Чемпион WBC и IBF в полутяжелом весе Артур Бетербиев в декабре в девятом раунде нокаутировал американца Маркуса Брауна. В активе российского боксера 17 досрочных побед в 17 боях на профессиональном ринге. Из большого интервью Бетербиева «Матч ТВ» вы узнаете:
- почему бокс — работа и сколько времени нужно на отдых;
- когда был самый сложный период в профессиональной карьере;
- об отношении к Александру Усику и потенциальному бою с ним;
- о поездке в Екатеринбурге и при чем здесь Дмитрий Бивол;
- отчего Артур не нуждается в трештоке;
- почему не хотел бы стать тренером;
- бой Бетербиева по правилам ММА — это реальность или нет?
«Иногда мне кажется, что я очень скучный»
— Вся страна вышла на работу после праздников. Неоднократно в ваших интервью встречал фразы, что вы относитесь к боксу именно как к работе. Расскажите, как вы отдыхаете и когда планируете приступить к «работе»?
— Официально я считаю себя безработным (смеется). Я же не сижу, например, в офисе. Не люблю ставить себе оценки, но, мне кажется, что свою прошлую работу я выполнил неплохо. Сейчас я на отдыхе, и у меня есть удовлетворение от проделанного.
А отдыхаю я по-разному. Люблю баню, легкий бег на природе, поиграть в шашки, пообщаться с друзьями. Я обычный человек. Некоторые думают, что я чем-то отличаюсь. Нет. Иногда мне кажется, что я очень скучный. Вот у меня есть страница в Instagram*, и я ловлю себя на мысли — а кому это интересно, как я каждый день тренируюсь? Безусловно, я пытаюсь быть полезным. Например, стараюсь показывать какие-то приемы. Плюс очень приятна обратная связь, в частности, когда благодарят за мотивацию. Я пропагандирую не именно бокс, а здоровый образ жизни. Верю в то, что рано вставать, сделать хорошую зарядку, следить за питанием, является правильным.
— Тут мой вопрос именно к формулировке: «бокс — работа». Кто-то утверждает, что бокс у него в крови, это его жизнь и так далее. А от даже самой любимой работы хочется иногда отдохнуть.
— Неважно боксеры ли это или представители других видов спорта — так говорят для маркетинга. Я ведь могу сказать то же самое, потому что провел большую часть жизни в боксе. Можно сказать, я 28 лет в боксе. И до сих пор я с удовольствием отношусь к своей деятельности. Нет такого, что меня нужно загонять в зал.
Единственное — у меня были сложности при переходе из любительского в профессиональный бокс. В частности, с продвижением меня по профи. Спустя полтора года после перехода я начал судиться с одним менеджером, потом с Ивоном Мишелем. И это сыграло против меня — люди судились со мной в то время, когда они должны были меня продвигать. Но я верю: все, что тебя не убивает, делает сильнее. Меня эти слова только мотивируют. Поэтому двигаемся только вперед.
— То есть были периоды в вашей профессиональной карьере, которые прошли не так, как вы бы хотели.
— Если бы только один какой-то период, то было бы по-другому. А я считаю, что там многое прошло неправильно. Например, после боя с Александром Гвоздиком (октябрь 2019 года) до встречи с Адамом Дайнесом (март 2021-го) прошло полтора года, а за это время я мог забыть, как боксировать. Причем это происходило не по моей вине. Да, я один раз заболел и один раз получил травму. Пусть это будет четыре месяца, но не полтора года… Главное — есть результат. У меня два пояса. Это неплохо.
— Уверен, вы не собираетесь останавливаться на достигнутом.
— Это по мне видно, да? Стараюсь этого не показывать (смеется). Но так оно и есть.
«В чемпионский бой с Келлингом поверил только после выхода на ринг»
— Вернемся к прошлому вопросу про работу и про необходимость отдыхать даже от самой любимой деятельности.
— Вот после боя с Маркусом Брауном у меня такое ощущение было в течение нескольких дней. А уже потом я пошел в зал, хотя меня никто не звал. Но мне захотелось: провел бой с тенью, легко побегал. В общем, чувствовал себя очень хорошо, получил удовольствие. То есть уже на четвертый день после поединка я начал тренироваться.
— Были ли моменты, когда вам хотелось все бросить?
