Футбол

Каким нужно быть вратарем, чтобы Буффон назвал сына в его честь? Вспоминаем Томаса Нконо, которому сегодня 64

Matchtv.ru воздает должное камерунской легенде, вдохновившей знаменитого итальянца стать голкипером.
  • Сапожник без сапог и агент-полицейский
  • Не те перчатки и не то интервью
  • Очарованный Буффон
  • Несменяемые штаны
  • Черная магия

Даже те, кто помнит Томаса Нконо, а при такой звучной фамилии это несложно, вряд ли держат в памяти детали его игры. С них и начнем. С пластики, прыгучести, вратарского почерка. Потратим четыре минуты хотя бы из уважения к почти пенсионному возрасту нашего героя. В Камеруне он такой же, как с недавних пор в России, — 65 лет. При средней продолжительности жизни камерунских мужчин, равной 56 годам.

Смотреть на YouTube

В 2000 году Международная федерация футбольной истории и статистики (IFFHS) путем опроса журналистов и футболистов-ветеранов определила лучших игроков минувшего столетия. В том числе вратарей. В общем списке голкиперов Нконо занял 31-е место, опередив, допустим, Рене Игиту (32) и Андони Субисаррету (34). Любопытно, что друг, соратник и конкурент Жозеф-Антуан Белл в том рейтинге ниже — 33-й. А в списке лучших африканских вратарей выше — первый. Нконо второй.

Еще более занятно, что Белл, Нконо и Жак Сонго (6-е место в Африке по итогам века) блистали не просто в одно время — они были тремя вратарями в заявке сборной Камеруна на чемпионатах мира 1990 и 1994 годов. Двое первых захватили и ЧМ-1982 (Нконо провел там все три матча с капитанской повязкой), Сонго представлял национальную команду вплоть до ЧМ-1998.

Между тем Нконо вовсе не собирался быть вратарем. Восьмой ребенок в семье, он родился в камышовой деревне неподалеку от Атлантического океана. Пинал мяч на пустыре, осваивал профессию мастера по ремонту обуви (сапожник — не слишком подходящее слово для континента, где никто не носит сапог). Однажды его приметил обычный болельщик, полицейский. Порекомендовал в «Эклер» из соседней Дуалы, а это уже уровень: команду с 1968-го по 1970-й освятил своим присутствием Роже Милла.

Нконо приняли. Нападающим. 17-летний парень забил в пяти матчах девять мячей и стал основным форвардом команды. Затем на тренировке ударил по мячу так, что сломал палец голкиперу. Тренер с досады поставил Нконо в ворота и поразился уверенности полевого игрока. Вскоре Томас вытеснил из «рамки» бывшего № 1 и сохранял ворота сухими в 12 встречах подряд. Этого не могли не заметить в столице страны. Нконо перешел в «Канон Яунде», с которым дважды выиграл Кубок африканских чемпионов. Кроме того, в 1979-м и 1982-м Томаса признавали лучшим футболистом континента.

Мощнейший взлет не стал бы возможным без югослава Владимира Беары, бывшего вратаря, возглавившего в 1973-м сборную Камеруна. По молодости Беара работал электриком, занимался балетом, во время Второй мировой партизанил. В 1946-м пришел поглазеть на тренировку «Хайдука», по случайности заменил травмированного вратаря и сыграл так, что получил предложение переквалифицироваться из болельщиков в футболисты. А в 1952-м стал серебряным призером Олимпиады в Хельсинки, отыграл за сборную Югославии на трех чемпионатах мира. Сюжет.

Нконо с благодарностью вспоминает роль югослава в своей карьере. Беара развил талант Томаса и вылепил из него шикарного вратаря. После того как камерунцы в 1982-м выдали на чемпионате мира три ничьих (0:0 с перуанцами и поляками, 1:1 с итальянцами), голкипера, всегда игравшего в длинных шерстяных штанах, позвал «Эспаньол». В Барселоне он провел следующие девять сезонов, однажды взобравшись на третье место в примере и дойдя до финала Кубка УЕФА, где каталонцы по пенальти уступил «Байеру».

