Екатерина Боброва и Дмитрий Соловьев выигрывали золото Сочи, боролись с травмами и чуть не завершили карьеру из-за мельдониевого скандала. «Матч ТВ» восстанавливает главные события из жизни лидеров российской сборной.
Екатерина Боброва первой из российских спортсменок узнала, что такое мельдоний. Это, конечно, не повод для гордости. Но то, как она вышли из ситуации, заслуживает уважения. Когда появились первые сообщения о том, что допинг-проба Кати оказалась положительной, она не стала прятаться от журналистов или подозревать соперников в неспортивном поведении. А честно сообщила: «Я принимала «Милдронат» по рекомендации врачей сборной. Но как только узнала, что он попал в список запрещенных, перестала это делать. Сразу же, еще в ноябре».
Пока шло расследование дела, Катя старалась не зацикливаться на проблеме. Решила получить степень MBA и поступила в Московскую бизнес-школу, сходила на курсы актерского мастерства и получила предложение руки и сердца. Правда, готовиться к свадьбе с Андреем Депутатом (российский фигурист, выступает в паре с Верой Базаровой – «Матч ТВ») пришлось в перерывах между постановками новых программ. ВАДА признало, что мельдоний попал в организм спортсменки еще до запрета, и отменило дисквалификацию.
О том, как было сложно пережить этот период, Катя рассказала совсем недавно. После контрольных прокатов в Сочи, когда стало понятно, в сборной без их пары точно не справятся.
– История с милдронатом, к счастью, осталась в прошлом. Мы бы о ней и не вспоминали, если бы не постоянные шутки. Но, если честно, вернуться к работе было сложно. Нам же сказали, что грозит дисквалификация минимум на два года, а то и на все четыре. Значит, мимо Олимпиады. И можно заканчивать карьеру. Я жестко пресекла для себя любые мысли о фигурном катании, задала себе вопрос, почему хорошо, что я ухожу из спорта. И даже смогла на него аргументированно ответить. Прожила с этой мыслью целый месяц. А потом нам сказали: «Ребята, вы можете вернуться». И вот это было по-настоящему тяжело. К тому моменту я уже поняла для себя, как жить дальше. Пришлось опять куда-то далеко прятать новые мысли и идеи. Уговорила себя, что мы не все сделали в фигурном катании. Здесь еще много всего интересного.
В наступившем сезоне у танцоров и правда ожидается много увлекательных событий. Вернулись многолетние лидеры Тесса Вертью и Скотт Моир, двукратные чемпионы мира Габриэла Пападакис и Гийом Сизерон полностью восстановились после травм, а в международном союзе фигурного катания задали непростую задачу, соединив в коротком танце ритмы блюза и хип-хопа. Это хорошая мотивация. Но важнее другое. После Олимпийских игр в Сочи прошло два года, почти половину этого времени Екатерина провела в ожидании, а угроза дисквалификации возникла в тот момент, когда все только-только стало налаживаться. «Не для того мы прошли через травмы, чтобы закончить карьеру таким вот образом» – в этих словах Кати ответ на многие вопросы.
* * *
Все началось еще в сентябре 2014, когда во время предсезонных прокатов в Новогорске Соловьев не смог выйти на лед без обезболивающего укола. На УЗИ выяснилось – поврежден мениск, нужно делать операцию, без нее колено может разрушиться. Операция прошла успешно, через месяц Дмитрию разрешили тренироваться. Как выяснилось позже, слишком рано. Боль вернулась.
– Я ходил от одного реабилитолога к другому, – вспоминает Соловьев. – Но толку было мало. Мне говорили, что все идет по плану, что ногу нужно просто закачивать. В итоге она становилась больше, но боль не исчезала. В голову лезли разные мысли – получится ли вообще восстановиться?
Успокоить смогли только врачи в Мюнхене. Они расписали подробный план реабилитации и пообещали, что Дмитрий сможет выйти на лед. Но не в этом сезоне.
– Я несколько месяцев находилась в подвешенном состоянии, – рассказывает Катя. – Мы не знали, что будет дальше с нашей парой. Но я для себя решила, пока есть шанс, что мы снова сможем кататься, я постараюсь работать сама. Меня все поддерживали. Много занималась с нашим хореографом Сергеем Петуховым, брала мастер-классы у разных специалистов, хотя от меня никто этого не требовал. Это было нужно мне.
Для того, чтобы хорошо кататься в паре, надо самой хорошо владеть коньком. Шаги, скольжение – это очень важно. Мы же не всегда за руку держимся, когда катаемся. И обязательные танцы можно одной тренировать. Твизлы опять же отрабатывать. С тренером по акробатике поддержки какие-то придумывать. Я тренировалась каждый день. Был момент, когда меня отпустили на недельку отдохнуть, переварить всю эту ситуацию, потому что накатывало отчаяние. У меня было море амбиций и планов, я набрала хорошую форму, но какой в этом смысл, если партнер не может кататься?
Вполне логичный в такой ситуации вопрос про другого партнера вызывает у Кати только недоумение: «Мы прокатались вместе 15 лет. Вариантов не было. Нам комфортно. Мы знаем особенности друг друга. И я очень рада, что мы перетерпели».
