом обратно в Киев. Едешь на выезд — снова в самолет и обратно в Киев. За полгода больше ста рейсов сделали туда-сюда. В команде шутили, что на обед надо брать с собой маленький чемоданчик в дорогу.

— Видели, что происходит в восточной Украине?

— Да, следил по телевизору. Все хотят, чтобы в Донбассе и в Сирии был мир. Пять лет я прожил, по сути. на войне в Хорватии. Это просто ужас, нужно, чтобы стороны сели и договорились. Я не политик, и просто хочу пожелать мира людям на Донбассе и клубу, где я провел прекрасных два с половиной года.

Еще в прошлом году мы играли в полуфинале Лиги Европы с «Севильей». Маленького шага не хватило, чтобы попасть в финал. Но все равно лично для меня это топ-уровень. Я всегда буду болеть за «Шахтер», а теперь, конечно, за «Зенит». В Питере отличный коллектив, собраны игроки топ-уровня. Наверное, они даже чуть профессиональней, чем в «Шахтере». Там много бразильцев, которых нужно гонять, а здесь ребята работают сами.

Фото: © ФК Зенит

— Чему вас научил Луческу?

— Как правильно принимать и обрабатывать мяч, чтобы вратари хорошо играли обеими ногами. Если идет сильная передача голкиперу с фланга, нужно чтобы он быстро перевел мяч налево. Научил тому, что всегда надо разыгрывать мяч. Если большое давление, можно дать длинную передачу в борьбу. Если там Дзюба и еще один наш игрок, большая вероятность, что мяч окажется у нас. Мирча научил, что нужно постоянно нагнетать давление, играть агрессивно. Даже на тренировках, чтобы в играх это работало лучше.

Я видел много тренеров, но никогда не видел, чтобы так работали с атакой, как Луческу. Он требует, чтобы все было быстро, ему важно движение. И еще я никогда не видел тренера, который так бы хотел побеждать. Мистер хочет выиграть каждую игру, даже товарищескую. Я тоже такой. В Хорватии если игра ничего не решает, все равно мы хотим победить. Луческу никогда не расслабляется и всегда держит всех в тонусе.

— Говорят, Луческу уделяет много внимания психологии. В чем это проявляется?

— Он опытный тренер и точно знает, кому что надо. Пятов и Срна, например, очень разные. Мистер знает, на кого надо крикнуть, кого погладить по плечу, с кем пошутить, а кем шутить не надо. Он хорошо чувствует команду. Иногда кто-то больше заслуживает право играть, но не играет, потому что Луческу чувствует — другой футболист нужен сейчас на этой позиции. Условно, с «Карпатами» лучше сыграет один, а с «Зарей» другой.

— В первых товарищеских матчах Луческу часто хвалил Анюкова и практически не хвалил Кокорина, хотят он забивал.

— Мистер любит Анюкова, это очень профессиональный игрок. Когда он на поле, то отдает не 100, а 115 процентов, не важно в товарищеской или официальной игре. По лицу тоже всегда видно, что Анюк очень серьезный. Думаю, поэтому тренер его хвалит. А почему не хвалит Кокорина, лучше спросить у самого Мистера.

— Однажды Луческу попал в ДТП. Слышали об этом?

— Я еще работал в Хорватии. Когда это случилось, президент «Шахтера» Ринат Ахметов сел в личный самолет и прилетел в Бухарест, чтобы помочь. Мистер еще не поправился после операции, но уже рвался в бой. Если бы ему разрешили, думаю, дня через три он был бы уже на поле, несмотря на тяжелую травму (перелом семи ребер, некоторые в нескольких местах и ушиб грудной клетки — «Матч ТВ»). Сын Мирчи Рэзван хорошо сказал в одном из интервью, что у его отца в 70 лет столько силы, что хватит на всех. Луческу как сжатый кулак — жесткий и справедливый.

***

Фото: © ФК Шахтер

— Кто из легионеров «Шахтера» запомнился больше всего?

