10 интервью из 2016-го, которые надо прочитать на каникулах

1 января 2017 20:57
10 интервью из 2016-го, которые надо прочитать на каникулах

Вас ждут девушка, которая судит бои мужчин, тренер Вячеслав Быков, рассказывающий про внуков и российский хоккей, конькобежец с генным допингом и биатлонистка, которая разводит кроликов.

«Про меня писали: «Что эта баба там делает?» 27-летняя девушка судит бои Емельяненко и Шлеменко

— В инстаграме* только один комментарий получила на свою страничку — по вопросу моей компетентности. Я в ответ задала вопрос: «По какому бою и какие конкретно ко мне претензии?» И человек почему-то не ответил. А читать комментарии под статьями я не очень люблю. Но в этот раз мне уже мои близкие вдруг начали писать, чтобы я не переживала. Вот и стало любопытно, что там же там такое пишут. Посмотрела.

Вячеслав Быков: «Мы выращиваем серую массу игроков, которые боятся обводить»

— Русский человек функционирует от того, как ты заденешь его натуру. Яркий пример — работа тренера в перерыве. 10 минут мы даем игрокам отдохнуть, чтобы они собрались с мыслями. Тем более они ведь между собой говорят. В это время мы проводим серьезный анализ, а потом моя задача выйти и в течение одной-двух минут дать задание на следующий период. И тут они видят, как я выхожу, в какой манере начинаю разговор.

«На завтрак каша и чай, а за хлеб уже были войны». Бросить биатлон и стать фермером

— Я очень, очень, очень сильно хотела детей — вот прям физически, как голодный человек хочет есть. Но я понимала, что спорт мне это не даст. Нужно было сделать выбор. Или спорт — и тогда биться за каждый старт. Или семья, которая занимает все время. Вариант родить и не воспитывать — не для меня. Я хотела быть мамой, хотела настоящую семью.

«До 21 я только танцами пробовал заниматься». Артем Лобов спаррингует с МакГрегором и дерется в UFC

— От Конора мне в спаррингах доставалось очень много. Иногда мы приходили в зал по воскресеньям, когда он был закрыт, и проводили 10–15 раундов в маленьких перчатках без защиты, просто закрывались и рубились. Такое мочилово было. Первое время мне довольно сильно прилетало, но суть в том, что я приходил и приходил на каждую следующую тренировку.

«Почки не работают. Возможно, не заработают никогда». Из больничной палаты на Олимпийские игры

— Думала, что отравилась, потому что основные симптомы были похожи. Единственное — очень сильно звенело в ушах, я даже не могла переворачиваться на бок или вставать. Время шло, а легче не становилось. В Москве меня положили в Боткинскую больницу. Провела там дня три, наверное, становилось все хуже, а диагноз поставить никак не могли. Тогда Ирина Александровна договорилась с клиникой в Германии. Уже в аэропорту нам сообщили, что есть подозрение на хантавирус.

«Я дерусь зрелищно из-за проблем со здоровьем». Как совмещать бои и работу в пожарной службе

— Ты можешь в ступор впасть, когда первый раз увидишь труп или горящего человека. Не сможешь ориентироваться в задымленном помещении. Ну и техникой не будешь уметь пользоваться. Я тебе скажу: «Тащи багор», — а ты не знаешь, где его взять и как он выглядит. «Неси пилу», — а ты не знаешь, как ее завести. И вот представь — без обучения попасть на пожар четвертого уровня сложности. Горит отель, например, а там тысяча человек. И нужно действовать всем оперативно, а ты идешь со мной в паре — и мы друг за друга отвечаем.

«Попробовать заработать не в хоккее — это страшно». Как Дарюс Каспарайтис начал строить дома

— У нас девелоперская компания. Пока строим небольшие здания: мы никто в этой стране и должны начать с чего-то маленького, укрепиться на рынке. У нас сейчас три проекта. Есть Aurora — там 62 апартамента, средняя цена 700 тысяч долларов. Мы еще не строим, пока на нулевом этапе продаем: уже есть люди, которые зарезервировали. Есть Le Jardin (30 апартаментов) и Pearl House (15 апартаментов) — их мы уже строим. Там цена поменьше — 450–600 тысяч, все распродано.

«Это не система — это коррупционная схема отдельных людей». Конькобежец, которого первым в мире обвинили в использовании генного допинга

— Могло быть все. Могли пробу подменить на «грязную». Пробы вообще могли быть «чистыми» — просто заявили, что хотели, а потом свели цифры. А еще я сильно подозреваю, что там было не мое ДНК. Касательно меня никакой проверки ДНК не проводилось. Еще в 2012 году я требовал этого от РУСАДА, но они мне отказали. Вообще в 2012 году РУСАДА вело себя очень нагло: они отказывали во всем, в любых независимых тестах, в проверке ДНК.

«Врачи говорят, что буду ходить еще года два, не больше». Детдом, жуткий диагноз, конкурс фотографов и Паралимпиада — в истории одного человека

— У меня нет мышечной памяти. Каждая тренировка, как будто первый раз берешь снаряд. Мышцы вспоминают только к десятой попытке. Первый официальный старт у меня был два года назад на чемпионате Европы. В ядре была первая, в копье и диске вторая. У меня с ногой такая ситуация, что иногда могу хорошо ходить, более-менее не хромать. Но иногда бывает защемление и тогда любое движение создает невыносимую боль, как будто тебе втыкают иголку и еще проворачивают.

«В 94-м приехал в Грозный на зимние каникулы». История бойца, за которым следит миллион пользователей в Facebook*

— Когда видишь родителей напуганными, сам понимаешь: происходит что-то серьезное. В Грозном к тому моменту не было света, жить приходилось в подвале. Какое-то время мы не могли выехать из Чечни. Сначала перебрались в село, где потише, а потом оттуда удалось вернуться к дедушке в Ставропольский край. Ты едешь: тут убитый, там человек еще раз-два вздохнет, и все. Взрослому это тяжело видеть, ребенку тем более. Город после такого стал другим. Приезжаешь на какое-то место, а дом даже нельзя узнать. Деревья разорванные.

Фото: M-1 Global, globallookpress.com, Instagram*, РИА Новости/Владимир Песня, РИА Новости/Владимир Астапкович, РИА Новости/Алексей Филиппов, Союз ММА России, страница Артема Лобова в facebook* 

* Соцсеть, признанная в России экстремистской