Особняком для нас две истории, связанные с Нконо. Первая — его выступление на ЧМ-1990. Сборная Камеруна, которую тренировал наш соотечественник Валерий Непомнящий, устроила в Италии яркий африканский фестиваль. Обыграла аргентинцев и румын, уступила сборной СССР, с первого места в группе пробилась в плей-офф, прошла Колумбию и лишь в неаполитанском четвертьфинале по пенальти проиграла англичанам.

Все пять матчей в воротах камерунцев отыграл Нконо, хотя перед Италией основным голкипером сборной считался Жозеф-Антуанн Белл. Он был на пару лет старше, зато представлял успешный французский «Бордо», а не подсдувшийся «Эспаньол». О том, почему выбор в итоге был сделан в пользу Нконо, Matchtv.ru рассказал человек, принимавший решение, — Непомнящий.

Валерий Непомнящий / Фото: Василий Пономарев / Sportbox.ru

— Перед чемпионатом мира номером один был Белл, без вопросов. Но с ним произошел казус: перед первой игрой в Италии дал чересчур громкое интервью. Сказал, что сборная Камеруна абсолютно не готова, прошелся по руководству федерации, которая не предоставила возможностей для нормальной работы. Заявил, что если проиграем аргентинцам 0:3, это будет хорошо. Начальство воспламенилось и приняло решение отчислить Белла из команды, отправить домой. Потом страсти поутихли. Я изложил свое мнение: Жозеф — серьезная фигура, избавляться от него неправильно, а для того, чтобы перешел на нашу сторону, нужно провести переговоры.

К счастью, в дело вмешалось еще одно обстоятельство. У Белла был личный контракт с производителем перчаток Reucsh, в то время как сборную экипировал Adidas. Жозеф терять деньги не захотел, поэтому решили так: в сборной останется, но играть не будет. В личном разговоре Белл подтвердил: «Отлично понимаю ситуацию, буду вести себя достойно». И действительно помог, являясь в раздевалке вторым по авторитету человеком после Роже Милла.

А передо мной встал выбор между Нконо и Жаком Сонго. Склонялся, честно говоря, ко второй кандидатуре. Жак выступал за французский «Тулон», Томми играл во втором испанском дивизионе и котировался ниже. Но случилась двустронняя игра, в которой мы моделировали сборную Аргентины, и бросилось в глаза: Сонго нервничает. Психологически оказался не готов. Нконо же, напротив, выглядел собранным бойцом. Тогда и был сделан счастливый выбор в его пользу.

Томас блестяще отыграл турнир. Я потом не раз говорил, что везучий человек: оказался в нужное время в нужном месте, да еще и окружали меня такие люди, как Милла, Нконо, Франсуа Омам-Бийик и другие. Просто повезло.

— Кто при вас занимался вратарями в сборной Камеруна?

— Никто. В то время тренеры голкиперов в сборных еще не были распространенным явлением, да и Белл, и Нконо с их опытом не особо нуждались в подсказчиках. К тому же я давал много игровых упражнений с обязательным использованием вратарей, так что загрузка у них была приличная. Но помню один момент во время сборов в Югославии. У меня с Беллом случился не то чтобы конфликт, а серьезный творческий диспут. Мы играли по схеме 4-3-3, с либеро и стоппером. А Белл подталкивал к тому, чтобы играть в линию, с искусственными офсайдами. Я возражал: соперники быстро нас раскусят, получим в обороне дыру. В общем, спорили.

Потом сыграли контрольный матч с «Хайдуком». После первого тайма, который мы провели по схеме Белла, горели 0:3. В перерыве перестроились, закончили 3:3, и на этом Жозеф успокоился.