— Ребята говорили, что лучшими были Виллиан и Матузалем. А для меня — Алекс Тишейра. Очень душевный человек, говорили с ним на ломаном русском. Было жалко, когда он ушел из «Шахтера», но предложение из Китая оказалось очень хорошим. Всегда поражался его обводке: из десяти раз семь–восеь он точно обыграет тебя один в один.

Кстати, в «Шахтере» любили игру: два касания. Лучшим всегда был Дарио Срна, никто не мог его обыграть. Жалко, что он не перешел в «Барселону». Победа в Лиге чемпионов идеально бы дополнила его карьеру. Дарио рассказывал, что ему поступило предложение от «Барсы», но нужно было время подумать. Он очень любит «Шахтер», провел больше всех игр за клуб. Его обожают болельщики, работники клуба, поэтому Дарио решил остаться. Хотя мог бы перейти в «Барселону», а заканчивать уже в «Шахтере».

На тренировках бразильцы часто показывали класс. Если кто-то ошибался в сложном техническом элементе, над ним сразу смеялись: «Как можно это не сделать?» Начинали объяснять, устраивали цирк. Спорили на исполнение сухого листа, били по-девяткам. Я из тысячи ни разу бы так не попал. А как тренируется Дуглас Коста! Видел у него в инстаграме* упражнение: он стоит на мяче и приседает с вытянутой ногой. Какая концентрация, сила, баланс! Говорил ему: «Дуглас, ты не человек, ты животное!»

— Говорят, вы знакомы с Ибрагимовичем.

— Да, познакомились, когда «Шахтер» играл с «ПСЖ». Он вместе с Дарио Срна попал на допинг-контроль и рассказывал, как ему живется во Франции. После игры в Париже, которую мы проиграли, я думал, он меня и не вспомнит. Но когда увиделись, Златан меня узнал и спросил: «Как дела?» Все думают, что он высокомерный, но на самом деле нормальный парень. Тут еще многое зависит от настроения. Может, в плохом расположении духа я бы тоже на приветствие ответил бы: «Ты кто?!»

Фото: © РИА Новости/Виталий Белоусов

— Какой трофей для вас самый главный?

— За два с половиной года мы выиграли чемпионство, кубок и два суперкубка. Самый яркий — последний кубок. Знали, что Мистер уходит, и хотели по-доброму с ним проститься. Заготовили футболки с его изображением и словами: «Спасибо, Мистер!» Прощание вышло очень трогательным. Ну и, конечно, для меня очень важна победа в суперкубке с «Зенитом». Первый трофей с новым клубом — всегда особенные эмоции. Помню, Кришито попросил массажиста Виктора спеть — он хорошо поет по-итальянски и по-румынски. Весь путь назад в самолете мы праздновали и пели «О соле мио».

— Какой матч в «Шахтере» для вас особенный?

— Их несколько. Например, ничья с «Баварией» (0:0). Сыграли хорошо, грамотно, даже имели полтора момента. «Бавария» тогда ничего не сделала. Во второй игре были шансы — забей мы гол, можно было отойти и сыграть на контратаках. Мы проиграли, но не совсем честно. На первой же минуте получили удаление и пенальти, а с «Баварией» это сразу до свидания. Пенальти может и был, а красной карточки — точно нет. Во многих играх судьи нас убивали.

Ну и, конечно, матч на «Сантьяго Бернабеу» был особенным. Перед игрой перекинулись парой слов с Модричем и Ковачичем. Криштиану? Просто космос. Модрич рассказывал, что Роналду занимается фитнесом как ненормальный. Невозможно уделять этому столько времени, он просто машина.

Фото: © РИА Новости/Стрингер

Тогда мы проиграли 0:4. Судья, кстати, тоже дал левый пенальти. Мяч попал Срна в спину, а арбитр увидел там руку. Но в любом случае, когда выходишь на «Сантьяго Бернабеу», понимаешь, какая это история, какие великие футболисты тут играли. Аж мурашки по коже. Гуляли там с Мистером перед матчем, он рассказал, как сам играл на этом стадионе.