— Такого не было. Похожее ощущение было, когда я судился. Причем тяжело было чисто морально, а не физически. Меня поймет лишь тот, кто через это пройдет.
Я боксировал за вакантный пояс IBF с Энрико Келлингом (в ноябре 2017 года), и у меня была очень сложная ситуация. Мы за неделю до боя приехали в Фресно (США), поступали звонки, что заблокируют и отменят поединок. В итоге я реально поверил в свой чемпионский бой, только когда вышел на ринг. В такие моменты морально и психологически очень тяжело, когда тебе надо готовиться, а ты разбираешься с промоутерами. И эта ситуация тебя выводит из себя. Главное — все позади.
— Наверное, Келлинг во многом из-за этих моментов продержался дольше всех среди ваших соперников? Немец упал в 12-м раунде.
— Думаю, да (улыбается). То время (оставшиеся дни до чемпионского боя) было одним из самых сложных в профессиональной карьере. Да и вообще тогда я испытал совсем другие ощущения — это же чемпионский бой.
— Есть мнение, что завоевать титул проще, чем его отстоять. Та же вторая защита с боснийцем Радивойе Калайджичем в мае 2019-го была не такой простой, как могло показаться. Вы нокаутировали оппонента в пятом раунде.
— Там были нюансы в подготовке. У нас тренер поменял зал, и мы бегали по другим. И это во время подготовки к чемпионскому поединку! А что касается Калайджича… Смотришь на него и думаешь: вроде несложный. А так он корявый и неудобный соперник. По нему бьешь, а он гнется — как будто резиновый. Но мне он не показался жестким, хотя коэффициент по нокаутам у него был большой (до встречи с Бетербиевым в активе боснийца было лишь одно поражение по очкам и 24 победы, 17 из которых досрочные. — «Матч ТВ»).
— Но не такой, как у вас.
— Да, я слышал об этом. Все говорят про эти цифры… Просто мне в очередной раз повезло.
— Не так много боксеров, у кого стопроцентная статистика досрочных побед. Если вообще таковые имеются.
— Наверное, такие есть.
«После Олимпийских игр у меня была пустота, я не хотел заниматься боксом»
— Вы рассказали про сложные моменты в профессиональном боксе, но уверен, что были похожие моменты и в любительской карьере.
— Олимпиада — отдельная история. По профессионалам я такого не испытывал. После Олимпийских игр в 2008 и 2012 годах у меня была пустота, я не хотел заниматься боксом.
Играми я загорелся еще ребенком и столько лет шел к этому. В 2008-м (в Пекине Бетербиев завершил выступление на стадии 1/8 финала. — «Матч ТВ».) нехорошие люди сделали свое дело. Я был опустошен. Правда, в 2008 году в Москве был Кубок мира, на него должны были приехать боксер из Узбекистана (Аббос Атоев, которому Бетербиев уступил в финале чемпионата мира-2007) и китаец (Чжан Сяопин, соперник по 1/8 финала Игр-2008). И этот факт меня сильно мотивировал и помог. В итоге я выиграл у узбека, в бою с которым меня засудили в финале чемпионата мира, а китаец не приехал.
И после лондонской Олимпиады у меня была пустота (Бетербиев завершил свое выступление на четвертьфинальной стадии. — «Матч ТВ»). Тогда мне приходили предложения по профессионалам из Канада, США и Германии. Канадцы оказались более настойчивыми. Хотя сразу после Игр мы заявили, что будем рассматривать предложения месяца через два.
— На Олимпиаде-2012 и чемпионате мира-2011 в четвертьфиналах вы уступили украинцу Александру Усику с одним и тем же счетом — 13:17…
— И еще добавлю. Рефери в ринге был тем же, и судьи — тоже. Как совпало… Думайте сами. Сейчас кто-то эти мои слова вырежет (улыбается). Я забыл про эти Олимпийские игры. Если бы вы мне не сказали, я и не вспомнил бы об этом турнире.
— В одном из ваших недавних интервью показалось, что вы негативно говорите про Александра Усика.
— Вне ринга ничего плохого он мне не сделал. А что было в ринге… С решением боя я не согласен и никогда не соглашусь. Это мое право, ведь у каждого человека есть свое мнение. Эта тема уже прошлых лет. Не вижу смысла относиться к Усику негативно или с завистью. Сами подумайте, если я буду думать о других боксерах, то у меня не будет времени заниматься своими делами.
