Камила Валиева выходит на тренировку позже всех. 8 утра, на арене зябко и пустынно. Анна Щербакова и Александра Трусова уже успели размяться и начали готовиться к прогонам.
По стадиону объявляют, что ей надо катать произвольную программу, но она этого не замечает. «Камила, надо встать. Произвольная», — совсем не громко говорит ей Даниил Глейхенгауз, но его хорошо слышно даже на другом конце катка.
Камила вместо этого принимает стартовую позу для короткой. А после — разворачивается и едет наматывать круги. Начинает играть «Болеро».
В принципе, уже тогда было понятно, что происходит что-то нехорошее. Совсем не в том расположении духа она выпорхнула на лёд день назад, когда временное отстранение Российского антидопингового агентства (РУСАДА) было снято, и ей разрешили вернуться к тренировкам. Она улыбалась. Мне казалось, выпусти её прямо сейчас катать произвольную в личке, она прыгнет все 7 четверных вместо запланированных трех и наберёт баллов 300.
И это, кстати, недалеко от правды. Тогда, на тренировке в четверг, четверных было четыре.
Сегодня Камила путалась в прыжках и забывала программу. А спустя буквально минут 30 после того, как девушки ушли в раздевалку, о положительной допинг-пробе Валиевой было объявлено официально. Международный олимпийский комитет (МОК) и Международный союз конькобежцев (ISU) подают апелляции в Спортивный арбитражный суд (CAS) с целью вернуть отстранение, что поставит крест на всем сразу.
«Я рада, что исполнилась одна моя мечта, — сказала Камила после победы в олимпийском командном турнире в понедельник. — Теперь буду работать, чтобы исполнилась еще одна».
Спортивные чиновники постараются сделать так, чтобы мечта 15-летней девочки не исполнилась никогда.
С этой мыслью Валиева через пару часов вышла на еще одну тренировку. На этот раз — на запасной олимпийской арене. Вчера российские журналисты воспользовались лазейкой и прошли в зону для персонала, чтобы сказать тренеру всей нашей женской олимпийской команды (и Валиевой, безусловно, тоже) Этери Тутберидзе, что дать комментарий по ситуации просто необходимо.
Этери Георгиевна не любит прессу, это не секрет, но время молчать, как нам казалось тогда, вышло. Она, справедливости ради, не смолчала. Сказала в ответ фразу «сплетнями не занимаюсь», но сегодня «сплетни» превратились в официальное заявление, на которое надо было бы отреагировать.
В том месте, где вчера была «лазейка», журналистов встретил стюард, которого, похоже, поставили туда намеренно. На просьбу о комментарии, направленную через официального распорядителя микст-зоны, тренер ответила отказом с формулировкой «после соревнований».
В тот момент Валиева выходила на свой второй за день прогон произвольной. Дневная тренировка не задалась у всех, в том числе и у Щербаковой с Трусовой, но фокус внимания прессы был смещен в другую сторону. Валиева в прокате упала трижды, а на заключительном каскаде, кажется, на секунду забыла, какой прыжок ей надо прицепить после ойлера. Тяжело представить, какой эмоциональный прессинг испытывает эта стойкая девушка. Еще тяжелее — откуда она вообще нашла в себе силы на вторую тренировку?
Еще ни разу я не видел микст-зону на запасном катке такой переполненной. Что-то похожее мне доводилось наблюдать на финале Гран-при 2019 года в Турине, когда в крохотный микст выходил Юдзуру Ханю, и некоторые из толпы японских журналистов были вынуждены отвоевывать свое право сунуть диктофон поближе к легенде, сидя друг у друга на плечах. Вы, наверное, думаете, что это метафора. Что ж, думайте дальше.
Щербакова и Трусова прошмыгнули мимо прессы стремительнее, чем мыло выскальзывает из мокрых рук. Следом идет Камила. Она полностью закрывает лицо капюшоном и придерживает его рукой. Какие эмоции она испытывала в тот момент — мы можем только догадываться.