* * *
– Первое время была привычка хромать, – вспоминает свое возвращение Соловьев. – Именно привычка. Никаких страхов не было. Скорее, наоборот, хотелось доказать, что мы действительно вернулись. Не на словах. Можем выступать на равных с самыми сильными парами. Перед первым прокатом, конечно, волновался. Все-таки мы много пропустили. И немножко растеряли те ощущения, с которыми выходили на лед. Но стоило приехать на соревнования – и все пошло, как я планировал.
Правда, ощущения от прокатов сейчас другие. Мы стали иначе относиться друг к другу, к тренерам, к спорту. Даже не знаю, как объяснить. Возможно, слишком жесткий пример, но когда человек не знает, выживет он или нет, а жизнь дает ему шанс, он начинает гораздо больше ценить все, что у него есть. Вот в нашей ситуации так же. Мы стали спокойнее. Отбросили все эмоции и разборки. Начали работать и просто получать от этого удовольствие. У нас есть цель – сделать так, чтобы каждая программа воспринималась как мини-спектакль, чтобы зрители были вовлечены в нашу игру до мурашек по коже, до слез.
Несмотря на то, что первый после возвращения сезон закончился досрочно, добиться своего у Кати с Димой получилось. Первым, кого они довели до слез, стал тренер Александр Жулин. Это случилось на чемпионате Европы после проката «Анны Карениной» (произвольная программа пары в сезоне 2015/16 – «Матч ТВ»). Боброва и Соловьев стали третьими, опередив – правда, только в произвольной программе – Капеллини и Ланотте, о полноценном соперничестве с которыми за месяц до этого не могло быть и речи. «Когда меня спрашивают, чего я хочу – медалей, откататься чисто или еще чего-то, я всегда держу в голове одно: я хочу, чтобы после нашего проката Александр Жулин был нами доволен, – призналась Екатерина сразу после возвращения из Братиславы. – Тогда мы заставили его расплакаться. И это бесценно».
* * *
В новом сезоне цели те же – вызывать эмоции у зрителей и получать удовольствие от собственного катания.
– Пришло осознание, что кататься нам уже не так долго – хочется все запоминать. Когда только начинали спортивную карьеру, думали о местах. Но все эти ситуации, которые мы пережили, перевернули наше представление о многих вещах.
Но сказать, что теперь Катя и Дима зациклены исключительно на себе, нельзя. Они внимательно следят за всем, что происходит в танцах, в том числе и за соперниками. И если с Тессой Виртью и Скоттом Моиром все понятно: их катание – эталон для многих, то восторги по поводу программ Пападакис и Сизерона, по мнению ребят, оправданы не всегда.
– Французы катаются очень хорошо, – говорит Дима. – Они очень пластичны, особенно он. Но вот уже несколько сезонов подряд я не вижу в их программах ничего принципиально нового. Мы стараемся каждый год предлагать зрителю что-то оригинальное, делать новую хореографию, новую историю. У них я не вижу такого стремления. Я не говорю, что это плохо. Видимо, они нашли свой стиль. Он им очень идет. Но как это помогает развитию танцев, не очень понятно.
Катя объясняет повторяемость элементов предельно просто:
– В других видах постоянно увеличивается техническая оценка. Нам технически некуда расти – мы зажаты правилами в очень тесные рамки. Нужно делать строго определенные поддержки, вращения, твизлы. Разнообразия не хватает, потому у многих пар получаются похожие программы. А выиграть можно только за счет легкости, красоты и эстетики.
* * *
Незадолго до московского этапа Гран-при паре Боброва/Соловьев исполнилось 16 лет. В современных танцах на льду это большая редкость.
– Мы много времени проводим вместе на катке, отлично общаемся, но за его пределами даем друг другу отдых, – объясняет Катя.
Они разные. Дмитрий любит футбол, машины и кино. А большую часть свободного времени посвящает маме.
– У меня нет конкретного увлечения, – рассказывает Соловьев. – Когда есть время, стараюсь посвящать его друзьям и маме. Мама всегда на первом месте. Могу пройтись по магазинам. Но сейчас реже – нечего покупать, все есть. Могу посмотреть какую-нибудь комедию, с хорошим юмором. Таких, правда, мало. Но вот открыл для себя французского актера и режиссера Дэни Буна. У него оригинальный подход к смешному.
Катя по-настоящему увлечена живописью, а чуть больше года назад впервые приняла участие в «Гонке геров», теперь участие в ней семейная традиция.
– Это потрясающий опыт. Так получилось, что, к сожалению, первый раз мы смогли пробежать только в конце апреля. Было очень холодно – десять градусов на улице, шесть – в воде. Когда только добежала эти 10 км, прошла 60 препятствий, поняла, что у меня просто руки не двигаются. Там и грязная вода, и речка, которую нужно переплыть, пока вокруг швыряют снаряды, стреляют, дымовые шашки бросают. И под танками надо пролезть. Это очень интересно. Мне нравится такое. Настоящий адреналин. И помогает понять важное: мы можем все, главное – захотеть.
В этом сезоне они хотят, наконец, пройти все соревнования, без потерь и неожиданных дисквалификаций.
Смотрите соревнования в танцах на льду на Гран-при России по фигурному катанию на «Матч ТВ»:
4 ноября, пятница
15:30 – Танцы на льду. Короткая программа. Прямая трансляция.
6 ноября, воскресенье
13:15 – Произвольные программы.
Текст: Марина Крылова
Фото: РИА Новости/Нина Зотина, РИА Новости/Григорий Сысоев, РИА Новости/Александр Вильф
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