Тяжелый вес считается королевским. А тут к ним переходит пусть даже абсолютный чемпион в первом тяжелом весе и бьет тяжеловеса… Для меня вот в этом есть несоответствие. Я сказал свое мнение. Может, Джошуа немного не разобрался в действиях с левшой. Энтони побеждал непростых ребят и не просто так владел поясами. Хотя Джошуа провел свой не худший бой. Худшей была первая встреча с Энди Руисом, когда Энтони досрочно проиграл, а Руиса вообще никто не воспринимал всерьез. Тогда чисто по результатам боя с Джошуа надо говорить, что Руис лучше Усика? Хотя я не смотрел бой Усика и Джошуа.
Я уважаю заслуги Александра Усика. Как спортсмен он добился хороших результатов. У него родители, семья, которые искренне радуются за него. И у меня есть родители, мама, семья, родные и близкие, и я не хочу никого ущемлять своими высказываниями. Я уважаю то, что он сделал. Он сделал крутую работу! Я рад за него как за спортсмена. Мы близко не знакомы, поэтому зачем мне личное говорить?
«Сейчас я не буду говорить, что хочу с боксировать с Усиком. А то мои слова опять будут вырезать»
— Входит ли Усик в шорт-лист ваших желаемых соперников?
— Когда он был абсолютным чемпионом в первом тяжелом весе, у нас шел разговор с Эдди Хирном. У меня были переговоры с Top Rank и с Matchroom. Я, будучи чемпионом IBF, сказал Хирну: если он мне даст бой с Усиком в течение года, тогда я иду. Они взяли одну-две недели на раздумье, а потом ответили: «Нет».
В итоге Усик боксировал с Тони Белью (в ноябре 2018 года, и после поражения британец завершил карьеру. — «Матч ТВ»). Давайте уйдем в историю. Белью в шестом раунде проиграл Адонису Стивенсону, тогда я боксировал в этом шоу в Квебеке (30 ноября 2013 года Бетербиев в своем третьем бою по профи в первом раунде нокаутировал американца Билли Бейли. — «Матч ТВ»). Да, потом он перешел в первый тяжелый вес и был там чемпионом. Но его нокаутировал человек из нашего веса. Вот что значит маркетинг. Я бы понимал, если бы Белью был непобежденным.
— Белью британец, а бой с Усиком проходил в Манчестере.
— Вот я и говорю — маркетинг. Раскрутили бой, сделали все правильно. А вообще, я не слежу за боксом. Когда меня журналисты спрашивают про другие поединки и других боксеров, то мне становится чуть-чуть стыдно, что я их не знаю. Но извините, я их не изучаю.
— И все же. Интересен ли вам бой с Усиком?
— Если я сейчас скажу, что вышел бы с ним боксировать в его весе, это будет выглядеть, будто я хочу хайпа. А я этого не хочу. Если мне предложат бой, посмотрим, что я им отвечу. Сейчас я не буду говорить, что хочу с ним боксировать. А то мои слова опять будут вырезать (смеется).
— Вы уже сказали, что два пояса — неплохо, но хотите больше. В вашем весе есть еще два чемпиона — обладатель пояса WBA (Super) Дмитрий Бивол и Джо Смит, который в ночь на 16 января должен провести защиту пояса WBO. Правда, соперник чемпиона Каллум Джонсон заболел коронавирусом, и организаторы в срочном порядке ищут замену. С кем сильнее хочется встретиться?
— Хорошо, что в нашем весе все нормально. Есть люди с поясами, есть претенденты. Что Бивол, что Джо Смит… Для меня нет разницы как таковой. У меня есть команда, промоутерская компания, и я никогда не говорю от себя. Да, я знаю много страшных слов. Например, что разорву их как тузик грелку. Но я это просто слова. Я никогда не делал что-то ради того, чтобы просто сказать. Выйду в ринг и вот там постараюсь «говорить».
— Мы выше много внимания уделили факту продвижения вас как боксера. Может, иногда все-таки стоит сделать громкое заявление, а потом подтвердить это в ринге?