— Нконо с благодарностью вспоминал югославского тренера, который на заре карьеры построил для него тренировочную стенку с непредсказуемым отскоком мяча.

— Не помню, видимо, не при мне было. Но югославы опекали нас хорошо. Президентом их футбольной федерации был Бора Милутинович, проникся нашими бедами, нашел фирму, которая бесплатно экипировала сборную, помогал и в других вопросах.

— Нконо часто ловил мячи одной рукой. Для вас это не выглядело авантюризмом?

— Для того времени нормальный стиль, что-то вроде моды. Играл за Уругвай вратарь Ладислао Мазуркевич, если помните. У него была похожая техника. Более того, ловил мячи, как волейболисты при приеме снизу: на манжеты. Если летят чуть в строну, действовал одной рукой, причем успешно.

— Чем Нконо запомнился как человек?

— Очень солидный, серьезный, с чувством собственного достоинства. Не кипел, не взрывался, как часто бывает с вратарями. Работалось с ним легко и просто. Возможно, мы были схожи в этом плане. Белл и Милла — люди совсем другого склада: эмоциональные, импульсивные. А Томми сохранял спокойствие, даже когда серьезно ошибался. Оставался уравновешенным и уверенным в себе.

История с тремя классными вратарями в одной команде получила развитие четырьмя годами позже. Снова ЧМ, на этот раз в США. Снова камерунские политики. Нконо не был основным вратарем, но звонок из правительства тренеру Анри Мишелю потребовал выставить на матч против сборной России именно его. Томас отказался, Белл на нервах травмировался, играть пришлось разобранному Сонго. Итог — 1:6 и рекорд Олега Саленко.

Другой легендарный сценарий основан на впечатлении, которое игра Нконо на ЧМ-1990 произвела на совсем еще юного Джанлуиджи Буффона. Вот как сам итальянец в 42-летнем возрасте описал детские впечатления в открытом письме себе, 17-летнему, опубликованному The Players’ Tribune.

«Да, тебе было 12.

Да, в Италии проходил чемпионат мира.

Да, первый матч — Аргентина против Камеруна на «Сан-Сиро».

Но где ты был во время этого матча? Закрой глаза. Ты сидел дома, в гостиной, совсем один. Где же все твои друзья? Не помнишь? Бабушка на кухне готовила обед. На улице было так жарко, что она закрыла и зашторила все окна. Полная темнота, только телевизор светится.

Что ты видишь?

Странное слово: КАМЕРУН.

Ты понятия не имеешь, где этот Камерун. Ты даже не знал, что такое место существует. Конечно, ты знаешь Аргентину и Марадону, но в игроках из Камеруна есть что-то волшебное. Стоит жуткая жара, но их вратарь играет с длинными рукавами и в черных штанах. У него зеленая форма с розовым воротником. Он высокий, гибкий, с роскошными усами. Завоевывает твое внимание и сердце.

Это самый крутой парень, которого ты видел в жизни.

Комментатор говорит, что его зовут Томас Нконо.

И потом — волшебство.

Аргентина подает угловой, Томас бросается в толпу, выбивает мяч вверх. В этот момент ты понимаешь, чего хочешь от жизни.

Ты не хочешь просто быть вратарем.

Ты хочешь быть таким вратарем.

Диким, смелым, свободным.

Минута за минутой, смотря этот матч, ты становишься тем, кто ты есть. Твоя судьба предначертана. Камерун забивает — ты так нервничаешь, так переживаешь, что тебе тяжело физически. Ты вскакиваешь с дивана. Весь второй тайм ходишь перед телевизором. Когда Камерун остается вдевятером, у тебя уже нет сил слушать комментарий.

На последние пять минут ты выключаешь звук. Стоишь на четвереньках перед телевизором, упершись головой в пол.

Поднимаешь ее, бросаешь взгляд на телевизор, снова отводишь глаза.

