Во вторник состоялось заседание CAS, на котором рассматривался иск РФС по поводу исключения российских сборных из международных соревнований. 11 июля пройдет аналогичное мероприятие, касающееся российских клубов, отстраненных от еврокубков. Мы попросили прокомментировать оба процесса одного из руководителей юридической компании SILA, отстаивающей в Лозанне интересы российской стороны.
— Насколько продуктивным получилось вторничное заседание CAS?
— Готов рассказать в общих чертах, без деталей, поскольку мы связаны отношениями с заказчиком — РФС. Заседали около семи часов. Юридически в Лозанне, реально — онлайн, это распространенная практика, оставшаяся со времен ковида и позволяющая экономить время и деньги. Заседание было комбинированным, то есть рассматривались иски к ФИФА и УЕФА, отстранившим российские сборные. Удобно в том плане, что не надо объяснять одно и то же другому составу судей.
— Сколько судей рассматривают данные процессы?
— Трое. Все англосаксы, на это сейчас модно обращать внимание. Арбитр, выдвинутый РФС, — американец Джефф Бенц. Очень известный 51-летний судья, в прошлом фигурист высокого уровня, промоутер в боксе и юрисконсульт НОК США, работает в Лондоне. Участвовал в рассмотрении дел Марии Шараповой, лыжницы Терезы Йохауг, пловца Сунь Яна, спринтера Кристиана Коулмена. В феврале был назначен на дело Камилы Валиевой.
Арбитр, предложенный ФИФА, — англичанин Майкл Белофф. Заслуженный 80-летний ветеран CAS. Как можно понять из фамилии, имеет российские корни, выходец из еврейской семьи, эмигрировавшей на Запад еще до Второй мировой войны.
— Глубокая проработка. Кто третий судья?
— Председателем назначена Линн O’Лири, новозеландка. Тоже работает в Лондоне, так совпало. Никаких претензий к арбитрам нет: профессионалы высокой пробы. Часто по ходу заседания можно понять, что судьи думают по существу вопроса, но во вторник сделать это было достаточно сложно.
— Семичасовое разбирательство позволило приблизиться к конечной цели?
— Смотря что ей считать.
— Торжество правосудия.
— К этому нас приблизит вердикт, который, надеюсь, будет оглашен в ближайшее время, после заседания по иску российских клубов к УЕФА. Из процессуальной экономии этим делом занимаются те же три арбитра. Иногда приходится долго ждать решения. У нас есть дело, например, которое рассматривается уже 13 месяцев. Здесь другая ситуация: объяснили коллегам, что необходимо быстрое решение, поскольку оно затрагивает соревнования, проводимые в настоящий момент.
— Хотите сказать, для российских сборных в этом году не все потеряно?
— В идеальном мире Россия еще может выступить в финальном этапе ЧМ-2022, который начнется в ноябре. Для этого достаточно положительного решения CAS без мотивировочной части. То есть просто вердикта, кто выиграл. Не исключаю, что 11 июля суд выслушает доводы сторон по иску российских клубов к УЕФА и вынесет решение уже на следующей неделе. Аналогий между клубами и сборными очень много, юридически случаи похожи.
— Насколько сильны аргументы российской стороны, учитывая, что в спортивном праве нет пункта, позволяющего отстранять целые страны?
— Как юрист, представляющий РФС, считаю нашу позицию намного более сильной. Но анонсировать что-либо не готов, поскольку результат может оказаться противоположным.
— На что опираются ФИФА И УЕФА в сугубо юридическом смысле?
— Например, на угрозу безопасности соревнований. В мире сильны антироссийские настроения, повсюду миллионы украинских беженцев. Ответчики не возлагают вину за это на РФС, но указывают: в силу сложившихся обстоятельств никто не знает, чем может обернуться международный матч с российским участием. И брать на себя ответственность не хотят. А представить действительно можно всякое, вплоть до массовых протестов и беспорядков, — такова позиция ФИФА и УЕФА.
— Какими положениями законов подкреплено их беспокойство?
— Прямого правового основания нет, на этом базируется наша линия в суде. Другая сторона возражает: во всех документах и регламентах есть пункт, касающийся форс-мажора, когда решение принимают органы управления ФИФА и УЕФА.
Мы спрашиваем в ответ: что такое форс-мажор и была ли ситуация форс-мажорной? Согласно швейцарскому праву это понятие описывается определенными характеристиками. Нельзя сказать: «Форс-мажор, все свободны!» Необходимо обосновать непредсказуемость, а также полную неспособность организатора или участника выполнить свои обязательства. Образно говоря, у ФИФА и УЕФА не должно быть ни малейшего шанса допустить Россию к соревнованиям.
— А он есть?
— Беларусь же допущена к матчам на нейтральных полях. Украина тоже. Почему нельзя допустить Россию? Две конфликтующих страны: если одной позволено играть в футбол, другой нет, значит, возможность допустить обеих все же существовала, но не была принята во внимание.
Вокруг этого и строится дискуссия в суде. Они говорят, условно: «Мы должны защищать свои соревнования. Если с вами откажется играть одна сборная, это 0:3. Если 10 сборных — не состоится чемпионат мира. А это курица, несущая золотые яйца, наш основной продукт. Проще отстранить вас, чем остальных, списав это на форс-мажор».
— Если РФС выиграет в CAS, речь пойдет только о нейтральном статусе?
— Напомню хронологию. 25 февраля 2022 года ФИФА и УЕФА приняли решение о нейтральном статусе российских команд, 28 февраля — об их неучастии в турнирах. Если удастся выиграть суд, откат будет до нейтрального статуса, на мой взгляд. Не дальше.
— Когда РФС вас нанимал, запрашивал ли оценку вероятности выигрыша?
— Шанс выиграть есть всегда, но с нами этот вопрос не обсуждался, остальное в компетенции самого РФС. Вообще, у таких процессов может быть несколько целей. Как победа, например, так и участие. Чтобы было понятнее, напомню ситуацию с односторонним разрывом контрактов легионерами в российских клубах. Если на нее не отреагировать, на следующий год повторится то же самое. В противном случае люди столкнутся с перспективой судов и задумаются. Главная цель, конечно, выиграть. Но даже если нет, — дать понять: санкции не будут приняты безропотно. Продолжим бороться, взбивать молоко в сметану, как лягушка в кувшине.
Другой сюжет: клиент знает, что шансы малы, но хочет потянуть время. Сейчас денег на выплату долгов нет, через год появятся, можем уйти в судебную тяжбу? Можем. Без нее банкротство состоялось бы немедленно, а так появляется отсрочка, чтобы выправить ситуацию. Может, люди и готовы проиграть. Но через год.
Моральный аспект тоже не стоит забывать. Сделать все возможное, по крайней мере попытаться, — тоже стимул пойти в суд. Не привязываю это к нынешнему делу, а объясняю, как бывает. При том что шанс победить действительно есть. И определенный задел на будущее не помешает: эти процессы, скорее всего, не последние из подобных.
— Поступали ли к вам обращения по поводу легионеров, получивших право бесплатно разрывать российские контракты?
— Да, готовим иск от группы клубов. В ближайшие дни будем подавать в Лозанну.
— Если решение CAS по отстранению от еврокубков будет в пользу российских клубов, нынешний сезон в любом случае мимо?
— Ничего подобного. Заседания спланированы с учетом календаря, в этом и смысл. 11 июля суд, 15-го — жеребьевка. Если вердикт будет положительным, российские клубы успеют в нее попасть.