— Скажу честно: меня эта публичность и то, что меня узнают люди, смущает. Мне 30 с хвостиком, я до сих пор гнул определенную линию и продолжу оставаться таким же. Мне не нужно это. Слава Всевышнему, мне платят неплохо и за то, какой я есть. Переусердствовать в трештоке — не мой стиль.
Я и в любителях был таким. Есть же выражение: относись к людям так, как хочешь, чтобы относились к тебе. Это элементарное правило на всю жизнь. Если ты будешь ему следовать, то все у тебя будет хорошо. Когда ты что-то говоришь, то можно ожидать и обратную реакцию. А потом твоим близким будет неприятно.
«Летал в Екатеринбург, где мы говорили о бое с Биволом, но даты мне не совсем подходят»
— Вы в конце декабря летали в Екатеринбург. Можете рассказать о деталях поездки? Ведь Бивол подписал со-промоутерский контракт с уральской компанией RCC Boxing Promotions.
— Я поехал туда познакомиться. Сказал им, что все вопросы решаю с командой. Здесь нет чего-то скрытного. В нашем весе есть еще два чемпиона… И хочу я с кем-то из них боксировать или нет — есть только они. Сейчас пообщаюсь с командой, и мы примем решение.
— Правильно понимаю, с вами общались на предмет организации будущих боев?
— Да. Изначально было предложение познакомиться, а потом говорили про бой именно с Биволом. Кстати, их даты для меня не совсем неподходящие, не хочу раскрывать подробнее. Посмотрим, что сложится. Думаю, в этом году мы как минимум подеремся с кем-то из чемпионов.
— Бой с тем же Смитом, на мой взгляд, было бы проще организовать. Вы представляете одну промоутерскую компанию.
— Посмотрим.
— Сразу после завоевания Смитом пояса WBO в социальных сетях Top Rank появился анонс вашего объединительного боя.
— Я был готов к этому бою, хотел этого поединка. Но так и не понял, что случилось. Тут как испорченный телефон. После боя (с Дайнесом) я остался в России, а моя команда вернулась. Если бы вместо Маркуса Брауна я боксировал со Смитом, это было интереснее для меня.
— Если вам скажут: «Выбери любого соперника, и этот бой состоится», на кого вы укажете? Бивол, Смит, Усик, Сауль Альварес?
— Нет смысла выбирать Канело, потому что выбирает он. Усика мы тоже убираем. Если бы я был на его месте… Не хочу говорить, что боксировать со мной — большой риск. У нас разные весовые. Остаются Джо Смит и Дмитрий Бивол. Сегодня профессиональный бокс — спорт и бизнес.
Если вы посмотрите на мой рекорд, то у меня была всего одна добровольная защита. По-моему, с Каллумом Джонсоном. И то меня принуждали с ним боксировать, у меня шел суд с промоутером. Ведь есть разница между добровольной и обязательной защитами. В первом случае все по твоим условиям.
На добровольных защитах можно хорошо заработать. Хотя я никогда не ставил и не ставлю в приоритет деньги. В общем, для меня глобально нет разницы, сначала боксировать с Джо Смитом, а потом с Дмитрием Биволом, или наоборот. Важна конечная цель, только не говорите никому об этом.
«Тренером я бы не хотел стать. Не хотел бы оставаться так близко к рингу после завершения карьеры»
— Согласитесь, рано или поздно карьера спортсмена подходит к концу. Артур Бетербиев когда-нибудь скажет: «Все, я навоевался»?
— Вы сказали про «навоевался». Помню случай, когда в Грозном мы сидели в кафе с друзьями. А ко мне подходили люди, просили сфотографироваться и произносили лестные слова. Грубо говоря, благодарили меня за то, что я хожу на свою работу. И один из тех, кто сидел с нами, сказал: «К тебе подходят, будто ты какую-то войну выиграл». Слава богу, я не воюю. Это спорт (улыбается).
— Перефразирую. Когда вы поймете, что пора завершать карьеру?
— В первую очередь я сам себя спрашиваю, как справляюсь с нагрузками, весогонкой. Также обязательно узнаю мнение моих тренеров, оно важно. Например, тренер по ОФП говорит, что я выполняю упражнения лучше, чем пару лет назад. При этом мои нагрузки точно не становятся легче. Тренер по боксу тоже обращает внимание на такие же моменты. Может, мудрость приходит. У меня есть цель в один день стать хорошим боксером. Мы к этому стремимся.
