Когда-то Виктория Волчкова-Буцаева была сильной одиночницей, стояла на пьедестале чемпионата Европы и отобралась на Олимпиаду в Турине. Из-за накопившихся травм пришлось уйти из спорта, и практически на следующий день Виктория начала тренировать. Она выбрала эту профессию еще в детстве, и никакие приглашения в ледовые шоу и на ТВ не пересилили это желание. Сейчас в группе Виктории собралось несколько перспективных одиночников, а зимой мужскую компанию разбавила призер Универсиады и Гран-при Станислава Константинова.
«Матч ТВ» встретился с молодым тренером в ее родном Санкт-Петербурге, куда Виктория привезла своего самого сильного ученика Илью Яблокова и новую ученицу Константинову.
Из интервью вы узнаете:
Как у бывшей одиночницы сформировался сначала женский, а затем полностью мужской коллектив
В чем причина неудач бывшего ученика Тутберидзе Алексея Ерохова
Почему для Виктории победа на Гран-при ценнее всех медалей чемпионата Европы
«Практика показывает, что свежий мальчик-юниор может быстро попасть в состав взрослой сборной команды»
— В начале тренерской карьеры у вас в группе собрались одни девочки. Вы хотели развивать свой вид фигурного катания?
— Просто так сложилось: я закончила со спортом, и мой наставник Виктор Николаевич Кудрявцев дал трех своих учениц. Потом моя коллега Ольга Маркова (серебряный и бронзовый призер чемпионата Европы. — «Матч ТВ»), работавшая на том же катке, ушла в декрет и передала мне свою группу, где было много девочек. В итоге у меня их 12 собралось, и я долго работала с одними девочками. Мужская история началась с Сергея Добрина: руководитель школы попросил взять его в группу. Это было за пару месяцев до чемпионата России — все очень ответственно. Позже пришли Никита Михайлов и Мурад Курбанов, который сейчас мой коллега. Ученики потихонечку менялись, и теперь у меня почти вся группа состоит из мальчишек.
— Полина Коробейникова — одна из ваших первых учениц. Чего ей не хватило для высоких достижений, учитывая низкий уровень конкуренции среди российских одиночниц конца нулевых?
— Здесь психологический момент. Недаром говорят, что в спорте должно все сложиться: и физические данные, и работа, и здоровая голова. Есть фигуристы, которые на тренировках чемпионы, а на турнире не могут хорошо откатать одну из программ. Полина относилась к разряду спортсменов, не выдерживающих соревновательный момент, хотя она практиковала работу с психологом. На тренировках было много пахоты, безумное количество прокатов, которые она часто выполняла идеально. Но выходя на старт, она валила одну из программ. Так случилось в 2012 году на ее единственном чемпионате Европы: после короткой программы Полина была 14-й, а по итогам произвольной — вторая. В общем зачете четвертая: одного-двух баллов не хватило до пьедестала, чтобы внести свою лепту в историю фигурного катания.
— Как сложилась судьба Полины?
— По окончании карьеры она долго выступала в шоу на круизных лайнерах, а сейчас тренирует в школе Татьяны Навки.
— В минувшем сезоне ваш ученик Илья Яблоков участвовал во взрослом чемпионате России. 17 лет — еще юный возраст для мужского одиночного вида. Это был стратегический ход — дать Илье опыт соревнований со старшими фигуристами? Вспоминается, как в свое время юные Лиза Туктамышева и Аделина Сотникова закалялись на взрослых турнирах.
— Соглашусь насчет подхода: это важный шаг для юниора на будущее, некий дальнейший рост. Вспомните, как на прошлогоднем чемпионате России Артур Даниелян стал серебряным призером, а в этом году «выстрелил» Марк Кондратюк, которого в начале сезона никто не воспринимал как сильного конкурента. Практика показывает, что свежий мальчик-юниор может быстро попасть в состав взрослой сборной команды. Поэтому Илья выступил еще на прошлом ЧР, а в минувшем сезоне мы даже не обсуждали — сразу заявились. Психологически он все отлично перенес: любит соревноваться и мобилизует себя в нужный момент.
— Чего Илье не хватило для пьедестала на февральском первенстве России?
— У нас с ним этот сезон вообще сложный. Илья ведь болел коронавирусом еще в мае — один из первых среди фигуристов. Тяжело перенес и потом на закрытом сборе в Сочи восстанавливался. Я видела, что он не может выкатывать программу, как раньше. Плюс Илья очень вырос и возмужал. Да, вырос и в техническом плане: он прыгает четверные риттбергер и сальхов, сейчас учит четверной лутц. Но в плане воспроизведения на турнирах были проблемы. Главное, мы понимаем причину и знаем, как двигаться дальше. Надеюсь, к следующему сезону Илья окрепнет.