В конце концов видишь, как игроки Камеруна празднуют. Ты бежишь на улицу. Двое мальчишек из соседних домов уже тут. Все кричат. «Ты видел Камерун? Ты видел?»

В тот день в тебе зажегся огонь. Камерун — место, которое существует. Томас Нконо существует. Ты покажешь миру, что Буффон существует.

Вот почему ты стал футболистом. Не из-за денег и славы. Из-за артистизма и стиля Томаса Нконо. Из-за его души».

https://twitter.com/baloski2001/status/957515114042798080

Луиджи и Томас встретились и познакомились много лет спустя. Между ними установилась нерегулярная, но крепкая связь. При этом Нконо, судя по его интервью, считал себя вратарем проворней и ярче Буффона, а его — мудрее в плане чтения игры и умения предвидеть события на поле. 

Камерунец поддерживал итальянца в трудные моменты карьеры. Итальянец назвал в честь камерунца сына — Луиса Томаса Буффона.

https://twitter.com/RCDEspanyol/status/930407654438133761

Развязавшись с «Эспаньолом» в 1991-м, Нконо четыре года играл в испанских «Сабаделе» и «Оспиталитете». Об уровне последнего говорит тот факт, что за 63 года существования команда лишь три сезона провела в «сегунде», остальные ниже. Затем с камерунцем снова приключилось заметное. Томас повез в Боливию молодого нигерийца Фестуса Агу. И «Боливар» его подписал. Как нападающего. А Нконо — как вратаря. Просто просили сыграть в двусторонке, после чего предложили контракт. На тот момент Томасу было 39. Он играл в Ла-Пасе до 42-х, дважды став чемпионом страны.

И все равно не закончил, попылив еще где-то в Индонезии. В Южной Америке, к слову, ему не раз предлагали сменить длинные штаны на вратарские шорты и получить за это много рекламных денег. Отказался.

Тренерская карьера Нконо отмечена словом «скромность». Не лез на первые роли, не выпячивал себя в «Эспаньоле» и сборной Камеруна. Просто тренировал вратарей, сосватав, кстати, в команду из Барселоны талантливого соотечественника Карлоса Камени.

Тем удивительнее эпизод, случившийся в феврале 2002-го в столице Мали Бамако. За полтора часа до полуфинала Кубка Африки против хозяев Нконо вышел потоптать газон. И был схвачен, раздет, избит, закован в наручники, увезен малийской полицией по обвинению в колдовстве. Прозвучало предположение: Нконо пытался оставить на поле некий амулет. Предположивший получил от бывшего вратаря удар в лицо. И завертелось.

Камерун, кстати, обыграл Мали 3:0. Страшно представить, с каким счетом закончился бы матч, не пресеки полициейские на корню макумбу, «карамбу, корриду и черт побери». Юнцам «Ростова» и не снилось.

А Нконо сначала дали год диквалификации, потом, разумеется, оправдали. Сам он повторял в редких паузах между руганью: «Отношусь к колдовству, как к традициям своего народа, не более». Из-за Нконо обострились отношения между странами-полуфиналистами. Просить извинения за инцидент в раздевалку «Неукротимых львов» пришел лично президент Мали. Томасу не разрешили сидеть на скамейке запасных в финале, но тот Кубок Африки Камерун все равно выиграл.

А я снова обратился за воспоминаниями к Валерию Непомнящему.

— При вас водилась за Нконо тяга к шаманизму?

— Как ни странно, тема возникала и на на чемпионате мира в Италии. Пошли слухи, что сборную Камеруна сопровождает шаман. А это был всего лишь один из наших докторов, имевший обыкновение носить национальную одежду. Такой мешок, знаете, с тремя отверстиями для рук и головы. Но никаких обрядов и шаманских традиций на деле не припоминаю. Тем более сложно связать с ними Томми, прожившего полжизни в Европе. Не верю, чтобы Hконо был этим всерьез увлечен. 

Читайте также:

* Соцсеть, признанная в России экстремистской