— Когда вы сможете сказать, что являетесь хорошим боксером?
— Вспомним бой с Брауном. У меня было много ошибок, многое можно исправить. И это я сам вижу. Представьте, если я еще попрошу помощи у специалистов и смогу научиться чему-то новому. Я верю, что у меня все впереди и что я когда-то стану хорошим боксером. Мне просто повезло во всех этих боях.
— Не думали, чем хотите заняться после карьеры?
— Никогда не загадывал. Конечно, мне хотелось бы заниматься чем-то в знакомой для себя сфере. Хотя тренером я бы не хотел стать. Не хотел бы оставаться так близко к рингу (смеется). Но есть такое выражение — не зарекайся. Будем смотреть и надеяться на лучшее.
«Провел бы бой в ММА и показал, что бокс — круто»
— В своих прошлых интервью вы рассматривали возможность проведения боя в ММА, в частности, с чемпионом UFC. Это желание все еще в силе?
— Никто же этого раньше не делал, чтобы чемпион подрался с чемпионом. Именно по правилам смешанных единоборств. Я бы взял года полтора на подготовку.
— Ну, при этом пришлось бы, грубо говоря, закончить с боксом.
— Не то чтобы закончить. Если все сойдется, получил бы разрешение (от организаций)… Было бы круто провести такой поединок. Я бы хотел показать, что бокс — круто. Ведь в ММА бойцы владеют разными единоборствами. А я занимаюсь только боксом и тут пришел в ММА. Это было бы интересно. Хотя если прямо завтра поступит подобное предложение, то, может, скажу: «Погорячился» (смеется).
— Как вы себя чувствуете в борьбе?
— В детстве я начинал заниматься и боксом, и борьбой. Но с борьбы меня один раз выгнали, и я больше не вернулся. А с бокса меня выгоняли раз десять, и я возвращался. Вот что значит — от судьбы не уйдешь. Даже были периоды, что я по полгода не ходил на бокс, потому что тренер меня не брал.
— Для проведения боя в ММА борьба необходима.
— У меня есть хорошие друзья. Олимпийский чемпион Рамазан Ирбайханов, который выступал за Турцию, есть Джордж Сен-Пьер, который не только борьбой владеет. В общем, есть многие, кто мне поможет в борьбе.
— Даже популярные бойцы ММА проводят между собой бои по правилам бокса. Многие эту тенденцию объясняют колоссальной разницей в размере гонораров.
— Не знаю про гонорары в ММА. Но, опять же, мы подходим к тому, что бокс — это круто!
— Как дела у Сен-Пьера?
— Общался с ним во время последней подготовки. Он много летает по миру и не так часто бывает в Монреале. Плюс в Монреале карантинные ограничения, поэтому не получается сесть и хорошо пообщаться. Вроде у него все нормально.
Я удивляюсь этому человеку. Например, после моего поединка прошло четыре недели, и я стал добрым. А он не меняется — постоянно тренируется, постоянно что-то делает. Что касается возвращения, его должны привлечь хорошие деньги. Думаю, цифра его может замотивировать. Но он не нуждается в деньгах, у него все хорошо.
— И у вас тоже все хорошо.
— У меня больше, чем все хорошо. Вот я рос пацаном, занимался боксом, и у меня в голове не было мыслей о таких достижениях. После боя с Брауном Рамзан Ахматович (Кадыров) вручил мне дорогой подарок — «Мерседес».
— Также вам было присвоено звание почетного гражданина Грозного.
— Для меня это большая честь. Хочется, чтобы у детей была мотивация заниматься спортом, понимание, что они могут достигнуть высоких результатов. Да, не все добьются, но дети уйдут с улиц и придут в залы. Я никогда не думал, что мне будет присвоено звание почетного гражданина Грозного, что меня будут встречать меня на таком уровне. У меня даже и мыслей таких не было. Я благодарен Всевышнему за все.
Читайте также:
- С кем дальше драться Биволу и почему встреча с Канело — наименее реальный вариант? Отвечает сам боксер
- «Не вижу в Сауле Альваресе какого-то супербоксера, Артур Бетербиев победил бы его досрочно» — Кремлев
* Соцсеть, признанная в России экстремистской