— Недавно обнародовали каскады вашего ученика Владимира Самойлова (лутц-сальхов и два сальхова). Увидим ли мы эти потрясающие каскады в программах?
— Володя может много делать на тренировках, но на соревнованиях все с трудом дается. Эти каскады могут потянуть дальнейшую программу «комом» — когда не выкатаешь. Надо быть очень сильным физически и уверенным в себе психологически, чтобы показать весь набор на турнире. Поэтому каскады больше для тренировки и чтобы вдохновить молодое поколение.
— Алексей Ерохов пришел к вам летом, преследуемый травмами. Почему в минувшем сезоне его результаты ниже желаемых?
— Я думала, все будет гораздо хуже. Алексей позвонил мне примерно 10 июля, когда мои ребята уже прошли сбор и немножко восстановились после трехмесячного перерыва. А Алексей пропустил четыре с половиной месяца, и я волновалась, как все пойдет. Но он быстро справился с лишним весом, мы восстановили все элементы.
На чемпионат России Леша не поехал, чтобы поберечь ногу, которую давно травмировал. Мы думали на шаг вперед: если хотим видеть фигуриста в следующем сезоне, то лучше довериться мнению врачей. Алексей вернулся на лед к началу февраля, и за 3 недели мы более-менее подготовились к финалу Кубка России. Короткую программу он хорошо исполнил, а что касается произвольной… Надо просто чаще выступать. Леша все-таки почти два года без турниров из-за травмы и операции. Это дает о себе знать. Я рассчитывала в этом сезоне на более частые выступления Ерохова, но не получилось.
— Мне кажется, Алексей очень фактурный. Какие еще его достоинства как фигуриста можете отметить?
— Он неординарный человек, опытный. Поэтому с Лешей интересно работать, но где-то и тяжело. Раньше я за ним не следила, а сейчас понимаю, что для Леши каждый турнир — стресс. Нужна практика, чтобы он снова влился в соревновательную атмосферу. Сейчас мы с Ероховым готовимся к новому сезону, поедем на сборы. Буду устраивать контрольные прокаты внутри группы, чтобы мотивировать каждого своего ученика.
— Как дела у Егора Мурашова? Его что-то редко видно в последнее время.
— Он сейчас в стадии выбора между «заканчивать» и «кататься дальше». Егор очень творческая личность, хочет получать образование за границей. Поэтому минувший сезон у него переходный к принятию решения: либо работаем, либо он вступает в новый для себя цикл.
«Нам с Константиновой важно сейчас как можно больше стартовать, чтобы это стало естественным состоянием»
— Зимой в вашу группу пришла Станислава Константинова. Уже прошло определенное время с начала сотрудничества — что можете сказать о новой ученице и ее нынешнем состоянии?
— В тренировочном процессе у меня со Стасей все прекрасно, она выполняет все задания. У нее проблема психологического характера и дефицита стартов. В этом сезоне Стася участвовала лишь в двух этапах Кубка России и национальном чемпионате. Затем каталась в ледовом шоу и попала ко мне в конце января в полностью разобранном состоянии. Она месяц была без спортивных нагрузок! Мое мнение: нам со Станиславой важно сейчас как можно больше стартовать. Любые базовые турниры на уровне школ… Просто заявляться и выступать, заявляться и выступать, чтобы это стало естественным состоянием. Потому что я вижу: для Стаси любой турнир — стресс.
— А сейчас ведь закончились все взрослые соревнования.
— Увы, да. Но в Москве много детских турниров, мы будем пробовать хоть как-то вне конкурса. Важно преодолеть фактор нервозности.
— В феврале вы говорили, что Станислава не выкатывает программы целиком, а только отдельные части и элементы. Удалось собрать все ее наработки воедино?
— Конечно, сейчас она ежедневно исполняет обе программы. Это я практикую на всех своих учениках, и для Стаси изначально не было послаблений. Потому что если с ее нервозностью не выкатывать программу, можно с середины встать и больше никуда не ехать. Прокатов мы наработали много, и физически Стася готова. Осталось справиться с головой.
— Многих очень тронуло, что вы советовались о спортивных качествах Константиновой с ее бывшими тренерами — особенно Валентиной Чеботаревой, с которой фигуристка прошла долгий путь. Это редкость, когда тренер так трепетно относится к мнению тех, кто учил раньше.