Помню и свой первый матч в еврокубках на «Донбасс Арене», встречались с «Викторией» Пльзень. Такой важный матч, полный стадион, незабываемые эмоции. По итогам мы вылетели: сыграли дома 1:1 и 1:2 проиграли в гостях. В жизни такого не видел: два удара, два рикошета и два гола, а у нас 15 мертвых моментов. Жутко не повезло.

— В «Шахтере» вы работали со слепым массажистом Владимиром Ткаченко. Расскажете о нем?

— Удивился, когда узнал об этом. Он не только массажист, но еще готовит сауну, сам делает веники. Ахметов очень уважает этого человека, он 30 или 40 лет в клубе. Президент говорил, что Владимир будет работать в «Шахтере» столько, сколько захочет. Я только один раз сказал ему свое имя, и если он меня слышал, всегда узнавал. И так было с каждым. Он знает базу как свои пять пальцев, ходит без палочки, руками на ощупь. Только когда он собирался на прогулку в лес, его сопровождали. Большое уважение президенту и клубу за такое отношение к своим сотрудникам.

***

— В «Зените» два тренера по вратарям: вы и Михаил Бирюков. Как вы работаете вместе?

— Мы с Мишей работаем в паре, я его уважаю, он много лет в «Зените» Но мы быстро нашли общий язык. Каждый день спрашиваю его: «Что ты думаешь на сегодня?» Обычно мы вместе составляем план на неделю. Условно, в понедельник больше повторений, во вторник — упражнений на координацию и концентрацию, в среду займемся реакцией, в четверг — акцент на взрывную работу, в пятницу отработаем подачу и игру ногами. Каждый может предлагать что-то новое или что-то свое, никаких запретов.

— Тогда вопрос от Михаила Бирюкова: «Почему ребята называют вас минус-ноль»?

— Когда меня спрашивают «Какую оценку поставишь по десятибалльной?», я бывает говорю: «9», «8» или «7,5». А если делают очень плохо, говорю: «Это даже не ноль, это минус ноль». Кришито как-то спросил: «Как я сыграл?» Ответил ему: «Если до «Краснодара» поставил бы тебе 8,5, то в той игре было минус 100».

Фото: © ФК Зенит

— Таффарелом вас в «Зените» еще не называли?

— Нет, это бразильцы в «Шахтере» придумали, Алекс Тишейра и Тайсон. Я тоже белый, лысый и тренер по вратарям, как и он. Им так проще было ко мне обращаться. Но это было недолго, скоро стали называть Тома.

— Самый сильный вратарь, с которым вы работали до «Зенита»?

— Плетикоса. Никогда не видел такого спокойствия. Над ним шутили из-за животика, зато он грамотно действовал в воротах. Неважно, играет ли Хорватия с Сербией или «Ростов» с «Уралом», Плетикоса всегда сконцентрирован. Ни разу не видел, чтобы он был напуган: защитники ему доверяют. Стипе рассказывал, что после матча Хорватия — Англия, когда Россия вышла из группы, он чувствовал себя здесь как король. Его везде пропускали, все время подходили и благодарили в ресторанах, скидки давали.

— Лунев не рассказывал вам про свое чутье во время пенальти?

— Нет, а что это? Есть статистика, ты всегда знаешь, кто куда бьет. Есть система. Представьте отметки на карте ворот: красный мяч — туда в важных матчах игрок бьет чаще всего; желтый — туда бьет, когда результат 2:0 или 3:0; синий — туда при пенальти в товарищеской игре. 70 процентов, что игрок ударит в нужную точку.

Но помню, играли в финале кубка с киевским «Динамо», идут послематчевые пенальти. Три раза пробили. Если бы мы забивали четвертый и пятый, то выигрывали бы. В итоге один мяч взял Шовковский, второй попал в перекладину. Мы проиграли, я потом два дня в себя прийти не мог. Поэтому отчасти согласен с Луневым: нужно смотреть не только на статистику, но и слушать чуйку.