Российские журналисты не задают ей вопросов. Мы желаем ей сил и терпения выстоять перед этим ударом, а еще добавляем, что вся страна ее любит, несмотря ни на что. Вы, наверное, хотели бы сказать ей это лично. Ну, уж как есть.
Вообще меня приятно удивляет, как к этой ситуации относится общество. Не только наше, но и китайское. По возвращении с тренировки ко мне подошли несколько местных волонтеров и начали спрашивать, как дела у Камилы. Я рассказал о том, что знаю, а также о том, что будет изложено ниже. В ответ они попросили передать нашей фигуристке, что они будут болеть за нее, что бы ни случилось. Невероятно, как мир объединяется вокруг Камилы. Все-таки гениальная она фигуристка, и это понимают все.
Но мы возвращаемся в микст-зону. Камила уже почти преодолела толпу журналистов, избежав шквала ненужных вопросов, на которые она все равно не сможет дать ответ, даже если бы хотела, как вдруг один из британских корреспондентов газеты Daily Mail крикнул ей вслед: «Ты употребляла допинг? Ты чиста?».
Я и многие мои коллеги не выдержали и начали атаковать его встречными вопросами. О паре из них я сожалею уже сейчас — проблема только в том, что о своих он не жалеет совершенно. Когда он убегал к шаттлу (стоит отметить, что побежал он ровно в тот момент, когда я крикнул ему «Ты серьезно?»), я попросил его представиться, и он это сделал с гордостью, о чем сейчас рапортует в Твиттере. Не буду делать никому рекламу и публиковать имен. Если захотите — легко найдете его в интернете, но делать этого я бы не советовал.
Потому что на самом-то деле не он главный виновник этой жуткой, душераздирающей сцены. Выдавив прыщ, ты не решишь проблемы с кожей. Ты просто, извините за тавтологию, выдавишь прыщ, на месте которого скоро появится новый. Здесь, в Пекине, журналистов сотни, если не тысячи. Редактор скажет — пойдут и встанут на ту же самую позицию. И зададут тот же самый вопрос.
Была ли это провокация? Да, была. Вопрос бросался в спину раздавленной обстоятельствами девочки, которая явно была не настроена говорить не то что о допинге — даже о своей собаке. Рассчитывал ли журналист получить ответ? Нет, он рассчитывал что-то выкрикнуть и попасть в сводки. Я сам слышал, как этот журналист спрашивал у моих коллег имена фигуристок в ходе тренировки. Кажется, он так до конца и не научился отличать Трусову от Щербаковой, но зато после перфоманса в миксте, уже будучи в автобусе, очень гордился своей смелостью.
Мы — российская пресса — тоже иногда прибегаем к таким приемам, но уж точно не в отношении 15-леток, у которых жизнь утекает сквозь пальцы. Иногда все-таки не нужно звонить родителям и спрашивать, какого цвета была игрушка, которой подавился их задохнувшийся ребенок.
Но просто представьте себе. Вот просто хотя бы на секунду. Представьте, что вместе с Камилой в тот момент в микст-зоне шел бы взрослый. Он закрывает ее курткой или просто ладонью, уводит в раздевалку, а после возвращается и просит журналистов поберечь психику девочки. Напоминает, что никаких решений еще не принято. Берет медийный удар на себя. И вопрос британского журналиста-провокатора из грязного и неуместного (в нынешних условиях он действительно таков) превращается в логичный, пусть и грубоватый.
Представили? А теперь забудьте. Потому что Камила Валиева вместо сильного плеча взрослого была вынуждена закрываться от резко ставшего враждебным мира двумя миллиметрами ткани. И никого рядом с ней в этот момент не было.
До окончательного решения CAS остается пара дней. Камила, пожалуйста, держись.
Читайте также:
- Что будет с Валиевой и отнимут ли у России командное золото? Отвечаем на главные вопросы по допинг-скандалу
- В пробе Валиевой обнаружен триметазидин. Что это за препарат, почему сняли отстранение и чего ждать дальше?
- К Валиевой появились вопросы. Чем это может грозить, российские фигуристы хорошо знают
Больше новостей спорта – в нашем телеграм-канале.