— С Валентиной Михайловной мы в хороших отношениях, а с Сашей Волковым дружим много лет. Именно здоровые отношения позволяют обменяться опытом, плюс я получила разносторонние взгляды. Потому что год назад, когда Стася уходила к Александру, — это одна история. А когда она пришла ко мне — это немножко другие спортивная форма и состояние. Стася ведь хотела дальше работать, но у Волкова не было нужных условий для продолжения тренировок. Мне просто было важно понять, в чем проблема новой ученицы, поэтому я выслушала мнения обоих ее предыдущих наставников. Очень ценю эти советы и использую их теперь в работе.
— Какие дальнейшие планы по подготовке фигуристки к новому сезону?
— Мы оставляем произвольную программу: она очень идет Стасе, и показать ее мало успели. Короткую поменяем — и стиль, и образ. На мой взгляд, эта программа чуть перекликается с произвольной, а хочется раскрыть в Станиславе разные грани.
«Ребята из группы Мишина нас оберегали и в то же время подтрунивали»
— В одном интервью вы озвучили интересную мысль, говоря о Рафаэле Арутюняне: большинство тренеров как бы подстраивают технику под конкретного фигуриста, а Арутюнян подстраивает каждого спортсмена под некий технический эталон. Что это за эталон?
— Все ученики Рафаэля очень выделяются своей техникой прыжков. Так было еще в период его работы в Москве. Когда Арутюнян уехал в Америку, тенденция продолжилась: спустя сезон занятий под руководством этого тренера технические особенности прыжков его учеников становились «рафиковскими». То есть он все-таки подстраивал спортсменов под себя.
Если у тебя ребенок катается совсем с детства, естественно, ты закладываешь ему свою технику, которая именно тебе кажется приемлемой. Специфика организма, движений тоже играют роль. Но в целом фигурист даже спустя годы катается на твоей технике. А когда спортсмен приходит к тебе уже обученный, неверно менять что-то кардинально. И ты подстраиваешь технические моменты под определенного человека, его физические данные.
— Перед Кубком Первого канала вы поделились наблюдением, что девочки-фигуристки более устойчивы в психологическом плане, чем мальчики. Как это проявляется?
— В современных реалиях фигурного катания, где девочки приближают содержание своих программ к мальчикам, с таким количеством четверных прыжков, у них должна быть убойная психика. То есть на такие прокаты способны лишь девчонки, сильные духом. Хотя с возрастом я пришла к выводу, что все очень индивидуально. Есть суперустойчивые спортсмены, как Яблоков, а есть чересчур эмоциональные.
— В 90-х вы тренировались в группе Алексея Мишина, однако с вами работали другие наставники. Профессор тогда не занимался девочками, но, видимо, консультировал вас иногда?
— Я попала в группу Мишина в десять лет: он как раз объявил набор девчонок для своих помощниц Юлии Кулибановой и Татьяны Клениной. Мы все катались на одном льду с Урмановым, Ягудиным и Плющенко. Алексей Николаевич курировал наши тренировки, но лично не участвовал. Хотя иногда мог собрать всю группу и уделял каждому внимание.
— Вы были свидетелем успехов звездных одиночников Мишина. Расскажите об атмосфере в группе начала 90-х.
— Интересное было время. Мы наблюдали процесс подготовки Урманова к Олимпиаде. Леха Ягудин расцветал после победы на юниорском чемпионате мира, а Женя Плющенко только приехал из Волгограда. Нас было две девочки-малявки — я и Яна Чудинова. Ребята нас оберегали и в то же время подтрунивали. Алексей Николаевич часто разбавлял атмосферу своими любимыми шутками.
— Какая у вас самая ценная медаль за всю карьеру?
— Победная на этапе Гран-при в Москве в 2002 году, когда я обыграла двух очень сильных соперниц (Ирину Слуцкую и Сашу Коэн). Тогда вообще все сложилось — и внешне, и внутренне. Еще значимо 5-е место на чемпионате мира в Вашингтоне в конце того же сезона. Да, это не медаль, но я идеально откатала обе программы согласно своим ожиданиям. Если в целом, то все четыре бронзовых медали чемпионата Европы. Каждая хороша по-своему, ко всем я шла с трудностями. Но в какой-то момент поняла: если хочу улучшить результат, надо что-то менять. Потому и ушла из группы Кудрявцевых к Олегу Васильеву. В итоге самой ценной медалью и стало последовавшее золото Гран-при.
Читайте также:
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