Фото: © ФК Зенит

— У вас есть объяснение ошибкам Лодыгина?

— Ошибка — это ошибка только тогда, когда она влияет на результат. В матче с «Краснодаром» Юра все сделал правильно: нельзя было ловить мяч, и он выбил его кулаком. Но потом на отходе ему чуть-чуть помешал свой игрок. Ну и Окриашвили пробил мастерски, кто мог ждать такой удар ножницами? Это, наверное, одна из самых сумасшедших игр, в которых я участвовал. До 90-й минуты вели 1:0 — я так орал «Браво!», когда Дзюба забил, что чуть не охрип. А после матча сидел мертвый в раздевалке, руку не мог поднять. Даже не хочу вспоминать, голова начинает болеть.

Открыть видео

В других случаях Юра допускал ошибки, и мы выигрывали. Это я не считаю ошибкой, ее нужно поскорее забыть. Плетикоса и Пятов обладают этим качеством: «Ну ошибся, бывает». Игра закончилась, и все, они больше об этом не думают. Может быть, Юра слишком много думал об этом. Если заморачиваться, то бац! — тут же следует вторая ошибка. Важно уметь забывать об этом. Все, поезд ушел, нужно смотреть только вперед.

***

— Вы смотрели теннис с Дзюбой и Кокориным. Артем предлагал спор: кто проиграет, целует вас в лысину. Как часто вас целуют в «Зените»?

— Когда Дзюба целует меня в лысину, то забивает. Он дважды целовал меня перед матчем и дважды забивал. Потом он решил: «Я теперь буду каждый раз тебя целовать, как Блан Бартеза». Так получилось, что два раза подряд он этого не сделал — и не забил. Тогда я спросил: «Почему ты меня не целуешь? Поэтому и не забиваешь». Он схватился за голову: «Точно, Тома, я забыл». Будем развивать эту традицию, но только в официальных матчах. Договорились, что не стоит тратить фарт на товарняки.

Фото: © ФК Зенит

— Дзюба — капитан «Зенита». Почему?

— Дзюба отличный парень, он создает атмосферу. Когда плохо, собирает всех вместе, настраивает. У него есть задатки лидера. Посмотрим, как он проведет этот сезон. Дай бог, чтобы у Артема все получилось, чтобы «Зенит» стал чемпионом. Он должен стать лидером, но главное, чтобы не забывал меня целовать.

В раздевалке он заряжает всех эмоциями, а на поле играет до конца. Ему легче общаться с судьями, чем Кришито, Хави Гарсии или Данни. Если есть, что сказать, он сможет быстрее это донести. Когда легионер нервничает, то не может быстро говорить по-русски. А Дзюба способен быстро и правильно донести свои мысли до судьи. Но главное — у Артема есть характер, он настоящий капитан.

— Иванович — капитан сборной Сербии. Может ли он когда-нибудь стать капитаном «Зенита»?

— Иванович — очень культурный парень. Даже пропускал вперед молодежь в автобус. За девять лет в «Челси» он выиграл все и по несколько раз: чемпионат, все английские кубки, Лигу Европы и даже Лигу чемпионов. Я разговаривал с ним — никакого высокомерия, много шутит, даже на свой счет. Спросил его: «Почему в твоих бутсах нет стелек?» Он ответил: «Да мне не надо, привык как-то так».

Иванович должен помочь нам в первую очередь своим опытом. А что касается капитанства, то он здесь человек новый. Есть Кришито, Ломбертс, Хави Гарсия. Кокорин через год-два может претендовать на это. Поэтому прежде чем о чем-то говорить, должно пройти время.

Текст: Иван Карпов

Фото: Getty Images, РИА Новости/Виталий Белоусов, РИА Новости/Стрингер, ФК «Зенит», ФК «Шахтер»

Еще больше «Зенита» на «Матч ТВ»